Реформа государственного крестьянства
Реформа государственного крестьянства
В класс государственного крестьянства в 18 в. влились три основные категории свободного сельского населения — черносошные крестьяне, населявшие государевы «черные земли», «экономические» крестьяне, сидевшие на монастырских землях, секуляризованных при Екатерине II, а также однодворцы. Последние являлись потомками мелкого служилого люда, который с 16 в. заселял южную границу московского государства, однако в благородное сословие в ходе Петровских преобразований не попал. В отличие от других категорий государственных крестьян, однодворцы владели землями не на общинной основе, а на индивидуальном поместном праве.[250] В некоторых губерниях, например Воронежской, Тамбовской, Орловской и Курской, однодворцы долгое время составляли большинство населения.
К началу Николаевского царствования государственных крестьян было порядка 17 млн. К ним были близки по своему статусу крестьяне удельные — бывшие дворцовые, сидящие на землях императорского дома (численность их превышала полтора миллиона человек), а также военные поселенцы и, до известной, степени казаки.
От времен Московского государства государственные крестьяне сохраняли не только личную свободу; пресс дворяновластия не смог полностью раздавить у них самоуправления. Государственный суд не имел права налагать на них телесные наказания, а общественному суду такого не позволяло обычное право.[251]
Безосновательны мнения некоторых историков, что государственные крестьяне находились преимущественно за пределами Великороссии. На самом деле даже в центре России к этой категории крестьянства относилось в процентном отношении больше людей, чем в западных губерниях, которые пришли из Речи Посполитой. Ко времени составления основного Свода законов в 1830-х, государственное крестьянство было преобладающим или исключительным в 36 губерниях Европейской России и в Сибири.[252] По 10-й ревизии к нему относилось 45,2 % земледельческого населения Европейской части России, не считая других категорий свободных селян — оно было самым многочисленым классом российского общества. В 1857 — государственных и удельных уже 56 % от всего крестьянства.
Государственные крестьяне могли свободно переходить из волости в волость, из уезда в уезд, из губернии в губернию. Переселение на новые места нередко поощрялось государством. Государственные крестьяне, как отдельно, так и целыми обществами, могли входить с частными лицами и с казной в договоры и подряды. Имели право приобретать в собственность недвижимые и движимые имущества, а также отдавать их в залог. Указ от 12 декабря 1801 г. давал право государственным крестьянам приобретать земли в частную собственность — наряду с купечеством и мещанством.
Пока дворянство было чересчур закрепощено военной службой, а затем чересчур эмансипировано вольностями, государственные крестьяне пополняли «третье сословие», класс купцов и промышленников. Государственные крестьяне могли записываться в купеческие гильдии и торговые разряды, открывать и содержать фабрики, торговые предприятия, промышленные и ремесленные заведения.[253]
Однако на момент воцарения Николая государственное крестьянство находилось в кризисе. Ими заведовал департамент министерства финансов. Министерство с таким названием естественно преследовало только фискальные цели и старалось выжать из государственных крестьян те подати, которые не могло получить от помещичьих. Местная дворянская администрация перекладывала на государственых крестьян самые тяжелые натуральные повинности, что шло на пользу помещикам и, до некоторой степени, обегчало участь крепостных. Дворянская администрация всегда покрывала произвол крупных землевладельцев, норовящих поживиться за счет общинных емель. Хозяйственное положение государственных крестьян постоянно ухудшалось. С каждым неурожаем правительство выделяло огромные суммы на их пропитание и на обсеменение их полей.
В правление Николая положение государственных крестьян стало определяться не административными актами, а общегражданским законодательством — это было связано с огромной работой, проведенной Сперанским по упорядочению законов Российской империи, многие из которых впервые появились в публичном виде.
Историк права К. Кавелин писал, что при Николае I государственные крестьяне получили юридически установленный быт и признанные законодательством права. «Сельские общины образуют особые общины, под управлением выборных; множество натуральных повинностей по владению казенной землей отменяется и заменяется денежными.»[254]
В девятом томе Свода законов («Законы о состояниях», раздел «О сельских обывателях»), изданном в 1832 году, содержалось несколько статей, касающихся прав и обязанностей сельских обществ.
Статья 406 была посвящена основам местного (земского) управления: «Каждое отдельное селение сельских обывателей составляет свое сельское мирское общество и имеет свой мирской сход. Соединением сельских обывателей, к одной волости принадлежащих, составляется волостное мирское общество».
