IV

Последовал чудовищный разгром. Папа римский, как всегда в случае опасности, укрылся в замке Святого Ангела. Защищаться ему было нечем, у него было только тысяч пять ополченцев во главе с кондотьером Ренцо да Чери, да еще солдаты его швейцарской гвардии. Из тех 189 швейцарцeв, что были при Клименте VII, 147 погибли, но они дали ему возможность бежать из своего дворца в замок.

В Риме в то время жило около 50 тысяч человек, и это был богатый город. Он, конечно, мало что производил и занимался в основном, так сказать, обслуживанием. Если верить автору подробной и авторитетной книги о роде Медичи, в Риме было 7 тысяч проституток, во что, честно говоря, верится с трудом. Как-никак, для этого ремесла требуется некоторая привлекательность, и при 50-тысячном населении наличие 7 тысяч куртизанок означает, что в городе не было ни одной порядочной женщины в возрасте от 18 до 38. Но, как бы то ни было, Рим был богатым городом, в нем сосредоточились все административные функции всей тогдашней «вселенской» церкви. В Риме жили кардиналы, и их дворцы представляли собой заманчивую добычу. В Риме были богато украшенные церкви и высокочтимые святилища, и все они были набиты ценностями.

Наконец, в городе во множестве были живые люди, и их можно было пытать, насиловать и убивать. Дикая резня, разразившая в Риме в мае 1527 года, потрясла Европу. Это было нечто чудовищное, что превзошло воображение не только незадачливого Гвидо Макиавелли, который беспокоился только о том, чтобы не пострадали его курятники, и начисто не понимал, что его могут зарезать, но и людей куда его поумнее.

Трупы валялись кучами, кровь текла по улицам ручьями в совершенно буквальном смысле, людей резали на части и скармливали им куски их собственной плоти, вопили подвешенные над кострами несчастные, у которых требовали показать, где спрятаны их ценности, монахинь насиловали прямо на улицах – и не было никакой силы, способной все это остановить.

Восьмого мая в Рим приехал кардинал Помпео Колонна, личный враг папы Климента VII. Он принадлежал к могущественной семье римских «баронов», Колонна. Kак и семейство Орсини, с которыми Колонна отчаянно враждовали, у них было множество земельных владений вокруг Рима, так что кардинал привел с собой некоторое войско, составленное из его вассалов. Положим, он прибыл в Рим для того, чтобы поучаствовать в грабеже, но все же он никак не предполагал, что грабить будут дворцы и его, и его союзников. Он попытался прекратить резню – но тщетно. Все, что он смог сделать, – это укрыть в своих имениях тех, кто смог заплатить за защиту.

Спасти церкви он даже не пытался. Количество перепорченного, изгаженного и уничтоженного церковного имущества не поддается учету. На одной из фресок Рафаэля копьем были выцарапаны слова «Мартин Лютер».

Но обвинить в произошедшем только немецких лютеран было бы несправедливо. Испанцы и итальянцы, добрые сыновья католической Церкви, делали в Риме ровно то же самое и громили монастыри с ничуть не меньшим энтузиазмом, чем германские поклонники Лютера.

Только 6 июня Климент VII был выпущен из замка Святого Ангела, заплатив фантастический по тем временам выкуп в 400 тысяч дукатов. Кроме того, святейший престол отказывался от своих прав на Парму, Пьяченцу, Чивитавеккью и Модену, а уж заодно – и епископство Утрехта. Все это отходило к императору Священной Римской империи, войска которого разгромили Рим так, как когда-то его разнесли дикие готы.

Пользуясь случаем, венецианцы захватили Равенну.

Лютер в Германии, когда до него дошли вести о том, что случилось, говорил, что «тот самый император Карл V, который по просьбе папы римского преследовал Лютера, оказался вынужден уничтожить папу для Мартина Лютера».

И благочестиво добавлял: «Неисповедимы пути Господни...»

Данный текст является ознакомительным фрагментом.