Глава III Средиземное море Начало подводной кампании (1915 г.)

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава III

Средиземное море

Начало подводной кампании

(1915 г.)

Таким образом, в водах метрополии пассажирские лайнеры, грузовые и рыбачьи суда имели некоторую передышку от своих грабителей. Но теперь наступила очередь Средиземного моря, до сих пор спокойного и безопасного, испытать нападения новых пиратов. Здесь, в этом великом водном коридоре, соединяющем Восток с Атлантическим океаном, можно было найти добычу богаче и обильнее, чем представлялось в самых розовых мечтаниях каперам Северного моря. Оттуда пришли подводные истребители морской торговли; в течение долгих дней союзнические и нейтральные суда между Гибралтаром и Суэцем подстерегались и истреблялись. Суда топились настолько непрерывно, что на это стали смотреть как на неизбежное зло, которое оставалось только терпеть. Условия плавания были идеальны для атакующих. Поэтому лучшие лодки со способнейшими командирами были посланы в Адриатику, чтобы оттуда нападать на мощные потоки судов, направлявшихся на Восток или на Запад. Выходя из баз, фланкирующих морские пути, командиры подводных лодок с легкостью отыскивали курсы торговых судов, благодаря хорошей видимости и благоприятной погоде. Контрмеры, применявшиеся вначале союзниками для охраны морских грузов против опасности, были недостаточными и далеко не действительными. Первоначально вовсе не неприятельская торговля в Средиземном море привлекла внимание Германии и заставила ее морское командование послать туда подводные лодки. Весною 1915 г., когда атака Дарданелл с моря встревожила турок, Херзинга запросили, не сможет ли он на своей U-21 попытаться достичь Средиземного моря и создать угрозу военным кораблям союзников, находящимся у полуострова Галлиполи. Его предприятие увенчалось успехом, однако только осенью было потоплено подводной лодкой первое торговое судно в Средиземном море.

В 1914 г., когда Тройственный союз превратился в Двойственный союз, стали неизбежны радикальные изменения в средиземноморской политике центральных держав. Австро-венгерские морские силы представляли собой компактный, пропорциональный флот умеренной численности, имевший в своем составе шесть малых подводных лодок трех различных типов. Они не могли считаться лодками открытого моря («Hochseeboote») ввиду ограниченного радиуса действий, и поэтому они были предназначены для действий в отечественных водах. Пять больших лодок, строившихся на верфи Круппа в начале войны, были включены в состав германского флота[36]. Кроме того, в августе 1914 г. была конфискована небольшая «демонстрационная» лодка, составлявшая частную собственность фирмы Уайтхэда в Фиуме, и зачислена в списки под номером XII[37].

Австро-Венгрия довольствовалась этими семью малыми единицами, пока вступление Италии в войну не принудило ее к пополнению своих сил. Малые подводные лодки действовали только в Адриатическом море, в котором постоянно патрулировали англо-французские силы. Австро-венгерские лодки были использованы против торговли только в 1917 г., и консервативная политика венских властей вызвала трения с менее щепетильными немцами. Много остроумных попыток было сделано Германией, чтобы впутать свою союзницу в компрометирующие инциденты; сюда относится, например, злоупотребление военным флагом Двойственной монархии. Тем не менее вообще принято считать, что за все злодеяния, совершенные в Средиземном море, ответственны только германские лодки.

Первая атака — вполне законная военная операция — имела место 17 октября 1914 г., когда французские силы находились у Каттаро. Крейсер «Вальдек-Руссо» (Waldec-Rousseau), атакованный лодкой IV, избежал повреждений. Вторая атака была предзнаменованием приближения новой задачи для сковывающих французских сил, имевших обыкновение крейсировать в водах, прилегающих к неприятельским базам, без малейшей защиты против подводных атак. 21 декабря лодка XII (Лерх) встретила французский линейный корабль «Жан Бар» (Jean Bart) в Отрантском проливе; она увидела этот большой корабль, шедший не торопясь, со скоростью в 9 узлов, и совершенно не защищенный какой-либо завесой эскадренных миноносцев. Французскому дредноуту очень повезло. Торпеда попала в его носовую часть, и полученные повреждения были исправлены в доке в британском порту на Мальте.

