Успешная атака «ока» лейтенанта Дохи

Успешная атака «ока» лейтенанта Дохи

В начале апреля 1945 года, когда противник уже высадился на Окинаве, меня назначили служить в авиагруппу капитана Окамуры, базировавшуюся близ Каноя на острове Кюсю. После регистрации в штабе флота, помещавшемся в бомбоубежище на окраине города, я направился прямо в расположение подразделения капитана Окамуры. Это место находилось с западной стороны базы ВВС. Меня поразила сложившаяся здесь обстановка.

[37]

Имелось мало возможностей обеспечить сносные условия существования из-за внезапного наплыва войск в Кюсю для отпора вторжения противника на Окинаву. Летчики размещались здесь в здании начальной школы, должно быть построенной полвека назад. В результате воздушных налетов оконные стекла были выбиты, а сквозь дыры в крыше виднелось небо. Людям приходилось спать прямо на полу, и повсюду было невыразимо грязно.

Мне приходилось испытать фронтовые условия в Рабауле, в Новой Гвинее и на Филиппинах, но этот домашний бивак 721-й авиагруппы был худший из всех виденных мною. Первую ночь в нем я провел, мучаясь без сна. Одно одеяло не защищало от холодного ветра, который разметал по всему ветхому зданию лепестки цветущей вишни. Мне показалось, что казарма для летчиков-камикадзе могла бы быть более комфортабельной, несмотря на свою неказистость.

На следующее утро я зашел к младшему лейтенанту Сабуро Дохи и посоветовал ему предпринять некоторые пустяковые меры для улучшения условий жизни в казарме. Дохи, выпускник средней школы в Осаке, служил в специальном ударном подразделении, имеющем на вооружении «ока», которое предназначалось для боевого вылета в любой момент. Он немедленно взялся за дело, использовав на всю катушку тыловые службы. Дыры были заделаны, что защитило от непогоды, а набитые соломой матрасы давали возможность спать более комфортно.

Однажды я с удивлением обнаружил, что Дохи собрал группу младших офицеров-летчиков и поручил ей как следует вымести и помыть пол в казарме. Некоторое время я наблюдал за их усердной работой, и, когда похвалил их за усердие, один из летчиков сказал:

– Да, пол очень грязный. Но единственный способ сделать его чистым – это подмести и вымыть.

Дохи продолжал доставать набитые соломой матрасы и даже приобрел несколько бамбуковых кроватей. Они были узковаты, но это было лучше, чем ничего. Все были благодарны Дохи за его старания.

Между тем сражение за Окинаву становилось все более яростным. На 12 апреля назначили боевые вылеты самолетов, оснащенных снарядами «ока», в рамках второго этапа операции «Кикусуй». Утром этого дня выпала очередь участвовать в вылете Дохи. Он пришел ко мне после последнего приема пищи и сказал:

– Я заказал шесть кроватей и пятнадцать соломенных матрасов. Вероятно, их доставят сегодня. Можно вас попросить проследить за этим и проконтролировать их поступление в казарму? – С этими словами он взобрался в самолет-носитель «ока» и улетел.

В этот день в атаках участвовали 8 самолетов, оснащенных «ока», вместе с 80 самолетами камикадзе и более чем сотней истребителей сопровождения. Они вылетели на Окинаву, следуя разными курсами, чтобы выйти на цели с разных сторон, с востока и запада от острова одновременно и под прикрытием густой облачности, окутавшей места якорных стоянок кораблей противника.

Оставшиеся на аэродромах не могли предпринять ничего иного, кроме как проводить участников операции, молиться за их успех и дожидаться результатов. В убежище радисты прильнули к своим приемникам, сконцентрировав внимание на том, чтобы поймать любое сообщение от участников боевого вылета. Надел наушники и я, когда по нашим расчетам первая группа самолетов камикадзе должна была подлететь к Окинаве. Сообщения о действиях атакующих самолетов поступали постоянно. Меня больше всего интересовали действия бомбардировщиков, оснащенных «ока».

21 марта атаки при помощи «ока» завершились столь постыдно, что новая операция была последней возможностью доказать эффективность этой тактики. Мы горячо надеялись, что на этот раз самоотверженные усилия наших мужественных пилотов будут вознаграждены.

«Обнаружены истребители противника!» – прозвучало в эфире. Услышав это первое сообщение от самолета лейтенанта Дохи, я внутренне напрягся. Неужели атака при помощи «ока» будет снова сорвана вражескими перехватчиками? Казалось, время застыло. Смогут ли эти громоздкие бомбардировщики прорваться сквозь боевые порядки перехватчиков противника?

Следующее донесение породило смешанные чувства надежды и удивления. «Нам удалось уйти от истребителей противника».

Каким образом это удалось? Но времени для размышлений не оставалось. Донесения быстро поступали одно за другим.

«Зависаем, чтобы освободиться от „ока“».

«Цель – корабли противника».

В секунды «ока» отделились от самолетов-носителей. Они пошли на сближение с целями.

Затем прозвучало: «Поехали!» Я представил картину стремительного пике Дохи на большой линкор со скоростью, которую придавали его снаряду ракетные струи, и, наконец, успешное поражение цели.

Из восьми самолетов-носителей, участвовавших в атаках, шесть были сбиты, после того как они освободились от своих снарядов. Только один из них вернулся благополучно на базу, и этим счастливцем был самолет, несший «ока» лейтенанта Дохи. Экипаж рассказал, как при взлете Дохи захотел вздремнуть и попросил разбудить его за тридцать минут до подлета к зоне атаки. Он вытянулся на импровизированной кушетке и заснул. Когда Дохи разбудили, он улыбнулся и произнес:

– Время летит быстро, не так ли?

Затем он обменялся рукопожатиями с командиром экипажа самолета и перебрался через бомбовый люк в снаряд. Самолет был оснащен переговорным устройством в виде трубки, через которую Дохи сообщил с управляемого снаряда о своей готовности к самостоятельному полету. Носители «ока» приблизились к острову с запада и увидели множество кораблей противника. Они вышли к целям на максимальную дистанцию для «ока», но желательно было сократить эту дистанцию как можно больше.

Дохи выбрал целью линкор. «Ока» отделился от носителя в оптимальной позиции – на высоте 6000 метров и дистанции 18 000 метров от цели. Экипаж бомбардировщика напряженно следил за тем, как снаряд отрывается в свободный полет. Затем, неуклонно набирая скорость, он пулей устремился вниз, превратившись в маленькую точку. Самолет-носитель сделал на максимальной скорости резкий разворот на запад, поскольку наблюдать за результатами атаки в небе, кишевшем вражескими перехватчиками, было невозможно.

Бросив прощальный взгляд на «ока», члены экипажа увидели, что снаряд набирает скорость, что его полет контролируется пилотом и что он на пути к цели. Однако уже издали экипаж бомбардировщика успел заметить столб густого дыма, поднявшегося на 500 метров в месте дислокации мишени, на которую нацелился Дохи.[38]

С окончанием апреля сражение за Окинаву приобрело еще более ожесточенный характер. Прежних пилотов-камикадзе заменили другими, на место которых, в свою очередь, пришли новые. Они спали на соломенных матрасах и на бамбуковых кроватях, которые выхлопотал лейтенант Дохи. Их благородные души последовали за его душой, когда настала их очередь выполнить свой долг. Вишни отцвели, но деревья оделись в свежую зелень.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.