О «ЕДИНОМ» УЧЕБНИКЕ ИСТОРИИ ДЛЯ СНГ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

О «ЕДИНОМ» УЧЕБНИКЕ ИСТОРИИ ДЛЯ СНГ

В докладе НИРСИ говорится:

«В декабре 2009 года группой ученых МГУ был проведен анализ учебников по истории 12 стран постсоветского пространства (Азербайджан, Армения, Беларусь, Грузия, Казахстан, Кыргызстан, Латвия, Литва, Молдова, Узбекистан, Украина и Эстония). Были переведены и изучены 187 школьных учебников истории и учебных пособий.

По результатам анализа авторы доклада с сожалением констатировали, что за исключением Белоруссии и (в меньшей степени) Армении, все остальные страны пошли по пути преподавания подрастающему поколению националистической трактовки истории, основанной на мифах о древности своего народа, о высокой культурной миссии предков и о «заклятом враге». Общей чертой школьных учебников новых национальных государств является стремление представить контакты с русскими и Россией как источник бедствий.

Присоединение тех или иных территорий к России и Российской империи, как правило, оценивается негативно. Выгоды, получаемые народами в рамках большого государства, замалчиваются, акцент делается на утрате самостоятельности.

Сделанные выводы говорят о том, что вопрос создания единой линии обучения истории актуален не только для России, но и на всем постсоветском пространстве.

С идеей создания единого учебника истории для СНГ в апреле 2010 года на первом съезде учителей и работников образования государств — участников СНГ в Астане выступила Белоруссия. «Такой учебник необходимо разработать с участием объединенных авторских коллективов стран содружества», — полагает заместитель министра образования Белоруссии К. Фарино. Его поддержал министр образования и науки России Андрей Фурсенко: «Думаю, что такая работа, которая приведет к созданию книги для учителей, а может быть и учебников для ребят, была бы полезной (…) Единый учебник не значит один учебник, это означает, что ученые, историки из разных стран соберутся и обдумают учебные пособия или учебник, который бы с общих позиций рассматривал нашу единую историю».

Напомним, что ранее, в июне 2007 года, президент РФ Владимир Путин одобрил идею создания единых учебников истории для стран СНГ и заявил:

«Если мы сможем это сделать, сказать об общей истории, едином настоящем, перспективах совместного будущего, то у нас будет успех, чтобы ребята не просто знали о жизни своей страны, чтобы видели что-то общее, объединяющее, позитивное, чтобы сохраняли это общее».

Поиски общей истории — это хорошо. Однако в таком случае сразу приходит на ум вот что. Беларусь находилась в составе царской России только 122 года, как и Польша. А с Польшей мы были единым целым с 1569 по 1939 год — 370 лет, втрое дольше. Если следовать логике Путина, то беларусы («чтобы видели что-то общее, объединяющее, позитивное, чтобы сохраняли это общее») должны в первую очередь создать общие учебники истории с поляками, а не с русскими.

Еще дольше, чем с поляками, беларусы жили в одном государстве с летувисами — с 1413 года. И даже в СССР пол года существовала единая советская республика двух народов ЛитБел. Однако и здесь мы видим полное расхождение во взглядах сторон: летувисы в своей версии истории ВКЛ упорно повторяют сказки о завоевании наших предков (литвинов) их предками (жмудинами).

Напомню также, что Финляндия была завоевана русскими войсками и включена в состав Российской империи в 1809 году, всего на 14 лет позже, чем Беларусь. Почему же у россиян не возникает идея создания учебника истории, общего с Финляндией? Каким был бы такой российско-финский учебник, четко заявил В. Мединский:

«…если нужно пустить голых на снег финнов, чтобы ваш народ был в безопасности, вы будете разорять и изгонять финнов».

На этом фоне идея о «едином учебнике СНГ» кажется просто нелепой. С таких кровожадных и эгоцентричных позиций не создать ничего «общего» с соседями вообще — ни учебников, ни союзов, ни дружбы народов.

