Птица, затмевающая солнце

Птица, затмевающая солнце

На земле воцарялась тьма, когда она летела, закрывая солнце. Наблюдатели сравнивали ее с парящей в небе горой. А для потерпевших кораблекрушение она была единственным средством покинуть необитаемые острова. Марко Поло передает, что ее описывают как гигантского орла, с размахом крыла в тридцать шагов. Монгольский хан Хубилай снарядил экспедицию, чтобы добыть ее перо. Согласно рассказам арабских путешественников, она охотится на слонов: поднимает жертву в когтях, а потом бросает на землю и пожирает. Такова эта птица, которую арабы называют именем «Рух», что восходит к общесемитскому ruаh – «дыхание, ветер, божественный ветер».

При ближайшем рассмотрении обнаруживается, что легенды о птице рух сложены из фрагментов различных мифов, одним из которых, как принято считать, является миф о царе птиц Гаруде, перекочевавший из Индии через Персию в арабский мир[30].

Бузург ибн Шахрияр (X в.), житель одного из портовых городов Персидского залива, записал занимательные сведения морских капитанов о фантастической птице, охотнице за слонами. Видимо, это первая литературная фиксация легенды, где повествуется о далекой, но все же доступной области мира. Любопытно, что имя птицы при этом ни разу не называется. Имя «рух» неизвестно и собеседнику аль-Бируни, якобы видевшему ее во время странствия в степях севернее Китая. Невероятные сведения о рогатой птице, затмевающей в полете солнце, вызвали неподдельный интерес у аль-Бируни, хотя он и не скрывает своего скепсиса относительно ее свойств. Агапий Манбиджский именует ее асфур ал-фил (букв. «птица-слон»), что, по-видимому, должно было показать необычные размеры птицы.

Птица Рок (она же Рох, она же Рух)

Рассказы о пернатой охотнице на слонов отражают морской фольклор, но отсюда не следует, что капитаны были авторами этих сюжетов. Корабли, иногда уносимые штормами, приближались к необитаемой зоне земли, поэтому в массовом восприятии капитаны были первопроходцами, имевшими реальный шанс на встречу с птицей рух. Вопрос, который нас занимает, звучит так: каким образом легенда о птице рух приобрела контуры реальных историй? В поисках ответа следует обратить внимание на одну странную деталь. Как правило, путешественники привозили из странствий перо этой птицы, причем с удивительной настойчивостью сообщалось, что в полость пера входит один или два меха воды.

Познакомимся с историей, услышанной Бузургом ибн Шахрияром, в которой рассказчик странным образом не может вспомнить имя птицы.

«Ибн Лакис рассказывал мне, что, когда он был в Софале (побережье Юго-Восточной Африки. – Н.Н.), к царю зинджей (чернокожих. – Н.Н.) пришел человек и сказал: “О царь! Птенец такой-то птицы, – ибн Лакис забыл ее название, – спустился в такую-то рощу, схватил слона и растерзал. Его поймали, когда он пожирал свою добычу”. Царь тотчас же встал и отправился в рощу; с ним пошла толпа народа, в которой находился и я. Птица еще билась, когда мы к ней подошли, а слон валялся подле нее, объеденный на целую четверть. Царь приказал вырвать из ее крыльев перья; двенадцать из них, по шести в каждом крыле, были громадны. Кроме того, он взял несколько других перьев, клюв и часть когтей и кое-что из внутренностей. В ствол одного такого пера входило больше двух мехов воды. Говорили, что этот птенец – из птиц Софалы зинджей. Пролетая над рощей, он увидел слона, схватил его когтями и поднял на воздух, а потом убил, бросив наземь. Люди, находившиеся там, заметили птенца, когда он, спустившись, пожирал свою добычу. Они изранили его отравленными стрелами и копьями, потом наконец опрокинули и убили». Из приведенного рассказа следует, что зона обитания птицы рух («Софала зинджей») – побережье Африки с прилегающими к нему островами.

