Воздушный десант

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Воздушный десант

Одновременно с высадкой десанта с моря, в тыл противнику между деревней Шицли и поселком Булдынка с самолета ТБ-3 ст. лейтенанта Гаврилова 18-го транспортного авиаотряда ЧФ были сброшены 23 моряка-парашютиста под командованием старшины Кузнецова. Задачей десанта были отвлекающие и дезорганизующие действия в ближнем вражеском тылу, в первую очередь уничтожение проводной связи.

Незадолго до принятия решения о высадке десанта по инициативе военкома ВВС флота бригадного комиссара Степаненко для действий по нарушению связи во вражеском тылу была создана нештатная воздушно-десантная группа из краснофлотцев и младших командиров аэродромных служб.

Несмотря на то что подготовка к подобным операциям была проведена всего за две недели силами флота и часть матросов-добровольцев, отобранных для операции, не имела прыжкового или боевого опыта, в целом группа была достаточно подготовлена для выполнения поставленных задач.

Каждый моряк-парашютист был вооружен пистолетом-пулеметом ППШ либо ППД или самозарядной винтовкой, а также шестью гранатами и десантным ножом. Для нарушения проводной связи десантникам дополнительно был выдан необходимый мелкий инструмент (кусачки, ножи, кошки).

С воздуха опускавшиеся парашютисты хорошо видели участок высадки морского десанта.

Даже с высоты в отсветах залпов орудий хорошо просматривалась линия берега. Поэтому все десантники после приземления смогли сориентироваться на, местности.

В воздухе парашютисты противником обнаружены не были. После приземления, не имея трудностей с определением направления даже в темноте, парашютисты стали двигаться в направлении участка высадки 3-го морского полка, как и было предусмотрено планом.

Больше всех из десантников не повезло молодому матросу Королеву. Неправильно закрепленное снаряжение, в том числе и незашвартованный автомат, ударили его во время прыжка в лицо. Королев потерял сознание и очнулся уже на земле. У Королева было сильное сотрясение мозга, а все лицо разбито от удара об автомат. Времени прошло много, уже просветлело, высадившиеся батальоны продвигались уже к обоим Дофиновкам, когда лежащий без сознания Королев был обнаружен двумя бежавшими из Григорьевки румынскими солдатами.

От предупреждающего окрика «матросен» Королев пришел в себя и схватился за автомат. Один из румын растерялся и бросился бежать, не заметив, что из вскинутого автомата вывалился диск. Второй солдат бросился на десантника, пытаясь заколоть его штыком. Королев перехватил винтовку и смог подмять румына под себя. Но выхватить из ножен кинжал тяжело раненному матросу не удалось. Тогда Королев попытался бить румына гранатой, которая, как выяснилось позже, была взведена. После четвертого удара румын отнял гранату и, свалив Королева одним ударом, прихватил его автомат, диск и побежал. Королев, не потерявший сознания, схватил брошенную румыном винтовку и только после этого сообразил, что она без патронов. Тогда десантник бросил вслед румыну гранату. Граната разорвалась слишком далеко от румына, но близко к Королеву, ранив его в ногу осколком. Королев слышал по близкой стрельбе, что бой идет уже где-то рядом, и понимал, что румыны отступают. Страх выйти к своим без оружия, не приняв участия в боевых действиях, заставил его догнать румына, несмотря на ранения. Догнав, Королев ударил его прикладом винтовки по голове, но сил опять не хватило. К отнимающим друг у друга винтовку румыну и матросу в это время стал приближаться какой-то всадник. Так как кавалеристы тут могли быть только румынские, солдат, сняв одну руку с винтовки, стал махать, призывая на помощь. Королев тоже освободил одну руку и достал еще одну гранату, собираясь бросить ее под ноги и взорвать себя с обоими врагами.

Отряд моряков-десантников.

