Глава XXIII. Великий поход на север
Глава XXIII. Великий поход на север
Быть может, за хребтом Кавказа…
Жизнь удавалась по полной. Жизнь текла молоком и медом. Ну, может, и не совсем: основные запасы и того и другого, а также прочих вкусных вещей вывозили немцы, но, как уже говорилось, за все надо платить, а за общую победу, после которой добрый кайзер воздаст за лишения сторицей, и сам Бог велел. В связи с некоторым затишьем на хуторе (соседи или забрали, что хотели, и успокоились, или резали друг друга, забыв о Грузии, большевики сидели тихо, а мятежные регионы вроде бы все поняли и встали по стойке «смирно») в тифлисском политикуме начали рождаться шальные идеи. Например, а почему бы что-нибудь не завоевать? Например, Россию. Можно не всю, но хотя бы частично. В конце концов, Грузия ничем не хуже той же Турции, а поскольку много «исторически неотъемлемых» грузинских территорий, отвоеванных у османов Россией, теперь к османам же и вернулись, за Россией, как ни крути, получался должок. К тому же уж больно момент был подходящий: Кубано-Черноморская республика, лежащая севернее Абхазии, под ударами деникинцев и казаков ослабела вконец, ее уже, можно сказать, почти не было, а следовательно, риск получался минимальный. Да и предлог имелся великолепный: добить большевиков, которых никто не любил, в их логове. А заодно и взять под контроль железную дорогу, чтобы получать продовольствие с Кубани без всяких осложнений.
Короче говоря, вопрос был решен. Идея «Южной республики» в Закубанье завладела умами, хлесткий призыв тифлисского публициста Ираклия Джорджадзе «Исторический долг грузина – принести, наконец, свет цивилизации в варварскую Россию!» стал крылатым. Правда, всем было ясно, что такие дела с бухты-барахты не начинают. Следовало посоветоваться со старшими, а также (формальность, но все-таки) согласовать с Абхазией. Но за этим дело не стало. Туркам было все равно, Абхазский Народный Совет после «реорганизации» был заранее согласен с любыми инициативами руководства, а что до немцев, так они, незадолго до того создав плацдарм на Тамани, не то что не возражали, а даже приветствовали. Самим вмешиваться в дела России, согласно Брестскому миру, было никак нельзя, но ежели руками «шуцштата», так отчего бы и нет? Это сняло последние сомнения. «Согласие и поддержка немцев, – отмечал позже Деникин, – послужили той гарантией, без которой грузины едва ли решились бы начать наступление». Некоторая сложность заключалась в том, что генерал фон Кресс, германский протектор Грузии, ссылаясь все на тот же Брестский мир, выразил пожелание получить обоснование справедливости предстоящей кампании. Он, как и граф фон Шуленбург, идеолог мероприятия, был активно «за», но (о, эта прусская щепетильность!) «для Рейха неприемлемо закрывать глаза на неудобства агрессивного занятия чужих территорий».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.