Агапий Манбиджский в космографическом введении к своей «Книге заглавий» дает описание первого климата, соприкасающегося с пылающей землей. В этой зоне мира сосредоточены необычные природные явления, животные и птицы. Необычность животных и птиц заключена в их фантастических размерах. В сведениях Агапия скрыт ключ к разгадке вопроса о переходе птицы рух из мифа в сферу занимательных историй. Картина, рисуемая этим автором, может рассматриваться как текст-посредник, связывающий воедино мифологический сценарий и ожидания путешественников и землеописателей. Недоступный вследствие своей враждебности, первый пояс земли являлся вместилищем фантастических созданий природы, и вместе с тем это пространство было частью среднего мира. Иными словами, речь идет о пограничной территории, рубеже, где возможно сопряжение и переход космической вертикали мифа в земную плоскость. Гигантская птица, парящая в божественном пространстве, преодолевая этот рубеж, обретает земные черты и новую родину.

«В этом климате имеются крупные животные, большие звери с телами безобразного вида, гадкого сложения, очень страшные, – пишет Агапий Манбиджский. – Там есть большие птицы. Среди этих птиц есть имеющие облик животных: наподобие страуса, жирафы, грифона. Есть птица, которую называют “асфур ал-фил”» и которая бросается на большого слона и уносит его. В этом климате есть большие слоны и другие животные, которых никто не видел и о которых никто не слышал. Там имеются все виды огромных змей, большие драконы, обычные змеи и гадкие и страшные рептилии».

Следующим шагом в раздвижении земных горизонтов стало проникновение отважных путешественников за границы освоенного мира, где они с неизбежностью сталкивались с птицей рух. Ал-Бируни слышал рассказ о том, что гигантская птица живет за морем в необитаемых пустынях Китая и страны зинджей и питается дикими слонами.

То, о чем рассказывали арабские капитаны в X в., с удивительной точностью повторилось в путешествии Магеллана. Пигафетта записал рассказ мавров из Бурне об огромной птице Гаруде, способной перетащить по воздуху буйвола или слона. Эти сведения вновь возвращают нас к Гаруде из индийского мифа, который также со временем превратился в приключенческую историю. Обитает эта птица в Китайском заливе ниже Большой Явы и гнездится на плодовом дереве. Ни одна джонка не может приблизиться к месту, где растет это дерево, из-за бурных водоворотов у этих берегов. По словам мавров, впервые узнали об этом дереве после того, как одну джонку втянуло в водоворот и она разбилась в щепы, причем весь экипаж утонул и спасся чудесным образом только один мальчик, привязавший себя к толстой доске. Он взобрался на дерево, не будучи никем замечен, и спрятался под крылом одной из этих птиц. На другой день птицы поднялись, чтобы полететь на берег и поймать буйвола, и мальчик спасся. От него-то и узнали про этих птиц.

Как видим, многие из рассказчиков уверяли Пигафетту, что видели эту птицу. Добраться же до мест ее обитания было невозможно. И дело вовсе не в водоворотах: дерево, на котором живет Гаруда, находится в мифической стране.

В XIII в. рассказы о птице рух дошли до слуха великих монгольских ханов. Хубилай, правивший Китаем, отправил посольство для разведки места обитания этой птицы. Как и следовало ожидать, посольство вернулось с пером птицы рух. А в сказках «Тысячи и одной ночи» есть рассказ о купце из Северной Африки, носившем почетное имя «Китаец», который привез с какого-то острова перо птенца птицы рух. Как и в рассказах почтенных капитанов, поведавших о своих путешествиях Бузургу ибн Шахрияру, этот загадочный предмет используют для хранения воды.

Бузург ибн Шахрияр, автор книги «Чудеса Индии», пишет: «Ал– Хасан ибн Амр и другие лица со слов индийских шейхов сообщили мне разные сведения о птицах Забеджа, Кхмера, Сенфа и других индийских стран. Самый большой кусок пера, который я когда-либо видел, – это нижняя часть ствола пера, показанная мне Абу-л-Аббасом ас-Сирафи. Этот кусок был длиною около двух локтей; казалось, он мог вместить целый мех воды. А капитан Исмаилуйя рассказывал мне, что где-то в Индии, в доме одного крупного купца, он видел ствол пера, в который наливали воду, точно в большой кувшин. “Не удивляйтесь! – продолжал Исмаилуйя, видя мое изумление, – один из капитанов Зинда рассказывал мне, будто у сирского царя он видел ствол пера, который вмещал двадцать пять мехов воды”».

