«Автограф на судебной повестке» (Павел Кадочников)

«Автограф на судебной повестке»

(Павел Кадочников)

Пик славы актера Павла Кадочникова приходится на конец 40-х – начало 50-х годов. Если точнее: с 1947 (с фильма «Подвиг разведчика») по 1956 («Медовый месяц») год. Затем в творчестве популярного актера наступил некоторый спад. Нет, в кино он продолжал сниматься, однако отнести те его роли к настоящим открытиям было трудно. Чтобы не сидеть сложа руки, Кадочников в свободное от съемок время стал выступать с концертами. Именно последние и стали причиной громкого скандала, который случился с Кадочниковым в начале 60-х.

Все началось 5 сентября 1961 года, когда в газете «Труд» появилась статья «Автограф на судебной повестке», принадлежащая перу двух журналистов – Н. Бахтюкова и О. Кузнецова. Статью предваряло письмо Героя Социалистического Труда, знатного рабочего из Ленинграда В. Карасева. В нем рабочий сетовал:

«…С бывшим нашим рабочим, а ныне известным артистом Павлом Кадочниковым стряслась беда. Он сбился с правильной дороги, запутался в каких-то делишках, чуть не угодил на скамью подсудимых.

Как нам стало известно, прокурор Куйбышевского района Ленинграда решил не привлекать П. Кадочникова к уголовной ответственности, щадя его популярное имя. Но я, рабочий завода, давшего Кадочникову путевку в жизнь и в большое искусство, считаю, что об этом следует поговорить на страницах нашей рабочей газеты. Поговорить всерьез, без всяких скидок на громкое имя и прошлые заслуги».

Комментарий к этому письму получился куда как серьезный. Цитирую:

«Последние роли Кадочникова не идут ни в какое сравнение с теми, которые принесли ему славу. В чем же секрет „угасания“ таланта артиста, находящегося в расцвете сил? Павел Петрович объясняет: „Нет хороших ролей“. Может быть, это и так. Но нам думается, что причины не только в этом. Очень уж много сил, энергии и времени тратит артист на дела, далекие от искусства…

Солидные гонорары за участие в фильмах кажутся Кадочникову слишком скромными, доходы от выступлений, организованных Всероссийским гастрольно-концертным объединением, мизерными.

И чем больше он зарабатывал, тем больше скаредничал и прибеднялся на людях. Денег у Кадочникова «не хватало» даже на профсоюзные взносы. Активистам приходилось напоминать заслуженному артисту о задолженности. Павел Петрович, как правило, в таких случаях сперва «смущался», потом извинялся, но взносы не платил.

Дух стяжательства и наживы всецело завладел душой художника. Кадочников перестал задумываться над тем, какими путями приходят к нему деньги. Его беспокоило лишь одно – чтобы их было побольше. Стоит ли удивляться, что между заслуженным артистом и мошенником Андрейчуком сложился коммерческий альянс? Андрейчук, подвизающийся на студии «Ленфильм» в должности старшего администратора, умел «делать» деньги. Это устраивало Кадочникова. Артист Кадочников был популярен, и на его имени можно было недурно заработать. Это устраивало Андрейчука. Многоместный лимузин заслуженного артиста заколесил по городам и весям.

Пока Павел Петрович услаждал зрителей одной из трех своих концертных программ с подмостков переполненных клубов, его «антрепренер», уничтожив корешки фальшивых билетов и свернув афиши, проворно подсчитывал деньги. Выручку обычно делили в машине.

– Сколько сегодня? – осведомлялся Павел Петрович у Андрейчука и, выслушав ответ, совал пачку в карман. Машина трогалась с места. Расписываться в ведомости было не нужно.

Иногда Андрейчук организовывал сборные концерты, но эти выступления не пользовались особой популярностью у Андрейчука: его куш при дележе выглядел в таких случаях совсем скромным.

Страница за страницей листаем мы пухлое дело о частнопредпринимательской деятельности с целью личной наживы. Протоколы, допросы, вещественные доказательства, судебные повестки. Припертый к стене Андрейчук кается во всех смертных грехах. Он рассказывает всю подноготную. А Павел Петрович юлит. Он пытается уйти от ответственности, изворачивается перед следователем, лжет, путает следы.

