«В СЛУЖЕБНЫХ ОТНОШЕНИЯХ ВСЕГДА ДЕРЖАЛСЯ ОФИЦИАЛЬНОГО ТОНА» Генерал-прокурор АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ ЗАРУДНЫЙ

«В СЛУЖЕБНЫХ ОТНОШЕНИЯХ ВСЕГДА ДЕРЖАЛСЯ ОФИЦИАЛЬНОГО ТОНА»

Генерал-прокурор АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ ЗАРУДНЫЙ

Александр Сергеевич Зарудный родился в 1863 году в семье видного деятеля судебной реформы Сергея Ивановича Зарудного и его жены, Зои Александровны. Избрав, как и отец, юридическую стезю, Александр Зарудный все же не пошел по его стопам. Юношу больше привлекала не спокойная и размеренная жизнь кабинетного ученого, а судебная трибуна. Поэтому после окончания в 1885 году престижного Императорского училища правоведения, он поступил на службу в министерство юстиции, где начинал, как и прочие выпускники, с кандидата на должности по судебному ведомству. Первоначально он занимал скромную должность помощника секретаря Петербургского окружного суда и имел чин коллежского секретаря. Казалось бы у него имеются все возможности для быстрого продвижения по службе. Но наступил 1887 год, и карьера Зарудного оказалась под серьезной угрозой.

1 марта 1887 года на Невском проспекте были задержаны с метательными снарядами студенты Петербургского университета Пахомий Андреюшкин, Василий Генералов и Василий Осипанов. Вскоре были арестованы и другие участники террористической фракции организации «Народная воля»: Александр Ульянов, Петр Шевырев, Иосиф Лукашевич, Михаил Новорусский и еще ряд лиц. Основная группа заговорщиков (15 человек) была предана суду Особого присутствия Правительствующего сената и осуждена 15 апреля 1887 года.

Другую группу (16 человек), в которую входили и братья Зарудные, Александр и Сергей, обвиняли «в преступных сношениях с участниками злоумышления на жизнь государя императора 1 марта 1887 года». Они были арестованы и содержались в доме предварительного заключения. Допрошенный в качестве обвиняемого Александр Зарудный заявил, что ни Шевырева, ни Ульянова он не знает, и каким образом у последних оказались его адрес и план местожительства, ему неизвестно.

По указанию императора Александра III дело было разрешено в административном порядке (без суда). Александру Зарудному было зачтено время, проведенное им в предварительном заключении, и он был освобожден, а его брат Сергей подлежал высылке в Западную Сибирь сроком на три года. К ссылке в Восточную и Западную Сибирь и различным мерам тюремного заключения были приговорены и другие лица.

Мать Зарудных, Зоя Александровна, 8 мая 1887 года обратилась с прошением к министру юстиции, в котором ходатайствовала о помиловании или снижении наказания ее сыну, Сергею, приговоренному к отправке в Сибирь, но так ничего и не добилась.

Александр Зарудный вскоре после освобождения из дома предварительного заключения взял длительный отпуск и выехал за границу, где находился до марта 1888 года. После возвращения он продолжил службу в Министерстве юстиции. Обладая незаурядными способностями, он к тридцати годам сумел занять довольно высокую должность товарища Петербургского окружного суда.

Современники вспоминали, что А. С. Зарудный был «прекрасным судебным оратором». Как прокурор он был очень неудобен защитникам, так как «никогда не стремился к обвинению во что бы то ни стало или к наибольшему наказанию обвиняемого». Однако эта манера Зарудного больше всего и не устраивала его противников по судебной трибуне — адвокатов, поскольку, «заручившись доверием» присяжных заседателей, он все же добивался вынесения обвинительного приговора, и даже более строгого, чем следовало по справедливости.

Служивший тогда же на аналогичной должности С. В. Завадский писал, что А. С. Зарудный — «человек чистейшей души, но весь — порыв и нередко — слепое увлечение». И далее: «Бескорыстнейший идеалист, добрый и отзывчивый человек, хороший, но несколько медлительный работник, он обладал головою, способной вскипать не хуже самовара. Увлекаясь, он искренне ставил русскую прокуратуру вообще и петербургскую в частности значительно выше, чем требовала строгая справедливость».