Китайским ценителям экзотических вещей эта птица была известна под именем пенг. В китайском сочинении XIII в., описывающем китайскую и арабскую торговлю, говорится об островах Пемба и Мадагаскар, где обитают огромные птицы пенг. В полете они закрывают солнце, так что оттенок солнечного диска меняется. Если кому-то повезет найти перо этой птицы, то он может сделать из него сосуд для воды.

По мнению Хирта и Рокхилла, издавших перевод этого текста, указание на Мадагаскар как на место обитания птицы рух связано с находимыми там ископаемыми яйцами гигантской страусообразной птицы эпиорниса, истребленной человеком в XVII в. Перья рух – это, возможно, пальмовые листья. Многие племена, особенно в прибрежных областях Мадагаскара, пользовались сосудами для воды, сделанными из большого бамбука, около 15 см в диаметре и 2 м длиной.

Проведя 24 года в странствиях, Ибн Баттута вернулся в 1349 г. в родной город Танжер (Марокко) и вскоре, исполняя волю султана, продиктовал писцу свои воспоминания. Есть там и история встречи с птицей рух. Из китайского порта Зайтун Ибн Баттута отплыл в Индию. На сорок третий день плавания в незнакомом море появилась гора, и ветер погнал на нее корабль. Все искали утешения в молитвах и покаянии. Как вдруг при восходе солнца они увидели, что гора поднялась высоко в воздух. Матросы стали прощаться друг с другом. На вопрос Ибн Баттуты, что случилось, они ответили, что птица рух, которую сначала приняли за гору, всех погубит, если увидит. В это время Аллах послал ветер, который увлек судно в сторону, и больше они страшную птицу не видели.

Случай, рассказанный Ибн Баттутой, выглядит вполне достоверно, однако он напоминает историю купца Абд-ар-Рахмана аль-Магриби из «Тысячи и одной ночи». В повествованиях о морских происшествиях, видимо, бессмысленно искать грань, разделяющую непосредственные впечатления от встречи с чем-то необычным и традиционные сюжеты, незримо присутствующие в сознании рассказчика и по законам которых он непроизвольно строит свой рассказ, где пережитое обретает вполне литературную форму.

Абд-ар-Рахман аль-Магриби имел прозвище «Китаец», так как долго жил в Поднебесной. Однажды в Китайском море он увидел вдали остров. Корабль пристал к этому острову, чтобы набрать воды и дров. На берегу матросы нашли белое блестящее яйцо длиной в сто локтей. Они стали бить по нему топорами, камнями и палками, и яйцо раскололось, обнаружив птенца. Люди выдернули перо из его крыла и унесли на корабль. Вдруг прилетела птица рух, величиной с большое облако. В когтях она несла камень больше корабля. Догнав корабль, птица бросила этот камень на него. Но камень упал мимо, потому что Аллах начертал путникам благополучие и спас их от гибели.

Поступок купцов в рассказе Абд-ар-Рахмана аль-Магриби, из любопытства разбивающих яйцо, выглядит чистым безумием, ибо возмездие не заставляет себя долго ждать. Дело в том, что переход мифа в область фольклора мореходов влечет забвение исходной мотивации поступков героя, оказавшегося в трудной ситуации в одной из пограничных областей мира. Попытка купцов завладеть пером удивительного птенца есть не что иное, как добыча волшебного предмета, удостоверяющего факт их пребывания в иных пространствах. В древности и в Средние века возвращение путников из дальних путешествий воспринималось как возврат из мира мертвых в мир людей, и наоборот, чужое и неосвоенное пространство воспринималось как неземное. Наиболее архаичным сценарием в переходе из одного мира в другой был магический полет.