Впоследствии Королев так рассказывал об этом корреспонденту «Правды» Соболеву: «Стоим так и ждем. Я все на фашиста смотрю: думаю, не оглушил бы он меня свободной рукой… Тогда живым заберут, много ли мне было надо: дать раз — ив глазах вовсе потемнеет. А у него выражение лица вдруг изменилось — глаза выкатил, коробочку раскрыл и глядит мне через плечо. Я обернулся — всадник уж рядом… Гляжу, — мать честная! — это ж Коровников из первого батальона! Скачет к нам на полном газу, и ленточки вьются. Бросил солдат мой автомат — и тикать! Коровников его с ходу одним выстрелом положил — и ко мне… А у меня и сил никаких нет: кончились…»

Выяснилось, что политрук одного из высадившихся морских батальонов, осматривая местность в бинокль, увидел на высотке двух борющихся людей.

«— Что за черт? — сказал он недоверчиво. — А ну-ка, гляньте в снайперский прицел, он посильнее: никак там морячок французской борьбой с фашистом занимается».

В прицел рассмотрели, что это был действительно моряк. Все подробности этой борьбы снайпер передавал любопытным, выжидая момент, когда можно будет безопасно для Королева выстрелить в солдата. Но политрук уже распорядился: матрос Коровников вскочил на трофейную лошадь и весьма кстати прибыл на помощь Королеву.

Беседа с Королевым впоследствии была положена Соболевым в основу его рассказа «Поединок», который в общем соответствовал действительности, в отличие от другого рассказа Соболева об эпизоде этого десанта — «Батальон четверых».

В «Батальоне четверых» десантник Негреба, взорвавший румынский командный пункт, оборудованный в погребе, броском гранаты в вентиляционную отдушину, натыкается на отстреливающегося от румын раненого десантника Леонтьева, и, вместе отбившись, они встречают затем еще двух парашютистов: Перепелицу и Котикова. Вчетвером моряки отбиваются от десятка румын и находят еще одного парашютиста — Литовченко. После чего все пятеро моряков выдерживают упорный бой с отступающими румынами и поддерживающими их шестью немецкими автоматчиками, отбивают две атаки и в финале рассказа отбивают «лавину румын, покатившуюся к балке».

В действительности события развивались несколько иначе.

Приземлившийся возле берега лимана Литовченко начал движение в сторону высаживающегося десанта. После рассвета десантник обнаружил огневую точку и, обходя ее, наткнулся на другого парашютиста — Котикова. Вдвоем они наткнулись на двух румынских связистов, но нападать не стали, чтобы не обнаруживать себя раньше времени. Еще через полчаса им встретились Перепелица, Леонтьев, Лукьяненко, Резников и Хруленко. Всемером десантники напали на нескольких солдат противника и, не встретив с их стороны сопротивления, захватили в плен, спрятали их оружие и повели в сторону приближающихся звуков боя под Григорьевкой.

Ведя пленных, десантники, очевидно, посчитали свою задачу на этом выполненной и, находясь в хорошем настроении («…идем, посмеиваемся, поторапливаем пленных…»), не только больше не искали встречи с противником, но и не слишком внимательно наблюдали за местностью. В результате румыны обнаружили десантников, устроили засаду, внезапно открыли огонь и стали забрасывать гранатами.

Хруленко и Резников были убиты на месте. Леонтьев получил множественные осколочные ранения в грудь и живот. Литовченко был ранен осколком в ногу. Однако моряки, ведшие себя до этого довольно беспечно, в момент нападения проявили удивительное мужество. Они даже не залегли, а бросились на противника, находившегося на расстоянии броска гранаты, и, пользуясь превосходством в автоматическом оружии перед румынами, имевшими винтовки, открыли шквальный огонь из автоматов. Во время сближения с противником Котиков получил пулю в щеку, а Перепелица две пули из ручного пулемета в бедро. Однако десантники не обращали внимания на собственные раны, а непрерывно стреляли, продолжая сближаться с противником. В результате часть румынских солдат была убита, остальные бежали. Пленные, воспользовавшись боем, повели себя по-разному — часть бежала, а трое набросились на отставшего от остальных из-за осколочного ранения в ногу Литовченко. На помощь к Литовченко прибежал Котиков и успел уничтожить румын раньше, чем они смогли завладеть оружием.

