Глава 30 Россия на новых западных границах

Глава 30

Россия на новых западных границах

Советская пресса назвала двухнедельную акцию Красной армии «освободительным походом». Сейчас либеральные историки, как у нас, так и в Польше, говорят о «советско-польской войне».

Действительно, в широком смысле слова можно говорить и о войне. Была ли, например, во времена Екатерины Великой «картофельная война» между Пруссией и Австрией, на которой вообще не было боевых потерь? Но в узком смысле слова термин «война» здесь неприменим. Гораздо уместнее именовать эту акцию конфликтом или походом.

В ходе операции с 17 сентября по 2 октября 1939 г. Красная армия потеряла убитыми и умершими на этапах эвакуации 852 человека, пропавшими без вести 144 человека.

Для сравнения, в ходе конфликта на реке Халхин-Гол наши потери убитыми составили 6831 человек и пропавшими без вести 1143 человека. Итого потерь 996 и 7974 человек, то есть потери в локальном конфликте с Японией в 8 раз превысили потери в «войне».

Потери польских войск в ходе боёв с Красной армией были, несомненно, выше, чем советские, но точной цифры установить сейчас невозможно. С пленными же дело обстоит иначе. По официальным данным, Украинским фронтом в период с 17 сентября по 2 октября 1939 г. было взято в плен 392 334 человека, в том числе 16 723 офицера; Белорусским фронтом с 17 по 30 сентября 1939 г. было взято в плен 60 202 человека, из них 2066 офицеров[175].

События сентября 1939 г. имели крайне противоречивый характер. Поэтому любой журналист, получив соответствующий заказ, сможет представить её весёлой прогулкой РККА, в ходе которой польские солдаты с удовольствием сдавались красноармейцам, а те угощали их папиросами. А можно представить всю кампанию в виде тяжёлых, упорных и кровопролитных боёв. Что делать, ведь было и то и другое.

То же самое можно сказать и об отношении мирных жителей к приходу Красной армии. До 1990 г. у нас рассказывалось исключительно о триумфальных арках, сооружаемых местным населением, и толпах селян, радостно приветствовавших советские войска. Зато потом пошла какая-то чернуха, злодеи из НКВД начали расстреливать и отправлять в Сибирь десятки тысяч ни в чём не повинных граждан.

Как и во многих других случаях, истина лежит посередине между полярными точками зрения. К сожалению, пока ещё никто не проанализировал действия НКВД на занятых в 1939 г. территориях. Поэтому я обращусь к рассекреченным документам пограничных войск НКВД за сентябрь — октябрь 1939 г. Донесения эти предназначались руководству НКВД и, естественно, их невозможно рассматривать как пропагандистские материалы. Итак, одни цитаты:

17 сентября. Япмольский погранотряд. «Во время форсирования р. Вилия крестьяне Манжиричи оказали активную помощь, вытаскивая наши увязшие автомашины»[176].

«К 10. 00 на стражнице „Махайловка“ находился польский батальон, представители которого трижды приходили к границе и просили их забрать»[177].

18 сентября. Волочинский погранотряд. «В 21. 30 частями РККА заняты Сарны. Захваченные пленные в количестве 50 человек, из коих 3 офицера и 4 капрала, приконвоированы на заставу „Островок“. Штаб армейской группы РККА продвинулся в район Ровно… В подразделениях отряда находится до 600 человек пленных, к охране которых привлечён актив из местного населения»[178].

«В приграничном польском с. Токи, что против нашего с. Ожиговцы, осталась стрелецкая организация[179] численностью до 40 человек, имеющая оружие. Члены этой организации угрожают революционно настроенным гражданам.

В приграничных польских сёлах отмечается праздничное настроение. Население оказывает активную помощь в переправе обозов частей Красной Армии через р. Збруч»[180].

18 сентября. Олевский погранотряд. «В 10.30 на участке заставы „Островок“, в 60 км от границы, пограничным нарядом задержаны двое неизвестных, назвавшиеся лейтенантом германской армии Альштадтюком и Перенсом Фридрихом, и показали, что они якобы находились в плену у поляков, содержались в тюрьме м. Ракитно и в связи с подходом частей РККА тюрьма поляками была подожжена, а пленные бежали в направлении СССР»[181].

