Император-крестоносец, иерусалимский король

Император-крестоносец, иерусалимский король

В середине 1220-х годов папа Гонорий III неоднократно старался «привязать» Фридриха к новому крестоносному обету. Первоначально кампания должна была начаться в 1225 году, но в марте 1224 года император попросил об отсрочке из-за трудностей с обеспечением порядка на Сицилии. Терпение папы уже почти иссякло, однако все же в Сан-Германо (северо-западная часть Италии) в июне 1225 года было заключено соответствующее соглашение. Договор содержал ряд строгих условий: Фридрих должен набрать армию из тысячи рыцарей и профинансировать их действия на Святой земле в течение двух лет; дополнительно он должен обеспечить 150 судов для транспортировки крестоносцев на Восток и снабдить Великого магистра Тевтонского ордена Германа фон Зальца 100 тысячами унций серебра. Самое важное, император обязывался под угрозой отлучения от церкви выступить в поход до 15 августа 1227 года. Фридрих принял все эти условия частично по собственной воле, желая все же совершить восточную кампанию, а частично стремясь завоевать поддержку особого крестоносного налога населением империи. Этот налог был в высшей степени непопулярным, поскольку многие опасались, что, как и в прошлом, вырученные суммы в конечном счете попадут в императорскую казну. Согласившись на заключенный в Сан-Германо договор, Фридрих давал понять, что на этот раз он исполнит клятву. Это дало ему поддержку подданных, но также заставило соблюдать опасно строгий регламент.

К этому времени император стал закладывать дипломатические основы своей экспедиции на Ближний Восток, для чего установил контакты с двумя правителями Леванта — Жаном де Бриенном и аль-Камилем, — причем оба верили, что смогут манипулировать Фридрихом к собственной выгоде. Они совершенно не рассчитывали на его хитрость и коварство политика и переговорщика, удивительную способность сочетать прагматизм и решительность. В начале 1220-х годов Жан де Бриенн все еще претендовал на титул короля Иерусалима, будучи регентом при своей малолетней дочери — Изабелле II, но столкнулся с сопротивлением склонных к независимости франкских баронов, которые теперь стали экспертами в области использования законов и традиций королевства для ограничения королевской власти. В 1223 году Жан согласился на брачный союз Изабеллы и императора Фридриха, уверенный, что поддержка Гогенштауфена укрепит его положение как короля. Союз был должным образом оформлен в ноябре 1225 года на церемонии в Бриндизи (юг Италии), на которой присутствовал Жан и ведущие представители иерусалимской аристократии. К удивлению и досаде Жана, как только церемония завершилась, Фридрих заявил о своих правах на франкскую Палестину и страхом склонил латинскую знать подчиниться его власти. Такой поворот оставил Жана де Бриенна недовольным и лишенным всяческих прав, но он также переписал правила лидерства в Крестовом походе — в будущей экспедиции командовать предстояло человеку, совмещавшему «должности» крестоносца, германского императора и иерусалимского короля.

В 1226 году Фридрих также начал диалог с аль-Камилем, султаном Египта из Айюбидов, хотя не вполне понятно, какая из сторон явилась инициатором. Аль-Камиль вроде бы знал о планируемой экспедиции императора и, чтобы развеять возможную угрозу Нильскому региону, предложил необычный пакт. Как и его отец аль-Адиль, новый султан был более заинтересован в достижении дипломатического урегулирования с франками — тем самым обеспечивая их общие коммерческие интересы, — чем в ведении кровавого и разрушительного джихада. Положение аль-Камиля как главы конфедерации Айюбидов в 1226 году также было под угрозой. После Пятого крестового похода отношения с братом аль-Муаззамом, эмиром Дамаска, ухудшились, и аль-Муаззам сделал весьма резкий шаг — установил союз с хорезмийцами — бандой свирепых турецких наемников, вытесненных из Центральной Азии пришествием монголов и теперь действующих с севера Ирака. Чтобы уравновесить эту опасность, аль-Камиль предложил Фридриху ввести свои армии в Палестину и в обмен на обещание помощи против аль-Муаззама предложил вернуть латинянам Иерусалим. Чтобы уладить детали этого революционного соглашения, султан отправил одного из своих самых доверенных помощников — Фахр ад-Дина послом ко двору Гогенштауфена. Там он и Фридрих договорились об условиях, и император даже произвел Фахр ад-Дина в рыцари в знак дружбы.[358]

К 1227 году Фридрих был в полной боевой готовности. Он имел беспрецедентный военный и политический авторитет, заключил многообещающий пакт с Айюбидами. Его германская и сицилийская армии в августе собрались в порту Бриндизи, готовясь отплыть на Святую землю, но произошло несчастье. В разгар летней жары в армии начала распространяться эпидемия (возможно, холеры). Поскольку перед Фридрихом маячила перспектива отлучения от церкви, он не мог позволить себе задержки, и поэтому погрузка на корабли началась по расписанию. Сам Фридрих отплыл 8 сентября вместе с высокородным и могущественным немецким аристократом Людвигом IV Тюрингским, но через несколько дней они оба заболели. Опасаясь за свою жизнь, император повернул обратно и пристал к берегу в Отранто (южнее Бриндизи). Не было никаких сомнений, что воцарившаяся паника вполне обоснованна и новая задержка необходима — Людвиг умер от болезни еще в море. Фридрих объявил, что возобновит свое путешествие в марте 1228 года, после того как выздоровеет; оставаясь на юге Италии, он отправил Великого магистра Тевтонского ордена Германа фон Зальца на Ближний Восток, чтобы наблюдать за прибывшими туда крестоносцами. Понимая, что в Риме события могут быть истолкованы не в его пользу, император также отправил посланника к папе.[359]

Гонорий III умер в марте того же года, и его преемник Григорий IX был бескомпромиссным реформатором и защитником папских прерогатив, имевшим мало симпатий (если их вообще имел) к Гогенштауфенам. Он давно испытывал недоверие к Фридриху и теперь встретил новость о его очередной задержке активными действиями, а не пониманием. Воспользовавшись возможностью ограничить то, что он считал чрезмерной властью империи, он немедленно применил условия принятого в Сан-Германо соглашения и 29 сентября отлучил Фридриха от церкви. Это был суровый акт осуждения, особенно учитывая предполагаемый статус императора — монарха волею Божьей. Теоретически, по крайней мере, это отрезало Фридриха от христианского сообщества, и теперь верующие должны были сторониться его. Возможно, папа ожидал, что Фридрих будет искать примирения с церковью и отпущения грехов, подчинится Риму и признает папское превосходство.

На деле Фридрих не сделал ничего подобного. Отказавшись признать свое отлучение, он в апреле отправил Риккардо Филанджери, одного из своих ведущих военачальников, во главе 500 рыцарей в Палестину. 28 июня император последовал за ним — отплыл из Бриндизи с флотом из 70 судов. Он здорово рисковал, оставляя Сицилию не защищенной от хищнических нападок амбициозного и отнюдь не щепетильного папы, но теперь Фридрих был явно исполнен решимости довести дело до конца. Он прибыл на Святую землю, будучи самым могущественным монархом, когда-либо принимавшим крест, но одновременно отверженным, отлученным от церкви.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.