Глава 10 Начальная стадия борьбы за Кёнигсберг

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 10

Начальная стадия борьбы за Кёнигсберг

Крепость Кёнигсберг являлась самой мощной крепостью кайзеровской Германии. Она была построена на обоих берегах реки Прегель в 8 км от впадения ее в залив Фришес-Хафф. Мелководье залива мешало большим морским судам входить в реку Прегель, и они обычно останавливались в гавани Пиллау в 50 км от Кёнигсберга, с которым гавань была соединена морским каналом.

К началу Первой мировой войны крепость состояла из долговременной центральной ограды около 9 км в обводе с несколькими люнетами впереди, из 12 больших крепостных фортов, 4 таких же промежуточных (малых) фортов, 25 казематированных казармубежищ для пехоты и 22 артиллерийских казематированных погребов на фортовых промежутках. Фортовый обвод составлял 44 км. К фортовой линии подходили 11 радиальных шоссейных и 5 железных дорог. Кольцевое шоссе шло вдоль всей позиции. Среднее удаление фортов от центра города составляло 6,5 версты. Промежутки между фортами — от 1,6 до 3,75 км.

Рассмотрим в качестве примера устройство форта № 5. Он представлял собой вытянутый по фронту шестигранник размером 360 x 180 м, окруженный водным рвом шириной 20–25 м и глубиной 3–5 м.

Шестигранник — одноэтажное центральное сооружение — включал в себя бывшие казармы солдат и офицеров, госпиталь, кухню, столовую, склады боеприпасов, продовольствия, снаряжения и топлива, караульное помещение, котельную, мастерские и вспомогательные помещения. Для их жизнеобеспечения были предусмотрены системы: отопления с дымовыми обогревательными каналами внутри стен, местного водоснабжения (из колодца), естественной вентиляции, выгребной канализации и энергообеспечения. Два внутренних дворика служили транспортными развязками и укрытиями для фортовых орудий.

Все подземные казематы имели сводчатые покрытия и были выполнены из многократно обожженного кирпича. В качестве коммуникационных переходов использовались центральная и боковые потерны (коридоры), позволявшие перемещать грузы на повозках. Казематированные траверсы соединялись с казематами центрального сооружения наружными и внутренними маршевыми и винтовыми лестницами.

На земляной насыпи (боевом валу) с защитной толщей в 3–4 м располагались прикрытые брустверами огневые позиции артиллерии с укрытиями для артиллеристов, талевыми подъемниками и лифтами для подъема боеприпасов (в казематированных траверсах), наблюдательные сооружения с неподвижными и вращающимися амбразурами.

Для обороны рва с водой в углах центрального сооружения предусмотрены многоамбразурные капониры и полукапониры.

Стоит заметить, что разрушение Кёнигсберга во Второй мировой войне начали не русские, а англичане. Причем если командование РККА наносило авиационные и артиллерийские удары по военным объектам, а также гражданским объектам, превращенным в узлы обороны, и делало это исключительно в интересах наступавших войск, то британские ВВС занимались в подавляющем большинстве случае уничтожением гражданского населения.

О разрушительных налетах английской авиации в августе 1944 г. хорошо рассказано в мемуарах коменданта крепости генерала от инфантерии Отто фон Ляша[157]: «В ночь с 26 на 27 августа английская авиация совершила налет на Кёнигсберг, в котором участвовало 200 самолетов. От налета пострадал почти исключительно район Марауненхоф между Кранцерской Аллеей и Аллеей Герцога Альбрехта. На юге бомбежка ограничилась кольцевым валом, то есть, не считая нескольких случайных бомб, не затронула внутренней части города. Поскольку на Кранцерской Аллее располагались административные учреждения, казармы, а в Ротенштайне — военные мастерские и склады, этот налет, пожалуй, еще можно расценить как нападение на военные объекты. Жертвы составили примерно 1000 человек убитыми. Около 10 000 человек остались без крова. Повреждено было примерно 5 % зданий.