В рассказе о втором путешествии Синдбада-морехода повествуется о встрече отважного героя с птицей рух. Действие разворачивается на одном из дальних островов, где спутники случайно забыли Синдбада. Синдбад исследовал остров и обнаружил гигантское яйцо. Вдруг солнце скрылось, кругом потемнело. Герой поднял голову и увидел большую птицу с широкими крыльями. Тогда он вспомнил, как люди рассказывали, что на неких островах есть огромная птица, называемая рух, которая кормит своих детей слонами. Синдбад привязал себя к ногам этой птицы, и она доставила его в обитаемые земли.

Кроме Синдбада, летать на гигантской птице отважились еще несколько героев, а для потерпевших кораблекрушение у необитаемых островов это был, кажется, единственный и хорошо им известный способ выбраться из трудной ситуации.

В самой знаменитой книге арабского космографа Закарии ибн Мухаммада ал-Казвини «Чудеса творения» (1280) есть рассказ о диковинках Персидского моря. Путешественник из Исфахана рассказывает о кораблекрушении. Один путник спасается и оказывается на острове, где росло огромное дерево и на нем было нечто похожее на широкий настил. «И тогда появилась огромная белая птица (я не видел творения больше ее) и опустилась на этот настил. И тогда я спрятался, страшась, что она меня поймает. Едва же забрезжил свет утра, птица встряхнула крыльями и улетела. И была вторая ночь. Снова появилась птица и устроилась в своем гнезде. И тогда я потерял надежду на сохранение жизни, и в предчувствии гибели тосковала душа моя. На следующее утро птица опять улетела. На третью ночь я снова сидел рядом с птицей, пока не настало утро и птица не расправила свои крылья. Тогда я прицепился за ее ноги; она подняла меня и полетела. И ускоряла свой полет, пока не поднялась к солнцу. Когда взглянул я вниз, то увидел только пучину моря. Я напряг все силы, чтобы не отпустить ее ноги и перевязь, которая причиняла мне боль. Я терпел до тех пор, пока не взглянул вновь на землю и не увидел селения и возделанные земли. Тогда птица приблизилась к земле и стряхнула меня на кучу сухой травы в порту, и кто-то из жителей селения увидел меня. Птица же поднялась в воздух и скрылась от меня».

В середине XII в. рабби Вениамин из Туделы объехал еврейские общины Ближнего Востока и Персидского залива. В одном из портовых городов он услышал несколько историй о приключениях мореходов, ищущих пути в Китай. Занимательный рассказ о птице рух, переданный рабби Вениамином, хотя и облечен в форму достоверного сообщения, на самом деле является парафразой популярного сюжета о чудесном возвращении героя из страны мертвых. Самым неожиданным образом мы встречаемся в нем с грифоном, которого западные путешественники отождествляют с птицей рух. Рассказ следующий. Из Цейлона в Китай есть морской путь, по которому можно достигнуть замерзающего моря. Там господствует созвездие Орион, часто вздымающее такие бури, что ни один мореход не может управлять своим кораблем по причине чрезвычайной силы ветра, а когда ветер загоняет корабль в замерзающее море, то он уже никак оттуда выбраться не может, и экипаж, израсходовав всю свою провизию, умирает голодною смертью.

Таким образом погибло много кораблей. Но люди придумали способ, как выбраться из этого гибельного места. Корабельщик берет с собой телячьи шкуры, и когда ветер загоняет его в замерзающее море, то он, захватив нож, влезает в шкуру, зашивается в нее так, чтобы вода не могла проникнуть, и в таком виде кидается в море. Видит это большой орел, так называемый грифон, и, приняв плавающее тело за животное, спускается с высоты, хватает его и несет на сушу, чтобы растерзать свою добычу. В то время человек мгновенно убивает орла ножом и, высвободив себя из шкуры, идет отыскивать людей.

