ДАЙМЁ, САМУРАИ, КРЕСТЬЯНЕ: ЯПОНСКОЕ ОБЩЕСТВО ПЕРИОДА СЭНГОКУ ДЗИДАЙ

ДАЙМЁ, САМУРАИ, КРЕСТЬЯНЕ: ЯПОНСКОЕ ОБЩЕСТВО ПЕРИОДА СЭНГОКУ ДЗИДАЙ

В обстановке политического хаоса сильная власть сэнгоку даймё в различных областях страны была востребована со стороны землевладельцев — буси (воинов). В условиях продолжающихся социальных конфликтов с крестьянами они нуждались в авторитете и иных ресурсах княжеской власти для сохранения господства над своими поместьями и вотчинами. Основными формами социальной борьбы было бегство отдельных крестьян или уход целых общин со своей территории. Крестьяне также отказывались платить землевладельцу годовой оброк (нэнгу) и подати даймё, оказывали вооруженное сопротивление сборщикам налоговых недоимок. В Японии к концу XV — началу XVI в. крестьянские общины (со) стали серьезной социальной силой и добились широкой автономии: получили право самостоятельно, без вмешательства вотчинника, раскладывать и собирать нэнгу и повинности среди своих членов. Община нередко располагала собственной военной силой, сама поддерживала порядок на своей территории, могла самостоятельно судить и наказывать преступников. Общины заключали союзы и вели войны друг с другом из-за прав на водные ресурсы и земельные угодья.

Создание сэнгоку даймё эффективной податной и административной системы, регламентация вассальных связей, забота о хозяйственном процветании княжества были напрямую продиктованы необходимостью ведения оборонительных и захватнических войн. От прочности вассальной системы зависели размеры и боеспособность войска сэнгоку даймё, которое состояло из отрядов вассалов и соединений, непосредственно подчиненных даймё. В своем княжестве даймё выступал верховным распорядителем земельных владений. Он выполнял функции, ранее принадлежавшие Асикага бакуфу, и в специальных грамотах, удостоверенных его личной монограммой или печатью: 1) подтверждал права на родовые вотчины воинов; 2) жаловал новые «лены» вассалам и служилым людям, земли святилищам и храмам, корпорациям торговцев и ремесленников. Взамен признания со стороны даймё прав на вотчины и поместья и пожалование новых земель вассалы обязаны были нести военную службу, привлекать своих крестьян к выполнению трудовой повинности, ремонту крепостей и др. Даймё стремился ограничить отчуждение как пожалованных, так и родовых владений вассалов, устанавливал порядок наследования статуса вассала и его земель.

Регламентация вассальных связей была ключевым направлением внутренней политики сэнгоку даймё. Масса служилых людей и вассалов не была однородна. Вассалы отличались друг от друга не только размером владений и объемом военной повинности, но и давностью срока службы и степенью зависимости от даймё. Даймё нередко брал заложников из недавно покоренных кланов, чтобы гарантировать их верность. Названия различных разрядов вассалов варьировались от княжества к княжеству. В целом можно выделить следующие основные категории высшего слоя вассалов: 1) кровные родственники даймё, боковые ветви его рода; 2) фудай — потомственные вассалы; 3) кунисю — могущественные провинциальные землевладельцы; 4) такокусю — недавно покоренные кланы, по сути находившиеся в неравноправных союзнических отношениях с даймё. Степень контроля над различными по статусу вассальными кланами не была одинаковой. Наиболее тесные связи складывались между наследственными вассалами и даймё. Вместе с тем в пределах княжества кунисю сохраняли значительную самостоятельность. Они издавали в своих землях документы, подтверждающие землевладельческие права, выдавали иммунитетные грамоты, освобождавшие от налогов и др. Высокопоставленные вассалы (как фудай, так и кунисю) жили в своих замках, многие мелкие вассалы — в деревенских усадьбах. Некоторые из них одновременно строили усадьбы в замке — резиденции даймё.

Постоянные военные кампании определяли потребность в увеличении численности армий сэнгоку даймё. С этой целью они рекрутировали в вассальную организацию богатых крестьян (дого, мёсю). За несение ратной службы даймё освобождали их от податей и повинностей. Привлечение к военной службе крестьян позволило даймё мобилизовать весьма значительные по сравнению с прежними эпохами японской истории военные силы.

