Брак. Педро и его дамы

Брак. Педро и его дамы

Итак, чтобы еще больше усилить свое влияние на короля, Альбукерке свел Педро с Марией де ла Падилья. Ее отцом был кастильский вельможа Хуан Гарсия де Падилья I граф Виллагера, матерью – Мария Фернандес де Генестроса. Мария была красивой девушкой неполных шестнадцати лет, с прекрасными манерами, к тому же наделенная незаурядным умом и редкой способностью привязывать к себе мужчин.

В свою очередь, мать устроила брак сына (с негласного одобрения Альбукерке) с французской принцессой Бланкой де Бурбон, которая, отличаясь красотой и умом, имея кроткий характер, так и не сумела завоевать сердце короля. Педро с большой неохотой согласился на свадьбу, он не любил невесту. Как только принцесса Бланка приехала в Вальядолид, он отправился в Андалусию и под предлогом неотложных дел четыре месяца не показывался в столице. Когда же свадьба все-таки состоялась, Педро покинул молодую жену уже через два дня после церемонии, чтобы вернуться к своей любовнице Марии де ла Падилья в замок Монтальван. Это событие вызвало в Вальядолиде, где находился двор, большое смятение.

Часть окружения короля – многие представители знати и прежде всего его братья-бастарды – поддержала Педро Жестокого и одобрила поступок короля, решив, что теперь на голову Альбукерке падет гнев короля за навязанный брак и что прямым следствием этих событий будет падение Альбукерке. И хотя последний был именно тем человеком, который привел к Педро Марию, король все больше ненавидел Альбукерке, который пользовался практически неограниченной властью и не скрывал этого. А Педро был не из тех, кто позволял собою манипулировать. Тем более король чувствовал, что он как бы в долгу перед Хуаном Альбукерке, а это было непереносимо для самолюбивого юноши, это слишком уязвляло его гордость.

Альбукерке, опасаясь короля и влиятельных родственников Марии де ла Падилья, вначале бежал в Вальядолид, а затем в Карвахалес – небольшое селение, расположенное близ португальской границы.

Другие дворяне порицали поведение Педро в отношении законной королевы, и в знак неодобрения многие из них удалились в свои владения. Так поступил и знатный галисиец Фернандо де Кастро и многие другие. И Педро этого им так никогда и не простил.

Вся Кастилия глухо роптала, проклиная жестокосердие короля, но малейшее недовольство каралось смертью. Король, который находился под влиянием доньи Марии и ее родственников, приказал отправить Бланку в Толедо и заточить в крепость Аревало. А сам обрушился на своих приближенных. По его тайному распоряжению многие представители знати были убиты, а те, которые спаслись, избежали гибели, как ни странно, лишь благодаря влиянию доньи Марии Падилья. Почему она заступалась за опальных вельмож? Желала еще раз удостовериться в своей власти над королем? Жалела невинных? Боялась, что ее, возможно, тоже когда-нибудь постигнет такая же участь? Кто знает…

Тем временем королеву Бланку содержали в заключении под строгим надзором в замке Аревало. Несчастная женщина стала центром всех последующих волнений и заговоров в королевстве. Как ни странно, первым таким заговорщиком стал сам Альбукерке. Он долгое время являлся безоговорочным авторитетом при дворе Педро и был недоволен возвышением родственников фаворитки короля: Альфонсо де Альбукерке вынужден был уступить свое место дяде Марии Хуану Фернандо де Гинестроса.

Разозленный Альбукерке вступил в союз со своим другом, магистром ордена Калатравы Хуаном Нуньесом де Прадо, а также другими грандами с целью восстановить королеву Бланку во всех прежних правах, но их замысел был раскрыт. Воспользовавшись благоприятным случаем, король подчинил себе кастильскую знать, а избежавшие расправы главари заговорщиков, Альбукерке и гроссмейстер ордена Калатравы, бежали за границу (так Альбукерке оказался при дворе короля Альфонсо Португальского). Узнав о бегстве Альбукерке, король пришел в бешенство. И выместил злобу на его невинных вассалах, а магистра хитростью завлек в западню, убедив вернуться в Кастилию.

Магистр ордена Калатравы, получив от короля обещание, гарантирующее ему полную неприкосновенность, явился к последнему в замок Альмагро. Здесь гроссмейстера схватили, бросили в темницу, и, после того как он под жестокими пытками отказался от своего сана, брат фаворитки короля Диего Гарсия де Падилья собственноручно убил Хуана де Прадо. Капитул ордена передал освободившийся таким образом сан гроссмейстера ордена Калатравы брату Марии – Диего де ла Падилья.

Об этом ужасном вероломстве в народе сложили романсеро «О приоре из Сан-Хуана»:

Дон Гарсия де Падилья —

Пусть Господь ему простит! —

С королем, замкнувши двери,

В строгой тайне говорит:

«В Консуэгре замок славный,

На земле подобных нет,

Овладейте этим замком, —

Добрый вам даю совет.

