Глава 3 ТОПОР, БУЛАВА И МОЛОТ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 3 ТОПОР, БУЛАВА И МОЛОТ

Виды оружия, которые я хочу представить в этой главе, можно назвать вспомогательным вооружением средневекового рыцаря. Речь пойдет о топоре, булаве и молоте. Это оружие носили, как меч и копье, в составе полного вооружения. Конечно, находились рыцари, которые предпочитали мечу именно это, как правило, вспомогательное вооружение, но все же чаще всего топором, булавой или молотом пользовались в случае поломки или потери меча, а также в ближнем бою, когда меч оказывался слишком длинным для эффективного удара.

Топор всегда был основным оружием пехоты, особенно у северных народов — англосаксов, франков и викингов, — которые сражались исключительно в пешем строю. Булава — это своего рода усовершенствованная дубина; в XV столетии ее всегда тщательно отделывали и придавали красивую форму. То же самое касается и боевых молотов, хотя в нашем распоряжении нет экземпляров этого оружия, относящихся к периоду до 1380 года. Многие молоты, относящиеся к промежутку времени от 1380-го до, приблизительно, 1560 года, дошли до наших дней. Это очень красивое оружие, которое радует взор и которое приятно держать в руках.

Вероятно, для того чтобы лучше понять значение каждого из этих трех типов вооружения, надо рассмотреть их по отдельности, обсудив происхождение, развитие и применение.

Топор — так же как и копье — был одним из самых древних видов оружия. Воин брал острый кусок кремня и шнурами крепил его под прямым углом к концу короткой рукоятки — топорища. Кусок кремня имел такие же размеры и форму, как наконечник копья. Чтобы его сделать, надо было точно такой же кусок обработанного камня прикрепить по ходу продольной оси к концу более длинного древка. В эпоху нового каменного века люди стали изготавливать тщательно отделанные топоры, которые послужили образцами для изящных и эффективных бронзовых топоров последующего периода (рис. 75). Когда лучшим материалом для изготовления оружия повсеместно признали железо, топоры стали больше. Основная часть сохранившихся до нашего времени боевых топоров, относящихся к периоду от 400 года до н. э. до 400 года н. э., происходит из Скандинавии. Поэтому нет ничего удивительного в том, что викинги так любили топоры, учитывая, насколько был популярен топор у их предков и предшественников. Кельты, населявшие большую часть территории Западной Европы, не слишком любили топор, предпочитая ему длинный меч.

Трудно отнести топор к оружию; это, кроме всего прочего, рабочий инструмент, и применять его можно и как оружие, и как орудие труда. В древности, вероятно, их так и использовали, в зависимости от ситуации. Очень немногие из тысяч топоров, хранящихся в наших музеях, можно однозначно отнести к боевому оружию. Один из типов топора, однако, можно было использовать только как боевое оружие — в мирных целях применить его было невозможно. Речь идет о маленьком метательном топоре франков, о франциске, от которой весь этот народ и получил свое название. Это было легкое оружие — маленький изогнутый топор на очень коротком топорище (рис. 76). Древние франки — до эпохи Карла Великого — начинали битву, с неистовыми криками бросаясь на противника, и, сближаясь с ним, швыряли в его ряды свои топоры и ангоны. Придя в непосредственное соприкосновение с врагом, франкские воины сражались мечами или топорами на длинных топорищах. У меня есть один такой большой топор, найденный в захоронении воина VIII века: топор весит два с половиной фунта и выглядит как весьма массивный кусок железа. Но мне захотелось понять, как он выглядит в виде целого, настоящего топора. Для этого я насадил его на топорище современного инструмента для рубки деревьев. Топор сразу ожил и, хотя он был слишком тяжелым, чтобы манипулировать им одной рукой, оказался удивительно удобен и, видимо, эффективен при хватке обеими руками (рис. 77). Рукоятки этих топоров по форме напоминали багры, и за истекшие столетия форма топорища практически не изменилась. Этот изящный двойной изгиб придавали деревянному топорищу отнюдь не для красоты, но для большей эффективности. Такой форма топорища стала по необходимости.

