ПОЛЕТ, ПРЕРВАННЫЙ УКРАИНСКОЙ РАКЕТОЙ

ПОЛЕТ, ПРЕРВАННЫЙ УКРАИНСКОЙ РАКЕТОЙ

Катастрофа пассажирского самолета Ту-154, совершавшего 1 октября 2001 года полет Тель-Авив-Новосибирск, шокировала весь мир. Авиалайнер, все системы которого работают без сбоя, без видимой причины взрывается и падает в море. Диверсия? Теракт? Как обычно, причина трагедии оказалась гораздо банальнее, а оттого еще ужаснее. Во всем виновата… простая человеческая безалаберность.

Авиакатастрофа. Для кого-то – это боль от потери близких, для кого-то – работа по расследованию, выяснению обстоятельств и наказанию виновных. Для некоторых – лишь повод для скандала, очередная сенсация. Но для большинства из нас это несколько минут телетрансляций, несколько страниц газет или несколько слов в разговоре с соседкой. Так уж устроен современный человек – пока события, происходящие на экране, не коснутся его лично, они так и останутся лишь игрой света и тени – очередным кинофильмом, информацией к размышлению. Трагедия, произошедшая 4 октября 2001 года над Черным морем, не являлась исключением из этого принципа, но резонанс, вызванный этими событиями, заставил сильно поколебаться завесу общественного равнодушия.

Самолет Ту-154 с 66 пассажирами и 12 членами экипажа на борту возвращался из Тель-Авива в Новосибирск. В 13.40 командир корабля вышел на связь с диспетчерской: «Полет проходит нормально. Высота 9. Все системы в норме». В 13.44 самолет Ту-154 исчез с экранов радиолокационных систем. Командир Ан-24 «Армянских авиалиний», который шел параллельным курсом с Ту-154, заметил яркую вспышку и падение в море каких-то обломков. Об этом событии было сразу доложено в диспетчерскую, оператор попросил связаться на аварийной частоте с бортом 1812 (номер рейса, выполняемого Ту-154). «Борт 1812 на связь не выходит», – был ответ… Обломки лайнера упали в море в 145 километрах юго-восточнее Сочи.

Реакция МЧС России была почти мгновенной. В 14.27 к месту катастрофы вылетел поисковый самолет Ан-24 Министерства обороны России, а также вертолет Ми-8 Сочинского ПСО. Одновременно к месту трагедии из Туапсе и Новороссийска вышли два спасательных судна-буксира «Меркурий» и «Капитан Буклиничев», а спустя несколько минут из порта Геленджик отправился специально оборудованный корабль «Спасатель Прокопчик». Но, к сожалению, в этом случае скорость и слаженность действий работников МЧС уже не могла ничего изменить… К исходу дня спасатели подняли из воды и доставили на берег 16 тел погибших. Всего же на борту разбившегося лайнера находились 78 человек, среди них 11 членов экипажа и 67 пассажиров (51 израильтянин и 16 россиян, в том числе 2 младенца и 5 детей в возрасте до 14 лет). Насколько известно, два пассажира не сели в самолет в тель-авивском аэропорту Бен-Гурион по невыясненным причинам. Поисковикам также удалось выловить и поднять большой фрагмент пилотской кабины и многие личные вещи пассажиров – сумки, документы, в том числе письма, которые было решено отправить адресатам…