18 сентября. Каменец-Подольский погранотряд. «В 9. 30 на участке заставы „Б. Мушка“ сел польский истребитель, в котором задержан пилот подпоручик 3-го Варшавского авиадивизиона Врублевский, заявивший, что он в составе группы из пяти самолётов имел задание прибыть в Черновицы (Румыния). В Снятый совершил посадку, откуда поднялся и перелетел через Бессарабию.

Перелёт на нашу территорию Врублевский объясняет своим возмущением по поводу поведения польского правительства, бежавшего из Польши. При посадке самолёт сильно повреждён. Пилот легко ранен в голову»[182].

19 сентября. Каменец-Подольский погранотряд. «В 20. 45 жители польского с. Залесье сообщили, что в пограничных сёлах жандармы и кулаки организуют террористические группы, которые терроризируют местное население из числа украинцев и белорусов.

По тем же данным, из Румынии в Польшу перешли группы польских солдат, которые производят погромы, избивают украинцев и белорусов в сёлах Шупарка, Колодрубка, Михалкув, Коросово, Кулаковце, Усце, Вискупе и Филипковце»[183].

20 сентября. Волочинский погранотряд. «В 11.25 жители с. Просовцы, что против участка заставы „Подчанинцы“, сообщили, что в селе оперирует вооружённая банда численностью в 8 человек, забравшая оружие в стражнице, терроризирует крестьян и занимается грабежами. Банда пополняется уголовным элементом.

В с. Кокошинцы (против участка заставы „Зайончики“) стрельцами убит крестьянин, вывесивший красный флаг на школе…

В районе Турувка, что против застав „Тарнаруда“, „Постоловка“, появилась банда численностью до 200 человек, сформировавшаяся из стрельцов, осадников и кулаков, вооружённая винтовками и пулемётом. Банда терроризирует местное население»[184].

20 сентября. Донесение политотдела погранвойск Киевского округа: «19 сентября к заставе № 13 из с. Кошицы пришли двое мужчин с жалобой, что одного из них сельские кулаки избили и ранили ножом за то, что он вывешивал красные флаги в селе, просили помочь в борьбе с помещиками…»[185]

Перечень подобных фактов займёт не одну страницу. Но уже и так ясно, что большинство польских солдат драться не хотели и предпочитали сдаться в плен или бежать из страны. Большинство белорусского и украинского сельского населения были бедняками и не испытывали особых симпатий к польским властям. Поэтому они радостно или по крайней мере, индифферентно встречали части Красной армии. Между тем активисты правых партий, небольшая часть офицеров, помещики и кулаки перешли к тактике террора по отношению к войскам РККА, а также к белорусам, украинцам и евреям. Пользуясь отсутствием власти, активизировался и уголовный элемент.

Риторический вопрос, могло ли командование РККА и НКВД не реагировать на многочисленные акты террора? Замечу, что в 1914–1918 гг. во всех армиях мира, включая русскую, английскую и французскую, за убийство одного солдата расстреливалось несколько десятков заложников из числа местных жителей. Причём в заложники отбирали не бродяг и бедняков, а наиболее богатых и интеллигентных людей.

В ответ на террор многие командиры Красной армии начали бессудные расстрелы взятых с оружием в руках польских офицеров, жандармов, «стрельцов» и т. д. Официально военная прокуратура решительно пресекла подобные явления. Нарком обороны Ворошилов своим приказом № 0059 от 10 октября 1939 г. решительно осудил Военный совет 6-й армии и лично комкора Голикова. В приказе было сказано: «Получив донесение о действиях банды, состоящей из жандармов, офицеров и польских буржуазных националистов, устроивших в тылу наших войск резню украинского и еврейского населения, Военный совет дал ошибочную, неконкретную, а потому недопустимую директиву: „Всех выявленных главарей банды погромщиков подвергнуть высшей мере наказания — расстрелять в течение 24 часов“.

На основании этого постановления были расстреляны 9 человек. Военный совет 6-й армии вместо того, чтобы поручить органам военной прокуратуры расследовать все факты контрреволюционной деятельности захваченных лиц и предать их в установленном порядке суду Военного трибунала, вынес общее постановление о расстреле главарей банды без поимённого перечисления подлежащих расстрелу. Подобные решения Военного совета 6-й армии могли быть поняты подчинёнными как сигнал к упрощённой форме борьбы с бандитами».

