Глава 1. Создание Колчаковской флотилии
Глава 1. Создание Колчаковской флотилии
Летом и осенью 1918 г. белые силы в Поволжье и на Урале фактически не имели единого военного командования. Гражданское же правительство Комуча значительная часть офицеров вообще не признавала, а часть — терпела постольку-поскольку. Такое положение стало нетерпимо.
В ночь на 18 ноября 1918 г. командир Сибирской казачьей дивизии полковник В. И. Волков поднял по тревоге триста казаков и разогнал правительство Комуча, переехавшее к тому времени из Самары в Омск. В ходе переворота был лишь один раненый, да и тот — чех. Руководство «директории» (так себя именовало правительство) выслали из России в Китай. Несколько десятков меньшевиков и эсеров из администрации «директории» было расстреляно без суда и следствия.
Днем 18 ноября из Омска по всей Сибири было передано срочное сообщение: «Ввиду тяжелого положения государства и необходимости сосредоточить всю полноту Верховной власти в одних руках, Совет Министров постановил передать временно осуществление Верховной Государственной власти адмиралу Колчаку, присвоив ему наименование Верховного Правителя».
А адмирал Колчак со своей стороны обратился к населению со следующим воззванием: Всероссийское Временное правительство распалось. Совет Министров принял всю полноту власти и передал ее мне — адмиралу Александру Колчаку.
Приняв крест этой власти, в исключительно трудных условиях гражданской войны и полного расстройства государственной жизни, — объявляю, что я не пойду ни по пути реакции, ни по гибельному пути партийности. Главной своей целью вижу создание боеспособной армии, победу над большевизмом и установление законности и правопорядка, дабы народ мог беспрепятственно избрать себе образ правления, который он пожелает, и осуществить великие идеи свободы, ныне провозглашенные по всему миру.
Призываю вас, граждане, к единению, к борьбе с большевизмом, к труду и жертвам!»
Александр Васильевич Колчак родился 4 ноября 1874 г. в Петербурге, в семье генерал-майора корпуса морской артиллерии. Его отец был одним из руководителей Обуховского сталелитейного завода. А. В. Колчак участвовал в Русско-японской войне, позже прославился своими полярными путешествиями. В ходе Первой мировой войны Колчак командовал минной дивизией на Балтике, а с 1916 г. — Черноморским флотом. С июля 1917 г. он находился в США в составе делегации Морского министерства.
Колчак смог совершить государственный переворот в Омске лишь с помощью представителей государств Антанты и позже находился в значительной зависимости от них. 16 января 1919 г. Колчак подписал с союзниками соглашение об исполнении представителем Высшего межсоюзного командования французским генералом М. Жанненом обязанностей главнокомандующего войсками союзных государств на востоке России и в Западной Сибири. Британский генерал А. Нокс назначался руководителем тыла и снабжения колчаковских армий. Колчак же как главнокомандующий белогвардейской армией обязывался все оперативные действия согласовывать с Жанненом.
Вице-адмирал Колчак, будучи опытным моряком, придавал большое значение формированию новой флотилии на реке Каме. Командующим ее в апреле 1919 г. был назначен уже знакомый нам по Волге М. И. Смирнов. Кстати, через два дня после переворота (20 ноября) Колчак присвоил ему чин контр-адмирала.
Заведовать морской артиллерией Колчак поручил двум первоклассным специалистам — капитану 2-го ранга А. Э. Розенталю и лейтенанту B. C. Макарову, сыну адмирала Степана Осиповича Макарова.
По советским данным, в Перми белые захватили 27 пассажирских пароходов, 5 теплоходов, 3 дачных парохода (пассажирские суда пригородных линий), 69 буксирных пароходов, в том числе 6 «бронированных», которые ранее принадлежали красной Верхнекамской флотилии. Кроме того, имелось 17 барж с максимальной грузоподъемностью до 60 тысяч пудов, то есть 978 тонн.