В ночь с 29 на 30 августа последовал новый налет английской авиации, в котором участвовало около 600 бомбардировщиков. Первые бомбы упали 30 августа в час ночи. В противоположность первому налету объектом нападения явилась исключительно внутренняя часть города. Место бомбежки было точно обозначено осветительными ракетами, это был чисто террористический налет на густонаселенные, тесные городские кварталы. Со всей жестокостью противник успешно испробовал новые зажигательные бомбы, вызвавшие повсеместно пожары. Число убитых составило почти 2400 человек, осталось без крова 150 000, разрушено и сожжено до 48 % зданий. 8 % поврежденных зданий было восстановлено в течение шести последующих месяцев, остальные 40 % составляли здания, до основания разрушенные или сильно поврежденные. От бомбежки пострадали только кварталы жилых домов, а из общественных и административных зданий — те, что располагались в жилых кварталах или по соседству с ними, например, старые хранилища на Хундегатте. Нетронутыми, однако, оказались газовый завод и электростанция, завод Посейдон, Имперуголь, мост Имперской железной дороги, Королевский мельзавод и зернохранилище, завод Штайнфурт, целлюлозные заводы Коссе и Закхайма, верфь Шихау, порт с его складами и хранилищами, Главный вокзал и т. д.».

Тот же Отто фон Ляш писал: «Строительство непосредственных оборонительных сооружений было начато, строго говоря, только в конце декабря 1944 г., когда поступил приказ — сосредоточить внимание на самой крепости. Поэтому многое из того, что возможно было построить в ходе длительной войны, оказалось уже неосуществимо. Кроме того, в смысле обеспечения ресурсами фронт, разумеется, всегда стоял на первом плане, и для него кое-что приходилось отдавать из запасов крепости.

Оборонительная линия предполья, состоявшая из окопов и кое-каких проволочных заграждений, в основном была подготовлена к боевым действиям. Однако из-за сильного натиска противника и невозможности занять ее целиком эта позиция мало себя оправдала. С начала января 1945 г. основное внимание было уделено поясу фортов, который оборудовался как передний край обороны.

Что касается строительства, при недостатке сил и средств, неблагоприятности погоды и ограниченности времени особо существенного в старых фортах сделать уже не удалось. Однако мы смогли дополнить их полевыми укреплениями — были оборудованы пулеметные и стрелковые гнезда на гребнях валов, расчищены секторы обстрела, устроены огневые точки и проволочные заграждения на гласисах, поставлены мины нажимного действия. Кольцо фортов было замкнуто противотанковыми рвами. Противотанковые пушки, предназначенные для фланкирования противотанковых рвов и прежде всего гласисов фортов, прибыли из Берлина слишком поздно.

Казармы фортов, которые еще до декабря были частично заняты административными органами и тому подобным, находились в пригодном состоянии. Ведущие от линии фортов в город дороги были минированы и оборудованы противотанковыми заграждениями электрического действия. Сыграли свою роль в боях на окраинах города 8–9 апреля и следующие укрепления XIX века: равелины „Хаберберг“ и „Фридланд“, Фридландские ворота, бастион „Прегель“, часть полевых укреплений, бастион „Литва“, валы между Прегелем и Обертайхом, Закхаймские и Королевские ворота, бастион „Грольман“ с оборонительной казармой „Кронпринц“, Россгартенские ворота, башня „Дона“, башня „Врангель“, передовое укрепление „Бетгерсхефхен“, бастион „Штернварте“, ворота для вылазки».

После завершения Шяуляйско-Мемельской операции главные силы 1-го Прибалтийского фронта продолжали боевые действия против зажатой в курляндском котле группы армий «Север». Немцы сопротивлялись отчаянно и сдались там лишь в начале мая 1945 г.

В то время как главные силы 1-го Прибалтийского фронта вели бои с курляндской группировкой, 4-я ударная и 2-я гвардейская армии очистили от противника побережье Балтики севернее и южнее Мемеля. Однако сам город 4-я ударная армия взяла штурмом лишь 28 января 1945 г. Остатки разгромленного вражеского гарнизона бежали по морской косе Нерунг в Восточную Пруссию.

2-я гвардейская армия, выйдя с севера на подступы к Восточной Пруссии, к Неману, перешла к обороне на тильзитском направлении.

Таким образом, в конце 1944 г. — начале 1945 г. войска 1-го Прибалтийского фронта в силу сложившейся боевой обстановки были вынуждены действовать по трем резко расходящимся операционным направлениям. Поэтому по решению Ставки армии левого крыла — 2-я гвардейская, а затем и 43-я — были переданы в подчинение командующего 3-м Белорусским фронтом генерала И. Д. Черняховского, войска которого вышли к границам Восточной Пруссии с северо-запада и запада.