Одновременно с описанным случаем французская подводная лодка «Кюри» (Curie) сделала храбрую, но неудачную попытку атаковать австрийские корабли, стоявшие в гавани Полы; она безнадежно запуталась в сетевом заграждении и была принуждена всплыть и сдаться; несмотря на пробитый корпус, «Кюри» была поднята. Она была основательно перестроена австрийцами. Вступив в строй в марте следующего года под номером XIV австро-венгерского флота, она была значительно улучшенной лодкой.

Долгий период покоя был внезапно нарушен потрясающим ударом. Урок атаки «Жан Бара» не был принят к сведению, и последовала неизбежная катастрофа. В ночь на 26 апреля 1915 г. французский броненосный крейсер «Леон Гамбетта» (Leon Gambetta) шел, будучи в дозоре, в Отрантском проливе со скоростью в каких-нибудь 6,5 узла и без какой бы то ни было завесы из эскадренных миноносцев. В последующие периоды войны подобную цель можно было встретить только в мечтах командиров германских подводных лодок. Из окружавшей темноты вырвались две торпеды и поразили большой крейсер с ужасными результатами. Команда, оказавшаяся в темноте вследствие выхода из строя динамомашин, сохранила полное спокойствие. Все офицеры остались на корабле во главе с адмиралом Зенесом и погибли вместе с кораблем, когда он исчез 10 минут спустя. Всего погибло 650 человек — тяжелая расплата за урок, уже полученный англичанами при гибели крейсеров предыдущею осенью. Атаковала лодка V (Трапп). В результате ее успеха большие французские корабли, сторожившие австро-венгерский флот, были отодвинуты к югу, а блокада возложена на эскадренные миноносцы.

Примерно через месяц после описанной катастрофы Италия примкнула к союзникам и освободила французов от большей части их тяжелой работы, но при условии поддержки итальянского флота британской эскадрой. Пришлось снять из-под Дарданелл 4 линейных корабля и 4 легких крейсера и послать их в Таранто (Taranto). В число них входил легкий крейсер «Дэблин» (Dublin), ставший следующей жертвой подводной лодки. 9 июня во время конвоирования каравана судов вдоль черногорского побережья он был поражен у Сан-Джованни ди Мэдуа (San Giovanny di Medua) торпедой с лодки IV (Юстель), хотя и имелась завеса из эскадренных миноносцев. Несмотря на повреждения, он добрался обратно до порта. Атака была явным свидетельством растущего искусства адриатических подводных лодок. Мы уже рассказывали о том, как Херзинг 25 апреля вышел из Эмса в Средиземное море, и как он решил продолжать путь, несмотря на непригодность горючего, привезенного на транспорте «Марцала» (Marzala) в Рио-Коркубион (Испания). С середины апреля появились слухи о том, что неприятельские агенты секретным путем организуют базу для подводных лодок у Будрума в заливе Кос. К концу месяца слухи перешли в уверенность, что имеют место действительные приготовления для прибытия подводной лодки. Последняя тень сомнения исчезла, когда на рассвете 6 мая миноносец № 92 из состава Гибралтарского патруля встретил U-21, шедшую на ост. Подводная лодка выпустила по нему торпеду и затем погрузилась, чтобы избежать таранного удара. На следующий день, к югу от Картагены, Херзинг был замечен пароходом. Эти донесения вызвали сильную тревогу за безопасность больших кораблей у полуострова Галлиполи, и в нейтральных портах, главным образом греческих, было обещано крупное вознаграждение со стороны союзников за информацию об U-21. Между тем Херзинг не вошел в восточный бассейн Средиземного моря; он повернул на север и взял курс на Каттаро, куда пришел 13 мая. Прежде чем идти к полуострову Галлиполи, его лодке пришлось зайти в Полу для ремонта.

