Приложение № 15 Державин Г.Р. Ода

Приложение № 15

Державин Г.Р. Ода

"На поднесение Его Императорскому Величеству Великого Магистерства Ордена святого Иоанна Иерусалимского и на победу, над французами российским флотом одержанную 1798 года" [232]

Звучит труба, окрестны горы

Передают друг другу гром;

Как реки, рыцарей соборы

Лиются в знаменитый сонм.

Шумит по шлемам лес пернатый;

Сребром и златом светят латы,

Цвет радуг в мантиях горит:

Хор свыше зрит, как с Геликона

Синклит, царица, царь, средь трона

В порфире, в славе предстоит.

Клейноды вкруг; в них власть и сила;

Вдали Европы блещет строй,

Стрел тучи Азия пустила.

Идут американцы в бой,

Темнят крылами понт грифоны,

Льют огнь из медных жерл драконы,

Полканы вихрем пыль крутят;

Безмерные поля, долины

Обсели вкруг стада орлины,

И все на царский смотрят взгляд.

Миров владыке лучезарных

Так внемлют все стихии, тварь;

В могуществе ему нет равных.

Властитель дум, любимый царь

Речет — и флот сквозь волн несется!

Велит — и громом твердь трясется!

Тьма всадников чрез степь летит!

И гнев его есть гнев вселенной.

Но лишь с улыбкою священной

Прострит он длань, — и все молчит.

Кто сей, пред важным сим собором,

В благоговейной тишине,

Предстал с унылым, кротким взором?

Сонм неких воев зрится мне:

На них кресты, а не эгиды!

Уж не Геральды ль то, Готфриды?

Не тени ль витязей святых?

Их знамя! — Их остаток славный

Пришел к тебе, о царь державный!

И так вещал напасти их:

"Безверья гидра проявилась:

Родил ее, взлелеял галл;

В груди его, в душе вселилась,

И весь чудовищем он стал!

Растет — и тысячью главами

С несчетных жал струит реками

Обманчивый по свету яд:

Народы, царства заразились,

Развратом, буйством помрачились

И Бога быть уже не мнят.

Нет добродетели священной

Нет твердых ей броней, щитов;

Не стало рыцарств во вселенной:

Присяжных злобе нет врагов,

Законы царств, обряды веры,

Святыни — почтены в химеры;

Попран Христос и скиптр царей;

Европа вся полна разбоев,

Цареубийц святят в героев.

Ты, Павел, будь спаситель ей!

Мы Гроб Святый освободили,

Гостеприимств отверзли дверь;

Но нас наследия решили,

И мы изгнанники теперь!

Прими ты нас в твое храненье!"

Рекли, — печать и жезл правленья

Царю, преклонишсь, поднесли.

Как луч сквозь мрака пробегает,

Так речь их царску грудь пронзает:

Сердечны слезы потекли.

"Жив Бог!" царь рек — и меч полсвета,

Как быстры молньи, обнажил;

Крестообразно, в знак обета,

К челу вознес и преклонил,

Мечи несчетны обнажились,

К престолу правды преклонились;

Разверзлось небо, и средь туч

Петра он, Павла, Иоанна

Узрел звездами увенчанна,

Дающих знамя, щит и ключ!

Орел, судьбой рожденный к славе,

В гнезде с улыбкой молньи зряй,

В полях как лев, как агнец в нраве,

Спокоен внутрь, вне все боряй,

Морей и бурей слышет свисты;

Он сносит зной и воздух льдистый,

Он выше всех себя вознес:

Так чьи ж поддержат небо плечи?

Кто станет против адской сечи?

Один бессмертный, твердый Росс!

Один! — твоя лишь доблесть строга,

Твой сильный царь, твой дух, твой Бог

Отдать безверным могут Бога,

Христу алтарь, царям черты:

Во громы облаченный ангел,

Во броню правды верный Павел

И с ним Господня благодать

Удобны злобы стерть коварства,

Смятенны успокоить царства,

И славный подвиг твой венчать.

