Глава 1 ЦЕЛЬ: МАЛЬТА

Глава 1

ЦЕЛЬ: МАЛЬТА

В течение января 1942 года с моря на склоны горы Этна и на Сицилийские степи дул сирокко с непрекращающимися дождями. Для бомбардировщиков люфтваффе и групп истребителей, которые несколько недель назад прибыли на сицилийские аэродромы в Катании и Чербини, Трапани, Комизо и Гела, такое начало года выглядело малообещающим.

Фельдмаршал Кессельринг, который 28 ноября 1941 года вместе со штабом был отозван с центрального сектора Русского фронта и назначен главнокомандующим юга, приказал начать широкомасштабные операции против Мальты. Но хотя эскадрильи уже совершали налеты на острова, наступление полной мощью откладывалось из-за погоды.

Наступил февраль, и дождевые облака уступили место весеннему солнцу. Бомбардировщики полетели на юг над темно-синим морем, испещренным белыми пенными гребнями. Шли недели, и налеты становились все более частыми, и британская Средиземноморская крепость привыкала к круглосуточной тревоге. Но какими бы они ни были частыми, все же налеты велись только небольшими соединениями.

Офицер разведки британской 231-й пехотной бригады майор Джилкрист так описывал ситуацию: «Вначале бомбежка была осторожной. Три-четыре раза в день прилетали три „Ju-88“ в сопровождении большого числа истребителей. Через какое-то время количество налетов возросло до восьми в день, и в них часто использовалось пять „Ju-88“… Объектами были аэродромы и рассредоточенные подразделения, иногда – доки».

То, что немцы прилетали звеньями в три – пять самолетов, уже не объяснялось погодой, а сознательной тактикой Кессельринга не давать врагу покоя. Возможно, это и имело какие-то преимущества, но они растрачивались тем, что оборона могла концентрировать свой огонь сериями, особенно против одиночных пикирующих бомбардировщиков «Ju-88». Потери были серьезными, и мало самолетов возвращалось назад, не получив повреждений.

«Я летел близко слева от нашего командира эскадрильи, – докладывал лейтенант Герхард Штамп, пилот „Ju-88“. – Оглядываясь, я видел наш эскорт истребителей „Ме-109“. Казалось, ничего плохого не должно произойти, особенно в такой отличный день».

Штамп служил во 2-й эскадрилье Lehrgeschwader 1, стоявшей в Катании, а командовал ею капитан Люден. Им было дано задание бомбить аэродром в Люка и уничтожить базировавшиеся там бомбардировщики «бленхейм» и «веллингтон». Эскорт «мессершмитов» был дан из II/JG 53 капитана Вильке.

От южного побережья Сицилии до Мальты всего 50 миль, чуть более четверти часа полета. Когда скалистый остров появляется из-под воды, значит, недалеко Валетта, столица с огромной гаванью, и тут в поле зрения появляется морская база, размещенная в трех глубоких бухтах. Как только бомбардировщики приближаются, их встречает тяжелая зенитная артиллерия. Снаряды взрываются рядом снизу под самолетами, и машину Штампа подбрасывает в воздухе.

– Дай бог, чтоб следующий залп не был на сто метров выше! – произносит бортинженер Герке.

Весной 1941 года зенитки Мальты уже завоевали «хорошую репутацию» среди экипажей германских бомбардировщиков. Тогда это были в основном «Штуки», и было очевидно, что британские пушки управляются централизованно. Когда сразу сотни их вступали в бой, у маленьких «Ju-88» времени хватало только на то, чтобы быстро изменить высоту и направление, пока через пятьдесят секунд точно вдоль их прежнего курса появятся многочисленные разрывы. Но стрельба велась не только по одной высоте. Когда в атаку шли бомбардировщики, залпы раздавались на 3000, 2000 и 1500 метрах, и, наконец, в бой вступали все легкие зенитные орудия и корабельная артиллерия в гавани.

– С их зенитками наверняка шутки плохи, – вынес приговор капитан Гельмут Мальке, командир III/StG 1.

26 февраля 1941 года прямым попаданием зенитного снаряда пробило огромную дыру в его правом крыле, и только сочетание везения и мастерства позволило ему вернуться домой.

