НАШИ ПРЕДКИ — СВОЛОЧИ

НАШИ ПРЕДКИ — СВОЛОЧИ

В XIX веке в царской России все представления о славянах поставили «с ног на голову». Тогдашние историки полагали, что в Древней Руси славянами было местное население, а варяги-русины якобы были «нерусскими», «не славянами». Какое чудовищное заблуждение!

Признаюсь, что варяги-русины у меня тоже не вызывают симпатий, ведь они были пришлым элементом, чужеземными завоевателями. Кандидат исторических наук Сергей Тарасов метко заметил о варягах и викингах:

«…были и гребцами, и воинами, и купцами (если могли — грабили, не могли грабить — торговали)».

Но следует понимать, что именно варяги и являлись у нас славянизаторами и русификаторами местного населения — балтов в Беларуси, финнов в России, сарматов в Украине.

С. Тарасов участвовал в нескольких экспедициях по древним торговым путям варягов на ладьях и драккарах, о чем в соавторстве с историком Андреем Киштымовым увлекательно рассказал в очерке «Хождение за три моря: опыт исторического моделирования» (дайджест «Деды», выпуск 9, 2012 г.). Вот любопытный эпизод:

«Дважды приходилось моделировать волоки: на Ловати в районе деревни Салеево и под Смоленском. Ввиду отсутствия профессиональных «сволочей» (так в древности называли население, обслуживающее волоки, сволакивавшее корабли из одной воды в другую), осуществлять данный этап приходилось силами команды и добровольцев из окрестного населения».

Эта подробность отчасти раскрывает процесс славянизации наших предков — в первую очередь двинских балтов (кривичей) и днепровских балтов (киевлян), живших на пути «из варяг в греки». В лубочных представлениях художника Васнецова и прочих фантастов, эти племена якобы были «древними славянами» и «древними русичами», а на деле являлись СВОЛОЧАМИ, посредством чего и славянизировались.

Картина такова. Варягам-русинам, по большому счету, было плевать на туземное население, их интересовал только речной путь. Главный повод для контакта с аборигенами — это волок судов для преодоления водоразделов рек. Как поступали варяги? Они спешивались с судна и обращались к местным жителям, нашим предкам. За хорошую плату (или за товары) нанимали мужчин, чтобы они волокли их суда. Как, собственно, поступили и нынешние историки при моделировании пути варягов.

В день по реке проплывало порой около десятка варяжских судов, поэтому для их волока требовались тысячи мужчин. Со временем в районах волока сложились поселения профессиональных сволочей, которые зарабатывали на жизнь волоком и преуспевали по сравнению с остальными туземцами. Для общения с варягами они были вынуждены научиться их славянскому койне — так они и славянизировались. Как видим, наши предки были вовсе не «древними русичами», а сволочами, которые обслуживали варягов-русинов.

Другое направление славянизации — укрепления, которые варяги возводили на пути «из варяг в греки» для остановки, отдыха или укрытия. Эти укрепления тоже обслуживало наше местное туземное население, поставляя туда продукты и работая там слугами, конюхами и т. д.

Возьмем, к примеру, древний Полоцк эпохи IX века. Большое заблуждение — представлять его как «поселение древних беларусов», так как никаких предков беларусов там не было. Как утверждает Сергей Тарасов (крупнейший специалист по истории древнего Полоцка), в то время в городе находились в основном постоялые дворы для купцов. Фактически он был «поселением-гостиницей-складом для иностранцев». К нашим предкам (кривичам) Полоцк никакого отношения не имел, являлся, по сути, иностранной колонией на нашей территории.

Это касается и остальных «городов», где либо варяги устраивали себе опорные пункты (базы) на своих маршрутах, либо обосновалась позже знать киевских захватчиков. Причем в мизерном количестве — от 20–30 до 100–150 человек в «городе». Эти славяноязычные составляли доли процента от коренного населения, но по традиции принято именно на них «равняться» в умозрительных представлениях о «древних беларусах». Потому что сии «горожане» были культурными, были крещеными, летописи писали на церковнославянском языке. А все местное сельское население (99 %) являлось «туземным морем», не знающим славянского койне, максимум — профессиональными сволочами, задействованными в торговом пути варягов.

