Книга Николая Игнатьевича Киселева-Громова «Лагеря смерти в СССР»

Книга Николая Игнатьевича Киселева-Громова «Лагеря смерти в СССР»

Основным источником информации о советской репрессивной системе (если не считать официальных советских данных) были в 20 – 40-х гг. показания очевидцев и беженцев из СССР.

В книгах иностранных специалистов, работавших в СССР на стройках первой и второй пятилеток, почти всегда упоминаются заключенные и депортированные крестьяне, работавшие на тех же стройках.

Еще больше было людей, побывавших в шкуре заключенных, а потом бежавших из СССР, а иногда даже сначала из лагеря, а потом из СССР. Многие из них тоже писали книги или делились своими впечатлениями с журналистами.

Например, одна книга, с выразительным названием «Величайшее рабство в мировой истории»[57], вышедшая в 1942 г., была написана по рассказам австрийского марксиста Каэтана Клюга. Клюг приехал в СССР в 1935 г., был арестован в 1936 г., освободился из лагеря после пятилетнего заключения в 1941 г. и вместо того, чтобы прибыть на предписанное ему место жительства Балаклаву, незаконно приехал в Москву. 18 июня 1941 г., за четыре дня до начала военных действий, Клюг прорвался в немецкое посольство в Москве. Он был интернирован вместе со всем персоналом посольства и оказался в Германии.

Книг, написанных бывшими немецкими или русскими заключенными, довольно много.

Работа Николая Игнатьевича Киселева-Громова «Лагеря смерти в СССР» представляет на этом фоне особый интерес. Она написана не бывшим заключенным, а бывшим сотрудником ОГПУ, работавшим в знаменитом Соловецком лагере в конце 20-х гг. и бежавшим на Запад в 1930 г.

Автор книги служил в инспекционно-следственном отделе СЛОН (Северные лагеря особого назначения) и в штабах военизированной охраны лагерей. Поэтому он имел представление о системе лагерей в целом и доступ к статистическим данным.

На русском языке книга Громова была в сокращенном виде издана в Шанхае в 1936 г.[58] В 1938 г. вышло ее немецкое издание[59], почти вдвое большее по размеру, чем русское. Видимо, перевод делался не с русского, отредактированного варианта, а с оригинальной рукописи.

В книге описывается ранний «догулаговский» период существования советских концентрационных лагерей, до сих пор малоизвестный. Тем большее впечатление книга могла произвести на читателей 30-х гг.

Отрывки из книги приводятся по русскому изданию 1936 г. с предисловием Сергея Маслова.