Глава 5 Сосредоточение войск на Курской дуге
Глава 5
Сосредоточение войск на Курской дуге
В ходе наступательных операций зимней кампании 1942/43 г. войска Брянского, Центрального, Воронежского и Юго-Западного фронтов отбросили немецкие войска далеко на запад и овладели обширным районом под Курском. Этот район глубоко вдавался в расположение противника и получил название Курского выступа. На этом рубеже фронт к концу марта 1943 г. стабилизировался, и обе стороны стали готовиться к летним операциям.
В сложившейся обстановке Курский выступ имел важное стратегическое значение. Обладая им, советские войска могли нанести глубокие фланговые удары по орловско-брянской и белгородско-харьковской группировкам немцев.
В начале 1943 г. Гитлер и Верховное командование (ОКХ), рассматривая планы летней кампании 1943 г., оказались перед альтернативой:
«1. Ведение оборонительно-наступательных действий, что означало предоставить Советам возможность наступать первыми, после чего перейти в контрнаступление. Такое решение предлагали начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник Курт Цейтцлер, начальник оперативного управления ОКХ генерал-лейтенант Адольф Хойзингер, командующие группами армий „Центр“ и „Юг“ фельдмаршалы Гюнтер фон Клюге и Эрих фон Манштейн. Эти генералы подчеркивали, что дело состоит не в том, чтобы удерживать территорию, а в том, чтобы разбить Красную Армию, придерживаясь оборонительно-наступательной тактики. Они полагали, что вероятнее всего, учитывая существующее соотношение сил между воюющими сторонами, к успеху приведут именно подобные действия. Как только советские войска безвозвратно втянутся в наступление, контрудар настигнет врага после периода гибкой обороны, в тот момент, когда он будет в движении. Благодаря лучшему качеству немецкого командования и солдат (что нашло подтверждение в сражении под Харьковом) такие действия скорее позволят нейтрализовать советское численное превосходство и одержать победу. А удержание слишком протяженного фронта при одновременном наступлении и прорыве полосы вражеских укреплений до тех пор, пока армии не смогут выйти на оперативный простор, малоперспективно.
2. Нанести первый удар, чтобы прекратить советские приготовления к наступлению на начальной стадии, что приведет к тому, что Красная Армия не сможет начать общее наступление в 1943 г.
Гитлер сделал выбор в пользу второго решения, определил время и снова отверг первое предложение, поскольку полностью отверг идею о какой-либо произвольной потере территории. Всегда становившийся подозрительным, когда вставал этот вопрос, он опасался того, что оборонительно-наступательные действия начнутся с преднамеренной потери территории, что приведет к началу отступления на всем фронте, остановить которое больше не удастся. Он спорил дальше о том, что у него нет времени, чтобы дожидаться, когда Сталин позволит ему начать наступление, особенно в свете надвигающегося вторжения на западе. Поэтому было принято решение ударить первыми. После этого встал вопрос, где наносить удар»[86].
В итоге Гитлер принял решение наступать под Курском и Белгородом. Курский выступ предоставлял немцам благоприятные возможности для наступления с севера и с юга в общем направлении на Курск, что могло привести к окружению войск Центрального и Воронежского фронтов и затем к дальнейшему наступлению немцев в глубь страны. Выгодным для такого наступления являлся и орловский плацдарм германских войск. Гряда высот, которую здесь занимал противник, обеспечивала скрытный подход резервов, а большая емкость плацдарма, наличие сети железных, шоссейных и грунтовых дорог создавали благоприятные условия для сосредоточения на этом направлении крупных сил из глубины. Также выгодным для наступления противника был и белгородско-харьковский плацдарм. В случае успеха наступления на Курском выступе немцы могли сократить общую протяженность фронта на 200–220 км и высвободить 12–15 дивизий для решения последующих задач.
Готовясь к летнему наступлению против наших войск на Курском выступе, германское командование сосредоточило в районе южнее Орла 9-ю армию из группы армий «Центр» и в районе Белгорода 4-ю танковую армию и оперативную группу «Кемпф» из группы армий «Юг». Против западного фаса Курского выступа была развернута 2-я немецкая армия. Всего на курском направлении противник сосредоточил 50 дивизий.
