СТРАТЕГИЧЕСКИЕ РЕШЕНИЯ

СТРАТЕГИЧЕСКИЕ РЕШЕНИЯ

Несмотря на широкие полномочия, предоставленные Объединенному штабу союзников и главнокомандующим на театрах войны, важные стратегические решения оставались в руках политических лидеров. Для них, так же как и для военного руководства, поддерживался тесный контакт между Лондоном и Вашингтоном, но контакт с русскими был слабым. Историки объясняют это тремя основными причинами. Три эти державы вступили в коалицию не по собственной воле. Наоборот, гитлеровское нападение на Советский Союз вынудило их пойти на такой союз. Во-вторых, Россия не вступала в войну с Японией, а заключила с ней пакт о нейтралитете. И наконец, последняя и менее очевидная причина состояла в том, что военная кампания на Востоке велась по другим правилам, не тем, что превалировали на Западе. За германским вторжением в Россию последовал сначала откат немцев в обратном направлении из глубинных ее районов, а затем началось наступление Советской армии, темпы которого были продиктованы законами ведения боевых действий на суше. Эти законы были практически неприменимы на Западе и наоборот.

Когда немцы двинулись на Восток, Черчилль начал обмениваться телеграммами со Сталиным таким же образом, как с Рузвельтом, но попытка расширить эти контакты ни к чему не привела, и все разговоры ограничились вопросами о западных поставках в Россию. Сначала русские настаивали на открытии второго фронта, но по мере нарастания их успеха давление в этом плане заметно ослабевало.

На предварительных переговорах в Каире, перед Тегеранской конференцией, Американский комитет начальников штабов предложил сформировать авторитетную комиссию из представителей трех или четырех стран. Она должна была собираться в особых случаях, и в зависимости от рассматриваемых вопросов в ней всегда должен присутствовать либо представитель России, либо Китая. Однако это предложение было вычеркнуто из повестки дня еще до начала конференции в Тегеране.

Недостаточные политические контакты между западными державами и Советским Союзом сказывались и на слабых военных контактах, что, со своей стороны, усугубляло отсутствие политического взаимодействия.

В общих чертах стратегия союзников на Атлантике и в Европе базировалась на трех основных принципах. Союзники должны были согласовывать свои действия на Средиземноморском и Североевропейском театрах войны. Решающая начальная фаза всех главных наступательных кампаний западных стран состояла из десантных операций. В каждом из этих случаев кампания сопровождалась атаками с воздуха, которые к 1943 году стали настолько эффективными, что их было достаточно, чтобы разгромить уже окруженных со всех сторон и выдавливаемых с востока немцев.

Во время тесных политических контактов союзников в Тегеране была определена схема дальнейшего хода войны. Основы для тегеранских решений были заложены в январе 1943 года в Касабланке: контроль над Атлантикой; атака силами стратегических бомбардировщиков; подготовка операции «Оверлорд», которую следовало завершить в мае 1944 года; наступление в Италии с целью ее изоляции от партнеров по «Оси» и удержания там германских сил; планирование высадки на юге Франции в качестве отвлекающего удара.

Поскольку последние две региональные задачи касались Итальянской кампании, в которой я принимал участие с германской стороны, скажу здесь несколько слов о них.

На предварительной встрече в Каире союзники еще не были едины в своей оценке значимости Итальянского театра войны. После высадки на Сицилии американцы рассматривали его как второстепенный. Они были разочарованы темпами продвижения, особенно когда переход Италии на сторону союзников 8 сентября 1943 года не привел к заметному ускорению этой кампании.

Поэтому американцы хотели отдать приоритет операции «Оверлорд», с тем чтобы высадка на юге Франции, получившая кодовое название «Энвил», послужила бы той же цели. Войска с Итальянского театра войны следовало погрузить на суда и непосредственно задействовать в операции «Энвил».

Сталин согласился с этим планом и, таким образом, выступил против предложения Черчилля, который хотел начать наступление из Турции. К этому я еще вернусь.

Командование американской армии хотело сосредоточить силы в самом уязвимом для противника месте, что соответствовало германским принципам стратегии. Сталин и сам считал юг Франции самым слабым местом немцев.