Скандинавы — предки викингов — пользовались топорами, очень похожими по форме на франкские; единственная разница заключалась в строении гнезда для топорища. Объяснить эту разницу словами почти невозможно, поэтому я даже не стану пытаться это делать. Пусть это сделает за меня иллюстрация (рис. 78). Вы видите, что, хотя эта разница очень мала, она все же позволяет с уверенностью отличить франкский топор от норвежского.

Только с наступлением эпохи викингов (750—1000) появился топор с большим широким лезвием (рис. 79). Вот такие топоры использовались, как представляется, исключительно викингами. Глядя на рисунок, можно вообразить, что эти огромные топоры с их красиво закругленными лезвиями длиной от девяти до тринадцати дюймов были очень тяжелыми, но это далеко не так. Лезвия так тонко и искусно откованы, что весом не превышают более неуклюжие и тяжеловесные топоры, которые мы только что рассмотрели. Напротив, его можно вращать над головой с гораздо меньшим усилием, чем современный топор лесоруба.

Топоры такой формы употреблялись вплоть до XIII века. Чаще всего они были оружием пехоты, но не так уж редко их применяли кавалеристы и рыцари. В качестве примера массового использования топоров можно привести битву при Линкольне в 1141 году. Английский король Стефан — весьма неважный король, но очаровательный человек и доблестный рыцарь — был взят в плен в сражении со своей соперницей за английскую корону, собственной кузиной королевой Матильдой. Зимой 1140/41 года Стефан захватил у сторонников Матильды город Линкольн; но пока он находился под защитой его стен, графы Глостера и Честера собрали войско и двинулись освобождать город. Стефан решил дать сражение, а не отсиживаться в осаде. Приняв решение, он вывел свое войско в поле, расположив его к западу от города. Армии графов предстояло преодолеть заполненный водой ров (дело было в феврале) и сражаться, имея его за спиной, то есть в ситуации, когда поражение грозило обернуться неминуемой катастрофой. Обе армии сражались по большей части в пешем строю, за исключением небольших сил кавалерии, которые начали битву. Стефан и его рыцари спешились, чтобы сражаться около королевского штандарта. То же самое сделали и вожди противника.

Столкновение кавалеристов в начале боя привело к полному разгрому королевской конницы. После этого остальная часть армии мятежников занялась королевской пехотой. Граф Честер атаковал ее с фронта, а граф Глостер совершил обходной маневр и ударил королевской армии во фланги и тыл. Роялисты доблестно сопротивлялись, но вскоре строй их был разбит. Граждане Линкольна бросились к городским воротам, а мятежники за ними.

Резня продолжалась уже на городских улицах. Но Стефан и его ближайшее окружение стояли возле штандарта насмерть и продолжали сражаться, когда битва, по существу, была уже давно окончена. Король дрался как лев, держа противников на почтительном расстоянии от себя. Потом его меч сломался. Один из солдат Линкольна, стоявший рядом с королем, протянул ему большой топор (Роджер де Ховеден называет его датским топором), и страшными ударами этого оружия король еще некоторое время продолжал отгонять от себя врагов. Вот как описывает этот бой один из современников: «Здесь стала видна сила короля, равная силе небесного грома, он убивал одних своим огромным топором и повергал наземь других. Враги с криком вновь устремились на короля — все против него, и он один против всех. Наконец, после множества ударов, топор короля разлетелся в щепки, и, увидев это, один из самых сильных рыцарей противника, Вильям де Кэм, бросился к королю, схватил его за шлем и вскричал громким голосом: «Скорее сюда! Я взял в плен короля!»

В рукописи, составленной в монастыре (в оригинале слово Bury, в словарях оно отсутствует, хотя корень, естественно, тот же, что в Canterbury) Святого Эдмунда в период между 1121 и 1148 годами, есть изображение воина, сражающегося топором (рис. 80). Возможно, это изображение самого короля Стефана.

Кавалерийский топор был малым легким оружием, которое держали одной рукой, хотя на некоторых иллюстрациях можно видеть всадников, орудующих тяжелыми двуручными датскими топорами.

В течение Средневековья кавалерийские топоры появлялись во множестве самых разнообразных форм. Почти всегда можно безошибочно, как, например, в случае с баграми, сказать, в какой местности изготовлены эти топоры. Однако с течением времени лезвие топора становилось прямым, вытеснив искривленную форму (рис. 81). К концу рассматриваемого периода, в последние десятилетия XV века и в начале века XVI, топоры стали маленькими и узкими, часто были снабжены молотом или зубцом на обухе (рис. 82).