Все виновные, начиная с комкора Голикова, получили взыскания.

Ещё ранее, 26 сентября, Военный совет Украинского фронта принял постановление «О случае мародёрства и изнасилования со стороны красноармейца 59-го кавполка 14-й кавдивизии Фролова Егора Ефимовича». В ночь на 21 сентября Егоров задержал беженцев, запугал их, украл у них часть вещей и изнасиловал женщину. Фролова приговорили к расстрелу и привели приговор в исполнение.

27 сентября после перестрелки красноармейцев 146-го стрелкового полка с группой польских солдат в плен было взято пятнадцать поляков. Старший лейтенант Булгаков и старший политрук Кольдюрин приказали расстрелять пленных из пушки. Булгаков был за это арестован, а дело его передали в Военный трибунал.

Командир взвода 103-го танкового батальона 22-й танковой бригады младший воентехник В. А. Новиков в районе Лентуны убил из револьвера старую помещицу и разграбил её дом. Чтобы скрыть это преступление, Новиков попытался убить свидетеля — красноармейца Пешкова. Военный трибунал приговорил Новикова к расстрелу.

30 сентября Военный совет Украинского фронта издал директиву № 071, в которой потребовал от военного прокурора и трибунала «по-настоящему включиться в борьбу с мародёрством и барахольством. Применять суровые меры наказания к мародёрам и барахольщикам. Не тянуть следствия по делам мародёров. Проводить показательные процессы с выездом в части». На следующий день аналогичный приказ № 0041 издал и Военный совет Белорусского фронта.

В 1940 — начале 1941 г. НКВД провело превентивную бессудную высылку[186] десятков тысяч людей с территорий, занятых в 1939 г. Большинство из них составляли поляки: осадники, ксёндзы, жандармы и т. д. Безусловно, наряду с террористами и уголовниками среди высланных оказалось и много ни в чём не повинных людей.

Но, увы, подобная практика имела место как в странах оси, так и в «демократических» странах. Вспомним интернирование граждан германского и итальянского происхождения в Англии или лиц, имевших хотя бы ¹/₈ японской крови — в США.

Риторический вопрос, где лучше сидеть — в концлагере, пусть даже английском или американском, или жить в ссылке в Казахстане или Сибири?

Любопытна позиция по данному вопросу многих украинских авторов-националистов. У них получается, что в 1930-х гг. зарезать польского жандарма или сжечь усадьбу вместе с семьёй осадника — дело богоугодное, а сослать того же осадника в Сибирь — варварство. Единственный вразумительный ответ на сей вопрос: «Москали уси злыдни».

В завершении остановимся на политических итогах войны. Начну с реакции западных стран. Тут сразу нужно отделить мух от котлет, то есть реакцию прессы и отдельных экстремистских политиков и реакцию руководителей государства. Пресса начала бешеную антисоветскую кампанию, а вот премьер-министр Франции Э. Даладье вежливо осведомился у советского посла, берёт ли СССР украинское и белорусское население под свой вооружённый протекторат временно или Москва намерена присоединить эти территории к СССР. Помните, как французский посол спрашивал у Екатерины Великой, на каком основании в Польшу введены русские войска, и что ему ответила царица?

18 сентября английское правительство приняло решение, что согласно англо-польскому соглашению, Англия связана обязательством защищать Польшу только в случае агрессии со стороны Германии, и поэтому посылать протест в Советский Союз не следует.

Замечу, что в сентябре 1939 г. Англия и СССР вели переговоры по ряду аспектов взаимной торговли, и 11 октября было заключено со-ветско-английское соглашение об обмене советского леса на каучук и олово.

Англия всячески стремилась избежать обострения отношений с СССР. Вот, к примеру, в начале сентября 1939 г. несколько германских торговых судов, застигнутые войной в отдалённых от Германии морях, направились в Мурманск, откуда, простояв некоторое время и дождавшись тихой погоды, отправились в германские порты. Среди этих судов был и огромный лайнер «Бремен». Некоторые наши историки называют это событие чуть ли не участием СССР в войне. Увы, это обнаруживает лишь безграмотность оных писак в области морского права. Действия германских судов и советских портовых властей были абсолютно законными, а германские суда, к примеру, чуть ли не до самого последнего дня войны ходили в Швецию, причём до 1944 г. шведские военные корабли конвоировали германские торговые суда.

