Глава 13 Бросок к Берлину
Глава 13
Бросок к Берлину
К апрелю 1945 г. войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов в результате успешно проведенных зимних наступательных операций разгромили 9, 4-ю танковые и 17-ю немецкие армии, входившие в состав группы армий «А», и вышли на широком фронте к центральным районам Германии.
Войска 1-го Белорусского фронта вышли к реке Одер на участке от побережья Балтийского моря до устья реки Нейсе у Ратцдорфа, овладев несколькими плацдармами на западном берегу реки Одер в 60–75 км от Берлина. Войска 1-го Украинского фронта вышли к реке Нейсе на участке от Ратцдорфа до Пенциха, а своим левым крылом достигли чехословацкой границы на участке Нойштадт, Ратибор.
Войска 2-го Белорусского фронта после разгрома данцигской группировки войск противника вышли на побережье Балтийского моря западнее Данцига, на участке Эльбинг, Кольберг.
После выхода войск 2-го и 1-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов на указанные рубежи на эти три фронта была возложена задача по проведению Берлинской операции — разгромить берлинскую группировку войск противника, овладеть Берлином и выйти на реку Эльба.
Готовясь к обороне своей столицы, командование вермахта приняло все меры для создания глубокой и прочной обороны. Этому в значительной степени способствовала очень трудная для наступления местность, которая в полосе предстоящих боевых действий наших войск изобиловала большим количеством рек, озер, каналов и крупных лесных массивов, способствовавших организации сильной обороны.
Особое внимание германское командование уделяло созданию прочной обороны по западному берегу рек Одер и Нейсе для надежного прикрытия берлинского направления. Противнику удалось создать здесь достаточно сильную в инженерном отношении и глубоко эшелонированную оборону.
Одерско-Нейсенский оборонительный рубеж глубиной 20–40 км состоял из трех полос: первой (главной), второй и третьей (тыловой). На ответственных направлениях между этими полосами имелись промежуточные и отсечные позиции.
Наличие в полосах между реками Одер, Нейсе и Берлином большого количества крупных населенных пунктов, заводов, отдельных фольварков с каменными постройками дало возможность противнику быстро оборудовать много сильных узлов сопротивления и опорных пунктов, которые явились основой оборонительных полос.
Наиболее мощными узлами обороны в главной полосе обороны были Штеттин, Франкфурт-на-Одере, Губен, Форст и Мускау. Среди них особо выделялся Франкфурт-на-Одере. Выгодно расположенный на западном берегу реки Одер, он являлся самым сильным узлом сопротивления в системе главной полосы немецкого обороны.
Наиболее развитой оборона противника была на участке от Штеттина до Шведта — перед 2-м Белорусским фронтом, от устья реки Альте-Одер до Франкфурта-на-Одере — перед 1-м Белорусским фронтом и от Губена до Прибуса — перед 1-м Украинским фронтом.
Вторая оборонительная полоса в инженерном отношении наиболее сильно была подготовлена перед кюстринским плацдармом 1-го Белорусского фронта на участке от канала Финов до канала Одер — Шпрее. Здесь были оборудованы две-три линии сплошных траншей, все населенные пункты и даже отдельные фольварки были превращены в сильные опорные пункты и подготовлены к круговой обороне.
Вторая полоса обороны на этом участке проходила по Зееловским высотам. Эти высоты и город Зеелов являлись одним из наиболее мощных узлов сопротивления немцев на восточных подступах к Берлину. Зееловские высоты представляют собой высокий берег старого русла Одера и тянутся по линии Вербиг (3 км севернее Зеелова), Зеелов, Мальнов (4 км северо-западнее Лебуса), возвышаясь над долиной Одера на 40 м. Высота берега в районе Зеелова достигает 50 м. Крутизна его в этом месте равна 30–40°. Склоны местами обрывисты и изрезаны лощинами и оврагами.
Преимущества в использовании местности были на стороне противника. Выгодные для обороны высоты в районе Зеелова командовали почти над всей поймой Одера. С Зееловских высот противник мог просматривать и корректировать огонь своей артиллерии и минометов на всю глубину расположения наших войск. В то же время для наступавших войск наблюдение за расположением противника и его огневых средств на скатах Зееловских высот чрезвычайно затруднялось наличием густой зелени рощ и садов восточнее Зеелова. Преодолевать крутые скаты Зееловских высот наши танки и САУ могли только по дорогам, где угол подъема докускал продвижение колесного и гусеничного транспорта. Но эти дороги были минированы и находились под огнем всех видов оружия противника.
Зееловские высоты и расположенные в их районе населенные пункты были подготовлены к особо упорной обороне и рассматривались противником как тактический «ключ» всей системы его обороны на собственно берлинском направлении.
На удалении 20–40 км от переднего края главной полосы находилась третья (тыловая) полоса обороны, состоявшая из большого количества сильно укрепленных населенных пунктов, превращенных в узлы сопротивления.
Главное внимание германского командования при организации обороны было направлено на прикрытие Берлина непосредственно с востока от возможного и наиболее опасного удара 1-го Белорусского фронта с кюстринского плацдарма. На этом направлении к началу нашего наступления была создана глубоко эшелонированная оборона. Общая глубина полосы, подготовленной к обороне, включая Берлинский укрепленный район, достигала 100 км. Оборона противника в полосе наступления 2-го Белорусского фронта была эшелонирована на глубину до 40 км. Трудность преодоления ее усугублялась наличием крупной водной преграды — реки Одер, имевшей в нижнем течении два русла — Ост-Одер и Вест-Одер, удаленных друг от друга на 2,5–4 км с широкой поймой реки, затопленной противником.
Оборона немцев в полосе наступления 1-го Украинского фронта была эшелонирована на глубину 30 км. Преодоление ее было связано с необходимостью форсирования двух больших рек — Нейсе и Шпрее.