– Да, я участвовал в нерегистрированных концертах, – наконец сознается он и тут же пытается словчить, – но ничего плохого в том не вижу. Ведь мы же несем искусство в массы…

– Я действительно получал деньги от Андрейчука, – рассказывает Кадочников. – Но откуда мне знать, какая это была часть выручки? Вряд ли он делил ее пополам.

Народный суд Куйбышевского района города Ленинграда приговорил Андрейчука к лишению свободы сроком на три года условно. Что касается П. Кадочникова, то прокурор решила не привлекать заслуженного артиста к уголовной ответственности, щадя его популярное имя. Дело о неблаговидной деятельности артиста студии П. Кадочникова передано на рассмотрение товарищеского суда студии.

Павлу Петровичу показалось, что гроза миновала. И вдруг Кадочников узнал, что одна из ленинградских газет готовит к печати фельетон об артистах-барышниках. И вот уже Павел Петрович в редакции. Он представляет сотрудникам редакции Петра Евдокимовича Никашина, пришедшего с ним. Ну кто в Ленинграде не знал, что П. Е. Никашин руководит студией киноактера «Ленфильма»! Петр Евдокимович от имени всего коллектива просит газетчиков не печатать фельетон.

А вскоре выясняется, что Павел Петрович, попросту говоря, «надул» газетчиков. Он ловко разыграл спектакль, в котором роль П. Е. Никашина исполнил один из его приятелей – режиссер Немченко. Комментарии, как говорится, излишни!

Сейчас П. Кадочников всеми средствами старается уйти от ответственности. Он готов на все, лишь бы обеспечить благополучный исход своему «делу». Кадочников ничего не понял, ничему не научился. А ведь его поведение идет вразрез с нормами нашей жизни.

Под угрозой судьба человека и артиста. Вот почему взялся за перо старый путиловский рабочий. Вот почему об этом пишем мы».

Эта публикация наделала много шума в обществе. Сам Кадочников воспринял ее крайне болезненно, утверждая, что все описанное там – ложь и клевета. Вот что по этому поводу вспоминает поклонник актера Николай Ларин:

«Сразу после этой статьи я позвонил Кадочникову, сказал: „Да бросьте, Павел Петрович, на что вы обращаете внимание!“ Больше всего он боялся, что близкие поверят этой мерзости. Вскоре Петрович написал мне письмо:

«Дорогой Коля! Вот ведь какие еще могут быть чудеса на свете. Конечно, ты прочитал в газете „Труд“, как бессовестно облили меня грязью. Дорогой друг, мне было бы горько думать, что ты мог поверить этому злому и тенденциозному вымыслу. Все ложь! От начала до конца… Мне тяжело еще и потому, что вот уже третий месяц я нахожусь на больничном листе после переренесенной операции голосовых связок. Да, действительно, под угрозой судьба человека и артиста, но я верю в друзей и не сомневаюсь, что именно сейчас они протянут мне руку.

Верю в прекрасное.

Твой Павел.

Ленинград, Кировский проспект, 2, кв.39.

Сентябрь 1961 г.».

Итогом этого скандала станет то, что двери в большой кинематограф для Кадочникова-актера окажутся в то время закрыты. Если он и будет сниматься в те годы, то исключительно в небольших ролях или эпизодах: «Государственный преступник» (1964), «Хлеб и розы» (1965). Естественно, гонорары за эти работы актеру перепадали маленькие, а с концертами он уже ездить перестал. И все же Кадочников найдет способ, как сделать так, чтобы не сидеть сложа руки и заниматься любимым делом – он переквалифицируется… в режиссеры. Отныне он станет снимать кино, а заодно и сниматься в своих фильмах в качестве актера. Его дебютом на этом поприще станет весьма неплохая картина «Музыканты одного полка» (1965). В конце того же года П. Кадочникову присвоят звание народного артиста РСФСР.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.