Дерзай! — Уж, свыше вдохновленный,

Благословляет Сергий путь;

Стихии спутствуют смиренны,

Планеты счастливо текут;

Сквозь говор птиц, сквозь зверска рева,

На брак готовясь, плачет дева;

Сияет крест средь облаков,

Конь белый всадником блистает,

На небе бард в звездах читает:

"Сим победишь твоих врагов!"

Не змей ли страшный, протяженный

Как с гор на дол, с долин на холм

Сомкнуты изгибая члены,

Чешуйчатым блестит хребтом?

Нет! полк твой так, сряженный к бою,

Сверкающей вдали грядою

Пойдет чрез горы и леса;

Столп огненный пред ним предыдет,

Пучина глубины раздвинет,

И обновятся чудеса.

В броню незриму облаченна

Юдифь Олферна жнет главу;

Самсона мышца напряженна

Дерет зубасту челюсть льву;

Бег солнца Навин воспрещает,

Труб гласом гряды сокрушает;

Багрит стан ночью Гедеон;

Давид из пращи мещет камень.

Трясяся, Голиаф туманен

Пойдет пред ним, как страшный холм.

Иль Пересвет с гигантом к бою,

Как вихорь, на коне летит,

Крест в левой жмет, копье десною,

И раздробляет вражий щит.

Венцы нетленные плетутся,

На челы верных воев вьются,

И райска их кропит роса;

Отступники, скрыпя зубами,

Кровь бледными из ран руками,

Отчаясь, мещут в небеса.

И се, Марии под покровом,

Архангельских под блеском крыл,

Наш флот в стремленьи быстром, новом,

На гордый наступает Нил.

Со именем Цирцей волшебным

И с скрпищем, Христу враждебным,

Противу нас не устоял.

Луна с крестом соединилась!

Вселенна чуду удивилась;

Знать, всех нечестий свыше Галл!

Денницу зрели, мудр и славен,

В сияньи возносился он,

Рек: "Вышнему я буду равен,

На Западе воздвигну трон".

Но гибельны пути лукавы…

Кто света царь? Кто есть царь славы?

Кто велий Бог? — "Един трисвят!"

Воспела Херувимов сила,

И грозны громы Михаила

Стремглав коварство свергли в ад.

Народы мира! вразумитесь,

Зря гордых сокрушаем рог,

И властолюбия страшитесь;

Власть свыше посылает Бог.

Нет счастия в сем мире чудном,

Прибытком, любочестьем бурном,

Где вервь от якоря снята;

В одной лишь вере есть блаженство,

В законах — вольность и равенство,

А братство — во любви Христа.

Я реки обращу к вершинам,

На крылах ветра вознесусь,

Велю молчать громам, пучинам,

Лучами с солнцем поделюсь;

Но где предел ума паренью,

Пристанище к отдохновенью?

Никто, — лишь только Богом званный:

И я, чрез происки коварны,

Ни шага к трону не шагну.

Доверенность! ты, столп правленья,

Ограда непорочных душ!

С тобой сред змей, стихиев, пренья,

Покойно спит великий муж!

Снесись, о дух, дух благотворный!

В сердца людей, на царски троны,

И воспрети лить смертных кровь.

Скажи: "Народ — беглавно тело;

Пещись о нем царей есть дело:

Живит взаимна их любовь".

Но кто же сей любви нелестной,

Чтоб всяк друг друга бремя нес,

Научит нас? Отец небесный,

Наш Богочеловек Христос.

В трудах он сущих успокоит,

Заблудшихся в пути устроит,

В болезнях призрит, исцелит,

Скорбящих посетит в темнице,

Последний лепт отдаст вдовице:

Сие сын веры совершит.

Кто ж горня Иерусалима

Наследник сей и друг Христов?

В ком доблесть благодати зрима

И соподвижник кто Петров?

Не тот ли, сердца нежна свойства

И чувства жалости, геройства

В святой душе что совместил,

Отверз отеческие длани,

Приемлет странников без дани

И душу рыцарств воскресил?

Да препояшет радость холмы,

Да процветет лицо морей,

Да водворится счастье в домы

Тобой, избранный из царей!

Да отдадут скалы кремнисты

Обратно песни голосисты,

И луч, преломшись от стекла,

Как в воздухе ярчей несется,

Так от избытка сердца льется

И благодарность и хвала!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.