В начале февраля положение группы армий «Центр», защищавшей Восточную Пруссию, стало критическим.

Сухопутные коммуникации между Восточной и Западной Пруссией были перерезаны севернее города Эльбинга, а германские войска в Восточной Пруссии прижаты к Балтийскому морю в районе Кёнигсберга и расчленены. Так в этом районе образовались три вражеские группировки. Одна из них, самая крупная, юго-западнее Кёнигсберга, в укрепленном районе Хейльсберг. Здесь оборонялось до 20 дивизий. Другая группировка — северо-западнее Кёнигсберга, на Земландском полуострове, — насчитывала до пяти дивизий. Наконец, третья — в самом Кёнигсберге и на подступах к нему — имела в своем составе до пяти дивизий и целый ряд отдельных частей общей численностью около 140 тысяч человек.

По решению Ставки ликвидация хейльсбергской группировки была поручена 3-му Белорусскому фронту, а уничтожение земландской группировки и овладение Кёнигсбергом — 1-му Прибалтийскому фронту генерала И. X. Баграмяна. В первой декаде февраля штаб и управления нашего фронта перебазировались из Курляндии в Восточную Пруссию, под Кёнигсберг. Из состава 3-го Белорусского фронта для решения поставленной задачи были переданы 11-я гвардейская армия генерала К. Н. Галицкого, 43-я армия генерала А. П. Белобородова, 39-я армия генерала И. И. Людникова, а также 1-й танковый корпус генерала В. В. Буткова и другие средства усиления.

Несколько слов стоит сказать об артиллерийской поддержке германских войск крупными надводными кораблями. Из-за мелководья крупные корабли не могли поддерживать огонь непосредственно фортов Кёнигсберга, но они оказали эффективную поддержку германским войскам, действовавшим в этом районе.

Вот характерный пример. 29 января броненосец «Лютцов» (6 — 280-мм и 8 — 152-мм пушек), три эсминца и два миноносца к западу от маяка Росситен поддерживали артиллерийским огнем свои войска, оборонявшиеся на косе Курише Нерунг и в районе города Кёнигсберг.

25 марта с 11 ч 55 мин до 17 ч 00 мин немецкие крейсера «Принц Ойген» и «Лютцов», легкий крейсер «Лейпциг», семь эсминцев, два миноносца и четыре неопознанных корабля из района маяка Хела (7 миль к югу от мыса Хела) вели артиллерийский обстрел частей Красной Армии в районе Данциг, Гдыня.

27 марта «Лютцов», «Принц Ойген» (8 — 203-мм, 12 — 105-мм пушек) и 12 эсминцев и миноносцев оказали огневую поддержку германским войскам в районе Гдыня, Данциг.

29 марта с 15 ч 00 мин до 20 ч 00 мин «Лютцов» и «Принц Ойген» с четырьмя эсминцами и двумя миноносцами издали обстреливали советские войска в районе Данцига. Обстрелы продолжались 30 и 31 марта. Так, до 7 апреля эти корабли плюс учебный корабль «Шлезиен» (бывший броненосец кайзеровского флота, вооруженный четырьмя 280-мм и десятью 150-мм орудиями) продолжали практически ежедневно обстреливать наши войска.

К сожалению, ни флот, ни ВВС, ни сухопутная артиллерия не сумели помешать этим обстрелам. Ни один крупный германский корабль даже не был поврежден советскими силами.

«Лютцов», 16 апреля 1945 г. тяжело поврежденный британским бомбардировщиком «Ланкастер», в Свинемюнде сел на грунт, но продолжал вести артиллерийский огонь. 4 мая он был взорван экипажем.

«Принц Ойген» после войны был передан США и потоплен взрывом ядерной бомбы у атолла Кваджелейн.

«Шлезиен» получил тяжелые повреждения 3 мая 1945 г. при подрыве на мине у Свинемюнде.

Самым крупным успехом советской авиации стало потопление в порту Пиллау 18 апреля 1945 г. учебного суда «Драхе» («Drache», построено в 1908 г., водоизмещение около 2000 т, скорость 11 узлов, вооружение: 3 — 10,5-см и 1 — 2-см орудие) в ходе налета семи «Бостонов», 45 Пе-2 и 127 Ил-2. Потопление «Драхе» и нескольких торговых судов обошлось потерей пяти наших машин.