Когда Италия стала воюющей стороной, австро-венгерское морское командование немедленно приняло меры к увеличению слабых подводных сил, находившихся в его распоряжении. Небольшие, но полезные подкрепления были быстро доставлены германскими верфями. Известно, что в октябре — ноябре 1914 г. адм. Тирпиц заказал на заводах Круппа и компании Везер 17 прибрежных лодок и 15 малых подводных заградителей. Из этих 32 германских лодок 6 прибрежных лодок (UB-1, UB-3, UB-7, UB-8, UB-14, UB-15) и 4 минных заградителя (UC-12, UC-13, UC-14, UC-15) были посланы в разобранном виде по железной дороге в Полу, где они были собраны под германским наблюдением[38]. В течение 1915 г. в состав австро-венгерского флота вошло только 6 новых подводных лодок. Одна была трофейная — перестроенная французская Кюри (получившая номер XIV). Один или два боевых похода, по-видимому, были совершены UB-1 и UB-15 под германским флагом, причем последняя лодка добилась больших успехов; но в течение лета обе эти германские лодки были окончательно переданы Австро-Венгрии и стали в ее флоте лодками XI и X. В течение осени были перевезены по частям по железной дороге из Бремена в Полу еще три малые лодки. Это были корабли германского типа «UB-I». Лодки были быстро собраны, и «жестяные головастики» вступили в строй под номерами XV, XVI и XVII.

Перед прибытием Херзинга в Полу три новые малые прибрежные лодки вышли для атаки союзных морских сил у Балканского полуострова, взяв с собой груз столь необходимого для турок снабжения. Одна из них, UB-3 (Шмидт), донесла о себе, находясь милях в 80 от Смирны, а затем бесследно исчезла[39]; две другие — UB-7 и UB-8 — благополучно прибыли в Константинополь и затем действовали в Черном море против русских, базируясь на болгарский порт Варну.

Сам Херзинг вышел в Дарданеллы 20 мая, пройдя проливом Цериго и избежав минных заграждений. У Дедеагача он атаковал русский крейсер «Аскольд», а затем 25-го вызвал ужас своим появлением среди британских кораблей у Галлиполи. Сначала он безуспешно атаковал линейные корабли «Суифтшэр» (Swiftshur) и «Вендженс» (Vengence), затем, встретив у Габа-Тэпе «Трайумф» (Triumph), он выжидал 2 часа возможности выпустить торпеду. Торпеда сделала свое дело; линейный корабль медленно перевернулся и затонул в полчаса, причем погибло 75 чел. команды. U-21, всплывшая для наблюдения за результатами своего попадания, была энергично атакована, и Херзинг рассказывает, что он спасся, свернув на подорванный корабль, и даже нырнул под него, пока тот медленно тонул. Он счел нужным пробыть в погруженном состоянии следующие 28 часов, после чего поднялся на поверхность для зарядки батарей. Затем сделал попытку найти «Аскольд», но не нашел его. Так как линейных кораблей у Габа-Тепе не было видно, он пошел к югу в район мыса Хэллес. Здесь рано утром 27 мая он увидел «Маджестик» (Majestic). Корабль имел сети Булливана поставленными и был окружен сторожевыми судами и транспортами; тем не менее торпеда достигла цели, пройдя в интервале между окружающими кораблями, и через 7 минут старый корабль покоился на глубине 9 саж. (16,5 м) под водой. «Более удачный выстрел трудно было представить», писал покойный сэр Корбетт[40]. Но Херзинг был ненасытен и крейсировал вокруг еще двое суток, пока не узнал, что линейные корабли ушли к острову Мудрос. Затем он сделал остановку у турецкого побережья на один день, вернулся к Дарданеллам и, не найдя объектов для нападения, 1 июня вошел в пролив. При входе он попал в страшный водоворот, выдержал отчаянную борьбу, чтобы выбраться из него, и 5 июня, имея в запасе полтонны топлива, пришел в Константинополь, где был встречен с неописуемым восторгом. Свою трудную задачу Херзинг выполнил с честью. Он облегчил положение турок и подбодрил их. Как палладин, закованный в сталь, он поразил на их глазах двух больших морских драконов, извергавших смерть на турецкие войска. Вид гибнувших чудовищ мог только вызвать уныние среди британских войск, цеплявшихся за доставшийся им с таким трудом краешек полуострова.

