Зависть

Зависть

Зависть – одна из главных мотиваций в мире интриг. Я нарочно старался избегать рассказов о ней, поскольку хотел наиболее выпукло представить читателю эталонную историю о зависти.

В 1928 г. в СССР в журнале «Октябрь» были опубликованы первые две книги романа «Тихий Дон», пожалуй, самого народного из всех существующих ныне литературных произведений. А еще «Тихий Дон» по праву признан самым художественным в смысле живописания словом произведением за всю историю человечества – почти каждое предложение в нем есть отдельно взятое художественное полотно, выписанное кистью великого живописца.

Автором шедевра был Михаил Александрович Шолохов. «Перед читающей публикой проступил случай небывалый в мировой литературе. 23 летний дебютант создал произведение на материале, далеко превосходящем свой жизненный опыт и свой уровень образованности (4 классный). Юный продкомиссар, затем московский чернорабочий и делопроизводитель домоуправления на Красной Пресне, опубликовал труд, который мог быть подготовлен только долгим общением со многими слоями дореволюционного донского общества, более всего поражал именно вжитостью в быт и психологию тех слоев» (А. Солженицын).

Сразу же после первых публикаций в интеллигентских кругах распространилась сплетня, будто роман написан не Шолоховым, а неведомым маститым писателем. Ведущим обвинителем автора в плагиате стал известный филолог Б.В. Томашевский.

Михаил Шолохов

«Тихий Дон» столь резко выделялся из всей литературы тех времен, что проблема его авторства стала принципиальной для советской власти.

В 1929 г. была сформирована особая государственная комиссия по вопросу об авторстве «Тихого Дона». Возглавила комиссию М.И. Ульянова, членами ее стали прозаики А.С. Серафимович (Попов), А.А. Фадеев, В.П. Ставский (Кирпичников), драматург и киносценарист В.М. Киршон, литературный критик Л.Л. Авербах. Отмечу, что сегодня обличители гениального писателя настаивают на том, что никакой комиссии не было – была-де группка самозванцев.

Как бы там ни было, в 1929 г. Шолохов привез в Москву огромный архив рукописей «Тихого Дона» – наброски, черновую правку, отвергнутые варианты. Ознакомившись с доказательствами, комиссия признала Михаила Александровича истинным автором романа. Однако интеллигентская среда, особенно московская, в кухонных сплетнях настаивала на том, что автором «Тихого Дона» является безымянный казак – гений-самородок, а Шолохов списал чужое произведение.

К прискорбию для обличителей автора «Тихого Дона», в мире еще существуют писатели, которые на практике знают процесс литературного труда. Еще больше в мире непредвзятых литературоведов, которые знают, что важнейшей частью художественного произведения является стилистика, идущая из внутреннего мира творца, а не появляющаяся по желанию; что любая попытка подделаться под чью бы то ни было стилистику рано или поздно выдает себя с головой искусственностью. Стилистика всегда обличит плагиат: соединение двух, пусть даже гениальных, произведений разных авторов заметит любой профессиональный писатель или литературовед, что уж говорить об использовании фрагментов гениальной книги в стряпне графомана.

Хотя в СССР официальная полемика об авторстве «Тихого Дона» была остановлена в 1929 г., она долго тлела на интеллигентских кухнях и в эмиграции. Термоядерный взрыв клеветы и ненависти к Шолохову, даже на сотую долю не сравнимый с событиями 1920 х гг., случился в 1974 г.

Здесь придется сделать небольшое, но существенное отступление. В 1906 г. Российская академия наук выдвинула на Нобелевскую премию по литературе Льва Николаевича Толстого. Нобелевский комитет, для которого такое выдвижение стало высочайшей честью, приветствовал столь могучую и долгожданную кандидатуру. Случайно узнав о происходящем, великий писатель обратился с личным письмом к финскому переводчику Арвиду Ярнефельту, в котором просил «постараться сделать так, чтобы мне не присуждали этой премии», ибо, «если бы это случилось, мне было бы очень неприятно отказываться». Просьба писателя была исполнена.

После инцидента с Толстым нобелевскими лауреатами среди пишущих на русском языке за всю историю премии стали только пять авторов: И.А. Бунин (1933), Б.Л. Пастернак (1958, тогда же от премии отказался), М.А. Шолохов (1965), А.И. Солженицын (1970), И.А. Бродский (1987). Четыре премии носят сугубо политический характер и к литературе имеют весьма опосредованное отношение. Единственный, кто получил Нобелевскую премию за творчество и по настоянию великих писателей мира был Шолохов (так, Ж.-П. Сартр публично отказался принять Нобелевскую премию, пока ее не дадут автору «Тихого Дона»).