Статья 407 определяла круг обязанностей местных органов самоуправления: «На сельском мирском сходе производятся следующие дела: 1) сельские выборы; 2) дозволение принадлежащим к тому обществу крестьянам переселение; з) разделение между поселянами общественных земель в пользование; 4) отвод общественных земель для учреждений по части сельского хозяйства и промышленности; 5) отдача мирских оброчных статей в содержание; 6) раскладка податей, оброка и повинностей; 7) дача доверенностей на хождение по делам общества; 8) суждение маловажных проступков казенных поселян и назначение за то наказаний».[255]
Как мы видим, пределы компетенции местного народного самоуправления уже достаточно широки.
Многочисленные однодворцы согласно Постановления об однодворцах в Своде Законов были отнесены к сельским обывателях, водворенным на собственных землях, потому что «хотя некоторые однодворцы поселены на землях казенных, но в правах состояния своего не различаются от однодворцев, жительствующих на собственных землях». Ту часть земель, которая имеет казенное происхождение, однодворцы могли продавать только однодворцам, а собственную землю, приобретенную на основании указа 1801 г., — людям любого звания.
Но главные преобразования самого многочисленного класса России были еще впереди.
Ключевский пишет: «Казенных крестьян решено было устроить так, чтобы они имели своих защитников и блюстителей их интересов. Удача устройства крестьян казенных должна была подготовить успех освобождения и крепостных крестьян. Для такого важного дела призван был администратор, которого я не боюсь назвать лучшим администратором того времени, принадлежащим к числу лучших государственных людей нашего века… Он в короткое время создал отличное управление государственными крестьянами и поднял их благосостояние. В несколько лет государственные крестьяне не только перестали быть бременем для государственного казначейства, но стали возбуждать зависть крепостных крестьян.»
В 1836 возникло пятое отделение Собственной Его Величества канцелярии для лучшего устройства управления государственными имуществами и для улучшения быта казенных крестьян. Годом позже оно было преобразовано в Министерство государственных имуществ, которому и вверено было попечительство над государственными крестьянами. Возглавил его генерал Петр Киселев, человек патриотических убеждений, близкий по своему мировоззрению к императору.
30 апреля 1838 г. было высочайше утверждено «Учреждение об управлении государственными имуществами в губерниях».
В губерниях создавались Палаты государственных имуществ во главе с окружными начальниками, обязанными следить, чтобы помещики и местные дворянские власти не оказывали давления на органы крестьянского самоуправления. Окружные начальники не имели права заниматься непосредственным управлением крестьянскими делами.
Государственное крестьянство образовало около 6 тыс. сельских обществ. Общество учреждалось в каждом большом селении или в нем соединялись несколько деревень. Из нескольких сельских обществ составлялась волость, с примерным населением в 6 тыс. ревизских душ мужского пола.
Все местные вопросы теперь решались самими обществами. Для этого, «сообразно с коренными народными обычаями», должны были проводиться мирские сходы и создаваться сельские управления из выборных (за исключением писаря) властей.
Расширенный сельский сход, на котором присутствовали все домохозяева, собирался раз в три года и занимался избранием уполномоченных («выборных»). Для обыкновенного сельского схода один уполномоченный избирался от каждых пяти дворов, для волостного — один от двадцати дворов. Кроме того, расширенный сход решал вопросы о переделе общественных полей.
Для разбирательства текущих дел собирался обыкновенный сельский сход. В его ведении находились следующие вопросы: прием и увольнение членов общества, раздел земель, раскладка податей, назначение денежного сбора на мирские нужды, распределение рекрутской повинности, назначение опекунов к малолетним и контроль за ними, выдача доверенностей на хождение по делам общества, выбор сельских должностных лиц.
Во главе сельского управления стоял избираемый на три года сельский старшина, в помощь ему были выборные старосты. Сход выбирал также сборщика податей и сотских. Сотский являлся агентом местной полиции — ей, в лице станового и исправника, он непосредственно подчинялся. Для определения правил полицейской службы был издан «Сельский Полицейский Устав».
Низшим судебным местом для крестьян была сельская расправа, состоявшая из сельского старшины и двух «добросовестных» крестьян, «отличных хорошим поведением и доброй нравственностью». Лица, недовольные решением сельской расправы, могли обжаловать ее приговор в волостной расправе. Для деятельности крестьянских судов был составлен специальный «Сельский судебный устав».
Уровнем выше сельского схода действовал волостной сход, заведовавший соответственно делами всей волости.
Раз в три года этот сход выбирал волостное правление и членов волостного суда (расправы), которых утверждала Палата государственных имуществ по представлению окружного начальника.