В трактате «Минералогия» аль-Бируни есть рассказ о гигантской птице, охотнице на слонов. В нашей коллекции это самый странный рассказ о птице рух. Аль-Бируни заинтриговало то обстоятельство, что у птицы есть рога, которые крайне редко попадают в руки охотников, потому что птица умирает на далеких и недоступных островах. Кажется, в рассказе, записанном аль-Бируни, произошло наложение двух фигур: рогатая птица есть птица рух, несущая по воздуху слона. Слоновьи бивни и считаются рогами птицы, то есть хуту.

«Рассказывал один человек, как однажды он ехал вместе с жителями степей Китая, и вдруг солнце потемнело, тогда они слезли с лошадей и распростерлись в земном поклоне. “Я сделал то же, что и они, – продолжает он, – и не поднимали они головы, пока не кончилась темнота; я спросил их об этом, и указали они на Бога Всевышнего, описав его так, как это делают язычники, – в образе птицы. И если бы вместо имени Его – слава Ему – они назвали ангелов или шайтанов, то были бы они дальше от нелепости и ближе к цели, ибо они утверждали, что это птица чрезвычайно большая, живет за морем в необитаемых пустынях Кичим и страны зинджей и питается дикими слонами, которые не поддаются приручению; она проглатывает их так, как петухи проглатывают зерна пшеницы, и имя ее на их языке – хуту”».

В этой истории имеется еще одна немаловажная деталь. Столь ценимая кость (птицы или слона) может быть взята только у мертвой птицы. Скорее всего, подразумеваются кладбища слонов.

Согласно сведениям Марко Поло, южнее Мадагаскара и Зaнзибара расположено множество островов, куда не рискуют плавать купцы, потому что морское течение не позволяет судну вернуться обратно. На этих недоступных островах и обитает птица рух. Марко Поло сначала решил, что речь идет о легендарном грифоне – орле с телом льва. Но поскольку описания этих птиц не совпадали, то он пришел к заключению, что существующее в Европе представление о четвероногом грифоне является ошибочным. Неясно, что помешало Марко Поло признать этих птиц разными существами. Но особенно занимательны сведения Марко Поло об островах, где обитает рух, совпадающие с тем, что пишет арабский лоцман Ахмад ибн Маджид о птице рух: очевидно венецианец получил эти сведения от опытных мореходов. Вот рассказ Марко Поло: «Рассказывают, что есть там птица гриф, появляется в известное время года, и во всем гриф не таков, как у нас думают и как его изображают; у нас рассказывают, что гриф наполовину птица, а наполовину лев: и это неправда. Те, кто его видел, рассказывают, что он совсем как орел, но только, говорят, чрезвычайно большой. Кто его видел, описывают его, как я слышал, так: рассказывают, что гриф очень силен и очень велик; схватит слона и высоко-высоко унесет его вверх, в воздух, а потом бросит его на землю, и слон разобьется; гриф тут клюет его, жрет и упитывается им. Кто видел грифа, рассказывают еще, что если он расправит крылья, так в них тридцать шагов, а перья в крыльях двенадцати шагов; по длине и толщина их…

Вот что рассказывают о грифе, кто его видел. О грифе вот еще что нужно сказать: зовут его на островах “руком”, а по-нашему не называют и грифа не знают; но то гриф, судя по величине».

Художник, который в середине XIV в. иллюстрировал книгу Марко Поло, попал в трудную ситуацию. Согласно традиции, у грифона передняя часть туловища орлиная, а задняя львиная. Марко Поло это отрицает, поскольку в своем описании заменил грифона легендарной птицей арабских мореплавателей. Птица рух не имела звериного тела. Как в этом случае следовало поступить художнику? Двойственность ситуации порождает две фигуры. Одного грифона художник изображает со слоном в клюве, при этом задняя часть тела грифона скрыта за скалой. Другой представлен как птица (без признаков звериного тела), нависшая над двумя слонами. Иллюстрация представляет собой любопытный компромисс. В дальнейшем художники уже не путали эти легендарные фигуры. На гравюре «Магеллан» голландского художника Иоанна Страдамуса (1523–1605) среди символических фигур, прославляющих открытие Американского континента, есть изображение гигантской птицы рух, несущей в когтях слона.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.