ВОЙНА И ВОССТАНИЕ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ВОЙНА И ВОССТАНИЕ

На время министерства Шепилова пришлись два события мирового значения — война на Ближнем Востоке и подавление народного восстания в Венгрии.

Венгры восстали в конце октября 1956 года. Демонстранты пели «Марсельезу» и «Интернационал», требовали отстранения от власти сталинистов. Испуганное партийное руководство бросилось в советское посольство к послу Юрию Владимировичу Андропову за помощью. А тут еще премьер-министр Имре Надь потребовал вывести советские войска с территории Венгрии и сообщил, что страна выходит из Варшавского договора.

В разжигании венгерских событий обвинили Америку и НАТО. Но в разговоре с югославским лидером Иосипом Броз Тито Хрущев объяснил, почему он ввел войска в Будапешт: мы не можем допустить реставрации капитализма в Венгрии, потому что люди скажут: при Сталине такого не было, а эти, которые Сталина осуждают, все упустили, армия этого не стерпит.

В разговорах между собой, на заседаниях президиума ЦК Хрущев и его соратники и не думали говорить, что события в Венгрии — дело рук Запада, западной агентуры. Они прекрасно понимали, что против них восстал народ, что Венгерской компартии не существует. И положиться они могут только на Советскую армию. Хрущев приказал министру обороны маршалу Жукову успокоить Венгрию. В Будапешт и другие города вошли советские танки. Венгры взялись за оружие и оказали советским солдатам ожесточенное сопротивление. Но восстание было подавлено. Имре Надя арестовали.

В конце ноября министр Шепилов был в Нью-Йорке на сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Он видел, что мир возмущен расправой над венграми и арестом главы венгерского правительства. Шепилов отправил в Москву встревоженную телеграмму: «Не исключено, что в ООН будет поднят вопрос о Наде. Для предотвращения использования этого вопроса в антисоветских целях было бы целесообразно получить от Надя заявление о его добровольном выезде в Румынию или что-либо в этом духе».

Ответ президиума ЦК был резким. Его явно продиктовал Хрущев.

«Ваши соображения нереалистичны и наивны… В случае постановки западными державами на Ассамблее этого вопроса советская делегация должна вести себя спокойно и твердо, не проявляя нервозности… Мы должны исходить из того, что со стороны западных держав будет делаться все возможное для того, чтобы использовать ООН против СССР и социалистического лагеря. Это обязывает нас к тому, чтобы разоблачать такие попытки империалистических держав, твердо отстаивать свою позицию и использовать в свою очередь предоставляющиеся возможности для вскрытия агрессивной империалистической политики западных держав».

Кровопролитие в Будапеште грозило Советскому Союзу серьезными осложнениями, но тут, на радость Москве, началась война на Ближнем Востоке, которая отвлекла внимание мирового сообщества от событий в Венгрии.

Академик Андрей Сахаров вспоминал, как той осенью после успешных испытаний водородной бомбы ученых награждали в Кремле. Вручал награды секретарь Президиума Верховного Совета СССР Александр Федорович Горкин. До начала церемонии разговор зашел о венгерском восстании и о войне на Ближнем Востоке. Горкин по-свойски сказал ядерщикам:

— Ну, в Венгрии мы, конечно, вдарим. Надо бы и на Ближнем Востоке вдарить как следует, но далеко. А жаль!

Летом 1956 года Шепилов летал в Каир на переговоры с новым президентом Египта Насером. Вернувшись в Москву, Шепилов доложил Хрущеву, что Насер намерен национализировать Суэцкий канал, который управлялся французско-английской компанией. Так и произошло — египетские войска взяли контроль над каналом.

Это вызвало гнев Парижа и Лондона, которые решили силой восстановить свои права. Франция, Англия и Израиль атаковали египетские войска. В ночь с 5 на 6 ноября 1956 года, через двадцать четыре часа после того, как советские танки начали сокрушать венгерское восстание, министр Шепилов обратился к председателю Совета Безопасности ООН с требованием прекратить агрессию против Египта.

Одновременно было распространено письмо главы советского правительства Николая Булганина: «Мы полны решимости сокрушить агрессоров силой и восстановить мир на Ближнем Востоке… Если эта война не будет пресечена, то она может принести с собой опасность перерастания в третью мировую войну». В послании премьер-министру Англии Энтони Идену звучали не менее пугающие формулировки: «В каком положении оказалась бы Великобритания, если бы она была атакована более сильными государствами? А ведь эти страны могут воспользоваться, например, ракетным оружием». А в письме Булганина премьер-министру Израиля Давиду Бен-Гуриону говорилось, что его действия «ставят под угрозу само существование Израиля как государства».

Это были зловещие намеки и бесшабашная бравада — отличительная черта хрущевской дипломатии. Ради нового союзника на Ближнем Востоке Никита Сергеевич, похоже, был готов на все. Угрозы сработали. Запад отступил.

Хрущев чувствовал себя на высоте. Он решил, что Запад слаб и его можно с успехом шантажировать. Это приведет Хрущева к идее берлинского ультиматума 1958 года и к попытке установить в 1962 году на Кубе ядерное оружие. Тогда мир действительно оказался на грани третьей мировой войны…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.