ПЯТЫЙ КРЕСТОВЫЙ ПОХОД

ПЯТЫЙ КРЕСТОВЫЙ ПОХОД

Пока Фридрих II и папа Гонорий договаривались об условиях, первые отряды крестоносцев из Австрии и Венгрии начали прибывать в Палестину. В 1217 году латиняне совершили три нерешительные вылазки на территорию Айюбидов, но эти «ложные выпады» были только прелюдией к основной экспедиции. С началом лета 1217 года фрисландские и германские крестоносцы, среди которых был германский проповедник и ученый Оливер Падерборнский, были готовы для полномасштабной атаки. В ней приняли участие: Жан де Бриенн (теперь предъявлявший права на иерусалимскую корону), военные ордены, франкские бароны Леванта и Жак де Витри, епископ Акры. К началу 1218 года Пятый крестовый поход был готов к постановке новой цели.

Официальной целью кампании было возвращение Иерусалима. Его необходимо было отобрать у султана Айюбидов аль-Адиля. Но франки предпочли не выступать против мусульманской Палестины. Вместо этого, по словам Жака де Витри, «мы планировали направиться в Египет, где плодородная земля и несчетное количество богатств, от которых сарацины черпают силу и богатство, позволяющие им удерживать нашу землю. После того как мы захватим ту землю, мы с легкостью вернем себе все Иерусалимское королевство». Эта стратегия явно перекликалась с планами Ричарда Львиное Сердце в начале 1190-х годов, и, если верить некоторым его лидерам, Четвертый крестовый поход, до того как экспедиция повернула на Константинополь, тоже должен был ударить по Нильскому региону. Египетское наступление с самого начала присутствовало и в концепции нового Крестового похода папы Иннокентия III.[350]

Первоначальной целью христиан стал город Дамьетта, расположенный в 100 милях (161 км) к северу от Каира, — аванпост, который Оливер Падерборнский назвал «ключом ко всему Египту». Крестоносцы прибыли в Северную Африку на кораблях в мае 1218 года, высадились на западной стороне главного рукава дельты Нила, в месте, где он впадает в Средиземное море. Сильно укрепленный город Дамьетта располагался на небольшом расстоянии от места высадки, но в глубине материка, между восточным берегом Нила и большим внутренним соленым водоемом, известным как озеро Менсал. Согласно записям Оливера, метрополия была защищена тремя рядами укреплений, с широким и глубоким рвом, расположенным за первой стеной, а также цепью из двадцати восьми башен, укреплявших вторую стену.

Выбрав Жана де Бриенна лидером, крестоносцы разбили лагерь на западном берегу реки напротив города. Тем временем сын аль-Адиля аль-Камиль, эмир Египта, вывел свои силы к северу от Каира и расположил для наблюдения за Дамьеттой на восточной стороне Нила. Первой задачей, которую предстояло решить франкам, было обеспечение свободного доступа к воде. Путь им блокировала прочная цепь, протянутая между городом и укрепленным островом, известным как Башня Цепи, в середине Нила. Цепь не позволяла судам подниматься вверх по реке (а часть Нила между Башней и западным берегом стала настолько засоленной, что была непроходимой). В течение лета крестоносцы сделали ряд бесплодных попыток захватить Башню, обстреливая ее и используя брандеры. Через некоторое время изобретательный Оливер Падерборнский придумал нечто вроде плавучей осадной башни, состоявшей из двух кораблей с подъемными мостами, управляемыми системами блоков, которую описал как «деревянное сооружение, подобного которому еще не видели на море». Франки использовали ее при штурме 24 августа 1218 года, который оказался успешным. Перерубив цепь, крестоносцы обеспечили себе доступ к воде.

Франкам тем летом везло. Их нападение на Египет застало аль-Адиля врасплох. Оно также совпало с отвлекающей, пусть даже совершенно неэффективной попыткой сына Саладина аль-Афдаля установить контроль над Алеппо с помощью сельджуков Анатолии. Потратив лето на стабилизацию положения в Сирии, аль-Адиль возвращался в Египет, но по пути заболел и 31 августа умер. Услышав эту новость, крестоносцы решили, что султана убил шок из-за их последних успехов. Аль-Адиль был великим поборником дела Айюбидов, но, хотя его кончина ослабила ислам, до краха мусульманского сопротивления все же было еще далеко. Аль-Камиль был готов занять место отца — единственный вопрос заключался в том, поддержат ли его братья — аль-Муаззам в Дамаске и аль-Ашраф в Джазире. Если нет, аль-Камилю предстояло решить, какое дело следует считать приоритетным — сопротивление крестоносцам или обеспечение своего господства над империей Айюбидов.[351]