Подготовка к проведению Берлинской операции началась еще в марте 1945 г., но директивы Ставки были даны: 1-му Белорусскому фронту — 2 апреля, 1-му Украинскому фронту — 3 апреля и 2-му Белорусскому фронту — 6 апреля.
По замыслу Ставки Верховного Главнокомандования операция должна была начаться не позднее 16 апреля и завершиться в течение 12–15 дней.
Войска 2-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов должны были совместными ударами расчленить немецкую группировку, оборонявшуюся на берлинском направлении, и по частям уничтожить ее.
Для проведения операции фронты получили дополнительное усиление: 1-й Белорусский фронт — одну общевойсковую армию (3-ю), два авиационных корпуса и две авиационные дивизии, один артиллерийский корпус (3-й), одну дивизию и три полка полевой реактивной артиллерии (2-й гмд, 38, 50-й и 318-й гмп); 1-й Украинский фронт — три общевойсковые армии (28, 31-ю и 2-ю Польскую). В результате к началу операции три фронта располагали весьма значительными силами (расчетных дивизий — 193, орудий, минометов, установок и рам реактивной артиллерии — более 41 тысячи, танков и САУ — 6250, боевых самолетов — 7500), что позволило создать превосходство над противником: по пехоте — в 2,5 раза, по артиллерии — в 4 раза, по танкам — в 4,1 раза и по самолетам — в 2,3 раза[167].
Следует заметить, что советское командование даже в совершенно секретных документах завышало силы противника, так что соотношение сил в пользу Красной Армии было еще больше. Германский историк Вильгельм Тике писал: «Данные о численности войск и вооружений конца войны вызывают сомнения, так как с немецкой стороны в это время просто невозможно было выяснить точные цифры»[168].
Тот же Тике писал: «…по состоянию на 7 апреля 1945 г. группа армий „Висла“ насчитывала в общей сложности 828 машин, из которых только 719 были пригодны для участия в боевых действиях»[169].
С полевой артиллерией в группе армий «Висла» ситуация была намного хуже. «В Федеральном архиве ФРГ сохранилась официальная запись о количестве орудий в зоне действий 9-й армии, согласно которой 101-й армейский корпус имел в среднем 6,2 орудия на один километр линии фронта, 11-й танковый корпус СС — 10 орудий, а 5-й горно-стрелковый корпус СС — 2,8 орудия…
Боеприпасов было в обрез. В зоне действий 3-й танковой армии вся артиллерия состояла в основном из тяжелых противовоздушных орудий, которые были сняты с позиций ПВО в немецких городах и переброшены на Одер (часто их устанавливали на бетонном цоколе). Под Шведтом вся оборона держалась исключительно на тяжелых и сверхтяжелых минометах 406-го фольксартиллерийского корпуса.
На участке 9-й армии, где предположительно должны были развернуться наиболее ожесточенные бои, положение было немногим лучше. К северу от Зеелова занимал позиции 408-й фольксартиллерийский корпус, а к югу — 404-й фольксартиллерийский корпус»[170].
Тут следует дать небольшое пояснение: тяжелыми минометами немцы считали 12-см минометы, близкие по своим тактико-техническим характеристикам к советским минометам. А вот сверхтяжелый 21-см миномет 21-см Gr.W.69 был создан чехословацкой фирмой «Шкода» в 1944 г. А у чехов он имел индекс В-19.
Этот миномет спроектирован по классической схеме «мнимого треугольника». Но в отличие от советских и германских минометов калибра 50–120 мм имел противооткатные устройства и заряжался с казенной части. Для транспортировки миномет снабжался отделяемым в боевом положении ходом. Длина ствола В-19 — около 3 м, то есть 14,4 калибра. Угол возвышения +40°; +75°. Вес в боевом положении 2,3 т.
Штатным выстрелом миномета была 110-кг фугасная восьмиперая мина Wgr.5004, содержавшая 40 кг ВВ. При заряде 1,4 кг фугасная мина имела начальную скорость 239 м/с и летела на дистанцию 5035 м. Однако, учитывая большую длину мины — 1636 мм, то есть 7,8 калибров, трудно было ожидать от нее хорошей кучности. Кроме того, в боекомплект миномета входила бетонобойная граната весом 85 кг. Более легкий снаряд имел начальную скорость 283 м/с и дальность 6410 м. Любопытно, что, по советским данным, его начальная скорость составляла 345 м/с, а дальность 8,5 км[171].
Прошу прощения у читателя за столь длинный рассказ о 21-см миномете Gr.W.69. Дело в том, что в серийном производстве он находился недолго: в 1944 г. промышленность сдала 33 штуки, а в 1946 г. — 96. Мин к миномету было выпущено: в 1944 г. — 4 тысячи, а в 1945 г. — 24 тысячи. А главное, эти минометы не поставляли в вермахт, а лишь в «корпуса народной артиллерии», первоначально находившиеся под руководством нацистской партии.
Впервые 21-см минометы против советских войск были применены именно на Одере. Надо ли говорить о впечатлении, которое производили на советских солдат взрывы мин с 40 кг взрывчатки?!
А теперь перейдем к действиям советской артиллерии.
В ходе подготовки к Берлинской операции в артиллерии фронтов были проведены следующие мероприятия.
Войска 2-го Белорусского фронта после завершения операции в районе Данцига и Гдыни должны были сменить войска 1-го Белорусского фронта, участвовавшие в Померанской операции, на 180-километровом фронте от Кольберга на побережье Балтийского моря до Ниппервизе на Одере.