С середины февраля 1945 г. на подступах к Кёнигсбергу Красная Армия от наступательных операций перешла к позиционной войне. Германская пропаганда, превозносившая неприступные форты Кёнигсберга, оказала определенное воздействие на советское командование, и на 3-й Белорусский фронт с конца марта началось поступление соединений и частей РВГК.

Командование Балтийского флота направило к Кёнигсбергу 1-ю гвардейскую морскую железнодорожную артиллерийскую бригаду в составе одной батареи 180-мм пушек с дальностью стрельбы в 34 км и четырех батарей 130-мм пушек с дальностью стрельбы в 24 км — всего четыре 180-мм пушки и одиннадцать 130-мм. О действиях 1-й гвардейской железнодорожной бригады рассказано в отдельной главе, посвященной железнодорожной артиллерии.

В итоге к началу операции 3-й Белорусский фронт имел в своем составе 7242 орудия и миномета от 76-мм и выше, 860 зенитных орудий 37-мм и 85-мм калибра, 388 рам и 322 боевые машины реактивной артиллерии.

Отличительной особенностью действий под Кёнигсбергом являлось участие в ней значительного количества артиллерии большой и особой мощности, предназначенной для разрушения мощных долговременных крепостных укреплений. Так, в составе фронта имелось 842 орудия от 152-мм и выше, из них: 152-мм пушек — 12, 180-мм пушек — 4, 203-мм гаубиц — 94, 210-мм пушек — 12, 280-мм мортир — 18 и 305-мм гаубиц — 18.

Для штурма крепости и разгрома кёнигсбергской группировки противника были привлечены четыре армии: 43-я армия под командованием генерал-лейтенанта А. П. Белобородова и 50-я армия под командованием генерал-лейтенанта Ф. П. Озерова блокировали Кёнигсберг с севера и востока, а 11-я гвардейская армия, которой командовал генерал-полковник К. Н. Галицкий, занимала рубеж южнее Кёнигсберга фронтом на север; 39-я армия под командованием генерал-лейтенанта И. И. Людникова находилась северо-западнее Кёнигсберга в готовности перерезать коммуникации гарнизона крепости и выйти к побережью залива Фришес-Хафф.

Помимо двух воздушных армий 3-го Белорусского фронта, привлекались авиационные соединения Ленинградского и 2-го Белорусского фронтов, 18-й воздушной армии и Балтийского флота. Вместе с советскими летчиками продолжал успешно действовать французский истребительный авиаполк «Нормандия — Неман». Всего в операции участвовало 2444 самолета.

На юге в полосе действия 11-й гвардейской армии было сосредоточено 4 отдельных дивизиона особой мощности:

— 330-й под командованием полковника С. Д. Кручинина (6 305-мм гаубиц обр. 1915 г.);

— 328-й под командованием майора А. А. Катунина (6 305-мм гаубиц обр. 1915 г.);

— 316-й под командованием майора Н. И. Штефона (6 280-мм мортир Бр-5);

— 329-й под командованием подполковника И. С. Торпинского (6 305-мм гаубиц обр. 1915 г.).

Они должны были действовать против фортов № VII, VIIb, IX и Х.

На северо-западе в полосе действия 43-й армии были сосредоточены два отдельных дивизиона особой мощности:

— 245-й под командованием подполковника С. С. Мальцева (6 280-мм мортир Бр-5);

— 75-й под командованием капитана П. С. Чубакова (4 211-мм пушки K.38).

На северо-востоке в полосе действия 50-й армии сосредоточили также два отдельных дивизиона особой мощности:

— 226-й под командованием подполковника А. В. Осипчука (6 280-мм мортир Бр-5);

— 105-й под командованием капитана П. И. Кобзаренко (4 211-мм пушки K.38).

Части 43-й и 50-й армий должны были действовать против фортов № IV, V, Va, VI и VIIa.

Восточные форты № I, Ia, II, IIa, III, XI и XII атаковать не планировалось.

Пользуясь тем, что огневая мощь противника была относительно слаба, командование фронта придвинуло артиллерию особой мощности к переднему краю. Огневые позиции оборудовались часто на открытой местности по ночам. Орудия ставились в очень глубокие окопы, тщательно маскировались, чтобы противник не обнаружил их заранее. Это была чрезвычайно трудоемкая работа, но артиллеристы, помня старую поговорку о том, что «пот артиллериста сберегает кровь пехоты», справились со всеми задачами и своевременно вывели свои грозные орудия на огневые позиции. К позициям тяжелой артиллерии были проложены тщательно замаскированные узкоколейные железнодорожные пути. По ним подвозились снаряды, заряды, различные принадлежности и механизмы.

