Часть четвертая Венеция после Казановы
Часть четвертая
Венеция после Казановы
Как ни странно, история венецианской независимости закончилась в конце XVIII века. Ровно за год до смерти Казановы совершенно обескровленный город стал легкой добычей солдат Наполеона Бонапарта, вторжение которых в мае 1797 года ознаменовало конец Светлейшей республики. Последний 120-й дож Людовико Манин, сняв чепец, носившийся под короной, сказал слуге:
— Убери, это мне больше не понадобится.
Анж-Анри Блаз де Бюри («Воспоминания и рассказы о военных действиях Австрии»):
«Все это происходило в то время, когда правительство Венеции уже напоминало стоячие болота, которые своей гниющей зеленью покрывали поверхность воды».
Ален Бюизин («Казанова»):
«Весь XVIII век для Венеции будет лишь долгой агонией, апатичной и патетичной, и Бонапарту, в общем-то, придется лишь прикончить полумертвого».
Конечно, Венеция пыталась сохранить нейтралитет, однако ее захват французскими революционными войсками был лишь вопросом времени. Два события ускорили ход событий. Первое из них — уничтожение французской колонии в Вероне, после того как город был захвачен венецианскими крестьянами в апреле 1797 года. Событие это получило название Веронская Пасха. Второе — нападение на французское судно, которое зашло в венецианские воды. Именно после этого Наполеон заявил, что станет для Венеции вторым Аттилой.
15 мая 1797 года его войска вошли в город.
Анж-Анри Блаз де Бюри («Воспоминания и рассказы о военных действиях Австрии»):
«Французская республика, уничтожив Венецианскую республику, открыла ее казематы лучам солнца, очистила огнем ее ужасные подземелья, впустила повсюду воздух свободы. Странное противоречие, которое часто повторяется в истории народов и отдельных личностей! Есть самый страшный и самый отвратительный тиран, какого можно себе представить, и вдруг он героически провозглашает себя рыцарем свободы для других. Эта самая Французская республика, которая в Париже плодила застенки и кровавые убийства на гильотине, эта нежная мать в красном фригийском колпаке, пившая кровь своих собственных детей, вдруг опечалилась и побледнела при виде варварства прошлого!»
Для начала французы разграбили Венецию и разрушили около сорока древних дворцов. Потом, мирным договором, заключенным в Кампо-Формио 17 октября 1797 года, часть венецианской территории вместе с Истрией и Далмацией была передана Австрии, а часть — присоединена к вновь созданной Цизальпинской республике, которая потом станет основой для созданного Наполеоном Итальянского королевства.
Пьер Дарю («История Венецианской республики»):
«Удивительная республика, долгое время могущественная, выделявшаяся своеобразием своего происхождения, своего местоположения и общественных институтов, исчезла прямо у нас на глазах, в один момент. Современница самых старейших монархий Европы, изолированная из-за своего положения, она погибла в той большой революции, которая свергла столько государств».
Джакомо Казанова умер в изгнании 4 июня 1798 года, но вряд ли его порадовали последние новости из его родного города.
Пьер Дарю («История Венецианской республики»):
«Капризы судьбы восстановили опрокинутые троны; Венеция же исчезла безвозвратно».
Утверждение известного историка не совсем верно. Венеция не исчезла безвозвратно.
Кристиан Бек («История Венеции»):
«Большинство историков Венеции заканчивают свои работы падением Республики. И не без основания, ибо отныне Венеция прекращает свое существование как самостоятельное государство (не считая короткого периода революции 1848 года) и находится под иностранным владычеством, а затем входит в состав Италии. Тем не менее с 1797 года и до наших дней история города, какой бы временами мрачной и проблематичной она ни была, все же продолжается».
В самом деле, город существует и очень неплохо себя чувствует и сейчас, продолжая привлекать массу туристов со всего света. А вот что действительно исчезло безвозвратно — так это та Венеция, которую так хорошо знал и так любил, несмотря на всю сложность их взаимоотношений, наш герой Джакомо Казанова. Впрочем, это судьба любого старого города, любой древней цивилизации. Именно поэтому, кстати, историю часто называют наукой о том, чего уже нет и никогда не будет. Хотя, с другой стороны, легенда всегда берет верх над историей, и это дает возможность закончить книгу о Венеции Джакомо Казановы на оптимистической ноте: Джакомо Казанова и его Венеция, и это бесспорно, уже давно стали легендами, а герои легенд, как известно, живут вечно.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.