С того времени британские артиллеристы ПВО не почивали на лаврах, а стали еще опаснее. Пока Штамп мчался вниз сквозь заградительный огонь, он мечтал лишь о том, чтоб скорее его проскочить. Держась за своим командиром, он отжал тормоза и, не отставая от него, нацелился на взлетные полосы в Люка. Во время снижения он сосредоточился на одной полосе, в конце которой вместе скопились шесть бомбардировщиков. Нажатие на красную кнопку в верхней части колонки управления, и бомбы полетели вниз. «Ju-88» автоматически вышел из пике.

Самолет командира летел, будто охваченный пьяным неистовством, мечась вверх и вниз, влево и вправо, как будто исполнял па «зенитного вальса». Секунды спустя Штамп был готов делать то же самое. Прямо впереди стояла черная стена, исчерканная вспышками, и не было иного выбора, кроме как лететь сквозь нее. Послышались удары, хлопки.

– Шасси раскрылось! – крикнул Герке.

Но это был только хлопок, ноги остались на месте: в противном случае потеря скорости была бы фатальной. Если моторы выдержат, подумал Штамп, мы прорвемся. Но в этот момент радист Нощински крикнул:

– Три «харрикейна» атакуют справа сзади!

Истребители поджидали их на краю зоны зенитного обстрела. На всем газу Штамп летел низко над морем, а Нощински позади него беспрерывно комментировал, как «харрикейны», в свою очередь, попали под атаку «Ме-109» и два вражеских самолета были сбиты. Когда спустя полтора часа Штамп стал садиться в Катании, он обнаружил, что перебило трубку высокого давления гидросистемы и поэтому нельзя выпустить шасси, даже с помощью ручного насоса. Имея в перспективе посадку на брюхо, он пролетел низко над ангарами, отстреливая сигнальные ракеты. Аэродром быстро освободили и подогнали машины «скорой помощи» и пожарной службы.

«Пристегнув ремни, я зашел на посадку, – рассказывал Штамп. – Закрылки тоже не действовали, поэтому скорость была слишком большой и мне пришлось прибавить газу и пойти на новый круг. Во второй попытке я ощутил сильнейший толчок и крикнул, чтобы сдвинули фонарь, но, подскочив, машина снова продолжала лететь. Впереди оставалась совсем небольшая часть взлетной полосы. И тут последовал еще один толчок, через нос полетели брызги грязи, мы начали скользить, направляясь прямо в огромную бетонную стену. Я нажал на тормоз – как будто это могло помочь! Наконец самолет накренился вправо и остановился в трех метрах от стены».

Они были на волосок от смерти. Штамп доложил обо всем своему командиру капитану Йошену Хельбигу. Тот сощурил глаза и произнес:

– Должно быть, вас не очень любят на Мальте. Лучше займитесь пока оперативной работой, а к концу сезона получите новые сани.

Второе наступление люфтваффе на Мальту, начавшееся в декабре 1941 года и достигшее апогея в апреле 1942-го, продолжало быть горьким уроком для морского командования. Тот, кто владел Мальтой, занимал ключевую стратегическую позицию в центральной части Средиземноморья. Для британцев она представляла собой «непотопляемый авианосец». Являясь военно-морской и военно-воздушной базой, она не только защищала их собственные морские пути от Гибралтара до Александрии и Суэцкого канала в этой самой опасной точке; она также несла угрозу морским трассам стран «Оси» из Италии и Сицилии к Северной Африке, вынуждая итальянцев совершать большой крюк.

Теоретически также можно предположить, что база в такой близости к вражеской стране будет необороноспособной. Летом 1941 года итальянские бомбардировщики совершали на нее налеты, поначалу интенсивные, но скоро ослабевшие по мощи. Что касается первого налета на остров самолетов люфтваффе – X воздушного корпуса генерала Гайслера весной 1941 года, – то у них была ограниченная задача не допустить активности Мальты, пока в Триполи переправлялся Африканский корпус Роммеля. В этом люфтваффе преуспело, но предложение командующего германским флотом в Италии вице-адмирала Вайхольда сразу же оккупировать разбомбленный остров не было услышано, и Мальта получила передышку.

С 6 апреля 1941 года люфтваффе в основном было занято на Балканах, а две недели спустя Гитлер решился на рискованную воздушно-десантную операцию на Крите при безуспешных попытках генералитета убедить его, что Мальта, хотя и в двадцать шесть раз меньше по размерам, стратегически более важна. И тут пришел черед Русской кампании. Тем временем X воздушный корпус оставил Сицилию и перебазировался для операций в Восточном Средиземноморье и Эгейском море.