Для выполнения этой задачи вместе с войсками пришлось осуществить перегруппировку артиллерии четырех армий, трех танковых, одного механизированного и одного кавалерийского корпусов (2-й ударной, 65, 70-й и 49-й армий; 1, 3-го и 8-го гв. тк, 8-го мк и 3-го гв. кк), а также большого количества артиллерии РВГК. Не считая батальонной и полковой артиллерии, а также отдельных дивизионов стрелковых дивизий, танковых, механизированного и кавалерийского корпусов, количество войсковой артиллерии составило 49 артиллерийских и минометных полков. В перегруппировке участвовал, помимо того, 101-й артиллерийский полк РВГК.
Таким образом, в перегруппировке артиллерии 2-го Белорусского фронта участвовало 150 артиллерийских и минометных полков всех типов. Столь крупная перегруппировка была осуществлена в очень короткий срок, с 4 по 13 апреля. Артиллерийские соединения и части РВГК, вооруженные тяжелыми системами и имеющие тракторную тягу, перевозились по железной дороге, для чего потребовалось 65 эшелонов. Вся остальная артиллерия перебрасывалась на новое направление походным порядком на расстояние от 250 до 370 км.
Перегруппировка артиллерии 1-го Белорусского фронта была более сложной, что определялось необходимостью вывода в полосу своего фронта войск и артиллерии, участвовавших в Померанской операции, значительным сужением полосы фронта и изменением границ между армиями. Кроме того, для усиления армий ударной группировки в их полосы выводились части РВГК из резерва фронта и частично из других армий.
В разгроме померанской группировки противника участвовали: 3-я ударная, 61, 47-я армии, 1-я армия Войска Польского, 1-я и 2-я гвардейские танковые армии, 2-й и 7-й гвардейские кавалерийские корпуса. Не считая полковой и батальонной артиллерии, в составе этих войск насчитывалось 53 полка войсковой артиллерии и 104 артиллерийских и минометных полка РВГК (в том числе и армейских). Вся войсковая и армейская артиллерия осуществляла перегруппировку в составе своих армий, корпусов и дивизий.
Перегруппировка артиллерии РВГК планировалась отдельно, причем 50 полков сразу же направлялись в другие армии, уже развернутые в полосе фронта, 29 полков оставались в армиях, в составе которых действовали в Померанской операции и вместе с ними перебрасывались на новое направление, а 25 полков совершали перегруппировку в два этапа — выводились в резерв фронта, с последующей их передачей в армии ударной группировки. Кроме того, на усиление этих армий передавались 38 полков из ранее созданного резерва фронта и 24 полка из других армий. Таким образом, во внутрифронтовой перегруппировке, не считая войсковой и армейской артиллерии, участвовали 166 полков РВГК, которым пришлось совершить марши на расстояние от 75 до 250 км.
В связи с изменением границ ответственности армий и общим сокращением протяженности фронта во всех армиях были проведены внутриармейские перегруппировки артиллерии, правда, на сравнительно небольшие расстояния.
Перегруппировка некоторой части артиллерии из Восточной Пруссии была проведена в период с 9 по 22 марта. Основная же перегруппировка войск, в том числе и артиллерии, проводилась с 7 апреля, после того как началась смена частей 1-го Белорусского фронта войсками 2-го Белорусского фронта, и полностью закончилась к 14 апреля.
С 15 марта из резерва Ставки в состав 1-го Белорусского фронта начали прибывать по железной дороге 3-й артиллерийский корпус прорыва в составе 2-й и 18-й артиллерийских дивизий, 2-я гвардейская минометная дивизия, 38, 50-й и 318-й гвардейские минометные полки полевой реактивной артиллерии. Все эти части и соединения к 8 апреля закончили свое сосредоточение в резерве фронта.
Вывод артиллерии РВГК из резерва фронта в армии ударной группировки и ее перегруппировка между армиями были проведены с 8 по 11 апреля.
Перегруппировка войск 1-го Украинского фронта и его артиллерии, хотя и носила внутрифронтовой характер, была также очень сложной. С 3 апреля, после передачи 4-му Украинскому фронту 60-й армии, протяженность фронта сократилась с 470 до 390 км. К этому времени в составе фронта оставалось шесть общевойсковых и две танковые армии (3, 13, 52, 5-я гв., 21-я и 59-я армии, 3-я и 4-я гв. танковые армии).
На усиление фронта поступали три общевойсковые армии. 2-я армия Войска Польского со 2-й артиллерийской дивизией, 14-й истребительно-противотанковой артиллерийской бригадой и 3-м минометным полком 9 апреля сосредоточилась в лесах северо-западнее Бунцлау в полосе 13-й армии. 28-я и 31-я армии, следовавшие из Восточной Пруссии по железной дороге, могли прибыть в полосу фронта только к началу операции, и то не полностью.
В целях создания сильной ударной группировки командующий фронтом решил перегруппировать основную массу войск на правое крыло фронта за счет расширения полос обороны трех левофланговых армий на 101 км. С левого крыла фронта на правое выводилась 5-я гвардейская армия. 13-я армия приняла часть полосы 3-й гвардейской армии на участке Клайн-Бадемейзель, Трибель, но в то же время передала свою полосу войскам 5-й гвардейской, 2-й Польской и 52-й армий. В результате фронт 13-й армии сократился с 55 до 9 км. В ходе перегруппировки общевойсковых армий с левого крыла на правое рокировались и танковые армии. 3-я гвардейская танковая армия выводилась в район южнее Зоммерфельд в полосу 13-й армии, и 4-я гвардейская танковая армия — в район южнее Зорау, в полосу 5-й гвардейской армии. Одновременно на правое крыло фронта перебрасывались и кавалерийские корпуса.
Войсковая и армейская артиллерия осуществляла перегруппировку вместе с войсками своих армий и корпусов в период с 4 по 12 апреля. В ее составе насчитывалось около 100 полков.
