Покровители сепаратизма

Покровители сепаратизма

В борьбе за власть Троцкий стремился всячески ослабить СССР — вплоть до его раскола с передачей части территорий под контроль западных держав. Летом 1939 года он заявил: «Отделение Украины означало бы не ослабление связей с трудящимися Великороссии, а лишь ослабление тоталитарного режима, который душит Великороссию, как и все другие народы Союза… Священный трепет перед государственными границами нам чужд. Мы не стоим на позициях «единой и неделимой»». («Об украинском вопросе».)

Ещё раньше, чем сам Троцкий, ставку на сепаратизм сделал его активный сторонник Раковский, бывший в 1919–1923 годах председателем Совета народных комиссаров Украинской ССР. Он максимально противопоставлял эту республику России. В январе 1922 года им было принято решение, что «торговые договора, подписанные РСФСР, не распространяются на Украину». Раковский пытался даже добиться жёсткого разграничения сфер влияния славянских республик. Украине он планировал предоставить обширную зону геополитического воздействия, включающую Польшу, Чехословакию, Болгарию, Турцию, Австрию. Ленин, относящийся к амбициям советских республик с подлинно интернационалистским терпением, вынужден был признать, что иногда Советская Украина «пытается нас обойти». Любопытна и та оценка, которую Троцкий дал тогдашней ситуации на Украине: «…Никто не знал, как будут складываться международные отношения, и никто не мог сказать, будет ли это выгодно для Украины связывать свою судьбу с судьбой России».

При всём при том Раковский закономерно приходил к мысли о необходимости теснейших и односторонних связей Украины и Антанты. И эти мысли находили понимание у западных демократий. Англия и Франция после Гражданской войны вынашивали планы разделения бывшей Российской империи, вновь собранной большевиками, на множество независимых частей, с тем чтобы потихоньку втянуть их в орбиту Запада. Предполагалось начать с Украины, которой отводили «почётную» роль пионера в деле «цивилизации» «отсталой» империи.

В апреле — мае 1922 года французское правительство вырабатывает план широкомасштабной помощи УССР. Париж планировал создать специальные центры, поставляющие украинским крестьянам тракторы и другую сельскохозяйственную технику. Кроме того, был создан план реконструкции украинской промышленности.

В то время Раковский предпринимает попытки сближения с Антантой, задействуя при этом некоторые круги украинской националистической эмиграции. На Генуэзской конференции он входит в прямой контакт с Маркотиным, руководителем так называемого «Украинского национального комитета» (НУК), ориентированного на Париж. В ходе этих контактов Маркотин согласился стать посредником между Раковским и французским премьер-министром Пуанкаре. За это ему было обещано предоставить НУК статус легальной организации, правда, при условии признания советской власти.

В своём стремлении услужить Антанте Раковский делал всё для того, чтобы сорвать советско-германское сближение. Именно он прервал переговоры между НКИД РСФСР и МИД Германии тогда, когда они касались распространения действия Рапалльского договора на Украину и Закавказье. Делегация УССР, возглавляемая Раковским, потребовала у немцев выплатить Украине 400 миллионов марок за ущерб от оккупации. И это при том, что взаимные претензии по этому вопросу были однозначно сняты всеми сторонами при заключении Рапалльских соглашений.

В начале 20-х годов Раковский вёл с Францией переговоры по поводу того, чтобы французский капитал играл такую же роль, как и до 1917 года, то есть обладал многими командными позициями. Он официально предлагал восстановить деятельность крупнейшего французского анонимного общества по добыче руды в Кривом Роге. Предсовнаркома Украины допускал самое широкое толкование понятия «концессия», считая, что все бывшие иностранные владельцы смогут снова управлять «своими» предприятиями. На мази уже была реализация проекта по созданию англо-украинского коммерческого банка. И апофеозом «красного самостийничанья» было постановление ЦК Компартии Украины, принятое в июне 1923 года. По нему иностранные компании могли открывать свои филиалы на Украине, только получив разрешение её властей. Все коммерческие договора, заключённые в Москве, аннулировались.

Но тут терпению Кремля наступил конец, и через месяц решение ЦК КПУ было отменено. Окончательно же с сепаратистскими безобразиями Раковского покончил генсек Сталин, добившийся смещения «незалежного» троцкиста.

При всём при том сам Раковский вовсе не был украинцем по рождению и не придерживался идеологии украинского национализма. Вот показательная характеристика, данная ему Троцким: «Одна из наиболее интернациональных фигур в европейском движении… Раковский… активно участвовал в разные периоды внутренней жизни четырёх социалистических партий — болгарской, русской, французской и румынской…» Раковский вполне в духе троцкистского западничества видел в сближении с Западом прежде всего возможность сближения с «самым передовым в мире» западным пролетариатом, без которого мировой революции не победить. И его мало волновало, что данное сближение откалывает от Союза Советских Республик (во главе с РСФСР) важнейшую во всех отношениях территорию, а следовательно, и сильно ослабляет Советскую Россию. Россия для троцкистов всегда была не более чем вязанкой хвороста, которую надо кинуть в костёр мировой революции.

Характерно, что своё радикальное западничество Раковский сочетал с не менее радикальным левачеством. Во время Гражданской войны он усиленно насаждал на Украине коммуны и совхозы (только в 1919 году им было организовано 1655 единиц совместных хозяйств), за что его сильно критиковал Ленин. В 1920 году под предлогом борьбы с «кулацким бандитизмом» этот пламенный революционер направо и налево сыпал распоряжениями — брать заложников, уничтожать хутора и сёла, являющиеся «очагами» бандформирований. Именно Раковский осчастливил Украину созданием комитетов незаможних селян — аналог российских комбедов. Но если в РСФСР комбеды были фактически распущены уже осенью 1918 года, то в УССР они просуществовали как орган власти до 1925 года, а окончательно были отменены аж в 1933 году.