Экономика

Экономическое состояние России в этот период прежде всего определялось внешней политикой государства – украинской экспансией и чередой последующих войн. Казна не могла покрывать огромные расходы за счет обычных поступлений и компенсировала дефицит дополнительными поборами с населения, и так очень небогатого.

Чрезвычайный военный налог все время возрастал: сначала брали двадцатую деньгу, потом десятую и дошли до пятой, то есть до 20 процентов. Помимо денежной подати существовало множество обременительных повинностей, разорявших народ. Для снабжения войск был введен натуральный налог продовольствием, у крестьян брали лошадей и подводы, сгоняли людей на дорожные и крепостные работы.

Кроме поборов, непосредственно связанных с военными нуждами, правительству все время приходилось затыкать дыры в гражданском бюджете, поэтому беспрестанно изобретались какие-то единократные вымогательства – на ямскую почту, на канцелярские нужды, на строительство административных зданий, даже на палачей и тюремных сторожей. За всё платил народ.

Первые сорок лет своей истории «третье» государство развивалось и страна залечивала раны; с 1654 года этот процесс прекратился, начался застой в промышленности и торговле, нищали крестьяне, скудели города, хирела торговля.

Была и еще одна причина, по которой экономика перестала развиваться, – уже не внешняя, а внутренняя. Правительство, кажется, и не ставило перед собой задачу такого развития. Государственная мысль еще не дошла до осознания простой истины: когда богатеет население, увеличиваются и доходы казны. Правительство только забирало, изымало и вытягивало, ничего не давая взамен. Робкие попытки самых просвещенных администраторов вроде Ордина-Нащокина не получали поддержки сверху (как это случилось в Пскове) и заканчивались неудачей. В погоне за легкими доходами государство душило собственную торговлю, продавая льготы и привилегии иностранным купцам за живые деньги. Другим, еще более разрушительным способом пополнения казны было спаивание простонародья, но даже здесь государство, забравшее себе винную монополию, шло по самому простому пути: предпочитало отдавать кабацкий промысел на откуп. Питейные откупщики придумали продавать водку в долг, под огромные проценты, что приводило к массовому разорению социальных низов, прежде всего в городах. «Винная» экономика выглядела так: на казенном заводе ведро водки обходилось в 60 копеек, продавалось в кабаки по рублю, а там, в разлив по чаркам, приносило два рубля.

Соловьев приводит в качестве иллюстрации того, как формировались доходы, пример «среднего по богатству» города Устюг Великий. Всего поступлений за 1670 год было без малого 10 000 рублей. Из них пошлин с населения чуть больше 3 % и сборов с торговли (кроме винной) чуть больше 1 %, а все остальное – таможенные пошлины (49 %) и кружечные дворы (45 %). Отсюда видно, что ни с посадских, ни с местных торговцев в конце царствования Алексея Михайловича брать было уже практически нечего.

Промышленность не то чтобы совсем не развивалась – появлялись новые заводы, ткацкие и стеклянные фабрики, велся поиск полезных ископаемых, но масштабы этой деятельности кажутся ничтожными по сравнению с тем, как широко те же процессы шли в Западной Европе, да и в России заводчиками и фабрикантами делались в основном иностранцы, обладавшие достаточными технологическими знаниями и капиталами.

Военные предприятия – литейные и оружейные – держались на государственных заказах, но легкая промышленность еле существовала, поскольку основная масса населения, совсем не имея денег, одевала, обувала и кормила себя сама, в рамках натурального хозяйства.

В последнюю четверть семнадцатого столетия Россия входила страной не только бедной и экономически отсталой, но, что хуже всего, скорее деградирующей, чем развивающейся.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.