Так что в летние месяцы 1941 года Мальта получила возможность прийти в себя. Из трех больших конвоев, в сумме состоявших из тридцати девяти транспортов, в этом году был потерян лишь один корабль. Они доставили оружие, боеприпасы, горючее и продовольствие. Говорят, что вице-маршал авиации Г. П. Ллойд, принявший на себя в мае командование частями Королевских ВВС, заметил:

– И не подумаешь, что здесь идет война.

Но Королевские ВВС, конечно, не забывали, что война идет: они изводили противника своими бомбардировщиками и торпедоносцами. То же и морской флот. В дополнение к 10-й флотилии подводных лодок осенью сюда прибыл отряд К, состоявший из крейсеров и эсминцев. Мальта заточила свой меч, и это испытали на себе германо-итальянские морские конвои. Меч поражал с воздуха, с моря и из-под воды.

18 сентября британская субмарина «Upholder» торпедировала итальянские транспорты с войсками «Neptunia» и «Oceania», оба были быстроходными кораблями водоизмещением 20 000 тонн каждый, груженные войсками и оружием для Африки. Погибло 5000 человек. Неподалеку от Бенгази бомбы трех «бленхеймов» с Мальты потопили «Oriani». Потери в кораблях, составлявшие в августе 9 процентов, в сентябре возросли до 36 процентов, серьезно повлияв тем самым на потенциал и боевой дух итальянского транспортного флота.

В ноябре катастрофа достигла зенита. 9-го отряд К, включавший в себя два британских крейсера и два эсминца под командованием капитана В. Г. Агню, обнаружил итальянский конвой, плывший при лунном свете, и потопил большую его часть – пять грузовых кораблей и два танкера общим водоизмещением 39 787 тонн.

Соответственно страдали и войска Роммеля. Он не получал морем ни боеприпасов, ни горючего, а поставки воздухом не могли поддерживать боевой ритм его Африканского корпуса. Он оставался прикованным к египетской границе, а британская 8-я армия могла спокойно готовиться к своему осеннему наступлению. 18 ноября она начала свой марш в пустыню, и к концу года Роммель был отброшен к Марсаэль-Брега, к тому месту, откуда он начал свой поход весной.

Общие потери во вспомогательном флоте в ноябре составили двенадцать полностью груженных судов общим водоизмещением 54 990 тонн, или 44 процента от транспортов, отправившихся в плавание, но адмирал Вайхольд сообщил в Берлин завышенную величину – 77 процентов, и адмирал флота Редер поднял тревогу в штабе фюрера. Альтернатива была на редкость ясна: либо надо вновь подавить Мальту, либо Африканский корпус будет потерян. Поэтому люфтваффе пришлось вернуться на Сицилию.

Гитлер отозвал Кессельринга из его зимнего штаба на фронте под Москвой, а в декабре за ним в Мессину последовали генерал Лерцер и штаб II воздушного корпуса. Поскольку первоначальный состав Geschwader был скошен в боях в России, корпус подлежал реорганизации. Настройка его для ведения боев в субтропических условиях поглотила много времени. Наконец пять Gruppen бомбардировщиков, укомплектованных «Ju-88A-4», одна за другой прибыли на Сицилию плюс одна группа «Ju-87» и одна – «Ме-110». Истребительное прикрытие выпало на долю самой победоносной JG 53 с четырьмя группами «Ме-109F». Всего поступило 325 самолетов, но из них только 229 были в боеспособном состоянии.

Как только части успевали прибыть на место, их сразу же бросали в бой. Одиночные самолеты или соединения размером до эскадрильи занимались патрулированием морских путей или эскортом транспортов, идущих на Северную Африку. И после долгих месяцев затишья бомбы вновь начали падать на Мальту. Но хотя ситуация становилась тяжелей для британцев, немцы, хоть и вели пока операции в малых масштабах, тоже платили за них несоразмерно дорого.

Опыт группы ночных истребителей I/NJG 2 был типичен. Два месяца назад она занималась операцией вторжения против баз британских бомбардировщиков в Англии, пока Гитлер лично не отменил эту форму ведения боевых действий. Обосновавшись теперь в Катании под командой капитана Юнга, ей часто приходилось отряжать эскадрильи в Северную Африку и на Крит, так что на самой Сицилии редко одновременно находилось более десяти пригодных для боя самолетов. Тем не менее они вылетали и ночью и днем, и то один экипаж, то другой не возвращался с задания.