Артиллерия РВГК проводила перегруппировку в составе общевойсковых армий (5-я гв. и 13-я) и самостоятельно, по плану командующего артиллерией фронта. Так, одновременно с войсковой артиллерией 5-й гвардейской армии перегруппировку осуществляла и приданная ей артиллерия РВГК в количестве 40 полков (3-я и 17-я адп 7-го акп, 10-й гв. иптабр, 1075-й иптап, 9-й гмд и 308-й гмп), а в 13-й армии — 13 полков (12-я минбр, 168-й лабр, 111-й гв. гап, гап 171-й габр, 1076-й иптап, 30-я и 38-я гмбр). Из резерва фронта в армии ударной группировки передавался 51-й полк (4-я и 31-я адп 10-го акп — в 13-ю армию; 25-я адп и 7-я гв. иптабр — в 3-й гв. армию), а из одних армий в другие —19 полков (1-я гв. адп — из 13-й армии в 3-ю гв. армию и 37-я иптабр — из 5-й гвардейской в 21-ю армию). Перегруппировка артиллерии РВГК, осуществлявшаяся по плану командующего артиллерией фронта, производилась в период с 8 по 11 апреля.
Таким образом, в основной перегруппировке, помимо полковой и батальонной артиллерии и отдельных дивизионов общевойсковых соединений, участвовало около 100 полков войсковой артиллерии и 125 полков артиллерии РВГК. При этом перегруппировка производилась на значительное расстояние. Протяженность маршрутов колебалась в пределах от 80–100 км до 270–300 км. Наибольшее расстояние, в 300 км, пришлось преодолеть артиллерии 5-й гвардейской армии. Кроме того, часть артиллерии производила внутриармейскую перегруппировку на сравнительно небольшое расстояние.
Распределение артиллерии между армиями трех фронтов к началу операции приведено в Приложении. Здесь же я отмечу, что в 126-километровой полосе наступления 2-го Белорусского фронта к началу наступления имелось 6528 орудий и минометов (из них 1865 в РВГК), 335 боевых машин реактивной артиллерии и 488 пусковых рам снарядов М-31. В это число не включена артиллерия 19-й и 5-й танковых армий, занимавших оборону на побережье и не участвовавших в операции.
В 174-километровой полосе наступления 1-го Белорусского фронта имелось 16 687 орудий и минометов (из них 4858 РВГК), 661 боевая машина реактивной артиллерии и 779 рам М-31.
В 395-километровой полосе наступления 1-го Украинского фронта находилось 15 330 орудий и минометов (из них 4099 РВГК), 523 боевые машины реактивной артиллерии и 518 рам М-31.
В их число не включена артиллерия, входившая в состав 1-го Украинского фронта 6-й армии, блокировавшей город Бреслау в 125–150 км восточнее линии фронта. Зато включена артиллерия 2-й армии Войска Польского, которая имела 1170 орудий и минометов, а также 21 боевую машину реактивной артиллерии.
О степени массирования артиллерии на главных направлениях фронтов можно судить по тому, что в армиях ударных группировок фронтов было сосредоточено до 80 % всей войсковой артиллерии и до 95 % всей артиллерии РВГК. Средний удельный вес артиллерии РВГК во всех трех фронтах достигал 26 %, в большинстве же армий ударных группировок он доходил до 45–48 %.
На участках прорыва использовались орудия большой и особой мощности РВГК. Так, к примеру, в 8-й гвардейской армии 1-го Белорусского фронта находился 1-й пушечный полк особой мощности (две 210-мм пушки Бр-17 и шесть 152-мм пушек Бр-5), 34-й ОАД ОМ (шесть 280-мм мортир Бр-5) и 322-й ОАД ОМ (шесть 305-мм гаубиц обр. 1915 г.).
Благодаря большому количеству артиллерийских частей и соединений, привлекавшихся к участию в Берлинской операции, в полосе фронта была развернута широко разветвленная сеть многочисленных наблюдательных пунктов командиров батарей, дивизионов, полков, бригад и дивизий (основных, боковых и передовых).
В начале подготовительного периода, когда еще не были изменены фронтовые границы и фронт армий, особенно на кюстринском плацдарме, был еще очень широк, на каждом километре фронта размещалось в среднем 32 наблюдательных пункта (5-я ударная и 8-я гвардейская армии). В последние же недели, предшествовавшие наступлению, после сокращения общей ширины полосы фронта с 320 до 175 км и окончания сосредоточения артиллерии на участках прорыва тех же армий на каждом километре фронта действовало уже до 100–120 наблюдательных пунктов. Всего же в полосе фронта было развернуто около 7 тысяч наблюдательных пунктов артиллерийских частей и подразделений.
В армиях ударной группировки 1-го Украинского фронта плотность наблюдательных пунктов была такой же, как и на 1-м Белорусском фронте, и только в армиях 2-го Белорусского фронта, выполнявших задачи вспомогательного характера, она была ниже и не превышала 60–70 наблюдательных пунктов на 1 км фронта. Но и в этом случае развернутая сеть наблюдательных пунктов обеспечивала выполнение основных задач, возложенных на войсковую артиллерийскую разведку.
В подготовительный период была проделана большая организационная работа по подготовке подразделений разведки к действиям в подвижных формах боя. Сущность ее заключалась в том, что заблаговременно было предусмотрено быстрое выдвижение вперед за наступающими войсками подвижных наблюдательных пунктов (разведывательных групп) на танках, самоходных орудиях, бронетранспортерах, автомашинах и мотоциклах. Все такие подвижные разведывательные группы обеспечивались надежными средствами радиосвязи. Опыт прошлых операций показал, что подобные мероприятия, проведенные заранее, обеспечивали эффективные действия войсковой артиллерийской разведки в ходе операции.