Волостное правление состояло из волостного головы и двух заседателей. Оно обязано было обращать внимание «на все предметы сельского устройства и управления».[256]
При сравнении крестьянского самоуправления, созданного реформой Киселева, с земскими органами времен Ивана Грозного, замечаются минусы — подчиненность некоторых выборных должностных лиц органам местной (по сути дворянской) администрации, необходимость утверждения волостных выборных властей окружным начальником Госимущества.
Но не забудем, что киселевская реформа проведена была после более чем столетнего периода, когда государственные крестьяне находились полностью во власти дворянской администрации. До определенной степени была оправдана опека со стороны ведомства Госимуществ, поскольку и гражданские права, и благополучие крестьян нуждались теперь в защите и поддержке.
Усилением хозяйственных возможностей крестьянства ведомство Киселева занималось всерьез и упорно, как, пожалуй, ни одна другая инстанция за всю историю петербургской монархии.
Во время царствование Николая государственная подушная и оброчная подати, взимаемые с казенных крестьян, не повышались ни разу. Граф Киселев твердо стоял на том, что «каждый сверх меры исторгнутый от плательщиков рубль удаляет на год развитие экономических сил государства». Слабым хозяйствам предоставлялись долговременные податные льготы..[257]
Проведенное Министерством госимуществ межевание государственных земель позволило выявить малоземельных и безземельных крестьян и определить свободную землю, которая могла быть передана им в распоряжение. Только за первые шесть лет межевания было проверено 11,5 млн дес. земли (за 18 лет — более 53 млн.). Более 200 тыс. безземельных крестьян получили надел и денежную помощь на обустройство. Малоземельным было передано 3,4 млн дес земли. Из губерний, страдавших аграрным перенаселением, в губернии, располагавшие свободными землями, переселено 230 тыс. крестьянских семейств, там они получили 2,5 млн. дес.
В степной полосе переселенцы получали обычно 15 дес. на душу, в нестепных районах — 8. Министерство госимуществ должно было заботиться, «чтобы переселенцы не были, сколько возможно подвержены дальним и затруднительным переходам, чтобы климат тех мест, куда они должны переселиться, по возможности менее отличался от климата, к которому они привыкли на родине». Земельные участки для переселенцев готовились заранее, в том числе заготовлялся хлеб, сено, рабочий скот и земледельческие орудия. Местные Палаты госимуществ снабжали переселенцев, находящихся в пути, продовольствием, заботились о больных, предоставляли ночлег. На месте нового жительства переселенческим семьям отпускался бесплатно лес и выдавалось пособие до 60 руб. Переселенцы на три набора освобождались от рекрутской повинности, им давалась шестилетняя льгота от воинского постоя, четырехлетняя полная и четырехлетняя половинная льгота от податей, с них списывались все недоимки.
Основными районами нового поселения были Воронежская, Харьковская, Тамбовская, Саратовская, Оренбургская, Астраханская губернии и Северный Кавказ. С 1845 г. пошел поток переселенцев в западную Сибирь. В подавляющем большинстве случаев места для водворения были выбраны удачно, и поселки переселенцев вскоре достигли устойчивого благополучия. Киселевские переселения, которые не сопровождались «разорением переселенцев и безплодным исканием новых мест», будут вспоминаться с ностальгией после реформ 1860-х гг. — тогда попечение Министерства госимуществ над миграцией крестьян было снято.
Усилиями ведомства Киселева средний размер индивидуального надела государственного крестьянина был доведен до 5,5 дес.[258]
В Новороссии были созданы образцовые фермы травосеяния, луговодства, виноделия, шелководства, овцеводства — для ознакомления переселенцев с новыми технологиями.[259]
Сельским обществам было передано почти 3 млн. дес. леса, происходил и бесплатный отпуск казенной древесины на нужды крестьян — на 2–3 млн руб. каждый год.
Была организована выдача пособий и ссуд нуждающимся семьям. В целях обеспечения хозяйств дешевым кредитом создано более тысячи сельских кредитных товариществ и сберегательных касс. Введено страхование от огня — пожары тогда являлись страшным бичом сельских деревянных построек. Министерство госимуществ построило для крестьянских нужд 600 кирпичных заводов. С его участием для крестьян было построено 97,5 тыс. кирпичных домов и домов на кирпичном фундаменте.
Если в 1838 в сельских обществах насчитывалось 60 школ с 1800 учащимися, то через 16 лет школ уже было 2550. В них училось 110 тыс. детей, в том числе 18,5 тыс. девочек.