К 30 июня 1943 г. в составе войск группы армий «Юг», предназначенных для участия в операции «Цитадель», состояло 5 моторных дивизий, одна дивизия вермахта («Великая Германия») и четыре дивизии СС («Лейбштандарт Адольф Гитлер», «Рейх», «Мертвая голова» и «Викинг»), шесть танковых дивизий (3, 6, 7, 11-я, 19-я и 23-я), десять танковых бригад и несколько дивизионов штурмовых орудий. Вся группировка располагала боеспособными 1111 (166)[87] танками и 321 САУ. Кроме того, находилось в ремонте 115 (18) танков и 13 САУ. В пути были 77 (6) танков и 9 САУ. Итого 1303 (190) танков и 253 САУ.
В составе группы армий «Центр» было шесть танковых дивизий (2, 4, 9, 12, 18-я и 20-я), 21 танковая бригада, 656-й отдельный полк САУ и 78-я штурмовая дивизия, а также несколько дивизионов штурмовых орудий. Вся группа «Центр» располагала исправными 457 (156) танками и 274 САУ, 32 (34) танка и 6 САУ были в ремонте, а 64 (4) танка — в пути. Итого 552 (194) танка и 28 °CАУ.
Тут мне придется развеять миф о тысячах «Тигров», «Пантер» и «Фердинандов», наступавших на Курской дуге. Помните эпизод из фильма «Место встречи изменить нельзя» — «Шарапов, ты на фронте был, видел „Фердинанды“»? Причем это не вопрос, а утверждение, само собой разумеющийся факт, поскольку человек, бывавший на передовой, не мог не видеть «Фердинандов».
Маленькое отступление. Мой отец Борис Васильевич Широкорад пошел на фронт добровольцем в августе 1941 г., хотя и имел «бронь». Воевал под Вязьмой и Москвой, затем получил ранение, демобилизовался и отправился на военный завод. Он не любил особенно рассказывать ни о войне, ни о своей работе (системах управления ракет). Но как-то на дне рождения рассказал пару эпизодов из 1941 г. Когда он произнес слова: «И тут я впервые увидел большой немецкий танк», кто-то спросил: «Какой?» Он ответил: «Т-III. Т-IV отродясь не видел, а всё Т-II и 38(t)». Увидев мою кислую мину, отец заметил: «Не нравится, так ты пойди послушай „ветеранов“, которые под Вязьмой и Москвой „Тигров“ пачками подбивали!»
Так вот, всего в составе групп армий «Юг» и «Центр» имелось к 30 июня 1943 г. 178 танков «Тигр», 204 танка «Пантера» и 9 °CАУ «Фердинанд» («Элефант»).
Конкретно они были распределены:
В группе армий «Юг»:
Моторизованная дивизия «Великая Германия» (вермахт) — 46 «Тигров».
Моторизованной дивизии «Лейбштандарт Адольф Гитлер» была придана одна рота (4-я, позже перенумерованная в 13-ю) танков «Тигр» из 1-го танкового полка СС. В составе роты имелось 13 танков. Кроме того, 10 танков Т-III с 5-см пушкой, 67 танков Т-IV и 9 командирских танков[88].
Моторизованная дивизия «Мертвая голова» имела приданную одну роту (9-ю) танков «Тигр» в составе 15 машин. Кроме того, в «Мертвой голове» было 63 танка Т-III с 5-см пушками, 52 танка Т-IV и 9 танков управления.
Моторизованная дивизия «Рейх» на 30 июня 1943 г. также имела одну роту танков «Тигр», в количестве 15 единиц. Правда, позже число «Тигров» было доведено до 33 единиц. Кроме того, дивизия «Рейх» располагала четырьмя танками Т-II, тремя танками Т-III с 7,5-см в 24 калибра, десятью Т-III с 5-см пушками, 25 трофейными танками Т-34 и десятью командирскими танками.
Моторизованная дивизия «Викинг»[89] имела в своем составе батальон танков «Тигр» (45 единиц).
В группе армий «Центр» танками «Тигр» располагала только 21-я танковая бригада, в составе которой был 505-й тяжелый танковый батальон (204 машины).
В 18-й танковой дивизии в 656-м танковом полку было два батальона — № 653 и № 654, в которых состояло по 45 САУ «Фердинанд» («Элефант»). Это и были все «Фердинанды», произведенные за время войны.
К началу германского наступления по дуге Курского выступа развернулись войска Центрального и Воронежского фронтов, которым была поставлена задача — активной обороной измотать и обескровить ударные немецкие группировки при переходе их в наступление на Курск и тем самым создать необходимые условия для последующего перехода в контрнаступление.