Оставим U-21, выполнившую свою миссию, и вернемся в Адриатику. 10 июня, на другой день после атаки на Дэблин, только что законченная сборкой UB-15 (Хеймбург) вышла в свой первый поход и сразу добилась неожиданного успеха. У Венеции Хеймбург заметил итальянскую подводную лодку «Медуза» (Medusa) в надводном положении и быстро выпустил в нее торпеду. Когда торпеда вышла из носового аппарата, германская «швейная машина» сделала дикий прыжок, ее нос поднялся, и команде пришлось перейти в носовую часть, чтобы восстановить дифферентовку. Затем UB-15 всплыла на поверхность и спасла полдюжины итальянцев[41].

Другим военным кораблем, уничтоженным UB-15, был итальянский броненосный крейсер «Амальфи» (Amalfi), входивший в состав эскадры крейсеров, посланных для защиты Венеции от набегов с моря. 7 июля во время операции поддержки легких сил в Венецианском заливе «Амальфи» был поражен торпедой и затонул с 72 человеками команды. Очень скоро был нанесен еще удар. 18 июля во время обстрела итальянской эскадрой железной дороги у Рагузы «Джузеппе Гарибальди» (Giuseppe Garibaldi) был поражен торпедой с лодки IV (Юстель), и, таким образом, еще один большой союзный крейсер был пущен ко дну. Еще раз успех был достигнут австрийскими лодками 5 августа, когда лодка V (Шлоссер) подстерегла итальянскую подводную лодку «Нереиде» (Nereide), лежавшую в дрейфе в надводном положении и выгружавшую запасы для небольшого гарнизона на Пелагозе — острове, временно занятом итальянцами 11 июля.

Затем наконец счастье переменилось. 1 июля французский самолет донес, что он забросал бомбами и повредил подводную лодку XI (Фернланд), но это сообщение не подкреплено никакими доказательствами. Первая австрийская подводная лодка погибла 8 августа[42], когда уайтхедовская лодка XII (Лерх) взорвалась на минном поле, поставленном для защиты Венеции после катастрофы с «Амальфи». Пятью днями позже французский эскадренный миноносец «Биссон» (Bisson) забросал бомбами и потопил лодку III (Стрнад) у черногорского побережья[43]. После этих неудач активность подводных лодок, действовавших в Адриатике, ослабела.

В Константинополе была сформирована полуфлотилия, состоявшая из U-21, UB-7 и UB-8, UC-14 и UC-15. Из этих 5 лодок UB-7 (Вернер) действовала в Черном море, где потопила несколько судов, из которых следует упомянуть британский пароход «Патагония» (Patagonia) (6011 т), потопленный у Одессы 15 сентября. 27 октября она атаковала также русский линейный корабль «Пантелеймон» у Варны. UB-8 была передана Болгарии. UC-15 на походе из Адриатики провела тревожную неделю в заливе Кос, ремонтируясь вследствие поломки, прежде чем смогла укрыться в Дарданеллах. К Херзингу в течение лета присоединилась UB-14 и UC-13; эти 3 лодки действовали и в Эгейском и в Черном морях.