3 декабря лейтенант фон Кеделл заметил в Тирренском море резиновый плот и срочно вызвал спасателей. Тем самым он спас жизнь германскому военно-воздушному атташе в Риме, генерал-майору Риттеру фон Полю, который попал в беду, вылетев к Кессельрингу на первое оперативное совещание. Восемь недель спустя Кеделл сам пропал без вести, вылетев на Мальту.

Вскоре после Рождества лейтенант Бабинек, самый молодой пилот группы, попал под огонь легких зениток над Валеттой после того, как сообщил по радио: «Пикирую через облачность 10/10 на высоте 500 метров». Лейтенант Шлейф в ходе операции ночного вторжения на Мальту сбил бомбардировщик «бленхейм», когда тот совершал посадку. При попытке повторить свой успех его пулеметы не сработали 18 января, а на следующую ночь над Люка зенитка достала его на высоте 200 метров, и его «Ju-88» полетел вниз, как пылающий факел. Лейтенант Хааса не вернулся из ночной погони за британским бомбардировщиком. Лейтенант Лауфс не смог найти свой аэродром из-за темноты и облачности и врезался в склон горы Этна. Адъютанта, старшего лейтенанта Шульца в последний раз видели, когда он пикировал в море у самого берега, а капрал Теубер из-за поломки мотора рухнул на аэродром в Бенгази с высоты 1300 метров.

И так продолжалось день за днем, неделя за неделей. Для полковника Дойчмана, начальника штаба II воздушного корпуса, потери над Мальтой, особенно в бомбардировщиках, казались вообще непостижимыми. Возможно, цели были слишком разбросаны, и на каждую надо было при бомбардировке пикировать отдельно. С подачи начальника Генштаба люфтваффе Иешоннека все еще существовало убеждение в приоритете точечной бомбежки. Эта навязчивая идея все еще владела им и другими лидерами люфтваффе. И над Мальтой она была окончательно развенчана.

По указанию Кессельринга Дойчман разработал собственный план. В соответствии с ним, кроме выявленных зенитных батарей и немногих особых объектов, тактика рассеянной бомбежки в пике была отброшена. Впредь бомбардировщикам надлежит действовать как единая сила по следующему плану:

1. Уничтожать британские бомбардировщики на земле внезапными налетами на их базу в Та-Кали.

2. Атаковать базы бомбардировщиков и торпедоносцев в Люка, Хал-Фаре и Калафране.

3. Атаковать доки и портовые сооружения на морской базе в Валетте.

После горячих дискуссий этот план был принят в первой половине марта 1942 года, и начались приготовления. А потом возникли помехи: офицер службы безопасности обнаружил в тележке, на которой работник вывозил мешок макулатуры, матрицы, используемые для размножения приказов, хотя матрицы подлежали немедленному сожжению. Кто мог дать гарантию, что британцы еще не пронюхали о намеченной операции? Поэтому налет был задержан на время, требуемое для проверки диспозиции противника. Но нет: аэрофотосъемка показала, что «спитфайры» и «харрикейны» по-прежнему находятся на базе в Та-Кали, а это было необходимым условием успеха при внезапном налете.

К 20 марта немцы были готовы. С наступлением темноты британские истребители стали садиться на аэродром после последних дневных вылетов. Вдруг поступило сообщение о том, что над морем замечены приближающиеся к Мальте бомбардировщики. Англичане прислушались: это не был привычный резкий вой моторов нескольких «Ju-88». Это был более глубокий, пульсирующий гул крупного соединения.

Вскоре за первой волной налетела и вторая, бомбы обрушились дождем… все больше и больше, и при этом на одну и ту же цель – Та-Кали. Пламя объяло мастерские и другие здания. Для этого налета в сумерках II воздушный корпус мобилизовал все экипажи, имеющие опыт ночных полетов, и группа составила примерно шестьдесят бомбардировщиков с эскортом «Ме-110» и других ночных истребителей.

Но на этот раз вышло по-другому. На стереофотографиях на краю аэродрома была замечена наклонная плоскость – рампа, ведущая под землю. Рядом с ней высилась огромная гора почвы и камней. Вероятно, британцы с помощью подземных взрывов создали подземный ангар!