Центральный фронт, имея в своем составе пять общевойсковых армий (48, 13, 70, 65-ю и 60-ю), 2-ю танковую армию в составе двух танковых корпусов (3-го и 16-го) и 11-ю гвардейскую танковую бригаду, два отдельных танковых корпуса (9-й и 19-й) и 16-ю воздушную армию, занял оборонительную полосу протяженностью в 306 км, имея справа 63-ю армию Брянского фронта и слева 38-ю армию Воронежского фронта.
По решению командующего Центральным фронтом все 5 общевойсковых армий, имея в своем составе 41 стрелковую дивизию, 4 стрелковые бригады, 2 танковые бригады, 15 отдельных танковых полков, 6 самоходно-артиллерийских полков и другие средства усиления, занимали оборону в первом эшелоне фронта. В резерве командующего фронтом находились 2-я танковая армия и два отдельных танковых корпуса (9-й и 19-й).
В армиях отдельные танковые бригады и отдельные танковые и самоходно-артиллерийские полки использовались преимущественно для усиления стрелковых дивизий, оборонявших главную и вторую полосы. С этой целью они располагались повзводно и поротно непосредственно в боевых порядках пехоты на танкоопасных направлениях. Кроме того, часть танков группами по 10–15 машин использовалась для усиления гарнизонов противотанковых опорных пунктов. Огонь танков в обороне был организован как с места, с заранее подготовленных огневых позиций — окопов полного профиля, так и с хода. Заранее были также подготовлены запасные огневые позиции, которые должны были заниматься в процессе оборонительного боя танками, перегруппированными из глубины или с неатакованных участков фронта. Тем самым обеспечивалось массирование противотанкового огня на танкоопасных направлениях.
2-я танковая армия, а также 9-й и 19-й отдельные танковые корпуса, находясь в резерве командующего фронтом, предназначались для нанесения контрударов. Командующий Центральным фронтом предусматривал три возможных варианта нанесения контрударов танковыми соединениями.
По первому варианту контрудар предусматривалось нанести из района Верхняя Сосна на Алексеевку, по второму варианту — из района Ольховатка на Лозовец и по третьему варианту — с рубежа Городище, Хмелевое на Малахове.
Воронежский фронт имел в своем составе также пять общевойсковых армий (38, 40, 6-ю гвардейскую, 7-ю гвардейскую и 69-ю), 35-й гвардейский стрелковый корпус, 1-ю танковую армию (6-й и 31-й танковые корпуса и 3-й мехкорпус), два отдельных танковых корпуса (2-й и 5-й гвардейские) и 2-ю воздушную армию. Фронт занял оборонительную полосу протяжением в 244 км, имея справа 60-ю армию Центрального фронта и слева 57-ю армию Юго-Западного фронта.
По решению командующего Воронежским фронтом 4 общевойсковые армии (38, 40, 6-я и 7-я гвардейские), имея в своем составе 27 стрелковых дивизий, 6 танковых бригад, 8 отдельных танковых полков, 3 полка самоходно-артиллерийских установок и другие средства усиления, занимали оборону в первом эшелоне фронта на главной и второй оборонительных полосах. 69-я армия заняла третью полосу обороны, а 35-й гвардейский стрелковый корпус — первый фронтовой рубеж.
Тяжелых танков было сравнительно немного. Так, Центральный фронт располагал 70 танками КВ, а Воронежский фронт — 105. В основном это были танки КВ-1С. Кроме того, Центральный фронт располагал 924 танками Т-34 и 587 танками Т-60 и Т-70. Для Воронежского фронта эти цифры составляли 1109 и 453 танка соответственно.
Все отдельные танковые бригады и отдельные танковые полки располагались на танкоопасных направлениях в боевых порядках стрелковых дивизий, либо на второй полосе обороны, либо в промежутке между главной и второй полосами обороны, с задачей огнем с места и короткими контратаками отражать удары вклинившегося противника.
1-я танковая армия, 2-й гвардейский и 5-й гвардейский танковые корпуса, составляя резерв командующего фронтом, располагались в следующих районах: 1-я танковая армия — за центром главной группировки Воронежского фронта, в районе Обоянь; 2-й гвардейский танковый корпус — в районе Короча; 5-й гвардейский танковый корпус — в районе Марьино.
Планом операции предусматривалось использование фронтового резерва для нанесения контрударов на том направлении, где противник будет наносить главный удар.
А теперь перейдем к подготовке отражения германского наступления.