В период подготовки Берлинской операции в составе 1-го Белорусского фронта действовало 16 отдельных разведывательных артиллерийских дивизионов, 2 отдельных корректировочно-разведывательных авиационных полка и 2 воздухоплавательных дивизиона аэростатов наблюдения. Все эти части были распределены между армиями фронта, как показано в таблице.
Таблица 27. Распределение частей артиллерийской инструментальной и воздушной разведки между армиями 1-го Белорусского фронта[172]
Корректировочно-разведывательные авиационные полки получили задачи на фотографирование обороны противника, визуальную разведку, корректировку огня нашей артиллерии и ночную разведку батарей противника. Всего за время подготовки операции самолеты-корректировщики произвели 248 боевых вылетов, из них: на фотографирование — 76, на визуальную разведку — 125 и на корректировку артиллерийского огня — 47. Всего было разведано 1532 цели, в том числе 185 артиллерийских и минометных батарей. За этот же период была сфотографирована оборона противника на площади в 3317 кв. км. С помощью корректировки с самолета было подавлено и уничтожено 42 артиллерийские батареи, 4 переправы и 1 бронепоезд.
Работа аэростатов наблюдения была ограниченной. В целях маскировки их боевых порядков подъемы в основном производились ночью с целью уточнения и выявления группировки артиллерии и минометов противника, а также для наблюдения за его действиями в ночное время. Всего в подготовительный период было произведено 40 подъемов, из них 38 ночных и только 2 дневных (последние в период проведения разведки боем). В результате произведенных подъемов было разведано: артиллерийских и минометных батарей — 42, отдельных орудий — 8, прожекторов — 40.
К началу операции фронты располагали очень большим количеством боеприпасов, полностью обеспечивавшим выполнение предстоящих задач. Распределение боеприпасов между фронтами было произведено в соответствии с задачами фронтов и их ролью в операции. Так, 2-й Белорусский фронт к началу операции имел 2 441 630, 1-й Белорусский фронт — 6 177 400 и 1-й Украинский фронт — 3 671 870 снарядов и мин. Таким образом, не считая боеприпасов зенитной и полевой реактивной артиллерии, тремя фронтами было накоплено более 12 млн снарядов и мин всех калибров. Средняя обеспеченность этих фронтов в боекомплектах составила соответственно 2,4, 3,0 и 1,8 боевого комплекта. Учитывая, что глубина операции не должна была превысить 120–160 км, такая обеспеченность была достаточно высокой. На трех фронтах было сосредоточено большое количество боеприпасов и для полевой реактивной артиллерии — 288 тысяч снарядов, из них: на 2-м Белорусском — 100 тысяч, на 1-м Белорусском — 136 тысяч и на 1-м Украинском фронте — 52 тысячи снарядов.
К сожалению, перед началом Берлинской операции не удалось полностью укомплектовать по штату артиллерийские подразделения. Так, укомплектованность артиллерии стрелковых дивизий личным составом и материальной частью в среднем составляла 60 %, средствами транспорта, тяги и конского состава — от 50 до 60 %. Значительно лучше были укомплектованы части и соединения армейской артиллерии и РВГК: личным составом — от 80 до 92 %, материальной частью — от 92 до 100 %, автомашинами и тягачами — от 80 до 85 %. Укомплектованность подразделений связи личным составом, телефонными аппаратами, радиостанциями и зарядными агрегатами была доведена до 90 %, и только обеспеченность телефонным кабелем составляла 65–70 % штатной потребности. Артиллерийские части и соединения были хорошо обеспечены горючим всех видов, запасы которого к началу операции составили от 2,5 до 3,5 заправки.
Для зенитно-артиллерийского прикрытия боевых порядков войск, переправ, командных пунктов и тыловых объектов в полосах трех фронтов, особенно 1-го Белорусского и 1-го Украинского, была сосредоточена очень сильная группировка зенитной артиллерии. Ее состав и распределение между фронтами показаны в таблице.
Таблица 28. Распределение зенитной артиллерии между фронтами к началу Берлинской операции[173]
**Кроме того, для прикрытия переправ и объектов тыла было использовано 1203 ор. Зап. фронта ПВО (5-й корпус ПВО страны).
С учетом привлекаемых в полосе 1-го Белорусского фронта средств ПВО страны вся группировка зенитной артиллерии насчитывала в своем составе 4663 орудия малого и среднего калибров. На центральном, берлинском, направлении в полосе 1-го Белорусского фронта было сосредоточено 60 % всей этой группировки, 1-го Украинского фронта — 26 % и 2-го Белорусского фронта — 14 %.
Наступление войск 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов было назначено на 16 апреля. Войска 2-го Белорусского фронта должны были перейти в наступление четырьмя днями позднее — 20 апреля.
Наступлению войск 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов предшествовала разведка боем. На 1-м Белорусском фронте она проводилась 14 и 15 апреля в шести армиях (47, 3-й уд., 5-й уд., 8-й гв., 69-й и 33-й) усиленными стрелковыми батальонами по одному от каждой стрелковой дивизии первого эшелона с целью уточнить истинное положение переднего края главной полосы обороны, убедиться в том, что первая позиция занята противником, произвести доразведку его обороны, захватить пленных.
Для ее артиллерийского обеспечения привлекалось относительно небольшое количество артиллерии: преимущественно штатные средства стрелковых дивизий, от которых выделялись разведывательные батальоны и один-два артиллерийских (минометных) полка РВГК.
Исключение представляла 8-я гвардейская армия, но о ее действиях я расскажу отдельно.
В каждой армии атаке разведывательных батальонов предшествовала короткая артиллерийская подготовка: в 5-й ударной армии — 15-минутные, а во всех остальных — 10-минутные огневые налеты. Во всех армиях артиллерийская подготовка началась одновременно в 7 ч 30 мин, и с ее окончанием разведывательные батальоны перешли в атаку, поддерживаемые орудиями сопровождения и артиллерией с закрытых огневых позиций последовательным сосредоточением огня. Исключение составляла 8-я гвардейская армия, где поддержка атаки осуществлялась одинарным огневым валом, к ведению которого привлекались только 82-мм и 120-мм минометы.