Мало того, Пермский завод с 1914 г. производил 76-мм пушки обр. 1902 г., 122-мм и 152-мм полевые гаубицы, а также 75-мм и 152-мм морские пушки Кане. Белые на заводе захватили несколько 76-мм полевых пушек и два 152/45-мм орудия Кане. Причем по предложению Вадима Макарова, тела этих орудий были перевернуты в люльке на 180°, и компрессоры оказались повернуты вверх. Это позволило увеличить дальность стрельбы орудий с 12 до 15 верст.
75-мм и 120-мм морские пушки были доставлены из Владивостока и Красноярска.
Два судна белой флотилии были укомплектованы англичанами. Об этом в 1968 г. рассказал в своих мемуарах генерал-майор Королевской морской пехоты Томас Джеймсон (1880–1970){33}.
В 1918 г. британский броненосный крейсер «Суффолк» прибыл во Владивосток вместе с другими судами интервентов. В начале осени 1918 г. по просьбе белого командования, испытывавшего крайнюю нехватку артиллерии, отряд морской пехоты с одним шестидюймовым и четырьмя двенадцатифунтовыми (76-мм) орудиями высадился с «Суффолка». Орудия были установлены на бронированные железнодорожные платформы и отправлены на Уссурийский фронт, где шестидюймовая пушка поддерживала огнем чехов, гнавших большевиков на запад. Бронепоезд патрулировал железную дорогу между Омском и Уфой до конца ноября, когда из-за сильного мороза замерзли накатники и стрельба стала невозможной.
В феврале 1919 г. командор Уолф-Мюррей, состоявший в союзной морской миссии при адмирале Колчаке, предложил установить орудия бронепоезда на судах Камской флотилии, начинавшей формироваться в Перми. Адмиралтейство дало согласие при условии, что для расчетов найдется достаточно добровольцев из числа солдат роты морской пехоты крейсера «Кент».
«Кент» вышел из Плимута в июне 1918 г., чтобы сменить «Суффолк» во Владивостоке, но вынужден был прервать плавание и зайти в Гонконг, так как его машины требовали серьезного ремонта. Перед Рождеством 1918 г. «Кент» покинул Гонконг и, пройдя через Шанхай и Нагасаки, 3 января 1919 г. пришел во Владивосток.
После того как капитан Уолф-Мюррей посетил «Кент» и адмиралтейство дало согласие на формирование отряда, об этом было объявлено в роте, и через несколько дней началась запись добровольцев в сибирскую экспедицию. По ее окончании старший унтер-офицер доложил, что из 64 унтер-офицеров и солдат отряда записалось 63. Один находился в карцере и записаться не мог.
Отряд был вооружен одним шестидюймовым и четырьмя двенадцатифунтовыми (76-мм) орудиями и состоял из капитана морской пехоты, лейтенанта флота (помощника командира), старшего артиллериста (унтер-офицера флота), семи унтер-офицеров и 22 рядовых морской пехоты, флотского оружейного мастера, санитара, военврача из добровольческого резерва флота. Расчет шестидюймового орудия состоял из десяти человек, а расчет двенадцатифунтового — из шести, включая командира орудия. Впоследствии, учитывая дальность подноса снарядов от артиллерийского погреба к шестидюймовому орудию, его расчет был пополнен тремя русскими военнослужащими.
Прежде всего следовало запастись зимней одеждой. В этом помогла канадская армия, имевшая во Владивостоке вещевые склады. Каждый член отряда получил полный комплект теплого обмундирования, включавший высокие ботинки, бриджи, свитер, куртку из толстой кожи и меховую шапку-ушанку.
Британский отряд покинул Владивосток скорым поездом 6 апреля 1919 г.
Как писал Томас Джеймсон, «мы ехали с комфортом в спальных вагонах и питались в вагоне-ресторане.
Дорога была одноколейной, поезда шли в двух направлениях, часто останавливаясь на разъездах. Почти каждый день мы узнавали о новых действиях большевиков. Пока мы были в пути, конные отряды красных дважды пускали поезда под откос, недалеко от Харбина мы сами увидели разбитый поезд под насыпью. (Красных под Харбином в то время не было, и крушение поезда устроили, видимо, хунгузы. — А. Ш.) После этого примерно за милю впереди нашего поезда всегда шел паровоз с платформой, груженой запасными рельсами.