Учреждение сословно-податной категории торгующих крестьян коснулось в первую очередь государственных крестьян. Торгующие крестьяне 1 и 2 разрядов допускались к оптовому торгу, могли совершать биржевые торговые сделки.
Не все, конечно, проходило гладко в деятельности киселевского ведомства. К примеру, весьма полезное предписание отводить некоторые общественные поля под посев картофеля вызвало волнения государственных крестьян восточных губерний — Пермской, Вятской, Казанской. (Впрочем, подобные казусы случались и в Европе.) В целом, от мероприятий Ведомства госимуществ выиграли и государственные крестьяне, и государство. Уменьшилась недоимочность, увеличились абсолютные суммы поступавших с крестьян налогов. Ряд неурожайных лет в 1840-50-х гг. уже не потребовал от ведомства Киселева расходования запасного капитала на ссуды.
Менялось к лучшему и положение удельных крестьян. Подушный сбор для них был заменен на поземельный, в целом налоговое бремя снизилось вдвое. С 1836 г. удельным крестьянам было разрешено приобретать землю в полную собственность. Для них учреждались сельские удельные банки с низким ссудным процентом, производилось страхование недвижимости, закупались семена высокоурожайных культур.
С начала 1840-х гг. у крестьян этой категории исчезли недоимки. Увеличение их благосостояния проявилось в быстром росте на их землях числа крестьянских заводов, фабрик, сбытовых артелей.
В 1841 г. для удельных крестьян был учрежден пенсионный капитал, в 1853 капитал для выдачи пособий обедневшим семьям.[260]
Изменения коснулись и казачества.
Императорский указ от 1835 г. гарантировал казакам на их землях практически полное самоуправление. Петербург в казачьи войска назначал лишь войскового атамана, прокурора и архиерея. В царствование Николая I наказными атаманами, как правило, ставили природных казаков — например, в 1848 генерал-лейтенанта М.Хомутова в Донском Войске.
На казачью семью выделялись земельные участки от 15 до 30 десятин. Заметим, что казачьи земли, за исключением Донского, Кубанского и отчасти Терского войска, располагались в крайне тяжелых природно-климатических зонах. Своим трудом казаки не могли обработать всей земли. На Дону и Кубани казаки сдавали часть своих земель в аренду новым переселенцам — позднее они получат название «иногородние».
Тяжелым вопросом, оставшемся от предыдущего царствования, был вопрос военных поселений.
После волнений 1-ой и 2-ой поселенных гренадерских дивизий в Новгородской губернии, в марте 1832 императором было утверждено «Предложение о преобразованиях округов пахотных солдат Новгородского и Старорусского уезда».
Военные поселяне превращались в «пахотных солдат» и фактически приравнивались к государственным крестьянам.
Пахотные солдаты освобождались от обязанности «продовольствовать войска в натуре», им надлежало только платить денежный оброк.
Для них отменялась кантонистская система, когда сыновья военных поселян также становились солдатами. Теперь рекрутские повинности исполнялись ими на общих основаниях.
Управление округом пахотных солдат было аналогично управлению сельским обществом государственных крестьян.
Правительство Николая обратило большое внимание на увеличение экономической свободы и благополучия бывших военных поселенцев.
Отныне им разрешалось «производить торги и заниматься всякими мастерствами». Им были переданы пустующие земли пахотных округов — под выпасы и на увеличение земельных наделов.
В среднем, размер индивидуального надела стал составлять приличные 15 десятин.
Пахотные солдаты могли пользоваться ссудами из «заемного денежного капитала», размещенного в каждом округе.
Многие пахотные солдаты стали закупать породистый скот для развития хозяйства и торговли, специализироваться на производстве товарного льна и других технических культур. Вскоре среди бывших военных поселенцев выделилась прослойка торговцев с оборотами до 10–15 тыс. руб в год.[261]
Реформа государственного крестьянства и близких ему категорий сельского населения оказало огромное воздействие на последующий процесс освобождения владельческого крестьянства.
«Крупные перемены проведенные его (императора) ближайшим сотрудником, П. Д. Киселевым, в отношении государственных крестьян, получивших широкие права самоуправления, послужили образцом для реформы Царя-Освободителя», — писал Н. Тальберг.
А по мнению историка И. Бунакова, реформой государственного крестьянства император хотел показать сторонникам крепостного права, что «самодержавная власть вовсе не нуждается для своего сохранения во власти помещичьей.»
Данный текст является ознакомительным фрагментом.