Уже по прошествии нескольких часов после катастрофы была сформирована специальная комиссия по расследованию обстоятельств катастрофы Ту-154. Возглавил комиссию секретарь Совета безопасности России Владимир Рушайло. К утру 5 октября комиссия сделала первые выводы: причиной катастрофы Ту-154 стали взрывы на борту авиалайнера. Фактически сразу же была исключена версия о каких-либо неполадках в работе систем самолета. Причиной тому стали сведения, полученные из диспетчерской службы Ростова-на-Дону: за 5 минут до катастрофы пилот Ту-154 выходил на связь и ни о каких неполадках не докладывал. Основной версией расследования стала возможность теракта на борту Ту-154. Падкие на сенсации журналисты тут же распространили слухи о причастности к катастрофе экстремистской организации «Аль-Каида». «Желтые» и даже некоторые центральные газеты пестрели заголовками вроде «Возвращение 11 сентября», «Авиатерроризм экспортирован в Россию» и т. п. Публикации под этими истерическими заголовками носили не менее истеричный характер. Казалось, почуявшие вкус крови акулы пера окончательно обезумели: «…Россия должна быть благодарна террористам, взорвавшим Ту-154 над Черным морем, за то, что они не довели его до ближайшей высотки или до резиденции президента России в Бочаровом Ручье в Сочи…» – пишет «Независимая газета». В течение следующих суток, основываясь на сведениях из «достоверных» источников, журналисты выдвигают еще несколько версий произошедшего. Самолет был сбит: НЛО, турецкими истребителями F-16 и… украинской ракетой ПВО (4 октября в 300 км от места катастрофы проходили учения войск противовоздушной обороны Украины). Все три версии считались одинаково «вероятными», и в тот же день на каждую из них вышло опровержение (порой в тех же изданиях). Однако ситуация постепенно прояснялась, и то, во что так не хотелось верить, все больше и больше стало походить на правду: самолет Ту-154 поражен, по всей видимости, украинской зенитной ракетой.

К вечеру 9 октября были обнародованы данные по исследованию найденных частей корпуса и тел погибших пассажиров. Члены комиссии по расследованию причин катастрофы, хотя прямо и не заявили о том, что российский самолет был сбит украинскими ПВО, однако довольно ясно дали понять, кто является виновником этой трагедии. По их словам, среди обломков лайнера были обнаружены «предметы, не относящиеся к конструкции самолета», – деформированные металлические шарики, по внешнему виду «напоминающие составные части боевой ракеты С-200», запущенной украинской стороной на учениях в Крыму. На то, что российский самолет был сбит зенитной ракетой, указывал и тот факт, что за несколько секунд до взрыва сотрудники радиолокационной станции, расположенной в Геленджике, зафиксировали около Ту-154 летящий объект, не оснащенный бортовым ответчиком (прибор, обязательный для любого пилотируемого аппарата).

Несмотря на эти, казалось бы, очевидные свидетельства вины украинских военных, Министерство обороны Украины наотрез отказалось признать свою причастность к катастрофе. В целом, поведение украинского правительства напоминало реакцию ребенка, боящегося наказания за разбитое окно: «Это не я! Это оно само!» Пусть наказание могло быть совсем не детским (в случае признания вины украинских военных, международная авиационная организация ИКАО могла объявить воздушное пространство Украины зоной, опасной для полетов, то есть полностью прекратить авиационное сообщение), это ни в коей мере не оправдывает подобных действий и высказываний. Отговорки военных звучали одна нелепей другой: «Учения велись с ракетами без боеголовок», «Ни одна ракета, стоявшая на вооружении войск ПВО в Крыму, не могла поразить цель на таком расстоянии», и даже: «Никаких доказательств того, что это была именно украинская ракета, не существует – ни на одной из ее найденных частей не было маркировки». Ситуация не изменилась даже после того, как представитель украинских ВМС в Севастополе Игорь Ларичев в интервью France-Presse признал, что российский самолет Ту-154 был сбит во время учений ПВО. Так, 26 октября украинский премьер-министр Анатолий Кинах даже вынужден был опровергать министра обороны А. Кузьмука, заявившего, что Украина, дескать, не считает себя обязанной возмещать весь ущерб, нанесенный российской стороне в результате гибели авиалайнера. Точку в этих абсурдистских прениях поставил Президент Украины: «Такое случалось не только в Украине… Посмотрите вокруг, в мире, в Европе – мы не первые и не последние. Ошибки бывают везде», – примирительно заметил Кучма.