Эти планы американцев сильно обеспокоили Черчилля. Он настаивал на том, что наступление в Италии следует вести, не забирая оттуда войска для операции «Энвил», и хотел начать действия с целью освобождения оккупированных немцами островов Эгейского моря. На это у него имелся целый ряд причин. Черчилль был сторонником охватывающих маневров с фланга, которые привлекали его еще в Первую мировую войну во время операции в Галлиполи[34] и которые он сам же и предложил. И он не упускал сейчас возможности заставить Турцию присоединиться к коалиции, даже если для этого придется пожертвовать небольшой частью своих солдат. Между тем стратегическое значение Турции постоянно снижалось по мере наступления русских на Европейском театре войны. Черчиллю хотелось проникнуть в Черное море, сократить таким образом пути снабжения в Россию и протянуть ей руку помощи. На конференции союзников этот план был ненадолго отложен, как бы ни желательно было вступление Турции в коалицию.

Гораздо жестче отреагировали Рузвельт и Сталин на план Черчилля завершить кампанию в Италии, прежде чем выводить с ее территории войска. Черчилль хотел, по крайней мере, захватить Рим и уничтожить германские силы южнее линии Римини – Пиза. Для Великобритании продолжение успешного наступления в Италии было делом чести. Основные доводы Черчилля сводились к двум пунктам. Он хочет связать силы немцев, чтобы они не смогли бросить свои войска во Францию или на Восточный фронт, и считает, что нет возможности вывести дивизии союзников из Италии, потому что в планах «Оверлорд» и «Энвил» не предусмотрены средства для их транспортировки. Для высадки десанта требуется два типа специально построенных судов – для пехоты и для танков. Он хотел оставить у берегов Италии такую часть этих судов, которая может понадобиться для высадки десанта в Анцио, что, как он надеялся, поможет быстрому захвату Рима.

На встрече в Каире Черчилль заявил, что, хотя «Оверлорд» «остается гвоздем программы... операция эта не должна становиться настолько деспотичной, чтобы исключать собой все другие действия на Средиземном море; например, следовало бы допустить небольшую гибкость в использовании десантных плавучих средств».

На мою роль в итальянских операциях повлияли главные стратегические концепции в том виде, в котором они были представлены в требованиях Черчилля на Каирской конференции. Он тогда особо подчеркнул, что со времени успешной сентябрьской высадки десанта и концентрации союзных войск в Италии война в Средиземноморье приняла неудачный оборот. Продвижение войск шло чрезвычайно медленно, даже с учетом плохих погодных условий.

Борясь за стратегию, которая поддержала бы национальный престиж Великобритании, Черчилль обнаружил, что ни Рузвельт в Каире, ни Сталин в Тегеране не были на его стороне. Рузвельт не был склонен санкционировать отсрочку операции «Оверлорд», а в случае принятия плана Черчилля он был бы вынужден это сделать. Даты наступления, первоначально запланированного на май 1944 года, надо было твердо придерживаться.

Сталин присоединился к этому мнению. По словам Черчилля, Сталин рассматривал «Оверлорд» как очень важную операцию, которую надо поддержать высадкой союзных войск на юге Франции. В Италии Сталин предпочел бы оборонительную тактику и отказ от взятия Рима, если это позволит осуществить высадку около десяти дивизий на южное побережье Франции. Двумя месяцами позже последует операция «Оверлорд», а затем две группы вторжения должны будут соединиться.

В своих рассуждениях Сталин исходил из опыта Русской кампании, когда его стратегия строилась на захвате противника в клещи с двух направлений, классическим примером такой стратегии был Сталинград.

Эта полемика не стала менее острой после неудачной попытки союзников прорвать фронт у Кассино в январе 1944 года. Она оказалась первой из четырех подобных попыток, и только последняя из них принесла успех. Три провала – в январе, феврале и марте – не укрепили позицию Черчилля, ибо Рузвельт и Сталин нашли в них подтверждение своим опасениям, что союзники только зря тратят свои силы, неся тяжелые потери в Кассино. После десантной операции в Анцио, которой поначалу не удалось добиться успеха за пределами плацдарма, Черчилль оказался в еще более затруднительном положении. 14 апреля он отправил Рузвельту телеграмму: «Я очень рад тому, что произошло в Италии. Мне кажется, мы оба продвинулись в достижении того, чего добивались. Единственное, чего нам сейчас не хватает, – это победы».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.