Константинопольская группа понесла первую потерю в последних числах ноября. UC-13 (Кирхнер), настигнутая русскими эскадренными миноносцами с разряженной батареей, выбросилась на берег у мыса Кефкен и была взорвана своей командой[44]. Оставшийся минный заградитель UC-12 доставлял военное имущество, деньги и германских агентов на североафриканский берег, чтобы поднять восстание среди племени сенусси против Англии в Египте и против Италии в Триполитании и Киренаике, хотя Италия не находилась в состоянии войны с Германией.

Во время своих экспедиций в восточную часть Средиземного моря Херзинг иногда заходил в Бейрут и Триполи. Он вышел из Дарданелл 4 июля и потопил у Галлипольского полуострова порожний французский транспорт «Картаж» (Carthage) (5601 т). Погружаясь, чтобы уйти от патрулей, его лодка чуть не погибла от взорвавшейся поблизости мины заграждения. 29 августа Херзинг вышел в следующее крейсерство и 18 сентября произвел вторую атаку на линейный корабль «Суифтшэр», но опять безуспешно. 26-го, увидев, что обратный путь прегражден минными полями, он пошел в Полу, где U-21 простояла в ремонте до 22 января 1916 г. Однако его работу продолжал Хеймбург на UB-14. Этой лодке удалось по пути в Константинополь (13 августа) потопить первый из многих военных транспортов, потерянных союзниками. Ее жертвой был «Роял Эдуард» (Royal Edward) (11 117 т), шедший с 31 офицером и 1335 солдатами из Александрии на Мудрое. Торпеда была выпущена с 1600 м и попала ему в корму, причинив такие разрушения, что он быстро затонул, после того как нос поднялся над водой, причем погибло 866 человек. Атака была произведена около Будрума, куда лодка и укрылась, поджидая проходящие суда. Ее терпение было вознаграждено 2 сентября, когда она подобным же образом подстерегала транспорт «Саутлэнд» (Southland) (11 899 т) у острова Страти (Strati). В результате торпедной атаки погибло 40 чел.; но судно не затонуло и было доставлено на Мудрос, после того как войска были пересажены на госпитальное судно «Ньюрелия» (Newralia).

Спорадические атаки на союзнические коммуникации вскоре приняли значительно более серьезный характер. 4 августа U-34 (Рюкер) и U-35 (Копхамель) вышли из отечественных портов в долгий путь в Каттаро, и вскоре, 27–28 августа, за ними последовали U-33 (Гансер) и U-39 (Форстманн). Пятая лодка из этих знаменитых «тридцатых» — U-38 (М. Валентинер) — присоединилась к своим собратьям в ноябре. Первые две пришли в Каттаро 23 августа и после необходимых починок вышли в море для действий против торговых судов в районе вокруг Крита.

Они потопили 5 судов, в том числе французский вспомогательный крейсер «Эндиен» (Indien) 8 сентября и индийский транспорт с войсками «Рамазан» (Ramazan) (3477 т), который был обстрелян и потоплен 19-го, причем погибло 305 солдат и 1 матрос. После этого набега обе лодки доставляли военное снаряжение племени сенусси.

Вслед за ними пришли U-33 и U-39. У Гибралтара они были замечены миноносцем № 95 Гибралтарского патруля, и U-33 была им обстреляна. Избавившись от преследователей, новые пришельцы, идя на восток к месту своего назначения, приступили к уничтожению судов у алжирского побережья. Организованные действия против торговых судов начались только в конце сентября, и восточные воды Средиземного моря были избраны, вероятно, как самый выгодный район операций. С 28 сентября по 11 октября было потоплено не менее 18 судов, в том числе 2 сентября транспорт с боевыми припасами «Эребиен» (Arabian) (2744 т); было атаковано еще много других судов, в том числе громадный пароход линии Уайт Стар «Олимпик» (Olimpic) (46 359 т), везший 5500 солдат. Поскольку все эти потери были понесены в зоне, охранявшейся французским флотом, из Адриатики была направлена туда флотилия французских эскадренных миноносцев. Кроме этого, для усиления патрулей в Эгейское море была послана британская подводная лодка Н-2 для работы в качестве ловушки. Некоторые транспорты, проходившие через опасный район, были также вооружены 12-фунтовыми (76-мм) пушками.