Английские корабли готовились перехватить германские торговые суда у Мурманска. В результате два британских эсминца оказались в зоне действия береговых батарей Северного флота и были обстреляны. Эсминцы поставили дымзавесу и ушли. При этом МИД Великобритании никак не среагировал на этот инцидент. Больше британские корабли близко к Кольскому полуострову не подходили.

27 сентября в 18 часов в Москву прилетел Риббентроп. С 22 часов до 1 часу ночи он беседовал со Сталиным и Молотовым в присутствии Шуленбурга и Шкварцева. В ходе переговоров по поводу окончательного начертания границ на территории Польши Риббентроп, ссылаясь на то, что Польша была «полностью разбита немецкими вооружёнными силами» и Германии «не хватает в первую очередь леса и нефти», выразил надежду, что «Советское правительство сделает уступки в районе нефтерождений на юге в верхнем течение реки Сан. Того же самого ожидало бы немецкое правительство и у Августова и Белостока, так как там находятся обширные леса, очень важные для нашего хозяйства. Ясное решение этих вопросов было бы очень полезно для дальнейшего развития германо-советских отношений». Риббентроп ещё раз подтвердил, что Германия, как и прежде, готова «осуществлять точное разграничение» территории Польши.

Сталин предложил оставить территорию этнографической Польши Германии, ссылаясь на опасность разделения польского населения, что могло породить волнения и создать угрозу обоим государствам.

Относительно германских пожеланий об изменении линии государственных интересов на юге Сталин сказал, что «в этом отношении какие-либо встречные шаги со стороны Советского правительства исключены. Эта территория уже обещана украинцам… Моя рука никогда не шевельнётся потребовать от украинцев такую жертву». Но в качестве компенсации Сталин предложил Германии поставить до 500 тысяч тонн нефти в обмен на уголь и стальные трубы.

Что же касается уступок на севере, то Сталин заявил о готовности советского правительства «передать Германии выступ между Восточной Пруссией и Литвой с городом Сувалки до линии непосредственно севернее Августова, но не более того». То есть Германия получала северную часть Августовских лесов.

В итоге по территориальному вопросу возникло два варианта: по первому всё оставалось, как и было решено 23 августа, а по второму Германия уступала Литву и получала за это области восточнее Вислы до Буга и Сувалки без Августова.

28 сентября в Москве Риббентроп и Молотов подписали «Германо-советский договор о дружбе и границе между СССР и Германией», где говорилось: «Правительство СССР и Германское правительство после распада бывшего Польского государства рассматривают исключительно как свою задачу восстановить мир и порядок на этой территории и обеспечить народам, живущим там, мирное существование, соответствующее их национальным особенностям». В дополнительном протоколе была указана новая советско-германская граница. Во 2-й статье договора говорилось: «Обе Стороны признают установленную в статье I границу обоюдных государственных интересов окончательной и устранят всякое вмешательство третьих держав в это решение». Статья III гласила: «Необходимое государственное переустройство на территории западнее указанной в статье линии производит Германское правительство, на территории восточнее этой линии — Правительство СССР».

28–29 сентября Риббентроп имел две встречи со Сталиным в присутствии Молотова. В ходе беседы Риббентроп заявил: «Во время московских переговоров 23 августа 1939 г. остался открытым план создания независимой Польши. С тех пор, кажется, и Советскому правительству стала ближе идея чёткого раздела Польши. Германское правительство поняло эту точку зрения и решилось осуществить точное разграничение. Германское правительство полагает, что самостоятельная Польша была бы источником постоянных беспокойств. Германские и советские намерения в этом вопросе идут в одинаковом направлении».