Успех разведывательных батальонов был различен. В 47-й и 5-й ударной армиях разведывательные батальоны продвинулись на 300–400 м, после чего для развития их успеха были введены в бой стрелковые батальоны дивизий первого эшелона.
В 3-й ударной армии, на участке 12-го гвардейского стрелкового корпуса, разведывательные батальоны захватили первую и вторую траншеи и закрепились на рубеже в 300–400 м от переднего края; разведывательные батальоны 79-го стрелкового корпуса, выполнив задачу (ворвались в первую траншею и захватили пленных), отошли в исходное положение. В 69-й и 33-й армиях разведывательные батальоны ворвались в первую траншею, захватили пленных и под давлением противника отошли в исходное положение. В этот день батальоны армий ударной группировки вклинились в оборону противника: в 47-й — на 300–1500 м, в 3-й ударной — до 400 м, в 5-й ударной — на 1–2 км и в 8-й гвардейской — до 2–2,5 км.
При поддержке наступления разведывательных батальонов и батальонов дивизий первого эшелона артиллерия шести армий израсходовала около 120 тысяч снарядов и мин. Больше всех — свыше 45 тысяч — израсходовала артиллерия 8-й гвардейской армии, в то время как в каждой из остальных армий расход был в пределах 13–15 тысяч снарядов и мин. На другой день, 15 апреля, действия разведывательных батальонов и батальонов дивизий первого эшелона, введенных в бой 14 апреля, продолжались только в трех армиях (3-й уд., 5-й уд. и 8-й гв.). Наибольший успех был достигнут в 5-й ударной армии. На ее левом фланге наступающие батальоны за день продвинулись на глубину 1,5–2,5 км, а на правом фланге, где разведывательные батальоны 14 апреля не действовали, даже до 5 км.
В результате двухдневных боев разведывательных батальонов и некоторой части главных сил войска армий ударной группировки фронта вклинились в первую полосу обороны противника на глубину 2–4 км, а на отдельных участках — до 5 км.
Несколько подробнее я остановлюсь на разведке боем 8-й гвардейской армии. Она была проведена боем силами двух стрелковых батальонов и двух штрафных рот на различных участках прорыва.
Каждый стрелковый батальон был усилен батареей СУ-76, батареей СУ-152, ротой саперов и поддерживался одним минометным полком, артполком дивизии, от которого действовали (без гаубичных батарей), всеми минометами дивизии, 76-мм и 45-мм орудиями, стоявшими на прямой наводке на рубеже атаки батальонов, и одним дивизионным залпом РС.
Штрафные роты, действовавшие на флангах, были усилены (каждая) батареей СУ-76, взводом саперов и поддерживались одним минометным полком, артполком дивизии, на участке которого действовали (без гаубичных батарей), всеми минометами дивизии, 45-мм и 76-мм орудиями, стоявшими на прямой наводке, и дивизионным залпом РС.
Подразделения, проводившие разведку боем, проходили специальную тренировку, причем для этой цели штрафные роты были выведены на восточный берег Одера.
Атаке предшествовал 10-минутный огневой налет, причем в начале огневого налета было произведено по одному дивизионному залпу реактивными снарядами М-13 (на батальон, штрафную роту), а сопровождение атаки — одинарным огневым валом 82-мм минометов, в период атаки армейские артиллерийские подгруппы вели борьбу с активно действующими батареями противника.
Общее руководство действиями батальонов осуществляли командиры корпусов, а командиры всех степеней со своих наблюдательных постов наблюдали за ходом боя и действиями противника, уточняя систему его обороны.
Любопытно, что оценка действий 8-й гвардейской армии существенно разнится в двух секретных документах. Так, в труде «Артиллерия в наступательных операциях Великой Отечественной войны» (Кн. II (19 ноября 1942 г. — 9 мая 1945 г.). М.: Воениздат, 1965) они оцениваются негативно и утверждается, что 8-я гвардейская армия продвинулась «незначительно — до 1 км» (стр. 655). А вот в сводке штаба армии говорится: «Разведка боем, предпринятая за два дня (14.4.45 г.) до начала общего наступления, в связи с успешными действиями разведбатальонов переросла в настоящее наступление. Вместо запланированных двух стрелковых батальонов, силами которых армия должна была произвести 14.4.45 г. разведку боем, к исходу 14.4.45 г. армия ввела в бой: стрелковых полков — 8, минометных бригад — 5, минометных полков — 2, артиллерийских полков — 10 (дивизионных, лап, гап), артиллерийских бригад — 7, ОАД ОМ — 1, одну танковую бригаду и три танковых полка (итого танков и СУ: Т-34 — 27, ИС-122 — 52, СУ-122 — 27) и к утру 15.4.45 г. продвинулась во всей полосе на глубину от 3 до 4 км.
Несмотря на то что с перемещением боевых порядков снова пришлось планировать артподготовку, продвижение 14.4.45 имело положительное влияние на дальнейшее развитие операции, так как первая и частично вторая позиции главной полосы обороны противника оказались прорванными, а части, оборонявшие их, понесли значительные потери.
Таким образом, благодаря действиям войск армии 14.4.45 г. огневая система противника к 16.4.45 г. оказалась нарушенной, его оборона в целом ослабевшей»[174].
А теперь перейдем к первому этапу Берлинской операции.