Мы быстро поняли, что в первом классе ехало много евреев, везших контрабандные товары в Омск, где их можно было продать с баснословной прибылью. Занятно было видеть, как их попутчицы толстели перед станциями, где веши пассажиров обыскивали. Каждая надевала под шубу несколько шелковых платьев и оставалась в них до конца обыска. На одной станции мы видели трупы нескольких красных, повешенных на телеграфных столбах. С ними был повешен местный староста, уличенный в том, что помогал красным пускать поезда под откос.
Все увиденное напугало наших попутчиков, и, поскольку наш отряд был единственной наличной вооруженной силой, нас попросили обеспечить охрану поезда. Я согласился и взял на себя роль коменданта.
Была установлена система постов, в дополнение к которой все здоровые мужчины из числа пассажиров обязаны были по очереди выходить в патрули по обе стороны поезда в темное время суток…
16 апреля мы прибыли в Омск, где располагались Колчак и правительство Сибири.
Нас встречали капитан Уолф-Мюррей и два других офицера, составлявшие британскую военно-морскую миссию. Они жили в железнодорожном вагоне, который позже прицепили к поезду, доставившему нас в Пермь.
28 апреля мы прибыли в Пермь, большой город на Каме…
Я явился в штаб Камской речной флотилии, где встретил адмирала Смирнова и нескольких штабных офицеров. Они занимались превращением речных буксиров и барж в боевые корабли.
Мне сказали, что нам будет выделен камский буксир, а также баржа, на которой мы должны установить шестидюймовое орудие. Оба судна предполагалось подвести к железнодорожной ветке, чтобы облегчить перегрузку с платформ на корабли…
Кроме баржи нам выделили быстроходный буксир, ходивший на мазуте или дровах. Оба судна были зачислены в 3-й дивизион, которым командовал капитан 1-го ранга Феодосьев.
Мы назвали буксир «Кент», а баржу — «Суффолк» в честь родных кораблей, оставшихся во Владивостоке. «Кент» имел 170 футов (51,8 м) в длину и 40 футов (12,2 м) в ширину, считая восьмифутовые гребные колеса. Баржа, у которой был свой буксир, была столь велика, что на ее фотографии шестидюймовое орудие выглядит небольшой точкой. Оба судна стояли недалеко от Мотовилихинского завода».
Тумбы от 12-фунтовых британских пушек остались где-то в Сибири, поэтому в Перми к ним по чертежам Вадима Макарова изготовили новые тумбы.
Джеймсон так описал модернизацию судов: «В то время как мы занимались креплением двенадцатифунтовок, работа по перестановке шестидюймового орудия с железнодорожной платформы на баржу шла своим чередом. Здесь тоже не обошлось без трудностей. Не последней из них было отсутствие крана, достаточно мощного, чтобы поднять семитонный ствол и примерно такого же веса лафет. Из-за паводка вода в реке каждый день поднималась на фут, грозя затопить подъездные пути, поэтому ничего не оставалось, кроме как тащить пушку волоком. Эту тяжелую ручную работу делали в основном женщины, так как все мужчины призывного возраста служили в Сибирской армии Колчака.
Одновременно с вооружением на кораблях производились и другие работы. На «Кенте» были изготовлены и установлены две мачты. Для этого к судну по воде подогнали сосновые стволы, и русские плотники, используя в работе очень мало инструментов, в основном тесла (узкое лезвие, перпендикулярно, как мотыга или кирка, насаженное на ручку), быстро соорудили мачты, по качеству не хуже, чем в наших доках. Каждая была установлена между двух стоек и закреплена двумя шкворнями. Вытащив нижний шкворень, можно было положить мачту на палубу для прохода под низким или разрушенным мостом.
