ГЛАВА XIII О силе присяги у добродетельного народа

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ГЛАВА XIII

О силе присяги у добродетельного народа

Из всех народов, говорит Тит Ливий, римляне дольше всех противились разложению и держали в почете бедность и умеренность.

Присяга имела у этого народа такую силу, что не было лучшего средства заставить его соблюдать законы. Ради соблюдения присяги он неоднократно делал то, чего никогда не сделал бы ни ради славы, ни ради отечества. Консул Квинт Цинциннат, желая набрать в городе войско против эквов и вольсков, встретил сопротивление со стороны трибунов. «Хорошо, — сказал он, — пусть же все, кто присягнул прошлогоднему консулу, последуют за моими знаменами». Напрасно трибуны говорили, что эта присяга уже никого не связывает, что она была принесена, когда Квннт был еще частным лицом; народ оказался религиознее своих руководителей, он не внял тонкостям и толкованиям трибунов.

Когда тот же народ захотел удалиться на Священную гору, он был удержан от этого клятвой, которую дал консулам, — следовать за ними на войну. Тогда он замыслил убить этих консулов, но ему разъяснили, что и после этого его клятвенное обещание останется во всей своей силе. Можно судить по задуманному им преступлению о том, каковы были его понятия о нарушении клятвы.

После битвы при Каннах испуганный народ хотел удалиться в Сицилшо[63] , Но Сципион взял с него клятву не покидать Рима, и страх нарушить эту клятву превозмог все прочие страхи. Рим был подобен кораблю, утвердившемуся во время бури на двух якорях: религии и нравственности.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.