Почти вся реактивная артиллерия сосредоточилась в полосе действий ударных группировок фронта 39, 43, 50-й и 11-й гвардейской армий.

Любопытно, что под Кёнигсбергом активно использовались трофейные германские шестиствольные реактивные минометы 15-см Nb.W 41. Официальные советские историки повсеместно ругали их, но в частях их любили. У меня есть даже ксерокопия советского «Руководства службы» на 15-см миномет, изданного Артакадемией в 1942 г. в Самарканде.

Забегая вперед, скажу, что в 1950–1953 гг. 15-см Nb.W 41 применялся корейскими и китайскими войсками в ходе Корейской войны, и, по оценке советских специалистов[158], шестиствольные минометы хорошо показали себя, в то время как 132-мм реактивные снаряды М-13 и их пусковые установки БМ-13Н действовали неудовлетворительно.

Командование 3-го Белорусского фронта создало группы артиллерийской блокады района Кёнигсберга и группы железнодорожной артиллерии для воздействия по морским и сухопутным коммуникациям и разрушения важных объектов в тылу противника.

Группа артиллерийской блокады создавалась из состава артиллерии 48-й армии и включала: армейскую группу в составе двух пушечных артполков особой мощности, 329-го и 570-го корпусных артполков, двух аэростатов 2-го воздухоплавательного дивизиона аэростатов наблюдения, 56-й прожекторной роты, 510-го отдельного корректировочно-разведывательного авиаполка; корпусную группу 29-го корпуса в составе 11, 356-го и 668-го авиаполков, двух прожекторов 56-й прожекторной роты; корпусную группу 53-го корпуса в составе 164, 379, 980-го артполков, 1-го и 3-го дивизионов 367-го артполка, 1-й и 3-й батарей 346-го артдивизиона 152-го укрепленного района, 1-го и 3-го дивизионов 68-й армейской пушечной артиллерийской бригады и одного аэростата 2-го воздухоплавательного дивизиона аэростатов наблюдения; корпусную группу 42-го корпуса в составе 294-го артполка и 2-го дивизиона 68-й армейской пушечной артиллерийской бригады. Всего группа артиллерийской блокады насчитывала 234 орудия, из них более 50 % калибром от 100 мм и выше.

Тут следует сделать маленькое уточнение: два пушечных артполка особой мощности — это артполки № 2 и № 20. В составе каждого имелось по две 210-мм пушки Бр-17 и по шесть 152-мм пушек Бр-2.

Командование 3-го Белорусского фронта специально для штурма Кёнигсберга сформировало несколько штурмовых групп и отрядов.

Для непосредственного сопровождения штурмовых групп и отрядов из состава артиллерийских полков выделялись орудия и минометы калибром от 76 мм и выше. Кроме этого, действия штурмовых групп и отрядов поддерживались огнем одного-двух артиллерийских дивизионов. В отдельных случаях штурмовым отрядам придавались 152-мм и 203-мм орудия и 160-мм минометы для разрушения наиболее прочных целей.

В состав штурмового отряда, как правило, включались: взвод полковой батареи — два 76-мм орудия, две пушечные (6–7 орудий 76-мм) и одна гаубичная (2–3 орудия 122-мм гаубицы) батареи дивизионной артиллерии, рота 82-мм минометов, батарея 120-мм минометов, 4–5 самоходно-артиллерийских установок СУ-122, а также 3 танка Т-34. Штурмовые группы усиливались одной-двумя 45-мм пушками, одним-двумя 76-мм полковыми или дивизионными орудиями, одной 122-мм гаубицей; одной-двумя СУ-122 и одним-двумя танками.

За четыре дня до начала операции предусматривался однодневный период огневой разведки и вскрытия фортов и железобетонных сооружений с целью выявления и уточнения их расположения и трехдневный период разрушения. Это обусловливалось наличием большого количества целей, требующих разрушения, и недостатком светлого времени. Артиллерийская подготовка атаки планировалась большой продолжительности (3 часа), что определялось характером обороны противника. На прямую наводку выставлялось большое количество орудий, в том числе и крупного калибра, для разрушения целей на переднем крае и в ближайшей глубине обороны противника. Так, в 11-й гвардейской армии на прямую наводку было поставлено 475 орудий, что составляло 55 орудий на 1 км фронта.