Даймё стремились в корне пресечь раздоры между вассалами, представлявшие потенциальную угрозу их власти и военной мощи княжества. Так, в сводах законов периода сэнгоку был установлен принцип кэнка рёсэйбай — одинакового наказания как для атаковавшей, так и для защищавшейся в ходе стычки стороны: вплоть до смертной казни (вместе с тем в большинстве кодексов были оговорки, ограничивавшие действие этого закона). Это было нарушением известного обычно-правового принципа «японского Средневековья» — самостоятельного, без оглядки на публичную власть использования военной силы для отстаивания своих интересов. Таким образом, даймё стремился монополизировать роль верховного судьи в разрешении конфликтов между вассалами. Хотя, по сравнению с военными наместниками сюго первой половины периода Муромати, сэнгоку даймё контролировали провинциальные военные кланы намного более эффективно, их власть не была абсолютной. Неписаные принципы взаимоотношений князя и его служилых людей предполагали не только вознаграждение землей за верную службу, но и участие вассалов в управлении княжеством. Кроме того, баланс сил между разными группировками вассалов мог определять выбор наследника даймё.

Даймё правил своими владениями, опираясь на административный аппарат, посты в котором были распределены между его потомственными служилыми людьми. Сэнгоку даймё не был всего лишь главой военного дома, сюзереном, которому повиновались вассалы и служилые люди. Он выступал в качестве носителя высшей публичной власти в своем княжестве. Так, минуя вассалов-землевладельцев, он напрямую устанавливал связи с крестьянскими общинами. Крестьянские общины как из частных владений, так и из домена самого князя платили в его казну подати (тансэн, мунабэцусэн). Во многих княжествах законодательно признавалось право крестьян обращаться к даймё с иском против своего господина. Даймё запрещали вассалам конфисковать земельный надел крестьянина до тех пор, пока он исправно уплачивал нэнгу и исполнял иные повинности в их пользу. Для даймё крестьяне в определенной степени были не просто частнозависимыми земледельцами, но подданными, защищенными княжескими законами. Вместе с тем вмешательство даймё в отношения землевладельцев и крестьян можно рассматривать и как проявление политики княжеской власти по ограничению автономии вассалов. Крестьянские общины не были внутренне однородными. К деревенской верхушке принадлежали мёсю и дого, нередко являвшиеся представителями княжеской администрации. В хозяйствах богатых крестьян трудились не только безземельные батраки, но и несвободные, холопы, являвшиеся их собственностью. Вся крестьянская община платила нэнгу и другие поборы землевладельцу, а также подати даймё. Вместе с тем мёсю и мелкие самураи, проживавшие в деревне, взимали с крестьян в свою пользу ренту.

Земли в княжестве делились на домен даймё (важнейшие городские поселения, рудники, а также владения, конфискованные у изменников и преступников и др.) и вотчины вассалов, провинциальных храмов и святилищ. Многие даймё стремились установить по возможности более полный контроль над земельным фондом княжества, проводя обмеры земли (кэнти). В этом отношении князья периода «воюющих провинций» были предшественниками второго из объединителей Японии — Тоётоми Хидэёси, который в масштабе всего государства провел тщательную регистрацию земельных угодий. Однако сэнгоку даймё (как и первый из объединителей страны Ода Нобунага) не прибегали к единовременному и систематическому обмеру земли на территории всего своего княжества. Кэнти правителей периода сэнгоку осуществлялись спорадически и на сравнительно небольших территориях. На основе данных из земельных кадастров даймё определял объем военной и других повинностей своих вассалов, а также объем «общегосударственных налогов», которыми облагались крестьянские деревни. В то же время даймё поощряли доносительство на тех вассалов и богатых крестьян, которые скрывали настоящую площадь своих владений. Утаивавшиеся крестьянами доходы и земли могли быть либо конфискованы, либо пожалованы крестьянам взамен несения военной службы. Впрочем, ввиду многообразия политических форм в период сэнгоку отмеченные выше черты политической власти были в неодинаковой мере присущи разным княжествам и владениям.