Надо было расширить кубрики (команда удвоилась по сравнению с прежней), подготовить кладовые, артпогреба и многое другое. Предстояло также установить броневые плиты для зашиты орудийных платформ и колесных кожухов. Кроме того, русские могли дать нам пулеметы «Виккерс», но без станков, а значит, снова пришлось проявлять изобретательность. Мы прибили к палубе вагонные буфера стержнями вверх, а к стержням приварили верхние части пулеметных треног. Самодельная конструкция оказалась очень удачной и даже позволяла вести огонь на больших углах возвышения, чем с треноги. Это качество пригодилось нам позже в бою у Сарапула».
С учетом того, что боевые действия будут не на море, а на реке, белое командование попыталось усилить носовой огонь своих канонерских лодок, для чего на носу установили параллельно по две пушки. Для управления артиллерийским огнем с командного мостика к орудиям прокладывались переговорные трубы, что по сравнению с судами красной флотилии также было прогрессом, так как у красных управление огнем производилось главным образом при помощи мегафона.
Бронируя свои корабли, белое речное командование стремилось защитить от пуль и осколков главным образом командный мостик и прислугу у орудий и пулеметов. Для этой цели почти на всех судах пушки имели щиты, а пулеметы ставились в башенки из броневых листов толщиной около дюйма.
Камская речная флотилия должна была состоять из трех боевых дивизионов. 1-й и 3-й дивизионы вооружались в Перми, а 2-й дивизион — в Уфе.
В 1-й дивизион канонерских лодок входили следующие суда:
«Смелый» — на носу две 75/50-мм пушки, на корме одна 76-мм пушка обр. 1902 г.; два пулемета в башенках;
«Сильный» — на носу две 75/50-мм пушки, на корме одна 76-мм пушка обр. 1902 г.; два пулемета в башенках;
«Статный» — на носу две 75/50-мм пушки, на корме одна 76-мм пушка обр. 1902 г.; два пулемета в башенках;
«Стерегущий» — на носу две 75/50-мм пушки, на корме одна 76-мм пушка обр. 1902 г.; два пулемета в башенках;
«Стройный». До 2 апреля 1919 г. колесный буксир «Пчела», машина мощностью 280 л.с. Построен в 1898 г. Длина 50,3 м; ширина 13,6 м; осадка 1,08 м. Вооружение: на носу и на корме по одной 76-мм пушке обр. 1902 г. и четыре пулемета в башенках;
«Страшный». До 2 апреля 1919 г. колесный буксир «Батюшков». Построен в 1893 г. Длина 70,4 м; ширина 17,2 м; осадка 1,4 м. Машина мощностью 600 л.с. Вооружение: на носу две 120-мм пушки, на корме одна 76-мм пушка обр, 1902 г., 2–4 пулемета в башенках.
Дивизиону была придана плавбатарея «Микула Селянинович» с буксиром. Вооружение плавбатареи: две 152/45-мм пушки Кане.
Во 2-й дивизион канонерских лодок входили:
«Орел» — на носу одна 120-мм пушка, на корме три 76-мм пушки и 2–4 пулемета в башенках;
«Вульф» — на носу и корме по одной 120-мм пушке и 2–4 пулемета в башенках;
«Дредноут» — вооружение неизвестно;
«Мичман Дивногорский» — вооружение неизвестно;
«Кама» — на носу и корме по две 76-мм пушки.
Забегая вперед, надо отметить, что 2-й дивизион, сформированный в Уфе, так и не соединился с остальными судами Колча-ковской флотилии и в боевых действиях не участвовал.
В 3-й дивизион канонерских лодок входили:
«Гордый» (ранее носил много имен: «Ваня», «Братья Каменские», в Верхнекамской флотилии красных назывался «Левшино»). Построен в 1883 г. Длина 68,28 м; ширина 6,4/12,8 м; осадка 1,33 м. Машина мощностью 480 л.с. позволяла развивать скорость 12 узлов. Вооружение: на носу две 75/50-мм пушки, на корме одна 76-мм пушка обр. 1902 г., три пулемета в башенках. 1 июля 1919 г. канонерка была захвачена красными и 15 сентября 1919 г. зачислена в состав Волжско-Каспийской флотилии под названием «Победитель»;
«Грозящий» — на носу две 75/50-мм пушки, на корме одна 76-мм пушка обр. 1902 г., три пулемета в башенках;
«Грозный» — на носу две 120-мм пушки, на корме одна 120-мм пушка; три пулемета в башенках;
«Кент». До апреля 1919 г. речной колесный пароход «Медведь». Построен в 1891 г. Длина 60,8 м; ширина 17,1 м; осадка 1.26 м{34}. Машина мощностью 600 л.с. Вооружение: на носу две 76/40-мм британские пушки, на корме две 76/40-мм британские пушки; три пулемета в башенках;
«Бойкий» — вооружение неизвестно, канонерка была разоружена 30 июня.