На 1-м Белорусском фронте в четырех армиях, переходивших в наступление с плацдармов (3-я уд., 5-я уд., 8-я гв. и 69-я армии), артиллерийская подготовка началась 16 апреля еще в темное время, в 5 часов утра по московскому времени, и длилась 20–30 минут. В остальных трех армиях (1-я Польская, 47-я и 33-я) она была той же продолжительности, но началась в 5 ч 45 мин. Артиллерийская подготовка, во время которой оборона противника подавлялась на глубину до 6–8 км, а на некоторых участках и до 10 км, во всех армиях была очень мощной. Достаточно сказать, что при столь непродолжительной артиллерийской подготовке артиллерия израсходовала около 500 тысяч снарядов и мин всех калибров, нанесла противнику большие потери, надежно подавив его оборону, особенно в первой полосе.
По окончании артиллерийской подготовки в полосах армий, где она началась в 5 часов утра, по установленному сигналу включили прожекторы, яркие лучи которых были направлены на противника.
Поскольку целесообразность использования прожекторов свыше 60 лет вызывает споры историков, я остановлюсь на этом моменте поподробнее.
Маршал артиллерии В. И. Казаков в своих мемуарах утверждает: «Командующий фронтом Маршал Советского Союза Г. К. Жуков решил (это было еще в феврале, при первом обсуждении плана операции с командармами) провести артиллерийскую подготовку и начало поддержки атаки в предрассветный час, то есть еще в темное время суток, а в момент начала атаки ослепить противника лучами мощных прожекторов.
Чтобы убедиться в целесообразности такого решения, командующий фронтом решил на практике проверить действие прожекторов. Моему заместителю по ПВО генералу В. Г. Позднякову было приказано вывезти два прожектора на открытую местность. Большая группа генералов расположилась примерно в километре от прожекторов. Эффект превзошел все ожидания. Когда включили прожекторы, огромной силы свет буквально ослепил нас. Примерно через тридцать секунд свет погас, и в наступившей тьме некоторое время мы не видели друг друга, хотя и находились рядом.
— Ну как, повторить или и так все ясно? — спросил командующий.
Ни у кого не возникло желания снова оказаться под лучами прожекторов. Так мы убедились, что с помощью прожекторов можно преподнести противнику неприятный сюрприз. Тогда же было принято решение на участках прорыва четырех армий (3-й и 5-й ударных, 8-й гвардейской и 69-й) поставить 143 прожектора…
16 апреля в 5 часов[175], в полной темноте, мощный залп огромной массы орудий и минометов возвестил о начале артиллерийской подготовки, длившейся 25–30 минут. Зрелище было поистине феерическое: десятки тысяч зарниц в районе огневых позиций на широком фронте и огни разрывов в стане врага. Особенно сильное впечатление производили залпы „катюш“.
Даже бывалых артиллеристов поразила эта стихия огня, которая ночью казалась куда более грозной, чем днем. С каждой минутой росла уверенность в успехе атаки, начала которой мы ждали с таким нетерпением.
А в 5 часов 25 минут темноту ночи прорезали вертикальные лучи мощных прожекторов. По этому сигналу повсеместно одновременно зажглись прожекторы, направленные в сторону врага. Но произошло непредвиденное: лучи прожекторов оказались не в силах пробить густые облака пыли и дыма от разрывов многих десятков тысяч снарядов и мин. К тому же погода была безветренная и по земле стлался предутренний туман.
Конечно, прожекторы сыграли свою положительную роль: местность перед наступавшими войсками была освещена как днем, что, безусловно, облегчало их действия»[176].
Несколько иначе ситуацию трактует штаб 8-й гвардейской армии:
«Прожекторы мощным светом должны были осветить путь танкам и пехоте (перешедшим в атаку в 5.15) и ослепить противника. Освещением преследовалась цель — сделать возможной атаку ночью при свете, создать невыгодные условия для противника. Бой должен был быть обеспечен освещением с 5 часов 15.4.45 до наступления рассвета на глубину до 3 км.
Всего перед фронтом двух стрелковых корпусов (правофланговый и средний) было поставлено на позиции 26 прожекторов на фронте до 5 км. Прожекторы устанавливались в одном километре от переднего края с интервалами в 200–250 метров.
Прожекторы были введены в действие своевременно, но ожидаемого эффекта они не дали. Причиной этому было:
а) неблагоприятная погода (дымка);
б) после артподготовки передний край противника был окутан сплошным облаком дыма и пыли, которые свет прожекторов не пробивал;
в) из 26 прожекторов не действовало 12. Пять прожекторов были выведены из строя пулеметным огнем противника в самом начале боя, один оказался неисправным, и остальные не действовали благодаря слабому контролю офицерского состава прожекторного полка.
В связи с этим вместо сплошного освещения и ослепления противника прожекторами слабо освещались отдельные полосы на расстоянии не дальше как до переднего края противника;
г) прожекторы были приданы стрелковым корпусам, а управление ими возложено на командующих артиллерией корпусов.
Практически расстановкой прожекторов и управлением приданными прожекторными подразделениями занимался исключительно помощник начальника штаба командующего артиллерией корпуса по ПВО; он же управлял ими и во время боя. Управление ограничилось поддержкой связи с командирами прожекторных взводов и опросом их о готовности.
Штабы корпусов работы прожекторов не спланировали, их действиями не руководили.
Опыт применения прожекторов 16.4.45 г. показал, что в дальнейшем при применении прожекторов целесообразно учитывать следующее:
а) предстоящую погоду (в туман и дымку действия прожекторов будут неэффективными);
б) длительность и силу артподготовки. Прожекторы целесообразнее применять на участках, где артподготовка не проводится;
в) порядок использования — прожекторные подразделения целесообразно придавать дивизиям;
г) в связи с неизбежным выходом части прожекторов из строя их нужно расставлять на сокращенных интервалах (до 150 метров);
д) прожекторные подразделения с наибольшим эффектом могут быть использованы при решении войсками частных задач.