Чтобы придать максимальную устойчивость обороне на Курском выступе, каждая из армий первого эшелона фронта оборудовала по три оборонительных рубежа: главную полосу обороны, вторую полосу (в 6–12 км от первой) и тыловую армейскую полосу (в 20–30 км от первой). На особо ответственных участках эти полосы дополнялись отсечными позициями и промежуточными рубежами. Кроме того, каждый фронт готовил по три фронтовых рубежа обороны. Таким образом, в каждом фронте готовилось на предполагаемых направлениях ударов противника до шести оборонительных рубежей.
За три месяца подготовительной работы армейские и фронтовые оборонительные рубежи были оборудованы в инженерном отношении. Например, на Центральном фронте было отрыто до 5000 км траншей и ходов сообщений, установлено около 400 тысяч мин и фугасов. Только в полосах обороны 13-й и 70-й армий было построено 112 км проволочных заграждений и установлено свыше 170 тысяч мин. На Воронежском фронте было вырыто 4240 км траншей и ходов сообщений, а также до 60 тысяч стрелковых и пулеметных окопов, уложено свыше 600 тысяч мин и построено до 500 км противотанковых препятствий.
Части Центрального и Воронежского фронтов доукомплектовывались до штатного состава людьми и вооружением. Численность стрелковых дивизий доходила до 8–9 тысяч человек, стрелковых рот — до 120–130 человек. В состав обоих фронтов прибывали новые части и соединения артиллерии РВГК.
В результате принятых мер численность артиллерии фронтов значительно возросла. Если на 1 апреля 1943 г. в составе Центрального и Воронежского фронтов имелся 161 полк артиллерии РВГК, то к 1 июля число таких полков возросло до 253, то есть увеличилось на 92 полка. Особенно значительное усиление получил Воронежский фронт (56 полков, из них 31 истребительно-противотанковый артиллерийский полк).
Кроме того, с марта по июль из Главного артиллерийского управления в распоряжение обоих фронтов поступило на доукомплектование артиллерийских частей 3522 миномета (82-мм — 2374 и 120-мм — 1148) и 5635 орудий наземной артиллерии (в том числе 45-мм — 3569, 76-мм ПА — 586 и 76-мм ДА —1195), подавляющая часть которых пошла на доукомплектование артиллерии стрелковых дивизий. Из общего числа 5635 орудий 2772 орудия поступило на Центральный фронт и 2863 — на Воронежский. Помимо того, фронты получили 237 зенитных пушек. В результате укомплектованность артиллерийских частей вооружением уже к 1 июня резко повысилась и составляла 82 %.
За июнь укомплектованность артиллерии обоих фронтов материальной частью была доведена по войсковой артиллерии до 94–96 %, а по большинству артиллерийских частей и соединений РВГК до 99–100 %.
Укомплектованность личным составом артиллерийских частей фронтов также поднялась до 82–91 %.
Таблица 12. Укомплектованность артиллерии Центрального и Воронежского фронтов материальной частью на 1 апреля и на 1 июня 1943 г.[90]
Значительно хуже обстояло с укомплектованностью артиллерии средствами тяги и транспорта. Ставка Верховного Главнокомандования не смогла повысить укомплектованность фронтов лошадьми и автотранспортом более половины штатной нормы частей. Только артиллерия Центрального фронта была обеспечена средствами механической тяги удовлетворительно. Все это снижало маневренные возможности артиллерии фронтов, тем более что из имевшихся на 1 июня в артиллерии обоих фронтов 36 889 лошадей только 17 317 были артиллерийские, остальные — обозные и верховые, что еще более ухудшало положение с подвижностью войсковой артиллерии.
Таблица 13. Укомплектованность артиллерии Центрального и Воронежского фронтов средствами 1 тяги и транспорта на 1 апреля и 1 июня 1943 г.[91]
В апреле 1943 г. начали формировать истребительно-противотанковые артиллерийские бригады в составе трех полков. Однако к началу Курской битвы многие бригады еще не были укомплектованы до штата и имели по два полка полностью и по одной батарее третьего полка. Так, из семи приданных Воронежскому фронту бригад только две бригады (14-я и 32-я) имели по три полностью укомплектованных полка, остальные же (27, 28-я, 29, 30-я и 31-я) — только по два полка.
Таким образом, артиллерия Центрального и Воронежского фронтов перед Курской битвой представляла мощную и боеспособную силу, хотя ее маневренные возможности были несколько ограничены из-за неукомплектованности средствами тяги.
Переходя к группировке Центрального фронта, следует заметить, что основные средства и силы были сосредоточены на вероятном направлении удара противника. Так, в полосе обороны 48, 13-й и 70-й армий было сосредоточено (с учетом второго эшелона и резервов фронта) 109 из 135 артиллерийских полков наземной артиллерии, которые имели в своем составе 70 % всех орудий и минометов фронта и 85 % всей артиллерии РВГК.