Российская и советская историография, пытаясь создать иллюзию «славянского прошлого» наших предков, ввела хитрую формулу: «тогда наши предки жили чересполосно, поселения славян перемежались с поселениями балтов в Беларуси и финнов в России». Формула изначально лживая, так как задает представления, что, дескать, мы произошли вот от тех «поселений славян», а не от поселений балтов или финнов. На самом деле «поселения славян» — это варяжские поселения готов и полабцев, а позже в Беларуси — еще и галицких либо киевских захватчиков. Это не местные элементы, по своему весу в регионе — они мизерны, канули в Лету или ассимилированы без следа. Точно так в Германии, Франции, Испании были созданы римские колониальные форпосты, но немцы, французы, испанцы не выводят происхождение своих этносов от итальянцев. Потому что форпосты — форпостами, а этнос — это местное туземное большинство.

Возьмем, к примеру, западную половину Беларуси, включая Минщину. Этнически и исконно здесь земли ятвягов. Да, киевские князья на протяжении веков пытались их поработить и создавали тут свои форпосты. Например, Давыд-Городок, где перед Второй мировой войной западнобеларуские историки нашли два десятка захоронений киевских князьков и их дружинников. Но к местному населению — ятвягам — сии захватчики никакого отношения не имеют. При этом многовековые попытки Киева овладеть Ятвой ятвягов (для которой придумали название «Черная Русь») и Кривой кривичей (Полоцким государством) окончились ничем.

К русским оккупантам еще в период Киевской Руси наши предки (ятвяги, кривичи, дреговичи) относилось по-партизански, поэтому мы так и не стали киевской провинцией. А иначе и быть не могло, ведь точно так форпосты Древнего Рима в Германии не сделали немцев итальянцами.

С научной и вообще разумной точки зрения нашими предками следует считать не колонии варягов или киевских князьков — иностранцев, а МЕСТНОЕ НАСЕЛЕНИЕ, составлявшее 99 %. Население не славяноязычное, а говорившее на своих западнобалтских диалектах. Вот наши предки. А кривичи славянизировались и русифицировались тогда, когда стали сволочами.

Завершая тему о сволочах — первых славяноязычных беларусах — хочу добавить ко всему сказанному два нюанса. Во-первых, работа сволочью — это, как показала экспедиция с историческим моделированием — не просто тяжкий труд, но, в отличие от бурлаков, еще и требующий профессиональных знаний. Просто по бревнам судно волочь невозможно, требуется смазка — либо из кишок животных, либо из ивовых и других веток. То есть у древних сволочей эпохи варягов были свои секреты, которые сегодня утеряны.

Во-вторых, сама профессия «сволочь» сегодня утратила профессиональный смысл, а слово стало негативным, фактически оскорблением. Почему? Объяснение, видимо, такое: путь «из варяг в греки» был прерван с татаро-монгольским нашествием, а потому исчезла и сама профессия сволочей, не имевшая никакого негативного значения. Позже термином «сволочи» стали именовать группы наемников, готовых взяться за любую грязную работу — лишь бы платили. В итоге со временем слово «сволочь» стало по значению близким со словами «разбойник», «лихой человек».

Интересно, что профессия бурлака не обрела негативного значения. Хотя изначально и бурлак, и сволочь — это люди, которые тянут своей силой суда: бурлак по воде, сволочь — в волоке по суше. Интеллигенция Российской империи возвела бурлаков в ранг «жупела народности» (вспомним полотно «Бурлаки на Волге» или «Эй, ухнем!» Шаляпина). А вот сволочи пути «из варяг в греки» прочно забыты и не героизированы. Очередной парадокс нашей истории. Точнее — однобоких представлений о ней…