В беседе обе стороны коснулись широкого спектра политических, военных и экономических вопросов. Стоит отметить вопрос Риббентропа Сталину, что он мог бы сказать о положении в Англии и о поведении английского правительства. Сталин в ответ заявил следующее: «Недавно Галифакс пригласил господина Майского и спросил его, не было бы готово Советское правительство к сделкам экономического или иного порядка с Англией. Майский получил от Советского правительства указание позитивно отнестись к этим английским зондажам. Этим Советское правительство преследует только одну цель, а именно: выиграть время и разузнать, что, собственно говоря, Англия задумывает в отношении Советского Союза. Если немецкое правительство получит какую-нибудь информацию об этих дискуссиях советского посланника с Английским правительством, то оно не должно об этом беспокоиться. За ними ничего серьёзного не скрывается, и Советское правительство не собирается вступать в какие-нибудь связи с такими зажравшимися государствами, как Англия, Америка и Франция. Чемберлен — болван, а Даладье — ещё больший болван»[187].

В октябре 1939 г. на территориях, занятых Красной армией, состоялись выборы в народное собрание. Военный корреспондент Константин Симонов был очевидцем этой избирательной кампании. Он писал: «Я ездил по ней [Белоруссии] накануне выборов в народное собрание, видел своими глазами народ, действительно освобождённый от ненавистного ему владычества, слышал разговоры, присутствовал в первый день на заседании народного собрания. Я был молод и неопытен, но всё-таки в том, как и почему хлопают люди в зале, и почему они встают, и какие у них при этом лица, кажется мне, разбирался и тогда. Для меня не было вопроса: в Западной Белоруссии, где я оказался, белорусское население — а его было огромное большинство — было радо нашему приходу, хотело его»[188].

На Западной Украине в выборах приняли участие 4433 тысячи (92,8 %) избирателей, а не голосовали или голосовали против 400 тысяч человек. В Западной Белоруссии в выборах участвовали 2672 тысячи (96,7 %) избирателей. Более 90 % избирателей проголосовали за предложенных кандидатов. Итоги выборов показали, что подавляющее большинство населения этих регионов согласилось с установлением советской власти и присоединением к Советскому Союзу.

Спору нет, по теперешним меркам эти выборы нельзя назвать в полной мере свободными и демократическими. Но только отъявленный враль может считать их фальсификацией. Как можно за месяц после ввода войск, не имея государственного аппарата для использования административного ресурса, без широких карательных мер (административные высылки начались через несколько месяцев) добиться таких результатов? Нравится кому или нет, но результаты выборов показали искреннее желание западных белорусов и украинцев войти в состав СССР.

10 октября 1939 г. в Москве министры иностранных дел СССР и Литовской республики В. М. Молотов и Юозас Урбшис подписали «Договор о передаче Литовской республике г. Вильно и Виленской области и о взаимопомощи между СССР и Литвой». Согласно этому договору, СССР передавал Литве город Вильно (Вильнюс) с областью. Оба государства решили совместно защищать границы Литовской республики. В связи с чем 28 октября 1939 г. командование РККА и литовской армии подписали соглашение о вводе частей Красной армии численностью до 20 тысяч человек на территорию Литвы.

1 ноября 1939 г. Верховный Совет СССР принял «Закон о включении Западной Украины в состав Союза ССР с воссоединением её с Украинской Советской Социалистической Республикой». А на следующий день, 2 ноября, был принят «Закон о включении Западной Белоруссии в состав Союза ССР с воссоединением её с Белорусской Советской Социалистической Республикой».

Текст обоих законов был почти идентичен: удовлетворить просьбу народного собрания Западной Украины (Белоруссии) и включить её в состав СССР и т. д.

Любопытен доклад Молотова на заседании Верховного Совета СССР 31 октября, то есть перед принятием обоих законов. Молотов сказал: «Правящие круги Польши не мало кичились „прочностью“ своего государства и „мощью“ своей армии. Однако оказалось достаточно короткого удара по Польше со стороны сперва германской армии, а затем — Красной Армии, чтобы ничего не осталось от этого уродливого детища Версальского договора, жившего за счёт угнетения непольских национальностей. „Традиционная политика“ беспринципного лавирования и игры между Германией и СССР оказалась несостоятельной и полностью обанкротилась… Перешедшая к нам территория Западной Украины вместе с территорией Западной Белоруссии составляет 196 тысяч квадратных километров, а её население — около 13 миллионов человек, из которых украинцев — более 7 миллионов, белорусов — более 3 миллионов, поляков — свыше 1 миллиона, евреев — свыше 1 миллиона».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.