По количеству артиллерийских средств особое положение занимала 13-я армия, в полосе которой удар главных сил противника считался наиболее вероятным. Армия занимала только 11 % протяженности всей полосы обороны Центрального фронта и получила 44 % имевшихся во фронте артиллерийских полков РВГК. 13 % артиллерийских полков получила 70-я армия и 6 % — 48-я армия. Всего в полосе этих трех армий было сосредоточено 63 % всех артиллерийских полков РВГК. Если учесть, что на этом же направлении располагалась артиллерия РВГК, входившая в состав резервов и в войска второго эшелона (24 % всех полков РВГК), то в полосе 48, 13-й и 70-й армий находилось 87 % артиллерийских полков РВГК, тогда как в 65-й и 60-й армиях, оборонявшихся на второстепенном направлении, насчитывалось всего 13 % полков РВГК.
В приданном 13-й армии 4-м артиллерийском корпусе прорыва (две артиллерийские дивизии и одна дивизия гвардейских минометных частей полевой реактивной артиллерии) имелось 484 орудия, 216 минометов и 432 установки полевой реактивной артиллерии. В одном этом корпусе имелось 700 орудий и минометов от 76-мм калибра и выше, а во всей 13-й армии 752 орудия и миномета от 76-мм калибра и выше (без 82-мм минометов и 76-мм пушек ПА). Средняя плотность артиллерии армии только за счет средств корпуса увеличилась на 22 орудия и миномета и на 13,5 боевой установки на 1 км фронта.
Роль 4-го артиллерийского корпуса прорыва в обороне ясно видна из сравнения огневых возможностей артиллерии 13-й армии и корпуса.
Армии Воронежского фронта были развернуты в два эшелона: в первом — 38, 40-я и 6-я и 7-я гвардейские армии, во втором — 69-я армия и 35-й гвардейский стрелковый корпус и в резерве — 1-я танковая армия, 2-й и 5-й танковые корпуса.
Наиболее опасным считалось левое крыло фронта, поэтому здесь, уступом за 6-й и 7-й гвардейскими армиями, был развернут второй эшелон фронта, резервы и большая часть артиллерийских средств усиления. В полосах обороны 6-й и 7-й гвардейских армий с учетом второго эшелона и резервов фронта находилось 87 артиллерийских полков из 130 полков, имевшихся во фронте. С учетом войсковой артиллерии на этом направлении было сосредоточено 67 % всех орудий и минометов, в то время как ширина полосы обороны этих двух армий составляла только 47 % всей полосы обороны фронта. Следует отметить, что из 3255 орудий и минометов 6-й и 7-й гвардейских армий 1079 орудий (33 %) приходилось на противотанковые. Если учесть, что к борьбе с танками привлекались не только специальные части и подразделения противотанковой артиллерии, но и дивизионная артиллерия и часть пушечной артиллерии РВГК, то средства борьбы с танками составляли свыше 40 % всей имевшейся во фронте артиллерии.
Таблица 14. Боевой состав 4-го артиллерийского корпуса прорыва на 4 июля 1943 г.[92]
В результате такой группировки артиллерии на главном направлении обороны Воронежского фронта также удалось создать высокую плотность орудий и минометов. Если средняя по фронту плотность артиллерии составляла 35,2 орудия и миномета на 1 км фронта (из них 10,4 орудия противотанковых), то в полосе обороны 6-й и 7-й гвардейских армий (с учетом резервов и второго эшелона) она достигала 50,7 орудия и миномета (из них 15,7 орудия противотанковых).
Учитывая сосредоточение крупных сил авиации противника на Курском выступе, командование фронтов выделило для прикрытия войск с воздуха значительные средства зенитной артиллерии. К началу оборонительного сражения (5 июля) войска обоих фронтов имели 9 зенитных артиллерийских дивизий, 26 отдельных полков малокалиберной зенитной артиллерии (МЗА) и 7 отдельных дивизионов среднекалиберной зенитной артиллерии (СЗА).
Наибольшее количество зенитной артиллерии в обоих фронтах получили армии, оборонявшиеся на главных направлениях: им было придано по зенитной артиллерийской дивизии (13-й армии — две) и еще по одному — 2 зенитных полка.