3-му дивизиону канонерских лодок была придана плавбатарея «Суффолк», вооруженная одной 152/45-мм британской морской пушкой. Барже был придан буксир.
В начале 1919 г. на Мотовилихинском заводе по заказу Колчака построили шесть речных бронекатеров, получивших названия «Барс», «Кугуар», «Пантера», «Тигр», «Рысь» и «Ягуар».
Нормальное водоизмещение катеров составляло 15 т; длина 18,3 м; ширина 3 м; осадка 0,6 м. На катерах было установлено по два японских бензиновых мотора, мощностью по 50 л.с. Катера имели по два гребных винта. Максимальный запас топлива (бензин или керосин) составлял 800 л. Катера развивали максимальную скорость хода 15 узлов (27,8 км/ч), экономическая же скорость составляла 10 узлов (18,5 км/ч). Дальность плавания экономическим ходом достигала 340 км. Толщина брони борта составляла 0,5 дюйма, рубки — 0,75 дюйма.
Вооружение состояло из одной 37-мм автоматической пушки Маклена или одной 47-мм пушки Гочкиса, а также двух 7,62-мм пулеметов типа Максим на высоких тумбах без щитов.
За японские двигатели моряки флотилии часто называли катера японскими. Кстати, это стало чуть ли не правилом в годы Гражданской войны. Так, английский танк Mk.V именовали по названию двигателя танком «Риккардо», а десантные суда на Черноморском флоте по названию двигателя — «болиндерами».
В Перми был сформирован минный отряд, в которой входили: минные заградители «Ливадия» и «Карцевница», а также три-четыре моторных катера, которые служили как для постановки мин, так и для их траления. Для постановки мин к корме катеров присоединялись особые понтоны, на которые принимались мины. Несколько сотен мин обр. 1908 г. было доставлено по железной дороге из Владивостока.
Кроме боевых кораблей в состав белой флотилии входил ряд вспомогательных судов.
Штаб флотилии — пароход «Волга».
Пароход «Наталия» — дивизионер 1-го дивизиона (штабное судно).
Пароход «Марианна» — дивизионер 3-го дивизиона (штабное судно).
Два парохода — № 1 и № 4 — плавучие мастерские, выполнявшие весь текущий ремонт.
Госпитальное судно.
Пароход, на котором базировался английский аэростат.
Плавучий ангар.
Паровые катера «Малютка» и «Громобой».
Несколько буксирных пароходов и барж.
В состав флотилии для выполнения десантных операций входил отдельный батальон морских стрелков — 440 бойцов, в основном из мобилизованных солдат.
Боевые корабли имели радиостанции для связи между собой, а на дивизионерах (флагманских судах дивизионов) устанавливались более мощные радиостанции для связи с армией.
Главной базой Колчаковской флотилии служила Пермь, заводы и мастерские которой вполне обеспечивали боеспособность судов. Железная дорога Пермь — Владивосток, проходившая через Омск, обеспечивала связь флотилии с правительством и давала возможность получать снабжение и вооружение из Владивостока из довольно богатых запасов бывшей Сибирской флотилии. Таким образом, Пермь как база белой флотилии, если не считать недостатком слишком большое удаление от питающего центра, являлась вполне удовлетворительной.
Еще одним недостатком базы было ее позднее освобождение ото льда, в среднем около 23 апреля, в то время как затоны у Нижнего Новгорода очищались примерно около 14 апреля, что давало красной флотилии стратегическое преимущество, так как она на полторы недели раньше могла начинать свои боевые действия.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.