В этот момент появился вышедший на звуки перестрелки Негреба. Он рассказал, что еще ночью перерезал телефонный провод и взорвал командный пункт, на который случайно наткнулся (этот эпизод подробно и довольно правдоподобно описан у Соболева).

Моряки собрались продолжать выходить к своим, но Леонтьев не мог идти и просил его оставить. Его уложили в воронке, дали ему еще шесть дополнительных гранат и, посоветовав никого к себе не подпускать, решили идти на поиски носилок.

Но, пройдя совсем немного, десантники стали натыкаться на отступавших в их направлении румын. Поняв, что скоро неизбежно будут обнаружены, десантники заняли удобную позицию, укрепились на ней и периодически открывали огонь, если румыны случайно подходили слишком близко. Как указал потом Литовченко в объяснениях: «На сближение они не шли, а мы не могли их преследовать: почти все были ранены».

Бросок на противника.

Таким образом десантники продержались до сумерек, чутко прислушиваясь, не раздается ли позади стрельба, где ожидает носилок раненый Леонтьев…

Однако Леонтьев, несмотря на ранения, тоже сумел грамотно сориентироваться в ситуации. Он хорошо слышал периодическую редкую стрельбу в направлении, куда ушли моряки, и понимал, что дальше они двигаться, очевидно, не могут, но и ожесточенного боя тоже не ведут.

Поэтому, дождавшись сумерек, Леонтьев решил, что оптимальным в его положении будет ползти к товарищам, которые с наступлением темноты вполне могут продолжить искать носилки…

Кое-как Леонтьеву удалось добраться до десантников до полной темноты. Как рассказал Литовченко: «В сумерках приполз Леонтьев. Мы были удивлены. „Мне стало легче, — сказал он, — а одному оставаться на ночь тяжело. Все время слышал перестрелку в том направлении, куда вы ушли, и решил добраться до вас“. Мы рады были, что он пришел».

С наступлением темноты, после того как выяснилось, что противник ушел, десантники безо всяких носилок принесли Леонтьева в ближайшую деревню. Теперь десантники уже не теряли бдительность, и до утра Негреба, Перепелица и Котиков, сменяя друг друга, караулили возможное возвращение румын. На рассвете к Литовченко прибежали двое деревенских ребятишек и рассказали, что в стогах за деревней прячутся раненые румынские солдаты и оружия при них, кажется, нет. После устроенного десантниками прочесывания стогов в группе снова появились пленные. В этот раз трофеи составили два раненых офицера и шесть замерзших солдат, которые утром 23 сентября и были доставлены десантниками в расположение батальонов 3-го морского полка.

Некоторые десантники, не обнаружив товарищей, действовали в одиночку.

Григорий Елисеев, не встретив товарищей, не стал тратить время на их поиски, а, пожалуй в большей степени, чем кто-либо, сосредоточился на выполнении непосредственных задач десанта.

Сначала он долго не мог найти ни одного провода, но потом понял, где румыны прокладывают связь, и стал не просто перерезать провода, а вырезать их целыми кусками и наматывать на себя. Как он потом пояснил, поступал он так, «боясь, что, если обрезать их и бросить, связисты могут срастить». Как говорили встретившие его потом десантники: «Он превратился в „телефонную катушку“».

Однако провода не мешали Елисееву продолжать совершение диверсий. Встретив на дороге две румынские тачанки (совершенно аналогичные нашим времен Гражданской войны), Елисеев забросал их гранатами. Одна тачанка свалилась с дороги, второй удалось удрать.

Но у Елисеева еще оставались неиспользованные гранаты, и он продолжал искать встречи с врагом.