Хоть приор из Сан-Хуана

Нынче властвует над ним,

Но, клянусь, преграду эту

Мы в два счета устраним.

Не однажды вам случалось,

Наточив острее меч,

Угостить обедом гостя,

После – голову отсечь.

А когда свершится дело,

Передайте замок мне».

Через день приор приехал

На арабском скакуне.

«Да хранит Господь Всевышний

Королевский твой венец!»

«Рад вас видеть. Мне ответьте

На вопрос, святой отец:

В Консуэгре замок славный.

Чей же он? – вели мы спор».

«Этот замок и окрестность

Ваши, добрый мой сеньор!»

«Приглашаю вас на ужин,

Стол накрыт, извольте сесть».

Королю приор ответил:

«Низко кланяюсь за честь!

Но позвольте мне уехать,

В Консуэгре люди ждут —

Должен я монахам новым

Дать в обители приют».

«Что же, с Богом, дон Родриго,

Посетите завтра нас».

Тут приор поспешно вышел

И слугу позвал тотчас.

Говорит ему, как ровне:

«Друг, прошу тебя помочь!

Обменяемся мы платьем,

А когда наступит ночь

И заснет покрепче стража,

Выбирайся из дворца».

Со слугой своим простившись,

Он седлает жеребца.

«Ах, скакун мой темно-серый, —

Да хранит Господь коня! —

Ты спасал меня два раза,

В третий выручи меня!

Отпущу тебя на волю,

Коль спасешь на этот раз».

Вмиг приор в седло садится

И скрывается из глаз.

Время близится к полночи,

Время первых петухов.

Вот на улицах Толедо

Раздается звон подков,

Мимо, мимо, дальше, дальше,

В Консуэгру во весь дух!

«Эй, меня послушай, стража!

Погоди кричать, петух!

На вопрос скорей ответьте,

Все скажите, не тая,

Кто владеет этим замком

И земля в округе чья?»

«Это собственность приора,

Сан-Хуан его патрон».

«Так откройте мне ворота,

Я – приор!» – ответил он.

Распахнули двери настежь.

Скрип нарушил тишину.

И сказал приор: «Скорее

Дайте корму скакуну.

Сторожить я буду с вами,

Этой ночью не усну.

Сторожите, сторожите,

Сторожите, говорю!

Коль сослужите мне службу,

Я вас щедро одарю».

Только речь свою окончил,

Слышен голос короля:

«На вопрос ответьте, стражи,

Это чья вокруг земля?

Кто владеет этим замком?

Кто хозяин здешних мест?»

И ему сказали стражи:

«Все, что видишь ты окрест,

Это собственность приора,

Сан-Хуан его патрон».

«Так откройте мне ворота,

Я – приор!» – воскликнул он.

«Наш приор давно уж дома,

Убирайся лучше прочь!»

И король, насупив брови,

Проклял и коня и ночь.

«Отвори мне, добрый пастырь,

У дверей твоих стою,

И клянусь моей короной,

Я дурного не таю!»

«Мой король, творить дурное

Властен только я теперь.

Ждет тебя хороший ужин,

Распахните, стражи, дверь!»

Новый гроссмейстер сделался практически соправителем государства вместе со своим дядей Хуаном Фернандо де Гинестросой. Другой брат Марии, несмотря на свое незаконное происхождение и на то, что был женат, стал гроссмейстером ордена святого Иакова вместо сына Элеоноры Гусман дона Фадрике, лишенного этого звания.

Вскоре в эту смуту вмешался папа Иннокентий VI, он пригрозил Педро и Марии отлучением от церкви за прелюбодеяние и потребовал, чтобы король вернулся к законной супруге. Видимо, на фаворитку эти угрозы произвели впечатление – она неожиданно оставила короля и удалилась в монастырь.

Но, впрочем, Педро горевал недолго и не только не внял наставлениям папы, но и начал ухаживать за очередной дамой – Хуаной де Кастро, вдовой правителя Бискайи Диего де Гаро. Но гордая дама не соглашалась на роль фаворитки.

Снедаемый страстью, дон Педро приказал вызвать королеву Бланку из изгнания на суд. Ему без труда удалось добиться от двух епископов – городов Саламанки и Авилы – признания недействительным его брака с Бланкой де Бурбон (вопреки запрету папы). Епископы расторгли брак венценосной четы и обвенчали Педро с Хуаной. Но король ею быстро пресытился. На следующий день после свадьбы Педро бросил Хуану; повторилась история с Бланкой Бурбонской. Папа сурово осудил этот поступок и приказал возбудить процесс против двух вышеупомянутых епископов, пригрозив королю отлучением от церкви. Опечаленная Хуана де Кастро уехала в маленький провинциальный городок, где и закончила свои дни.