Наступило затишье, продолжавшееся более 10 дней. За этот период задачи союзного командования еще осложнились как вследствие объявления войны Болгарией 15 октября, так и ввиду высадки крупных англо-французских сил в Салониках. Такие цели, как транспорты с войсками и грузами, противник вряд ли мог пропустить беспрепятственно. Сюда была привлечена U-35 (Копхамель). 23-го он наткнулся в Салоникском заливе на воинский транспорт «Маркетт» (Marquette) (7057 т) с 646 офицерами, сестрами и рядовыми и 541 животным, шедший из Египта, и потопил его торпедой; всего погибло 10 сестер, 128 солдат и 29 человек команды. Нанеся свой удар, Копхамель пошел прямо в Ксеросский залив, где получил распоряжение идти в Будрум, чтобы взять турецкую миссию и снаряжение для переброски их в Бардию на североафриканское побережье. Он принял на борт 10 германских и турецких офицеров и 1 ноября вышел в море с двумя шхунами на буксире. Благополучно переправив груз снаряжения и высадив миссию три дня спустя, Копхамель на следующее утро (5 ноября) встретил вооруженный десантный пароход «Тара» (Таrа), входивший в порт Соллум для своего ежедневного посещения угрожаемого гарнизона. Он быстро подорвал торпедой ничего не подозревавший британский патрульный корабль и, захватив 70 человек команды, успевших сесть в шлюпки, отбуксировал их своей лодкой в Бардию, находившуюся в то время во владении враждебных сенусси, и передал их турецкому коменданту. Копхамель вернулся в Соллум, где встретил две египетские канонерские лодки береговой обороны: одну — «Аббас» — он потопил, другую же — «Абдул Монеим» — повредил. Днем позже U-35, видимо, потопила у Крита транспорт с лошадьми «Мурина» (Moorina) (4944 т). По возвращении Копхамель получил распоряжение вступить в командование германской подводной базой в Поле. Он сдал U-35 одному из офицеров штаба адм. Поля — тому, кому было суждено стать «асом из асов» германского подводного флота, а именно Лотарю Арно де ля Перьер (Arnauld de la Perriere). После окончательного сформирования адриатической флотилии Пола и Фиуме стали базами для периодического ремонта; укрепленный и окруженный сушей далматский порт Каттаро, с его глубокими водами, вполне отвечал всем требованиям как оперативная база[45]. В период активности U-35 у Крита снова появилась U-39; вскоре ее сменила U-34. После этого U-33 действовала самостоятельно у Мальты. Всего в течение ноября было потоплено 40 судов, а 12 были атакованы, но спаслись. U-33 считала, что во время своего крейсерства (с 15 ноября по 1 декабря) она уничтожила 14 судов. В числе ее жертв был «Клан Маклэд» (Clan Macleod) (4796 т). В течение двух часов этот пароход уходил от своего преследователя. Когда его капитан сдался, Ганссер открыл огонь по команде, садившейся в шлюпки, убил 12 чел. и ранил много других. Так как в этот ранний период союзные морские силы и патрули не могли обеспечивать суда конвоирами, то единственным средством, имевшимся под руками, было вооружение наиболее ценных судов.