Бунин получил Нобелевскую премию по разнарядке: политическая элита Западного мира предложила Нобелевскому комитету наградить в пику Сталину одного из двух русских писателей-эмигрантов – либо Д.С. Мережковского, либо И.А. Бунина. Выбор комитета пал на шедевры мировой прозы – сборник «Тенистые аллеи» и первые тома «Жизни Арсеньева». Не будь разнарядки, вряд ли Ивану Алексеевичу грозил бы такой щедрый подарок. В том же году в премии было отказано выдвинутому от СССР А.М. Горькому. Здесь соотношение сил очевидно, и «решение» Нобелевского комитета говорит само за себя.

Нобелевская премия за «Доктора Живаго» обескуражила самого автора. Слабое во всех отношениях произведение ныне вспоминается и превозносится критикой исключительно в связи с политическим скандалом, устроенным вокруг Нобелевской премии Пастернаку по приказу Н.С. Хрущева и М.А. Суслова. Не было бы такой рекламы, не было бы и «Доктора Живаго». Скорее всего, эту премию и давали лишь для того, чтобы спровоцировать скандал. Ведь ничего антисоветского в романе нет.

О Нобелевских премиях А.И. Солженицыну и И.А. Бродскому как о литературных говорить не приходится. Особенно это касается посредственной политической публицистики Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ».

Александр Исаевич, человек далеко не глупый, видимо, отлично понимал, что премия ему дана с довольно скверной подоплекой и незаслуженно. Будучи человеком амбициозным, он поставил перед собой цель по возможности принизить в глазах поколений творческий гений его главного оппонента в истории – нобелевского лауреата Шолохова. Обычно говорят мягко: «В 1974 году Солженицын возобновил догадки, существовавшие в конце 20 х гг. о том, что настоящим автором этого романа являлся Федор Крюков…» (Ф. Кузнецов). Другими словами, зависть толкнула Александра Исаевича напасть на соперника, применив старую сугубо интеллигентскую методу клеветы и опорочивания – бездоказательные огульные обвинения в плагиате под завесой «поиска истины». Понятие презумпции невиновности в таких случаях отбрасывается априори.

Обвинять было тем легче, что после разборок 1929 г. Шолохов, долгое время опасавшийся ареста, оставил рукописи «Тихого Дона» у своего московского друга В.М. Кудашева. Осенью 1941 г. Кудашев ушел добровольцем на фронт, но очень скоро испугался и написал жене, чтобы она попросила Шолохова походатайствовать перед командованием о его отзыве с театра военных действий. Шолохов не успел этого сделать, примерно в октябре 1941 г. Кудашев попал в плен и сгинул. Жена же его, М.Е. Кудашева, обвинила писателя в гибели мужа и в отместку на долгие годы спрятала рукописи Шолохова. Солженицыну это было на руку.

Вскоре после получения Нобелевской премии, еще только готовясь к генеральной атаке на соперника, он с упоением написал в 1972 г. о Шолохове жене Б.В. Томашевского – И.Н. Медведевой-Томашевской: «Всякий плагиатор – убийца, но такого убийцы поискать: чтобы над трупом еще изгалялся, вырезал ремни, перешивал в другие места, выкалывал, вырезал внутренности и выкидывал, вставлял другие, сучьи». В 1974 г. с его предисловием (а возможно и при его финансировании) в Париже вышла книга уже покойной к тому времени Медведевой «Стремя “Тихого Дона” (Загадки романа)». И началась оголтелая вакханалия «обличителей», отравившая последние годы писателя. У Шолохова, после прочтения книги Медведевой, случился инсульт. Солженицын торжествовал. Сам он взялся доказать плагиат Шолохова посредством анализа стилистики, долго с этим возился, распространяя слухи о сделанных им сенсационных разоблачениях, но в конце концов отступился, так и не сумев что-либо доказать.

Параллельно была подготовлена книга Р.А. Медведева «Загадки творческой биографии Михаила Шолохова» (1977). Это был еще один клеветнический удар по гению. Оба писания, изданные при активной поддержке Солженицына, стали основой для всей антишолоховской кампании, которая сегодня достигла гипертрофированных масштабов.

В 1998 г. больная раком Кудашева попыталась тайно продать архив Шолохова за рубеж за 500 тыс. долларов, но не успела – умерла. И хотя законными владельцами документов являются наследники Шолохова, а обиженная женщина незаконно их себе присвоила, в 1999 г. ИМЛИ им. А.М. Горького выкупил архив у ее наследников за 50 тыс. долларов. Казалось, что доказательство авторства Михаила Александровича теперь представлено… Ничуть не бывало.

В 2000 г. А.И. Солженицын отказался знакомиться с архивом «Тихого Дона». Он заявил, что проблема эта его больше не интересует, и тут же написал предисловие к очередному антишолоховскому опусу о том, что Михаил Александрович стал писателем лишь благодаря НКВД-КГБ, которые поставляли ему рукописи неведомых гениальных писателей.

Александр Исаевич умер в 2008 г., но дело его живет. Теперь его последователи объявили архив Шолохова сфальсифицированным еще в 1920 х гг. Оказывается, писатель кропотливо переписал своею рукою чужие черновики.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.