КОНЕЦ ИГРЫ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

КОНЕЦ ИГРЫ

Летом 1192 года ситуация на Ближнем Востоке снова оказалась тупиковой. Султан пережил второе наступление крестоносцев в глубь страны и сохранил Иерусалим, но мусульманские армии были полностью изнурены, а империя Айюбидов находилась на грани краха. Третий крестовый поход, с другой стороны, не потерпел крупных поражений, но его боевая энергия оказалась безрассудно растраченной нерешительным лидерством. Франкское единство, недавно поддержанное избранием Генриха Шампанского номинальным королем латинской Палестины, теперь безвозвратно рухнуло. Латинские коалиционные силы распались (Гуго Бургундский и французы собрались в Кесарии). Лишенный необходимой людской силы и ресурсов, английский монарх был вынужден отказаться от своих планов открыть новый фронт в Египте. Одновременно он не переставал думать и тревожиться о событиях в Европе. В общем, поскольку ни у христиан, ни у мусульман не было сил, чтобы одержать решающую победу в палестинской войне, оставалось только одно — искать путь к миру.

Значительная часть лета была посвящена долгим переговорам — ведь каждая сторона хотела выторговать для себя наиболее приемлемые условия, стараясь использовать любые возможности для достижения дипломатических целей. Одна такая возможность появилась в конце июля 1192 года, когда Саладин попытался воспользоваться временным отсутствием Ричарда в Акре, поведя ударную силу на Яффу. Султану оставалось совсем немного до захвата порта — счет шел на часы, но тут на корабле подоспел Ричард Львиное Сердце (предупрежденный о нападении) и освободил франкский гарнизон. Сойдя на берег, король возглавил бесстрашную атаку и отбил нападение мусульман. Затем Ричард разбил лагерь за пределами Яффы и в последующие дни планомерно отбивал все попытки атаковать его позиции, несмотря на то что христиане находились в меньшинстве. Имея при себе лишь небольшой отряд преданных сторонников, среди которых были Генрих Шампанский, Роберт Лестер, Андре де Шовиньи и Гийом де л’Этан, король, как утверждают, «размахивал мечом, нанося быстрые удары, разя наступающих врагов, — он разрубал мусульман надвое сначала с одной стороны от себя, потом с другой». Какими бы ни были его недавние неудачи в роли лидера Крестового похода, он, безусловно, оставался великолепным воином, обладающим несомненным мастерством и грозной репутацией. Согласно мусульманским свидетельствам, около 4 августа Ричард даже выезжал в одиночестве с копьем в руках перед позициями Айюбидов, бросая явный вызов противнику, но никто из мусульман не выехал ему навстречу. Вскоре после этого Саладин приказал отступить, приведенный в ярость очевидным нежеланием войск вступать в бой, несмотря на все его призывы и увещевания.

По правде говоря, гнев султана — и нехарактерное упорство его солдат у стен Яффы — может быть, по крайней мере частично, объяснен тем фактом, что Ричард прибег к более нечестной (по мнению султана) тактике в дипломатической войне. К большому раздражению Саладина, его анжуйский противник стал предпринимать неустанные и все более успешные попытки установить дружественные отношения с ведущими эмирами Айюбидов. Уже в 1191 году Ричард проявил интерес к использованию потенциала соперничества и подозрительности между султаном и его братом аль-Адилем. Теперь, во второй половине 1192 года, когда переговоры ускорились, он снова прибег к этому ухищрению — восстановил связи с аль-Адилем, а также с другими мусульманскими правителями из ближнего круга Саладина. Люди, которых он избрал своей целью, вовсе не обязательно выказывали открытое неповиновение султану, но, как и все остальные, они видели, что Крестовый поход близится к завершению. И естественно, они понимали, что их роль в будущем устройстве может существенно измениться, если они выступят посредниками в мирном урегулировании.

Ричард намеренно не делал тайны из этих контактов, вероятно желая продемонстрировать Саладину, что его эмиры вовсе не стремятся к войне. Находясь у стен Яффы, 1 августа Ричард пригласил группу высокопоставленных командиров армии Айюбидов в свой лагерь. Целый вечер он развлекал их, говорил о вещах «и серьезных, и легкомысленных». К несчастью для Ричарда, преимущества, достигнутые таким образом, быстро сошли на нет, когда он в середине августа тяжело заболел. До этого момента английский король упорно требовал, чтобы Аскалон, с трудом восстановленный его собственными усилиями, остался в руках христиан, постоянно добавляя, что он лично будет в Леванте до Пасхи 1193 года. Однако к концу августа ослабленный лихорадкой Ричард прекратил споры.[329]

Путем долгих и сложных дипломатических переговоров были в конце концов согласованы условия трехлетнего перемирия. Это произошло в среду 2 сентября 1192 года. Саладин сохранил контроль над Иерусалимом, но согласился обеспечить доступ к Гробу Господню христианским паломникам. У франков осталась узкая береговая полоса между Яффой и Тиром, завоеванная во время Крестового похода, но фортификационные сооружения Аскалона снова предстояло уничтожить. Странно, но, судя по всему, не было никаких переговоров относительно судьбы Истинного креста — в любом случае почитаемая христианская святыня осталась у Айюбидов.

Даже в последний момент, когда все условия были согласованы, Саладин и Ричард не встретились. Аль-Адиль привез соглашение в письменном виде — арабский текст был написан писарем султана Имад аль-Дином — Ричарду в Яффу. Больной король был слишком слаб, чтобы даже прочитать текст. Генрих Шампанский и Балиан Ибелин поклялись соблюдать условия, Великие магистры тамплиеров и госпитальеров также выразили свое одобрение. На следующий день в Рамле латинская делегация, в которую вошли Онфруа Торонский и Балиан, была допущена к Саладину. Там они «пожали его благородную руку и выслушали клятву соблюдать мир на согласованных условиях». Главные члены семьи Саладина — аль-Адиль, аль-Афдаль и аль-Захир, а также ведущие эмиры тоже дали клятвы. После проведения всех этих сложных ритуалов был наконец достигнут мир.[330]

В последующие месяцы три делегации крестоносцев совершили путешествия в Иерусалим, добившись, благодаря перемирию, того, чего не смогли достичь военными действиями. Среди тех, кто выполнил, таким образом, свои клятвы, были Андре де Шовиньи и Хуберт Уолтер, епископ Солсбери. Но Ричард I даже не сделал попытки отправиться в Святой город. Возможно, ему помешало плохое здоровье, или он считал, что не вынесет позора, вынужденный поклониться Гробу Господню «под надзором» мусульман. 9 октября 1192 года, проведя в Леванте шестнадцать месяцев, Ричард Львиное Сердце тронулся в обратный путь. Говорят, что, когда королевский флот поднял паруса, он вознес молитву Господу о возвращении.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.