Поцелуи свободы

Поцелуи свободы

«Французское исключение» — иначе говоря, право Франции видеть мир по-другому — распространяется в основном на культуру и язык внутри страны, и англоговорящий мир не особо переживает по этому поводу. Но когда оно было применено к Ираку в 2003 году, последовал лавовый поток франкофобии.

Отказавшись послать свои войска для уничтожения мифического ядерного оружия Саддама Хуссейна, Франция подставилась под удар журналистских атак, причем похлеще тех, что обрушивались на британцев во времена Наполеона. На этот раз расстарались американские консерваторы, и их патриотизм, успешно подогретый администрацией Буша, перерос в такую лютую ненависть, что Францию стали рассматривать чуть ли не как врага вроде Саддама. Появились даже наклейки на бамперах автомобилей с надписью: «Ирак первый, Франция следующая!»

Антифранцузские анекдоты стали излюбленной темой для американцев. «Поднимите правую руку, если вам нравятся французы… Поднимите обе руки, если вы француз». В некоторых массмедиа уровень ненависти просто зашкаливал. В 2005 году я поехал в Штаты продвигать свою книгу «Боже, спаси Францию», и ведущий на радио заявил мне, что она недостаточно антифранцузская [129], и прибавил: «Эти нецивилизованные лягушатники — совсем как первобытные, не так ли?» Я не согласился, и интервью тут же окончилось.

И языком ненависти заговорили не только сумасшедшие экстремисты-медийщики. Франкофобия бурлила и в серьезных американских политических кругах. Генерал Норманн Шварцкопф, герой первой войны в Персидском заливе, сказал, что «идти на войну без Франции — это все равно что идти охотиться на оленя без аккордеона». А в кафетериях трех офисных зданий, занимаемых Палатой представителей, заменили French fries («французский картофель») «картофелем Свободы», спровоцировав волну дальнейших переименований: «тост Свободы», «оладьи Свободы» и даже «поцелуй Свободы».

Какими бы соображениями ни руководствовалась Франция, принимая решение не лезть в Ирак — будь то нефтяные контракты с Саддамом, которые им не хотелось терять, или опасения, что вторжение настроит арабские страны против Запада, — в долгосрочной перспективе французы доказали свою мудрость. И Франция одержала пару ключевых побед.

Когда французскому посольству в Вашингтоне сообщили о замене в меню названия картофеля, пресс-секретарь, Натали Луазо, на это сказала: «Для нас сейчас очень серьезный момент, мы занимаемся очень серьезными вопросами, и нас совершенно не волнует, как вы назовете картошку». Что ж, вполне достойная отповедь, в духе Ларри Дэвида [130].

А американские военные, наверное, даже не догадывались, что едят самый что ни на есть французский жареный картофель. Кейтеринговая компания «Содексо», которая уже много лет успешно обслуживает американский военно-морской флот, принадлежит французам.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.