Сладчайший Лео

Младший брат был полной противоположностью старшему. Если Натти был лордом, то Лео – спортсменом. Это вовсе не означает, что он пренебрегал семейными обязанностями – напротив, Лео содержал четыре роскошные резиденции. Он построил себе шикарный дом на Гамильтон-Плейс, неподалеку от Аллеи Ротшильдов, где обосновалась его родня. Этот дом славился множеством технических усовершенствований. В доме работал гидравлический лифт, который был настолько дорогим изобретением, что стоимость подъема на один этаж равнялась стоимости проезда в кебе из одного конца Лондона в другой. Те, кто пожелали сэкономить, могли подняться пешком по роскошной лестнице, украшенной ручной резьбой, возможно самой красивой во всей Англии. В доме была огромная библиотека, стены которой были также отделаны резным красным деревом. Над ее отделкой специально выписанные итальянские мастера трудились два года. Кухня в доме была просто громадной – там можно было зажарить на вертеле целого быка – и изобиловала всяческими усовершенствованиями, позволявшими хранить блюда подогретыми, и так далее, и тому подобное. В наши дни в этом доме расположился один из самых шикарных лондонских клубов.

От отца Лео унаследовал Ганнерсбери-парк и вдобавок купил дворец неподалеку от места проведения скачек в Нью-Маркете, где с удовольствием бывал король Англии и другие высокопоставленные лица.

Самой сильной его страстью были лошади. У Лео был свой конный завод, где он выращивал породистых лошадей, не жалея на это никаких средств. На скачках зрителям бывало трудно выбрать, за чем наблюдать – либо рассматривать превосходных лошадей, представленных бароном, либо смотреть на самого барона, сидящего в ложе, ослепляющей восточной роскошью. Лео выиграл дерби дважды, в 1879 году и в 1904-м. На самом деле он мог выиграть и трижды – но случился непредвиденный инцидент. В 1896 году Лео выставил на дерби свою лошадь, Сент-Фрускин, а принц Уэльский, давний товарищ Лео, свою – Персиммона. И случилось так, что в тот момент его высочество был удручен ссорой с любовницей и его требовалось срочно утешить. Утешение пришло – как-то так случилось, что Персиммон пришел первым.

Победы Лео на скачках приносили пользу далеко не ему одному. Обычно, получив приз, он на радостях тратил в несколько раз больше, чем получал. Он мог выиграть приз – и его подопечная больница получала новое здание.

Лео славился своей благотворительностью – просители, не решавшиеся приблизиться к Натти, с легкостью обращались к нему, а у барона-спортсмена всегда были наготове золотые. Однажды он чуть не попал в неудобное положение. Как-то, гуляя по лужайкам Тринга в пасмурный зимний день, он увидел сжавшуюся фигурку человека, двигавшегося ему навстречу. Лео автоматически полез в карман за деньгами, но камердинер вовремя его остановил – Лео собирался подать милостыню одному из английских герцогов.

За свою доброту и мягкость Лео стал притчей во языцех. Эти качества достаточно редко проявлялись у членов клана – так что Лео стал таким милым исключением из правила.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.