Из органов прокуратуры Зарудный ушел, по словам А. А. Демьянова, «вследствие какой-то истории на политической подкладке». После этого, до 1901 года, он служил в юрисконсультской части Министерства юстиции, а затем, приобретя солидный практический опыт, в 37-летнем возрасте вступил в сословие присяжных поверенных округа Санкт-Петербургской судебной палаты, где сразу же занял почетное положение.

Присяжным поверенным А. С. Зарудный был вплоть до Февральской революции. За это время он участвовал в сотнях политических и уголовных процессах, многие из которых он блестяще выиграл. Его имя стало широко известно и пользовалось большой популярностью. Александр Сергеевич участвовал в таких громких процессах, как дела «Романовцев», первого Совета рабочих депутатов, ЦК Крестьянского союза, лейтенанта Шмидта, о покушении на императора Николая II, дело Бейлиса и др.

Современники высоко отзывались и об ораторском искусстве талантливого адвоката, и о его манере выступления в суде. Вот что писал Б. С. Утевский о дореволюционной деятельности А. С. Зарудного в своей книге «Воспоминания юриста»: «Он был скромным в жизни, лишенным честолюбия человеком. Он не гнался за гонорарами, не думал о заработке и весь отдавался защите на политических процессах. Мне вспоминаются судебные заседания по политическим делам, в которых лидером защиты был Зарудный и в которых мне приходилось участвовать на скромных ролях. К словам Зарудного мы все прислушивались. Уважением он пользовался и у старых адвокатов. Он производил сильное впечатление на присяжных заседателей».

Человек независимый и совестливый, постоянно бившийся за справедливость, Александр Сергеевич Зарудный нередко подвергался гонениям со стороны властей и даже отсидел несколько месяцев в петербургской тюрьме «Кресты», куда был заключен в 1906 году после неудачного протеста адвокатов, выразившегося в блокировании окружного суда.

Во время войны он много времени и сил отдавал общественной деятельности. Так, 20 сентября 1915 года Петроградский Совет присяжных поверенных на общем собрании обсудил ряд инициатив, с которыми выступил Зарудный, в частности, о привлечении адвокатов к выполнению «государственно-полезной работы», об оказании помощи беженцам-адвокатам, об увековечении памяти павших товарищей и некоторые другие.

Февральскую революцию Зарудный встретил восторженно. У него не возникало никаких сомнений — принимать ее или нет, служить или не служить новой власти. Ответ был однозначен — служить! А. С. Зарудного связывала с А. Ф. Керенским большая личная дружба, поэтому он не колеблясь принял его предложение занять пост товарища министра юстиции. В первом номере «Вестника Временного правительства» за 5 марта 1917 года был напечатан указ о назначении Александра Сергеевича временно исполняющим должность товарища министра, а через несколько дней, 10 марта, он был утвержден в этой должности. Этот пост А. С. Зарудный занимал почти три месяца, вплоть до того дня, когда он 6 июня 1917 года, по словам знавших его людей, «без всякого сожаления», вышел в отставку «по болезни». Эта формулировка, разумеется, была лишь формальным основанием, так как причины его выхода в отставку были гораздо глубже. Службой своей он изрядно тяготился, хотя исполнял ее добросовестно.

Во время постоянных отлучек министра юстиции и генерал-прокурора А. Ф. Керенского, А. С. Зарудный обычно выполнял его обязанности и часто подписывал важные документы. Когда при Министерстве юстиции была создана комиссия по пересмотру Судебных уставов 1864 года, А. С. Зарудный формально стал заместителем ее председателя, хотя фактически он руководил всей работой комиссии. Это и не могло быть иначе, ведь именно Зарудный являлся главным инициатором ее создания. Работой в комиссии Александр Сергеевич очень дорожил и гордился, так как одним из творцов Судебных уставов был его отец, Сенатор С. И. Зарудный. И теперь, спустя 50 лет, сын стремился воссоздать уставы в том виде, как они виделись его отцу и другим юристам, авторам этого великолепного правового памятника России. Ведь в свое время от некоторых позиций им пришлось отказаться под влиянием обстоятельств.

После отставки с поста товарища министра юстиции А. С. Зарудный оставался не у дел чуть больше месяца. 19 июля 1917 года, при министре И. Н. Ефремове, он занял должность старшего председателя Петроградской судебной палаты, на которой пробыл всего несколько дней, так и не успев фактически приступить к своим обязанностям.

25 июля 1917 года Александр Сергеевич вошел в состав нового коалиционного правительства, возглавляемого А. Ф. Керенским, в качестве министра юстиции и генерал-прокурора.