И вот спустя месяц после начала работы комиссия по расследованию причин катастрофы сделала окончательные выводы. Следственный эксперимент по факту гибели российского самолета авиакомпании «Сибирь» над Черным морем показал, что Ту-154 был сбит 4 октября ракетой С-200 во время учебных стрельб ПВО Украины, проводившихся на мысе Опук в Крыму. Об этом сообщил журналистам секретарь Совета национальной безопасности Украины Евгений Марчук. «Других версий уже нет», – подчеркнул он.

Сомнения оставались только в том, что именно заставило ракету отклониться от курса и поразить вместо поставленной цели пассажирский самолет. На этот счет существовало несколько версий, однако после серии экспериментов по электронному моделированию катастрофы, проведенных как комиссией, так и независимыми экспертами, все они свелись к следующему. Операторы, увидев на экранах индикаторов отметку от Ту-154, по всей вероятности, приняли ее за сигнал учебной мишени, поскольку на дальности в 300 км отметка от рейсового самолета по своей интенсивности весьма схожа с отметками от малоразмерных и маловысотных целей. Более того, не исключено, что совпали радиальные скорости перемещения обеих целей. Вдобавок в ходе выполнения боевых стрельб обстановка усложнялась помехами. Самое главное, что повлекло ошибочные действия расчета, – дальность до цели при стрельбе С-200 в ближнюю зону, как правило, не измеряется. Операторы, будучи уверенными, что они сопровождают мишень, захватили отметку от гражданского лайнера. На головку самонаведения ракеты поступил отраженный от Ту-154 сигнал, установленное правилами стрельбы соотношение сигнала к шуму соблюдалось, было выдано «разрешение пуска» и сразу же произведен пуск. Расчеты, по всей видимости, считали, что сопровождают мишень типа «Рейс» на дальности 50–60 км, однако произвели обстрел рейсового гражданского самолета на дальности 300 км.

С приближением ракеты к лайнеру сигнал, отраженный от рейсового самолета, становился все мощнее и мощнее, и встреча с целью произошла при идеальных условиях. На установленной дальности предохранительно-исполнительный механизм выдал команду на подрыв боевой части весом в 217 килограммов…

Лишь спустя полтора месяца после катастрофы, под давлением неопровержимых улик, украинское правительство признало причастность Вооруженных сил страны к гибели Ту-154 – своих должностей лишились министр обороны Александр Кузьмук и главком войск ПВО Владимир Ткачев. Но если в политическом плане ситуация более или менее разрешилась, то вопрос о возмещении ущерба все еще пребывал в стадии постановки. По словам секретаря Совета национальной безопасности Украины Евгения Марчука, причиной катастрофы стало «фатальное, не зависящее от людей стечение обстоятельств». Но «стечение обстоятельств» никак не устраивало пострадавшую сторону в качестве возместителя материального ущерба, так же как и сумма компенсации, предложенная правительством. Месяц за месяцем проблема тщательно обдумывалась и обсуждалась на различных уровнях вертикали власти, но не более того. С мертвой точки дело сдвинулось только после визита премьер-министра Израиля Ариэля Шарона. Для урегулирования вопроса понадобилось три года обсуждений и переговоров на высшем уровне. Только в декабре 2003 года была определена окончательная сумма компенсаций родственникам людей, погибших в авиакатастрофе 4 октября 2001 года. Она составила 7,5 млн долларов (из расчета 200 тыс. за каждого погибшего).

Об этой трагедии было написано множество открытых статей и секретных отчетов, причины назывались самые различные: недостаточное финансирование армии, техническое несовершенство ракетной техники, плохая подготовка операторов, безответственность руководящего состава… Все это так. Но не стоит забывать одну немаловажную деталь: это наша армия и правительство, наши ракеты и операторы. И потому ответственность за произошедшее можно смело возложить на каждого из нас. Равнодушие и нежелание просчитывать даже ближайшие последствия своих поступков, которые «простому» гражданину грозят лишь мелкими неприятностями, в масштабах страны оборачиваются катастрофой.