Одной из особенностей прорыва было то, что артподготовка и артиллерийское обеспечение атаки пехоты огневым валом проходило в ночных условиях (впервые в практике армии).
Первые два периода артнаступления (артподготовка — 20 минут и сопровождение атаки пехоты и танков огневым валом — 30 минут) были совершенно ненаблюдаемы»[177].
А теперь вернемся к общему ходу наступления 1-го Белорусского фронта.
Атака советских войск в целом была успешной, и на большинстве участков наступление развивалось без больших потерь. Только в полосе 47-й армии наступление замедлялось из-за большого количества каналов оросительной системы, заполненных водой. На правом фланге 61-й армии, где противник оказал очень сильное и упорное сопротивление, наши части смогли продвинуться только на 300–400 м. В целом же быстрое продвижение наших войск в первой полосе обороны немцев объясняется не только большой эффективностью огня артиллерии и решительными действиями пехоты и танков, но в значительной мере еще и тем, что после проведенной нашими войсками разведки боем противник на многих участках сумел отвести свои основные силы на вторую полосу обороны, оставив в первой только части прикрытия.
Наиболее сложная обстановка складывалась в полосе наступления 8-й гвардейской и частично 5-й ударной армий. Уже к 12 часам соединения 8-й гвардейской армии прорвали первую полосу обороны и подошли к рубежу Зееловских высот — второй (главной) полосе обороны. К этому времени с ними уже действовали и передовые части 1-й гвардейской танковой армии, введенные в бой еще в 7 часов. Однако соединения стрелковых корпусов выходили к рубежу Зееловских высот неодновременно, и предусмотренный планом 15-минутный огневой налет проводился по мере их подхода распоряжением командиров корпусов. Таким образом, одновременного, мощного удара артиллерии не получилось. Разрозненные атаки успеха не имели. Тогда распоряжением командующего фронтом для наращивания силы удара были введены в бой главные силы 1-й гвардейской танковой армии. Но и эта мера не принесла желаемых результатов. В течение дня шли ожесточенные бои за овладение гребнем высот, но выполнить эту задачу нашим войскам так и не удалось. Все атаки пехоты и танков отбивались противником с восточных скатов, хорошо оборудованных в инженерном отношении и насыщенных огневыми средствами.
К исходу дня артиллерия армии начала перемещение своих боевых порядков вперед, чтобы возможно больше приблизить их к передовым частям. В очень сложных условиях загруженных дорог, большого количества естественных препятствий и под непрерывным огневым воздействием противника артиллерия в течение вечера 16 апреля и в ночь на 17 апреля переместилась вперед. На прежних огневых позициях оставались только части артиллерии большой и особой мощности.
Подводя итоги первого дня наступления, следует отметить, что на большинстве участков наши войска прорвали первую и подошли ко второй полосе обороны противника, продвинувшись на 4–6 и более километров. По неполным данным, за этот день огнем артиллерии было уничтожено и разрушено около двух тысяч и подавлено около тысячи различных целей, не считая уничтоженной живой силы, многих километров разрушенных траншей и сотен каменных зданий, превращенных противником в сильные узлы сопротивления.
16 апреля огнем советской артиллерии были повреждены три 28-см железнодорожные установки 100-го железнодорожного дивизиона, стоявшие между Зееловом и Мюнхебергом.
За первый день наступления артиллерия фронта израсходовала более 900 тысяч снарядов и мин всех калибров (без зенитной артиллерии) — намного меньше, чем предусматривалось планом. Частично это объясняется успешными действиями передовых батальонов.
Утром 17 апреля войска фронта вновь перешли в наступление, но армии начали боевые действия неодновременно. На правом крыле фронта, в 61-й армии, артиллерийская подготовка началась в 6 ч 30 мин, в 47-й армии — в 7 ч 30 мин, а в 5-й ударной и 69-й армиях — соответственно в 10 ч 00 мин и в 10 ч 10 мин. Продолжительность артиллерийской подготовки была разная — от 15 до 40 минут.
В 8-й гвардейской армии, выполнявшей наиболее сложную задачу, артиллерийская подготовка началась в 9 ч 45 мин, а в 10 ч 15 мин, после последнего мощного 5-минутного огневого налета, войска армии атаковали противника, оборонявшего рубеж Зееловских высот. Несмотря на то что против войск ударной группировки фронта противник выдвинул из резерва 9-й армии три моторизованные и одну авиаполевую дивизии (18-ю и 25-ю мд, мд «Курмарк» и 1-ю авиаполевую дивизию), удержать рубеж Зееловских высот он не смог. Массированный огонь артиллерии и решительные действия нашей пехоты сломили ожесточенное сопротивление противника. Преодолевая все естественные и искусственные препятствия, отражая частые контратаки противника, наши войска прорвали оборону на Зееловских высотах, штурмом овладев сильными опорными пунктами Вербиг, станцией Гузов, Зеелов, Фридерсдорф, Дольгелин.
В этот день успешно действовали и остальные армии ударной группировки, и только в армиях правого и особенно левого крыла фронта успех был значительно меньше.
Для развития успеха 29-го гвардейского стрелкового корпуса командующий 8-й гвардейской армией ввел в бой 82-ю гвардейскую стрелковую дивизию. Артиллерийское обеспечение ввода ее в бой осуществлялось артиллерией 4-го гвардейского стрелкового корпуса и армейской подгруппой этого корпуса в составе одного минометного и одного легкого артиллерийского полков и двух тяжелых гаубичных дивизионов. С вводом 82-й гвардейской стрелковой дивизии в бой для создания дивизионной артиллерийской группы ей были приданы три полка (гап 58-й габр, минп 42-й минбр и лап 65-й лабр).
Данный текст является ознакомительным фрагментом.