Дело Фейта Зенга Кенингсберг — Любек (май 1558 г. — май 1567 г.)
Дело Фейта Зенга
Кенингсберг — Любек (май 1558 г. — май 1567 г.)
Фейт Зенг не упоминал о каком-либо документе, который бы официально удостоверял передачу ему полномочий на ведение дел, подобно тому как это было оформлено между Шлитте и Штейнбергом по договору от 1 августа 1550 г. Поэтому представляется вероятным, что бумаги Шлитте попали в руки Фейта Зенга не вполне честным путем.
Завладев документами, Зенг назначил Гогенауэра «содоверенным» лицом и предложил войти в дело Гансу Фоглеру. Тот согласился, но вскоре «не устоял» и покинул своих товарищей. Фоглер вернулся в Германию и возобновил работу над усовершенствованием станка по изготовлению монет. В 1568 г. он получил денежное вознаграждение за свой аппарат от короля Фердинанда I{211}. Как видно, Гогенауэр также отказался от дальнейшего участия в деле, его имя более не встречается в документах. Далее Фейт Зенг действовал самостоятельно.
Весной 1558 г., когда Иван IV начал военные действия против Ливонии, Зенг вновь обратился к маркграфу Прусскому со своим делом и в мае получил рекомендательные письма и пропуск к польскому королю. Маркграф дал Зенгу в сопровождение «спутников», вместе с которыми он благополучно перешел границу и прибыл в русскую крепость Невель. По неясным причинам «спутники» отказались ехать дальше. Зенг был вынужден вернуться в Кенингсберг и доложить о неудаче. По совету маркграфа Фейт Зенг обратился за помощью к зятю своего покровителя — герцогу Иоганну Альбрехту Мекленбургскому и передал тому для ознакомления все бумаги.
Документы пролежали без движения в канцелярии герцога Мекленбургского пять лет. Однако в конце 1563 г. вопрос обеспечения русского царя военными специалистами вновь приобрел актуальность.
В 1563 г. Иоганн Таубе, находившийся «почти целых пять лет» в плену в Москве, получил освобождение, был принят на службу к Ивану IV и пожалован 1000 десятинами земли, имениями в Рижском епископстве, ежегодным жалованьем в 200 рублей, шубами и платьем. Следуя царскому приказу, в конце ноября Таубе прибыл в Дерпт и написал несколько писем своим родственникам — дяде, брату и зятю, приглашая их прибыть «в назначенное время на Зачатие Марии (8 декабря. — Л.Т.) к Христиану фон Розену на Аа вмесье с твоими лошадьми и оружием, где я встречу вас точно в это время с подмогой вместе с господином Иоганом Дрейером, господином Томасом Шрау, Яковом Шредером и еще со многими честными людьми»{212}.
В это время в Москве с нетерпением ждали возвращения русских послов из Германии. Их путь лежал через германский город Аренсбург и через Дерпт, мимо района боевых действий: с сентября шведское войско и польские отряды магистра Ливонского ордена Готарда Кетлера вели бои за замок Лоде. Как сообщает Соломон Хеннинг, в Аренсбурге, который принадлежал герцогу Мекленбургскому, к послам «присоединились отборные силы русских из Дерпта, Нарвы и других многих мест вплоть до [острова] Вик (Рюгена. — Л.Т.) для их безопасности»{213}. Несомненно, вооруженные отряды наемников прибыли в Аренсбург для охраны послов благодаря посредническим услугам Иоганна Таубе.
Эти события заставили Фейта Зенга вспомнить о бумагах Шлитте. В 1564 г. он ознакомил с копиями документов своего «сородича» Георга Либенауера. Родственником Либенауеру приходился герцог Альбрехт фон Либенауер, женатый на сестре Максимилиана II. Через него дело было доведено до сведения императора.
В то время Максимилиан II был занят вопросом вооружения собственной армии для войны с Османской империей. Он поручил выслушать дело «тайным консультантам», а именно — доктору Иоганну Баптисту Веберу, занимавшему пост вице-канцлера, и барону фон Харрах{214}. Выбор консультантов был не случаен: барон фон Харрах состоял в родстве с Фуггерами. Племянник и наследник торгового капитала Антона Фуггера, Иоганн-Якоб Фуггер, был женат в первом браке на Урсуле фон Харрах{215}.
Рассмотрев дело, «тайные консультанты» не нашли нужным поддержать компаньонов. Тогда Фейт Зенг и Либенауер подкрепили свое прошение авторитетом русского царя, предъявив «фальшивые письма, в которых тот обещает не только достаточно субсидий, но и 30 000 всадников на три года для помощи императору против турок»{216}. Речь, очевидно, шла о документе, отпечатаном типографским способом около 1556 г. Нетрудно догадаться, что компаньонам было отказано. Дом Фуггеров потерял интерес к «русскому проекту».
За шесть лет, с 1558 г. по 1564 г., многие изменения произошли в компании Фуггеров. Сам Антон Фуггер скончался в Аугсбурге 14 сентября 1560 г. Согласно завещанию, наследство перешло не к сыновьям, а к его племяннику — Иоганну-Якобу, тот более интересовался искусством, чем коммерцией. Через несколько лет он передал дела прямым наследникам — Маркусу, Иоганну и Якобу Фуггерам. Перессорившиеся из-за наследства братья в конце концов поделили собственность. Раздробленная компания свернула активную деятельность. Банковские операции проводились лишь в Антверпене, добыча металла сосредоточилась на испанских рудниках.
Неудача не обескуражила Зенга и Либенауера, компаньоны не оставили своих попыток добиться успеха. В 1566 г. Георг Либенауер составил для герцога Мекленбургского донесение, изложив все обстоятельства дела, начиная с 1546 г. В апреле следующего года Фейт Зенг представил новый документ с перечнем предложений по «русскому проекту», а в мае, находясь в Любеке, он сообщал Георгу, что не теряет надежды на успех предприятия.
Однако хлопоты оказались напрасны. В конце августа 1567 г. канцлер Шлих ознакомился с проектом, представленным Либенауером и Фейтом, и отослал бумаги императору. Канцлер написал также письмо герцогу Иоганну Альбрехту Мекленбургскому, уведомляя его, что собирается направить жалобу Иоганну-Якобу Фуггеру о том, что Либенауер выдавал себя за посланника как Фуггера, так и императора. Из письма следует, что Георг Либенауер предложил властям взятку в виде серебряных изделий на сумму около 300 флоринов. Канцлер не проявил к его предложению интереса, поскольку его старший брат, зять императора, находился в тот момент под арестом{217}. Либенауеру было предложено добиться, чтобы просьба о найме мастеров исходила от русского царя. Не имея возможности достать подобную грамоту, компаньоны были вынуждены отступить. Фейт Зенг вернулся в родной город Нюрнберг и занялся торговлей тканями.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.