В течение XIV столетия в армиях начал появляться топор иного типа. Это оружие предназначалось для боя в пешем строю, но не стало оружием пехоты. Напротив, это было рыцарское видоизменение пехотного топора [1]. Боевая часть оружия, часто выполненная с большим искусством, напоминает алебарду. Конец топора венчает длинное тонкое острие, как у пики или копья. По форме они сильно варьировались. У некоторых лезвие было прямым, у других немного закругленным. Молоты на обухе топора могли быть плоскими или слегка зазубренными. Иногда на боевой поверхности молота располагали шесть острых зубцов, как на подошвах крикетных ботинок (рис. 83). У некоторых рукоятка была очень короткой, всего около четырех футов, но в других образцах рукоятка достигала шести футов. Это оружие стало по-настоящему популярным у рыцарского сословия только к середине XV века; но в период между 1430 и 1530 годами оно стало излюбленным средством пеших поединков. Большинство таких поединков составляли схватки на турнирах или на дуэлях, хотя в части случаев с их помощью решали правовые споры. То было продолжение старой традиции «Божьего суда». Поединки, вызванные вопросами чести, или судебные поединки проводили на небольших квадратных огороженных площадках, напоминавших боксерский ринг. Эти площадки по-французски называли шанкло (champ-clos). Участники поединка обычно были облачены в доспехи, но это было не обязательно и оставлялось на усмотрение соперников. Таким образом были обставлены многие знаменитые дуэли.

Техника боя дуэльными топорами или молотами была простой и эффективной (рис. 84). Одной стороной топора можно было рубить противника, зубцом или молотом обуха можно было наносить тупые удары, а длинным острием колоть соперника. Оружие держали широко расставленными руками за древко, что позволяло наносить сильные удары, стремительно манипулировать оружием и с большой силой парировать удары противника. Правой, доминирующей рукой топор держали за древко на расстоянии приблизительно восемнадцати дюймов от топора. Эта ведущая рука часто была защищена круглой гардой, напоминающей гарду копья. Вторая рука оставалась незащищенной, так как по этому месту древка удары не наносились. Удары парировали так же, как дубиной или как старой доброй винтовкой во время штыкового боя. Удары наносили, как правило, довольно медленно — в самом деле, каждый удар должен был наноситься неторопливо и весьма расчетливо.

Такой же техникой отличался поединок на алебардах и биллях. Последний был превосходнейшим оружием, так как, несмотря на свою большую длину, он был намного легче, чем полл или алебарда. Все приспособления билля — крючки, острия и ушки — были весьма полезны в защите и смертоносны в нападении во время боя в пешем строю. Пехотинец, вооруженный биллем и имеющий навык обращения с ним, мог оказать достойное сопротивление закованному в броню всаднику. Однажды я сам, во время демонстрации, пользовался биллем и был удивлен тому, насколько легко можно с помощью этого оружия отразить удар мечом, булавой или топором и одновременно, тем же движением, нанести рыцарю колющий или рубящий удар или с помощью длинного выступа на наконечнике стащить противника с седла.

Алебарду часто использовали как топор, но у алебарды было одно ценное приспособление, отсутствовавшее у боевого топора. Если тяжеловооруженный и закованный в латы рыцарь получал удар по затылку и начинал валиться из седла вперед, то обнажались не защищенные доспехами части тела — бедра и седалище. В этой ситуации противник мог нанести удар по ним длинным острием алебарды. Поистине то было страшное оружие. То же самое, без сомнения, можно было сделать биллем или поллом.

Полл — топор или молот — был, как представляется, самым популярным оружием. Но мечи и копья, или напоминающее копье оружие, состоявшее из длинного — до тридцати дюймов — острия, насаженного на древко длиной около четырех футов, тоже находили применение. На турнирах руки соперников были защищены стальными пластинами или дисками, надетыми на древко непосредственно выше места захвата оружия, подобно гарде меча или копья. Иногда и на мечах простую крестообразную гарду заменяли сплошным эфесом, который в поединках лучше защищал кисть руки. Когда мы читаем в средневековых рукописях: «How a man schal be armyd at his ese when he schall fyghte on foote» [2], то находим, что его меч «schall be wel besagewed afore ye hilts» [3]. Нам с вами и раньше приходилось встречаться с подобными инструкциями для рыцарей, когда мы обсуждали рыцарские доспехи, и еще больше наставлений мы найдем, когда в следующей главе перейдем к рассмотрению мечей.