Подойдя к деревне Шицли, в районе которой и выбрасывался десант, Елисеев задними дворами среди бела дня подобрался к стоящей возле одного из домов легковой машине. Находясь в укрытии и рискуя в любой момент быть обнаруженным, он дождался, когда из дома вышли два офицера, и в момент, когда они подошли к машине и, открыв дверь, стали садиться, метнул в машину гранату, после чего успел задворками добраться до кукурузы.

В одиночку пришлось поначалу действовать и Федору Воронкову.

Приземлившись и немного посвистев, как было условлено перед прыжками, Воронков отыскал идущую в нужном направлении дорогу с линейной линией связи на шестах. Воронков стал перерезать провода, скручивать их и отбрасывать в сторону. Далее… как рассказывал Воронков: «…услышал тарахтение колес. Сошел с дороги. Разобрал: разговаривают не по-русски. Когда повозка поравнялась со мной, я бросил одну за другой две гранаты. После взрыва услышал крики и стрельбу. Перебежал кукурузное поле и вышел к посаду». Впоследствии Воронков присоединился к другим парашютистам и с ними вышел к своим.

Матрос Бакланов действовал вместе с старшиной 1-й статьи Чумичевым, по его рассказу, они «…вышли на полевую дорогу. Увидели несколько повозок, сопровождаемых двумя кавалеристами. Подпустив их поближе, Чумичев крикнул: „Стой!“

Ездовые, солдаты и сопровождающие растерялись. А Чумичев кричит: „Взвод, гранаты к бою!“ Бросил за Чумичевым и я две гранаты. Повозки разнесли. Солдаты попадали, а один кавалерист пригнулся к гриве лошади и галопом удрал. Мы, уходя в кукурузу, дали по направлению дороги, где были повозки, несколько очередей из автоматов и ушли. Никто нас не преследовал…»

Моряки уничтожают врага гранатами.

Потери десантников составили 9 человек убитыми, 11 человек смогли выйти в расположение 3-го морского полка, хотя часть из них имела ранения и двое, имевших тяжелые ранения, были оставлены до подхода основных сил в ближайших деревнях.

Командование сочло задачи десанта выполненными, сделав по итогам операции следующие выводы:

«…1. Парашютно-десантная группа задачу выполнила и свое назначение оправдала.

2. Группу парашютистов в 13 человек используем как основной костяк в создании парашютно-десантных отрядов.

3. На ближайший период ставим задачу о создании более крупной и наиболее подготовленной группы.

4. Наиболее эффективным оружием оказалась не винтовка, а граната и автопистолет.

5. Белый купол парашюта себя демаскирует; необходима покраска парашютов в маскирующий цвет.

6. Каждому бойцу необходимы перевязочные материалы для оказания первой медицинской помощи.

7. Крайне необходимо иметь парашютисту кусачки, кошку, нож и другие мелкие инструменты…»

О степени эффективности действий десанта судить трудно, но можно с уверенностью сказать, что связь с ключевыми пунктами румынской обороны — Старой и Новой Дофиновками нарушена не была в течение почти всего 10-часового боя. Румыны запрашивали подкрепления, докладывали об обстановке и получили указания ни в коем случае не оставлять обе деревни, защищая их до последней возможности.

Впрочем, и трудно ждать эффективного нарушения связи, не имея данных об организации системы румынской связи и расположении основных линий, которые необходимо будет уничтожить. Никаких конкретных участков десантникам для действий выделено не было, и они нарушали те линии, на которые натыкались.

Однако усилия и жертвы десантников были не напрасны. Накопленный опыт был изучен и обобщен, допущенные в первой операции подобного рода на ЧФ ошибки были учтены. Тремя месяцами позже, во время Керченско-Феодосийской операции, второй подобный десант, выброшенный на Керченский полуостров, действовал значительно эффективнее, сумев в течение 8 дней небольшими группами произвести тщательную разведку целей, затем эффективно нарушить связь и создать у противника видимость высадки больших сил, и в итоге основными силами захватил и удержал до высадки морского десанта Арбатскую стрелку и Ак-монай..

Данный текст является ознакомительным фрагментом.