В соответствии с планом 2 апреля артиллерия фронта начала огневое вскрытие долговременных сооружений. Вслед за огневым вскрытием артиллерия приступила к разрушению долговременных сооружений. Всего в период с 3 по 5 апреля разрушению подверглось 67 целей, из них 6 фортов.

Для разрушения фортов, железобетонных огневых сооружений и бетонированных убежищ привлекались орудия от 203-мм до 305-мм калибра. Разрушение каждого форта, как правило, производилось дивизионом, который работал в течение 3 суток по 5–6 часов в день. На каждый форт расходовалось от 360 до 440 снарядов. В результате получалось от 90 до 200 прямых попаданий с 12–15 сквозными пробоинами в стенах форта. Несмотря на большое количество прямых попаданий, форты полностью разрушены не были.

На разрушение железобетонных огневых сооружений и убежищ расходовалось 120–150 снарядов 203-мм калибра. Разрушение производилось, как правило, одной батареей в течение 2–4 часов. Каменные строения и блиндажи легко разрушались 152-мм орудиями со средним расходом 30–50 снарядов.

В 9 часов утра 6 апреля началась артиллерийская подготовка в 11-й гвардейской армии, а часом позже к ней присоединилась артиллерия 43-й и 50-й армий. Неодновременное начало ее было вызвано сокращением на один час периода разрушения в 43-й и 50-й армиях вследствие того, что в период предварительного разрушения большинство целей было разрушено.

В 12 часов дня после мощной артиллерийской подготовки пехота и танки, прижимаясь к разрывам снарядов своей артиллерии, двинулись на штурм кёнигсбергских укреплений.

Согласно показаниям командира 69-й пехотной дивизии полковника Фолькера Каспара: «5 апреля 1945 г. русские предприняли наступление на Шарлотенбург (северное предместье Кёнигсберга), в результате которого им удалось полностью окружить Кёнигсберг и прекратить его снабжение по суше и водным путем.

Бой за Кёнигсберг после его окружения. 5 апреля 1945 г. кольцо окружения вокруг крепости полностью сомкнулось. В этот момент в Кёнигсберге находились: 61, 69, 367, 548-я и 561-я пехотные дивизии общей численностью до 70 000 человек, крепостная противотанковая артиллерия, насчитывавшая двести 88-мм орудий и 1200 человек, крепостная артиллерия — 50 стволов трофейных орудий калибра 150, 105 и 72 мм и 1000 человек, крепостные саперы — 1200 человек, полиция — 3000 человек, фольксштурм, таможенники, железнодорожники и т. п. — 20 000 человек. Всего в гарнизоне крепости было более 96 400 человек. Каждая пехотная дивизия имела в своем составе артиллерийский полк из четырех дивизионов (три легких дивизиона и один тяжелый). В каждом полку было 30 легких и 10 тяжелых полевых гаубиц. Таким образом, артиллерия всех дивизий, находившихся в крепости, насчитывала до 120 легких и 40 тяжелых полевых гаубиц. Боеприпасов было в каждом артиллерийском полку по 180 выстрелов на орудие; что же касается трофейных пушек, то они имели только по 30–40 выстрелов.

<…>

6 апреля 1945 г., в 10.00, по центру участка обороны 69-й пехотной дивизии, а также по участкам 157-го и 159-го пехотных полков русские открыли ураганный огонь. Одновременно форты, расположенные на этих участках, были обстреляны тяжелой артиллерией. Русским удалось оттеснить нас к южным окраинам Понарт и Зелигенфельд. Началась борьба за Ной Форверк, который мы потеряли вечером. На участке 561-й и 548-й пехотных дивизий противник совершил глубокий прорыв до Шарлоттенбурга. Наш контрудар на этом участке не увенчался успехом, большая часть Шарлоттенбурга осталась в руках русских. В первый день боев 69, 561-я и 548-я пехотные дивизии потеряли примерно 30 % своего личного состава, иначе говоря, каждая дивизия потеряла до 3500 человек убитыми и ранеными. Из артиллерии 69-я пехотная дивизия потеряла десять легких полевых гаубиц, три легких пехотных орудия и одно тяжелое пехотное орудие. Какие потери в артиллерии понесли другие дивизии, я не знаю».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.