Чтобы справиться с такой недоступной целью, несколько «Ju-88» были вооружены 900-килограммовыми бетонобойными бомбами-ракетами. В этом случае самолетам пришлось еще раз пикировать, потому что при высокой стартовой скорости ракеты могут пробить скальное перекрытие мощностью до 15 метров. В это же время другие машины атаковали зажигательными бомбами саму рампу, рассчитывая, что горючий состав подожжет истребители, которые предположительно находились внизу.

До сих пор немцы не знают, была ли успешной их атака с применением специального оружия и существовал ли вообще подземный ангар. И британцы остаются примечательно молчаливыми на этот счет. Было лишь зафиксировано, что, когда на следующее утро бомбардировщики совершили очередной налет, их не встретил ни один английский истребитель. В течение короткого периода свыше 200 германских самолетов были над Мальтой, включая Kampfgruppen 606 и 806 из Катании, I/KG 54 из Чербини, две группы из KG 77 из Комизо плюс истребители из JG 53 и II/JG 3 («Удет») и «Ме-110» из III/ZG 26. Снова объектом был Та-Кали, как будто других на острове не существовало. Впервые за всю войну была осуществлена «ковровая бомбежка», и к вечеру британская база истребителей стала похожа на местность, подвергшуюся извержению вулкана.

21 марта согласно фазе «2» настала очередь других аэродромов. Но на четвертый день ход событий по «плану Дойчмана» был прерван попыткой британцев провести к многострадальному острову новый конвой с грузами. При германском господстве в небе эта попытка не имела надежды на успех, а за самим конвоем – четырьмя транспортами с боеприпасами, горючим и продовольствием – велось постоянное наблюдение с того момента, как он четыре дня назад покинул Александрию.

22-го итальянский флот попытался его атаковать, но был отбит сильным британским эскортом из четырех крейсеров и шестнадцати эсминцев. Но итальянское вмешательство привело к тому, что той ночью конвой уже не достиг Мальты, а мог быть там лишь на следующее утро.

И он стал жертвой люфтваффе. Транспорт «Clan Campbell» в результате прямого попадания затонул в 20 милях от острова. Флотский грузовой корабль «Breconshire» в искалеченном состоянии был отбуксирован в бухту Марса-Сирокко, где последующие атаки его прикончили. Оставшиеся два транспорта спустя три дня пошли ко дну в самой гавани Валетты. Перед этим во время редких перерывов между налетами британцам удалось спасти 5000 тонн своего бесценного груза. Однако это составило какую-то пятую часть от того, что было на четырех транспортах, и перед Мальтой замаячили тяжелые времена.

Третья фаза бомбежек началась в конце месяца, и главными целями были гавань Валетты и доки. В апреле налеты усилились, и британские эсминцы и субмарины были вынуждены покинуть остров, как это уже сделали все бомбардировщики. Таким образом, смертельная опасность, угрожавшая морским путям к Северной Африке, была отражена. Как только грузовые транспорты стали доходить без помех до Триполи и Бенгази, Роммель смог перевести дух.

В середине апреля враг разыграл другую карту. Американский авианосец «Wasp» покинул Гибралтар и вошел в Средиземное море, достигнув 5 градусов восточной долготы. С его палубы взлетели сорок семь совершенно новых «спитфайров» и на последних каплях горючего долетели до Мальты. Но хотя «Wasp» оставался вне пределов досягаемости германских бомбардировщиков с Катании, II воздушный корпус был полностью в курсе вражеских намерений благодаря службе радиослежения капитана Кульмана. Можно было даже вычислить время посадки «спитфайров» на Мальте.

Через двадцать минут после того, как они это сделали, и до того, как их успели обслужить, вновь посыпались бомбы на аэродромы Хал-Фар и Та-Кали, после чего в боеготовности осталось лишь двадцать семь «спитфайров». А в результате схваток с «мессершмитами» из JG 53 в последующие несколько дней и их стало меньше.

К концу месяца немцы уже не знали, куда еще сбрасывать бомбы. Насколько можно было судить с воздуха, все военные объекты были либо уничтожены, либо серьезно повреждены. В приказе по II воздушному корпусу обобщались достигнутые успехи: «За период с 20 марта по 28 апреля 1942 года морская и военно-воздушная базы на Мальте полностью выведены из строя… В течение 5807 боевых вылетов бомбардировщиков, 5667 истребителей и 345 самолетов-разведчиков было сброшено 6 557 231 килограмм бомб…»

Это фактически почти столько же, сколько было сброшено на всю Британию в разгар сражения в сентябре 1940 года.