Что же касается фразы в докладе: «Общей чертой школьных учебников новых национальных государств является стремление представить контакты с русскими и Россией как источник бедствий» — то это очередная выдумка НИРСИ.

В данном случае следует говорить не о «контактах с русскими», а о контактах с российским самодержавием. Иначе своей риторикой Российский Национальный институт развития современной идеологии позиционирует, что национального героя Беларуси Кастуся Калиновского повесил в Вильне не генерал-губернатор Муравьев, его якобы повесил весь русский народ. Мол, людоеды. И получается у НИРСИ, что по Марксу и Ленину «тюрьмой народов» были русские, а не царизм. Что подмена понятий. Царизм и русский народ — это разные субъекты истории, причем русский народ был сам первой и главной жертвой царизма и его же сам сверг в феврале 1917 года, а вовсе не «оранжисты, финансируемые западными спецслужбами».

Здесь мы видим суть фальсификации истории: русский народ отождествляют с царизмом. Впрочем, это не удивляет. Потому что сама история наших дедов преподносится в учебниках не как история народа, а как история князей, царей и королей. История превращается в описание их деяний. Что сделал тот или иной монарх, что сказал, на кого войной пошел.

А где же история самого народа? Или он всего лишь пушечное мясо и рабсила?

Да, это тоже история. Но не история народа. Реальная история народа иная. И если ее писать в учебниках истории, то власть имущие это найдут для себя «опасным».

Эксперты-историки Российской Федерации называют «русофобией» появившийся в учебнике для школ Беларуси факт, что Калиновский перед тем, как был повешен по приказу русского губернатора Муравьева, сказал: «Не народ для государства, а государство для народа». Мысль действительно «антироссийская», так как она и сегодня «подрывает устои национальной безопасности России», где власть принадлежит тандему ФСБ — Газпром.

Саму идею государства для народа находят «русофобией». Но проблема еще и в том, что российских монархов больше никто не обожествляет в странах СНГ. Уже по одной только этой причине никакого «единого учебника истории СНГ» никогда не будет.

Объективная историография — это в первую очередь выявление борьбы тенденций и противоречий, то есть тех сил, которые определяли выбор действий и реальность эпохи. История похожа на серию шахматных партий, а шахматы нельзя оценивать с позиций лишь одного из игроков. Если применить подход Мединского и других идеологов такого же толка, например, к истории матча Карпов — Корчной за титул чемпиона мира, то их описание будет сугубо политизированным (ведь «советский патриот» Карпов «воевал» с предателем-перебежчиком Корчным).

«Мы мирный народ и вообще не любим шахматы, но, будучи белыми, вынуждены для предотвращения агрессии пойти пешкой е2-е4… Исходя из сугубо миролюбивых целей, мы сожрали ряд фигур противника и объявили ему шах… Наши кони и пешки самые отважные и героические, потому что мы белые… Фигуры противника морально разложились, они подлые по своей черной сути… Коварным образом противник оказался умнее нас и добился мата, но мы не признаем этого поражения, это фальсификация…»

Из такого описания шахматной партии нельзя узнать порядок ходов (то есть борьбу тенденций), вместо этого навязывается негативное отношение к тому, кто играл черными. Удачно высмеял подобную «историографию» чешский писатель Карел Чапек в своем романе «Война с саламандрами» (1936 г.): «враг зверски расстреливал наши бомбардировщики, которые мирно бомбили его города».

Более всего смущает то, что инициатором создания единого учебника истории для СНГ выступили не российские великодержавники, а представитель Беларуси.