Помимо войсковой и зенитной артиллерии РВГК, для противовоздушной обороны железнодорожных узлов, тыловых объектов и войск, расположенных на Курском выступе, привлекались соединения и части ПВО страны. Эти средства к 10 июня в своем составе имели 2 зенитных полка смешанного состава, 1 полк МЗА, шесть дивизионов СЗА, 10 зенитных бронепоездов, 10 зенитных пулеметных рот и 2 истребительные авиационные дивизии.
При распределении зенитной артиллерии внутри армий исходили прежде всего из необходимости первоочередного прикрытия боевых порядков войск. Так, например, в 13-й армии Центрального фронта обе зенитные артиллерийские дивизии (1-я и 25-я) прикрывали войска, составляя армейскую зенитную артиллерийскую группу, и только один полк МЗА прикрывал выгрузочную станцию (станция Возы) и командный пункт армии.
В 6-й гвардейской армии Воронежского фронта из пяти зенитных артиллерийских полков (с учетом полков 26-й зенад) три полка прикрывали боевые порядки войск, один — станцию снабжения и армейские склады в районе станции Прохоровка и один — аэродром. В 7-й гвардейской армии из шести зенитных артиллерийских полков пять полков прикрывали боевые порядки армии и один — станцию снабжения Волоконовка.
До мая 1943 г. артиллерия обоих фронтов корректировочно-разведывательной авиации не имела. Только в начале мая в состав Центрального фронта прибыли 14, 47, 53-я и 48-я отдельные корректировочно-разведывательные авиационные эскадрильи (окраэ). Первые три из них были использованы в 48-й и 13-й армиях, а 48-ю эскадрилью придали 70-й армии; таким образом, все они находились на правом крыле фронта. В конце мая в состав Воронежского фронта прибыли 51-я и 56-я отдельные корректировочно-разведывательные авиационные эскадрильи, которые соответственно были приданы 6-й и 7-й гвардейским армиям.
Советское командование планировало привлечь к борьбе с танками зенитную и полевую артиллерию. Огневые позиции зенитных батарей выбирались в указанных районах так, чтобы можно было вести стрельбу прямой наводкой по танкам на дальности 800–1000 м. Батареям выдавались бронебойные снаряды, каждая батарея имела свой план противотанковой обороны, а орудие — карточку противотанкового огня.
Огонь полевой реактивной артиллерии планировался по вероятным районам сосредоточения танков. Участки запланированного огня заблаговременно пристреливались специально выделенными установками или взводами от каждого дивизиона. Кроме того, от каждого дивизиона полевой реактивной артиллерии требовалось подготовить на танкоопасных направлениях несколько огневых позиций для стрельбы по танкам прямой наводкой из реактивных установок. Выполняя эти требования, каждый дивизион подготовил от трех до семи огневых позиций, оборудованных для ведения огня прямой наводкой.
Таблица 15. Распределение и плотность зенитной артиллерии Центрального и Воронежского фронтов на 5 июля 1943 г.[93]
* В том числе 24 пушки малого калибра в отдельных зенитных батареях соединений 1-й танковой армии.
Следует заметить, что использование зенитной артиллерии в качестве противотанковой успешно проводилось обеими сторонами с июня 1941 г., а вот с реактивной артиллерией вопрос более чем спорный. Генералы, требовавшие от расчетов боевых машин вести стрельбу по танкам прямой наводкой, видимо, не удосужились посмотреть в святцы, пардон, в «Таблицы стрельбы» снарядов М-13.
Так, согласно ТС-13, изданным в 1942 г., при дальности стрельбы 3000 м отклонение по дальности составляло 257 м, а боковое — 51 м. Для меньших расстояний отклонение по дальности вообще не приводилось, так как рассеивание снарядов не поддавалось расчету. Нетрудно представить вероятность попадания реактивного снаряда в танк на такой дистанции. Если же теоретически представить, что боевая машина как-то ухитрилась выстрелить в танк в упор, то и тут дульная скорость 132-мм снаряда составляла всего 70 м/с, что явно недостаточно, чтобы пробить броню «Тигра» или «Пантеры». Здесь недаром оговорен год издания «Таблиц стрельбы». По «Таблицам стрельбы» ТС-13 одного и того же реактивного снаряда М-13 среднее отклонение по дальности в 1944 г. составляет 105 м, а в 1957 г. — 135 м, а боковое — соответственно 200 и 300 метров. Очевидно, что вернее таблицы 1957 г., в которых рассеивание увеличилось почти в 1,5 раза, а в таблицах 1944 г. имеют место ошибки в расчетах или скорее всего преднамеренная фальсификация для поднятия боевого духа «отцов-командиров».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.