Отдавая должное А. С. Зарудному, как блестящему адвокату, некоторые современники, в частности, его заместитель по Министерству юстиции А. А. Демьянов, были все же невысокого мнения о нем как о политическом деятеле. Он имел, по выражению Демьянова, «массу крупнейших недостатков». Кресло министра юстиции и генерал-прокурора было явно не для него, что хорошо понимал и сам Зарудный, оставивший этот пост спустя немногим более месяца после назначения. В чем же заключались эти недостатки? Во-первых, он не имел твердой политической основы. В период своей активной адвокатской деятельности он всегда с большим подъемом защищал лиц, выступавших против существующего строя. Во многих судебных процессах звучали его страстные речи. Однако сам он не примыкал ни к какой партии и, во всяком случае, не участвовал как активный ее деятель. «Он верит только себе», — как верно подметил А. А. Демьянов. В то же время Зарудный понимал, что оставаясь вне партии, он остается и вне активной политической жизни страны. Поэтому перед революцией А. С. Зарудный примыкает к Трудовой народно-социалистической партии, которую основал историк и публицист В. А. Мякотин.

Во-вторых, как отмечали современники, А. С. Зарудный был уверен в себе «сверх меры». Отсюда он часто бывал не прав, иногда несправедлив, быстро увлекался до того, что даже глаза выдавали его волнение. В своих воспоминаниях А. А. Демьянов приводит слова двоюродного брата министра — С. М. Зарудного, который сравнивал его с Савонаролой. Он говорил: «Посмотрите на его глаза; если кто нас приговорит к смертной казни, то это брат Саша».

А. А. Демьянов писал: «А. С. Зарудный был тяжел в сношениях с другими. Вместе с тем это был до крайности добрый человек. Нужно было видеть его кроткую улыбку, когда он шутил, или был весел, чтобы полюбить его. Зная его самостоятельность мнений и нетерпимость, я был уверен, что министром он долго не пробудет. Так оно и вышло».

А. С. Зарудный, вследствие горячности своей натуры, неоднократно имел серьезные столкновения с сослуживцами. А. А. Демьянов писал, что «Зарудный в служебных отношениях всегда держался официального тона, то есть как начальство. Он считал это принципиально необходимым. А прежних товарищей его по сословию это раздражало: они не признавали за Зарудным права распоряжаться ими по своему усмотрению».

В связи с событиями 3–5 июля 1917 года Временное правительство 9 июля приняло постановление, в котором предписывалось «арестовать и привлечь к судебной ответственности, как виновных в измене Родине и предательстве революции всех лиц, участвовавших в организации и руководстве вооруженным выступлением против государственной власти». Для расследования была организована Особая следственная комиссия.

За министра юстиции это постановление подписал Г. Д. Скарятин. На следующий день министр-председатель А. Ф. Керенский лично прибыл в министерство юстиции для того, чтобы дать правильное направление расследованию июльских событий. Он прошел в кабинет Г. Д. Скарятина и имел с ним продолжительную беседу во время которой указал на необходимость твердости в ведении следствия.

После посещения Керенским министерства, Г. Д. Скарятин срочно собрал прокуроров и следователей, на которых можно было возложить следствие, и провел с ними совещание. Он рассказал о предстоящем расследовании и о тех задачах, которые правительство поставило перед судебными деятелями. Основной упор делался при этом на обвинение большевиков во главе с В. И. Лениным в государственной измене, организации восстания и шпионаже в пользу Германии. Некоторые участники совещания высказались за то, чтобы комиссией руководил министр юстиции как генерал-прокурор, но затем все сошлись на том, что возглавить комиссию должен прокурор Петроградской судебной палаты Н. С. Каринский.

Вначале предполагалось, что комиссия будет заниматься расследованием июльских событий в полном объеме. Однако опытные прокуроры и следователи, включенные в комиссию, запротестовали. В конце концов было решено выделить материалы об участии в восстании военных чинов и передать их в другую комиссию.

Особую следственную комиссию возглавил прокурор Н. С. Каринский. За следствием наблюдали товарищи прокурора судебной палаты Репнинский, Пенский, Поволоцкий, Моложавый и Попов. Представительной была и следственная часть. В нее вошли судебные следователи по особо важным делам Петроградского окружного суда П. А. Александров и Бокитько, по важнейшим делам — Сергеевский и Сцепура и участковые судебные следователи Можанский и Фридриберг.

