Но почему «князь Волынский»?

Но почему «князь Волынский»?

Вообще в это самое время князем Волынским был Любарт, сын великого Гедимина. Его родственником Боброк точно не был, и ничьим он вообще родственником не был, кроме собственных потомков. Ну, и жен с их родней.

Во. Из Нижнего Новгорода Боброк прибыл в Москву с двумя сыновьями. Из текстов не возникает вопросов насчет законности их происхождения. Тогда: а мать законная где? И кто?

Вскоре Боброк женится на сестре Дмитрия. Стало быть, прошлая жена умерла; вдовец был.

Появляется в истории Боброк сразу в должности тысяцкого. А про жену тысяцкого – ни слова. С ним с самим-то неразбериха.

Тысяцкий на дворовой девке или безродной селянке не женится. И если мы проявим сватовские способности и женим его на девушке из приличного рода с Волыни – это будет для нас идеально.

Этого нельзя ни доказать, ни опровергнуть.

Да может Боброк просто сначала в Литву поехал на работу устраиваться. Не очень там все срослось. В Нижнем лучшее место предложили. А он уже с женой.

А и приехал с Волыни – еще не волынец. Монгол вообще человек вольного кочевья, живет где хочет и переезжает когда нравится. (Приехавший в Москву из Киргизии русский или кореец – еще не киргиз.)

Берем весы – взвешиваем. Гораздо вероятнее знатный крещеный татарин на литовской и русской службе – чем бедный-худородный то ли князь, а то ли кто, женившийся на сестре самого Великого князя и ставший первым боярином двора.

Дорогие мои. Ну понять же надо, учесть же надо. Это же было сословное общество. Князю – княжье, смерду – смердово. Социальные лифты практически не работали. Происхождение человека играло огромную роль. Происхождение должно было соответствовать занимаемому месту. Нет происхождения – нет даже амбиций, претензии на должность и статус бессмысленны.

Статус человека определялся его происхождением. Необходимая знатность Боброка бьет в глаза из всей его карьеры. Но с Волынью эта знатность никак не увязывается.

А вот ежели какой захудалый удельный князь сбежал с Волыни от реформ Казимира III Великого, последнего Пяста. Когда Волынь переходила от Литвы к Польше и обратно. И нашел приют тот князь в Суздале или там в Нижнем Новгороде. И имя его исчезло в веках. А дочь вышла за Боброка. Ах, вот тогда бы все сошлось ну тютелька в тютельку. И князь не князь, и Волынский не Волынский.

Ну нигде и никогда среди князей Волыни – Волынских – не упоминается никакого Боброка!

Не, ребята-демократы, кроме знатного татарина, крещеного и с кем волынским породненного либо на Волыни побывавшего – ничего путного у нас не получится.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.