Новгород и его пригороды

Новгород и его пригороды

Земли, лежащие вне Новгорода, тем не менее, считались относившимися к одному из его пяти концов. Все дела этой пятины и все сделки с людьми из этой пятины проводились только в том городском конце, которому пятина принадлежала. Такое ведение дел со своими землями характерно не только для Новгорода, но и для позже получившего самостоятельность Пскова – там также дела решались согласно принадлежности к концам. Так, дела Водской пятины решались в Неревском конце, хотя пятина отлежала от конца на сотни километров. Города Новгородской земли все сплошь именовались пригородами, хотя некоторые пригороды выглядели вполне самостоятельными городами. Однако известно, что лишь одному пригороду удалось стать полноценным городом – Пскову. До этого псковские дела рассматривались посадником, который периодически наезжал в Псков, а за справдливым судом псковичам приходилось ехать в Новгород, где и слушались их дела в гражданском или церковном суде. После официального признания независимости Пскова в 1347 году тот перестал давать налоговый сбор на нужды Новгорода. Другие пригороды от этой обязанности так и не избавились. Кроме того они обязаны были и выставлять для Новгорода войско, если этого требовали обстоятельства, для каждого пригорода было расписано, какое количество людей он должен выставить. Если пригород не поддерживал Новгород, то жестоко за это платил: на него либо накладывалась пеня, либо вообще новгородское войско приходило и занималось грабежами и поджогами. Наученные горьким опытом пригороды предпочитали не «ослушиваться» Господина Великого Новгорода.

«Несмотря на то, политическая зависимость пригородов, выражавшаяся в столь разнообразных формах, была всегда очень слаба: пригороды иногда отказывались принимать посадников, которых присылал главный город; Торжок не раз ссорился с Новгородом и принимал к себе князей против его воли; в 1397 г. вся Двинская земля „задалась“ за великого князя московского Василия по первому его зову и целовала ему крест, отпав от Новгорода. Вообще в устройстве областного управления Новгородской земли заметен решительный перевес центробежных сил, парализовавших действие политического центра», – пишет Ключевский.

Система, которой пользовался Новгород для установления порядка, на самом деле имеет древнейшую во всей Руси родословную. Князь в этой системе представляет собой некую сдерживающую и уравновешивающую силу, которая и позволяет поддерживать в Новгородском государстве стабильность. Местные противоречивые силы сами по себе договориться не способны, им требуется третейский судья, который будет беспристрастен в силу незаинтересованности и экономически зависим, поскольку получает за свои труды жалованье, из сочетания этих его качеств – личной безразличности к горожанам и личной заинтересованности в успехах города – и сложился этот особый тип управления городом при помощи стороннего князя и княжеского войска. Поэтому, как только князь показывал личную заинтересованность или становился на сторону одной из партий внутри новгородского общества, сразу же он становился плохим князем, и ему показывали путь.

И Фемида, по новгородскому понятию, тоже должна быть абсолютно беспристрастной, поэтому-то в Судных грамотах и записан этот принцип равноправия перед законом: «Судите всех равно, как боярина, так и житьего, так и молодчего человека»; сначала это правило действует в церковном суде, а после договора с литовским великим князем Казимиром и в суде посадника и тысяцкого. Это безразличие к сословному делению новгородского общества – показатель скорее западной, нежели московской ориентации новгородского права (в других городах такого отродясь не бывало, по всей земле русских судили по Русской Правде, где одни люди априори выше других!).

Что, в Новгороде не было сословий?

Были.

Летописи именуют их: бояре, житьи люди, купцы и черне люди. Однако судить их следовало как равных друг другу.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.