Общее руководство и направление следствию давал генерал-прокурор. Следствие началось еще при И. Н. Ефремове (он практически не вникал в это дело, и все указания поступали от его заместителя Г. Д. Скарятина), продолжалось при А. С. Зарудном, а затем при П. Н. Малянтовиче.

Наиболее интенсивный период следствия приходился на то время, когда органы прокуратуры возглавлял А. С. Зарудный.

Вскоре ведущее положение в комиссии занял судебный следователь по особо важным делам П. А. Александров, которому было поручено предъявить обвинение В. И. Ленину. Министерство юстиции (там уже занимал пост генерал-прокурора А. С. Зарудный) продолжало усиленно давить на следователей, требуя скорейшего ареста В. И. Ленина, который, конечно, был «центральной и крупной фигурой следствия». П. А. Александров, по его словам, считал, что результаты следствия не дают оснований для признания ареста вождя большевиков необходимым, и поэтому он отказался сделать такое распоряжение. Тогда А. Ф. Керенский лично дал указание о допросе В. И. Ленина. После этого Александров вынужден был выдать полиции предписание о приводе В. И. Ленина для допроса, твердо решив не арестовывать его, о чем поставил в известность и прокурора судебной палаты. Однако постановление следователя выполнено не было.

А. С. Зарудный, в качестве генерал-прокурора, постоянно интересовался ходом расследования. Подробный и обстоятельный доклад был сделан ему Александровым сразу же после его назначения. Зарудный оставил у себя материалы на 5–6 дней, после чего вернул их, так и не дав указаний, в каком же направлении вести дальнейшую работу.

П. А. Александров вспоминал, что у него произошло лишь одно серьезное столкновение по этому делу с А. С. Зарудным. Вопрос касался Л. Б. Каменева. Во время следствия из контрразведки поступил дополнительный материал о виновности Каменева в государственной измене (он был к этому времени уже арестован). А. С. Зарудный дал указание привлечь его в качестве обвиняемого. Однако Александров придерживался иного мнения. Он полагал, что бессмысленно привлекать человека в качестве обвиняемого по делу, которое должно быть прекращено (в этом он был уже твердо убежден). Это он и сказал Зарудному. Тот заявил, что «надо быть последовательным и, если привлечены Троцкий и другие, то должен быть привлечен и Каменев». Следователь возразил, сказав, что «лучше быть непоследовательным в правде, чем последовательным в неправде». А. С. Зарудный не стал настаивать, а просто передал решение этого вопроса следователю Сергеевскому. Однако и тот не предъявил Каменеву обвинения, и 4 августа последний был освобожден.

В августе 1917 года для многих членов комиссии стало ясно, что дело не имеет никакой судебной перспективы, но А. С. Зарудный все еще не соглашался на его прекращение. Тогда П. А. Александров начал изменять меру пресечения обвиняемым (к тому же на комиссию оказывалось давление и со стороны Советов). Раздутое до невероятных размеров дело в отношении большевиков (оно составляет 20 томов) так и осталось незавершенным.

В конце августа 1917 года Временное правительство вновь оказалось в глубочайшем кризисе. Многие министры подали в отставку. 1 сентября 1917 года, А. С. Зарудный, в качестве министра юстиции поставил свою подпись под очень важным документом — вместе с А. Ф. Керенским он подписал манифест Временного правительства о провозглашении России республикой и о создании Директории (из пяти лиц из состава правительства во главе с министром-председателем), которой и была передана вся полнота власти «для восстановления потрясенного государственного порядка».

А. С. Зарудный после отставки продолжал активную политическую деятельность вплоть до Октябрьской революции.

При Советской власти Зарудный отошел от партии социалистов. Он преподавал в высших учебных заведениях, а также продолжал выступать в суда х по уголовным делам. Б. С. Утевский писал о нем: «После Октябрьской революции он был одним из тех немногих адвокатов его поколения, которые выступили против саботажа Советской власти и продолжали работу в суда х в качестве защитников. В 1922 году он выступал в народном суде в Ялте и говорил в своей защитительной речи, что «только в пролетарском суде мыслимо выяснить… все, что надо для защиты» и что «только наше законодательство отводит в процессе столь широкое место выяснению и изучению личности обвиняемого».

В 1933 году по ходатайству Общества политкаторжан Александру Сергеевичу Зарудному была назначена персональная пенсия.

Умер А. С. Зарудный в 1934 году.