Аэродромы Мальты были превращены в пустыни, причалы и доки – в развалины, а сами корабли были изгнаны. Оставалось лишь добыть венец победы: оккупировать остров согласно операции под кодовым названием «Геркулес».

Адмирал флота Редер настаивал на этом уже долгое время. Фельдмаршал Кессельринг также пытался уговорить Гитлера дать согласие на операцию. Но последний уклонялся, отвечая просто:

– Когда-нибудь я это сделаю!

Тем временем Муссолини и начальник его штаба маршал граф Кавальеро объявили, что они не сделают ни одного шага в Северной Африке до тех пор, пока не будет взята Мальта. Роммель даже предложил лично возглавить высадку. Но Гитлер хотел оставить ведение операции на долю итальянцев. Тем не менее 29 апреля в штабе фюрера в Оберзальцберге возле Берхтесгадена Муссолини заявил:

– Чтобы согласовать планы по высадке, нам потребуется еще три месяца.

А за три месяца многое может произойти.

Вечером 10 мая четыре британских эсминца вышли из Александрии и, взяв курс на север-северо-запад, на полной скорости устремились в ночную тьму. Впереди шел «Jervis», на борту которого находился командир флотилии капитан А. Л. Поланд, а далее следовали «Jackal», «Kipling» и «Lively».

Этим курсом они должны были на следующее утро оказаться на полпути между Критом и Северной Африкой, рассчитывая, что смогут плыть далее на запад на достаточном удалении от дюжины германских авиабаз на севере и на юге, оставаясь незамеченными их самолетами-разведчиками. Шанс был ничтожный, но от него зависело многое.

Целью этой миссии был перехват итальянского конвоя из трех транспортов и трех эсминцев, в данный момент шедших из Таранто в Бенгази. Поскольку Мальты в качестве морской и авиационной базы уже не существовало, германо-итальянский грузовой флот оправился от катастрофических потерь, полученных им прошлой осенью, и вновь плавал практически без проблем.

Его безопасность была тем более гарантирована, поскольку новая база Королевских ВВС между Дерна и Бенгази очень скоро была вновь потеряна, когда Роммель в конце января смелой контратакой против британской 8-й армии отвоевал Киренаику до линии Газала. С тех пор единственной возможностью для Королевских ВВС атаковать конвои остались длинные и опасные полеты мимо германских баз истребителей в Киренаике. Когда торпедоносцы «бофорт» и бомбардировщики «бленхейм» попытались провести такой налет на конвой в 85 милях к юго-востоку от Мальты, шесть из них были сбиты эскортом «Ме-110», предоставленных III/ZG 26 капитана Кристля.

Так что настало время британскому флоту попытать счастья. Но шансы четырех эсминцев, прошедших весь путь от Александрии в попытке достичь чего-нибудь похожего на успехи на море в ноябре 1941 года, расценивались как один к десяти. Капитан Поланд приказал атаковать только в случае, если ему удастся перехватить конвой возле Бенгази на рассвете 12 мая. И то лишь, если его не обнаружат в течение всего предыдущего дня. Дело в том, что тяжелые потери, понесенные британскими боевыми кораблями в последние недели, показали, что люфтваффе в Средиземном море дает о себе знать.

Вечером 11-го все поначалу шло нормально. Около полудня британские эсминцы стояли между Критом и Тобруком. Это был критический момент, поскольку в этом месте ширина моря составляет всего лишь около 200 миль и оно находится под постоянным наблюдением германских разведчиков. Британцы прозвали его «бомбовой аллеей». Вскоре после полудня радар на «Jervis» засек одиночный самолет, и британские офицеры затаили дыхание. Неужели флотилия обнаружена и ее координаты переданы? Ее судьба висела на волоске, и несколько минут спустя этот волосок оборвался. Сделав круг намного за пределами досягаемости корабельных зениток, самолет-разведчик передал по радио: «Четыре эсминца, квадрат XX, курс 290, расстояние 25 миль».

На мостике «Jervis» капитан Поланд отдал приказ повернуть назад и взять курс на Александрию. Его собственный приказ – прекратить операцию, как только флотилия будет обнаружена, – не оставлял ему альтернативы. Но опасности уже нельзя было избежать. Поднятый по тревоге в Афинах X воздушный корпус выслал элитную Lehrgeschwader I/LG 1 из Гераклиона на Крите, за ней последовала II/LG 1 из Элеусиса в Греции.