Первым признаком прибытия в Средиземное море U-38 была атака на воинский транспорт «Мершэн» (Mercian) (6305 т) между Гибралтаром и Альбораном 4 ноября. Когда снаряды начали падать вокруг судна и на его палубу, возникла паника. Идя зигзагообразным курсом, капитан ухитрился избежать большинства попаданий, но так как радиотелеграф был сбит, он не смог вызвать помощь. Когда наконец его сменил у штурвала один из солдат, он привел в действие пулемет и отогнал U-38. Его храбрая оборона продолжалась около часа. 23 человека на судне было убито, 31 погиб при попытке спустить без разрешения две шлюпки. Более грозная судьба постигла 3 ноября французский транспорт «Кальвадос» (1658 т) в нескольких милях от Орана (Oran). Он имел на борту целый батальон, но, не будучи снабжен радиотелеграфом, не мог вызвать себе помощь, и при его потоплении погибло 740 человек.

Продолжая свой путь вдоль алжирского побережья, М. Валентинер потопил несколько других судов; этот командир подводной лодки опозорил себя, первым совершив в водах Средиземного моря обдуманно жестокий поступок, после которого его имя появилось в списке «военных преступников». 7 ноября он потопил порожний французский транспорт «Франс IV» (4025 т) у Сардинии, а затем встретился с итальянским пароходом «Анкона» (Ancona) (8210 т). Подняв австрийский флаг, он открыл огонь по пассажирам и команде, садившимся в шлюпки; в результате этой бесцельно бесчеловечной атаки погибло 208 человек. Затем М. Валентинер прибыл в Каттаро, потопив за свой поход 14 судов. Шесть дней спустя был потоплен другой итальянский пароход «Босния» (Bosnia) (2561 т), причем погибло 12 человек. Так как Берлин обещал Вашингтону, что пассажирские пароходы, не предпринимающие враждебных действий, будут щадиться, то Австрию, хотя она и была невинна, заставили принять осуждение на себя и тем покрыть вероломство своего союзника.

Незадолго до того константинопольские лодки достигли еще одного успеха. 2 ноября, пока лодка UB-14 находилась в ремонте, ее командиру Хеймбургу сообщили, что французская подводная лодка «Тюркуаз», севшая на мель в Мраморном море, захвачена неповрежденной; далее, что найденные на ней документы показывают, что 5 ноября она должна иметь рандеву с британской лодкой Е-20 около Родосто. Ценой больших усилий лодка была приготовлена к походу в 24 часа, и вместо французской лодки на встречу с Е-20 пошла UB-14. Британская лодка в надводном положении ожидала своего союзника. В нее была выпущена торпеда, которая и взорвала ее; с погибающего корабля удалось спасти только 9 человек.

Числа до 10 декабря наступило затишье, которое было нарушено целым рядом нападений, продолжавшихся до 4 января. 9 декабря М. Валентинер на U-38 вышел из Каттаро, ведя на буксире маленькую UC-12, груженную военными материалами для сенусси. Выполнив эту задачу, он совершил ряд посещений, заходя в Яффу, Бейрут и Александретту, в каковых портах был встречен с энтузиазмом. Затем он обратил свое внимание на судоходство и с 27 декабря по 4 января потопил 5 британских и много союзнических пароходов, причем погибло более 500 человек. Свободный от каких-либо рыцарских или гуманных чувств, он 30-го не постеснялся взорвать без предупреждения пароход линии Пепинсюлэр энд Ориенталь «Персия» (Persia) (7974 т) в 70 милях к югу от Крита. Котлы парохода взорвались, и он затонул как камень, причем погибли 334 человека.

Затем он уничтожил в тот же день «Клан Макфарлен» (Clan Makfarlan) (4823 т), причем погибли 52 человека команды; 1 января — «Гленджайл» (Glengyle) (9395 т) с 10 людьми; 4 января — «Кокэ» (Coquet) (4396 т) с 17 жертвами; больший японский пароход «Ясака Мару» (10 932 т) и французский пароход «Виль де ля Сиота» (Ville de la Ciotat) (6390 т), на котором погибли 29 человек.

2 января в заливе Мармарис он принял для перевозки в Африку новую партию военных материалов и новую турецкую миссию. Однако бдительность патруля у берегов Триполи помешала ему выполнить это предприятие, и 10 января он прибыл обратно в Каттаро.