По своему применению в бою молот очень похож на топор; размер боевой части был довольно велик — обычно около трех дюймов в длину при площади ударной поверхности около двух квадратных дюймов. На передней плоской поверхности имелись зубья, а уравновешивающая задняя часть представляла собой массивный выступ. Рукоятка имела в длину приблизительно 2–2,5 фута. Иногда на конце находилось некое подобие рукоятки, обмотанное проволокой или полосой кожи, с небольшой гардой и рудиментарной головкой (рис. 85). Но это было редкостью — обычно рукоятка представляла собой простой деревянный или стальной стержень. Огромной популярностью во второй половине XV века пользовались молоты поллы — похожие по форме на только что описанные, но имевшие большие размеры и насаженные на более длинную рукоятку, что сближало их с поллами — топорами. И техника использования в поединках того и другого оружия была одинаковой (рис. 86).

Булава, как явствует из ее формы, стала результатом усовершенствования древней дубины. С древнейших времен каменного века до наших дней дошли образцы тщательно отделанных и отшлифованных каменных палиц — более или менее сферической формы с просверленным в центре отверстием, хотя некоторые экземпляры этого смертоносного оружия представляли собой тщательно обработанные диски. Такие дисковидные булавы были излюбленным оружием древних египтян, и до нашего времени уцелело множество образцов. Существует огромное разнообразие бронзовых булав, но в целом никогда нет полной уверенности в том, что они дошли до нас из бронзового века, так как бронзовые булавы были в большом ходу в период между 1200 и 1500 годами уже нашей эры (рис. 87). Но зато весьма возможно, что палицы, изготовленные, скажем, в 800 году до н. э., и булавы, отлитые в 1300 году н. э., окажутся идентичными по материалу и форме. Но при всем том есть такие формы булав, которые специфичны для определенного периода, и многие из них использовались в качестве рыцарского оружия. Одна из таких булав, найденная в Лондоне (рис. 88), являет собой типичную форму, которую мы видим на статуях и на иллюстрациях средневековых манускриптов, относящихся к периоду от 1230 до 1350 года.

В конце XV века булава превращается в красиво оформленное оружие. Действительно, в период между 1440 и 1510 годами большая часть холодного оружия приобрела не только красивую форму — самую красивую за все время своего существования, — но и непревзойденное великолепие отделки. Оружейники и кузнецы в то время достигли пика своего мастерства. Булавы этого периода были легким оружием с фланцованными головками; фланцы, ребристые продольные выступы, имели острый режущий край, в отличие от более ранних тупых образцов (рис. 89). Однако такая форма имела и существенный недостаток. Если булава с тупыми кромками наносила тупой удар и отскакивала от доспехов, то булава с острыми краями разрезала доспехи и застревала в них, буквально выворачиваясь из руки своего владельца. В начале XVI века острые края фланцев снова делали тупыми, но зато головки булав богато украшались (рис. 90). Кроме того, булавы стали больше. Маленькая легкая булава с острыми фланцами весила около двух с половиной фунтов и была в употреблении с 1465 по 1490 год; до и после фланцы были тупыми, а вес достигал четырех — шести фунтов.

Иногда, особенно до 1450 года, рукоятки булав изготовляли из дерева, но потом, после 1450 года, их стали делать исключительно из стали.

На иллюстрациях исторических книг и на изображениях рыцарей мы часто видим булаву круглой формы, шар которой усеян длинными острыми шипами. Хотя образцы таких булав действительно сохранились до наших дней, они, так же как и похожие на цепы орудия с тремя подвешенными на цепях шарами, тоже усеянными металлическими шипами, были оружием пехоты. Зверские то были орудия, но какие же поэтические и красивые названия они имели — шаровидную булаву называли «утренней звездой», а цеп — «кропильницей». Наши предки проявляли своеобразный мрачный юмор, называя так весьма неджентльменское оружие.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.