В Гераклионе командир Gruppe капитан Хельбиг кратко проинструктировал своих пилотов. Со времени прошлогодней битвы «воздух – море» они стали специалистами в этом виде работы. Все понимали, что эсминцы с их высокой скоростью и маневренностью являются самыми трудными соперниками – вполне могут уйти из прицела в момент пуска бомб.

– Это похоже на ловлю рыбы руками, – заметил один летчик. – Нужны тренировка, терпение и очень быстрая реакция.

Он мог бы еще добавить мужество: требовалось мужество, чтобы пикировать с 4000 метров в стену огня, который по интенсивности растет каждую секунду. Хельбиг приказал своим людям начинать пике с 800 метров и пользоваться набранной скоростью, чтобы выйти из пике низко над водой и тем самым избежать наибольшей опасности при зенитном обстреле.

В группе было четырнадцать боеспособных «Ju-88A-4». Как только они поднялись с Крита и направились на юг, Хельбиг повел их по большой дуге, чтобы зайти к вражеским кораблям с юго-запада, – часть уловки, которая почти удалась. Потому что «Jervis» только что связывался по радио с двумя истребителями «бофорт», летевшими с Африки, чтобы взять на себя охрану конвоя, и они вот-вот должны были появиться в небе. Но тут моряки опешили: самолетов было слишком много… но это могли быть только немцы!

Налет начался после 15.30. Хельбиг нацелился на флагманский эсминец. Море кипело от взрывов 250-килограммовых бомб посреди отчаянно маневрирующих кораблей. Но попаданий пока не было. Никто не видел прямого попадания в «Lively», а может быть, близкого взрыва, которым разорвало весь его борт. Корабль затонул в течение трех минут, но теперь экипажам, явно удрученным видимым отсутствием успехов, пора было возвращаться на Крит. По прибытии Хельбиг приказал дозаправить машины горючим и бомбами и объявил экипажам: «Вылетаем снова этим вечером на закате солнца. На этот раз пикировать с 500 метров».

В 17.00 II/LG 1 капитана Коллеве атаковала из Греции – безрезультатно: все бомбы прошли мимо целей. А когда Хельбиг спустя два часа устремился во вторую атаку, у него на этот раз было лишь семь самолетов. Но в них сидели лучшие экипажи. Было безветренно, и Средиземное море было гладким, как пруд.

Воспользовавшись закатным солнцем, он пошел в пике под косым углом с кормы одним курсом с кораблями. Эта тактика позволила ему держать под контролем каждое обманное движение, совершаемое судном. С высоты 500 метров вниз полетели бомбы и достигли цели. Одному эсминцу досталось четыре попадания.

Следовавшие за ним экипажи тоже бомбили точно. Это были старшие лейтенанты Иро Илк, Бреннер, Бакхауз и Лейперт. Хельбиг докладывал: «Первый эсминец развалился на части и быстро затонул. Другой загорелся, и его задняя часть ушла под воду».

Это было последнее, что видели бомбардировщики перед отлетом. Действительно, «Kipling» затонул за несколько минут. На следующее утро за ним последовал охваченный огнем «Jackal», а попытки взять его на буксир не увенчались успехом. Из четырех эсминцев, вышедших из Александрии, вернулся лишь флагман капитана Поланда «Jervis», доставив с собой 630 моряков, спасенных с других кораблей.

За этот успех группы капитан Хельбиг был награжден Рыцарским крестом с дубовыми листьями и мечами. Кессельринг прислал ему ящик шампанского, а германский флот – британский спасательный пояс, выловленный в море в районе сражения. Даже британская пресса с уважением писала о летчиках Хельбига.

Тем не менее последнее слово осталось за британцами. В июне конвой из одиннадцати транспортов с необычно мощным эскортом вновь вышел из Александрии на Мальту. Перед этим ночью в Гераклионе побывала диверсионная группа, которая подобралась к самолетам «Ju-88» и прикрепила мины у основания правых крыльев. Разбуженные взрывами, летчики Хельбига вдруг обнаружили, что у них нет самолетов. Запасная группа быстро предоставила им свои.

Британцы были явно намерены приложить все возможные усилия в попытке провести конвой на Мальту. Для измученного и изголодавшегося острова это было вопросом жизни и смерти.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.