Но с какой стати у Беларуси должен быть общий учебник истории с Таджикистаном и Казахстаном, если наши предки веками жили вместе не с ними, а с Летувой и Польшей? И что может быть «исторически общего» у католической и протестантской Беларуси (центра Реформации в Восточной Европе) с исламскими Туркменистаном и Узбекистаном? Общей истории у нас с этими странами никогда не было, кроме того факта, что все мы какое-то время были колониями царской (потом советской) империи. Разве это повод для сочинения «общего учебника истории»? Точно так же Финляндия, Польша, Эстония, Латвия и Летува были колониями. Почему их исключают из «списка приглашенных к созданию учебника»?

Или возьмем Грузию. Государственность этой страны берет начало в XII–VIII веках до нашей эры, когда были созданы Диаохи и Колха (Колхида), первые государственные образования на территории современной Грузии. А государственность Беларуси по советским учебникам началась только в январе 1919 года — на две с лишним тысячи лет (!) позже. Ну и какой «общий учебник» может быть в таком случае?

В 1520 году персидский шах Исмаил вторгся в грузинское царство Картли, а у нас в это время распространялся протестантизм. Что общего? Да ничего абсолютно. В огороде бузина, в Киеве дядька. Если только не начинать отсчет якобы «общей истории» с того момента, когда все мы оказались в составе Российской империи. Вне всякого сомнения, радетели «единого учебника» имеют в виду именно это обстоятельство. Они — вопреки политическим реалиям последних 22 лет — продолжают молиться на Москву и желают навязать народам, освободившимся от удушающих объятий самозваного «старшего брата», типично колониальную историографию.

Но такие представления об историческом прошлом популярны только в одной бывшей «союзной республике» — в Беларуси, да и то далеко не у всех ее граждан. А в России господствуют совершенно иные взгляды. Там, в отличие от беларуских компрадоров, никто не отвергает историю «досоветской государственности». Наоборот, ее всячески удревняют (напомню в этой связи о недавнем праздновании 1150-летия России) и возвеличивают. Так какой может быть «общий учебник истории» для стран с принципиально различным отношением к своей истории? Никакого.

Перенос российской модели «суверенной демократии» Мединского, через призму которой оценивается прошлое, на беларускую почву выглядит чуждым для истории Беларуси. Наши предки жили в условиях реальной демократии. Это Магдебургское право (самоуправление) в 147 городах и местечках ВКЛ; это шляхетские соймики в каждом повете и общегосударственный сейм; это три Статута ВКЛ; это юридические обязательства монархов перед своими поддаными; это первая в Европе (вторая в мире после США) Конституция 3 мая 1791 года. Ничего этого не было ни тогда у московитов, ни сейчас у россиян и беларусов. Наши предки из поколения в поколение сами выбирали себе местные парламенты, членов и руководителей городских органов власти, судей, начальников полиции и ополчения. Где все это сегодня?

Мало кто понимает, что американская демократия — только копия с демократии ВКЛ. Даже их доллар — это искаженное название нашего талера, который чеканился до 1794 года на Гродненском монетном дворе. Речь Посполитая — государство шляхетской демократии — в свое время являлось источником головной боли для соседних монархий Европы. Ибо оно являло собой государство СВОБОДЫ. За что и было растерзано.

Вернемся к словам политолога Д. Орешкина:

«При делегативной демократии нет места разделению властей, системе сдержек и противовесов, местному самоуправлению, а оппозиция рассматривается как вредные раскольники. Для Запада демократия — не только и не столько принятие решений большинством, сколько учет мнения и интересов меньшинства, постоянная, а не раз в четыре года, подконтрольность государства гражданскому обществу, конституционное ограничение и регулярная сменяемость высшей власти».

Так это и есть тот политический строй, который создали наши предки в ВКЛ за века своего гражданского творчества. А теперь чиновники-бюрократы и «политтехнологи» подсовывают нам вместо представительной демократии — «делегативную». А она, в свою очередь, есть свобода произвола каждого очередного «спасителя Отечества».

Понятно, что объективной оценки истории Беларуси ожидать от идеологов «делегативной демократии» в духе Мединского не приходится.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.