После грубого нарушения М. Валентинером германского обязательства щадить пассажирские суда Вашингтон совершенно естественно послал протест, составленный в энергичных выражениях; но Берлин с бесстыдной наглостью отрицал ответственность за это дело кого-либо из своих командиров. Однако Австрия наотрез отказалась вновь изображать из себя козла отпущения, поскольку она решительно возражала против столь диких методов. Позднее, когда во время неограниченной подводной войны в 1917 г. начались потопления госпитальных судов, германским подводным лодкам было категорически запрещено пользоваться австрийским флагом.

Посылая подводные лодки в Средиземное море, германское командование надеялось избежать всяких «инцидентов», которые могли возбудить негодование Америки. Эти надежды были обмануты поведением М. Валентинера. В результате его беззаконных действий командиры германских подводных лодок получили распоряжение соблюдать на этом театре правила призовой войны, давая пассажирам и командам время сесть в шлюпки перед потоплением судна. За немногим исключением, эти правила соблюдались до 1917 г. Так закончился 1915 год в Средиземном море. В течение осени полдюжиной подводных лодок было уничтожено 54 британских и 38 союзнических и нейтральных судов. Это было самым недвусмысленным предупреждением о грядущих трудностях. Проблема защиты торговли в Средиземном море представляла особую трудность; союзники отнюдь не внесли ясности в эту задачу, но еще осложнили ее, разделив все море по искусственной системе «зон», наподобие мозаики[46].

Хотя такое разделение командования было крайне неудовлетворительным с военной точки зрения, оно было в то время единственным возможным решением запутанной политической проблемы. Британия сражалась в союзе с двумя великими средиземноморскими державами; ей приходилось проявлять сдержанность и считаться с претензиями союзников на участие в управлении морской кампанией. Франция и Италия совместно и очень энергично возражали против идеи, что они, два великих латинских государства «латинского моря», могут позволить своим флотам находиться в подчинении какой бы то ни было системы единого командования, в которой Британия была бы главной направляющей силой. Через Средиземное море проходили коммуникационные линии, насущно необходимые всем трем союзникам, и каждый, естественно, считал свои интересы во всех отношениях более важными, чем двух других. Из этого конфликта требований возник метод порайонного контроля. Долго этот способ со всеми присущими ему отрицательными свойствами и трудностями использовался для урегулирования отношений союзников. Но до тех пор, пока господствовала система раздельного командования, единая, общая и согласованная система защиты торговли была недостижима.

Противолодочные мероприятия почти не существовали. С одной стороны, британское мнение склонялось к установлению «маршрутов» и патрулей; с другой стороны, французы предпочитали систематический поиск баз. Более важные транспорты были вооружены артиллерией для отражения надводных атак подводных лодок, но для обеспечения защиты от торпед ничего практически осуществимого не было придумано. Было подсчитано, что для патрулирования на длинных судоходных линиях с какой-нибудь надеждой на успех было необходимо иметь по крайней мере 40 эскадренных миноносцев и 280 траулеров. Все складывалось в пользу подводных лодок. Многочисленны были проливы и каналы, в которые стекалась морская торговля, и германским подводным лодкам оставалось только посещать эти узловые точки, чтобы найти желаемые цели. С востока на запад, с запада на восток непрерывно двигались транспорты и суда со снабжением между Гибралтаром и Галлиполи, Салониками и Египтом. Не менее оживленным было движение и поперек Средиземного моря: Италия настоятельно нуждалась в импорте необходимого для жизни. Все эти факторы в связи с атмосферными условиями делали задачу германских лодок очень лепсой. Нет ничего удивительного в том, что командиры германских лодок домогались посылки в Средиземное море. Предстояла долгая и ожесточенная борьба, прежде чем удалось побороть и отразить угрозу.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.