Глава 17 Миссия разрушения

Глава 17

Миссия разрушения

Изучение многих сотен томов истории Сиона приводит к пониманию его основной миссии, ясно выраженной в немногих словах цитированного нами выше еврейского писателя, Мориса Самуэля: «Мы евреи — разрушители, и навсегда останемся разрушителями: …что бы ни делали другие народы, никогда не будет отвечать ни нашим нуждам, ни нашим требованиям».

На первый взгляд кажется, что это сказано хвастуном или неврастеником, однако углублённое изучение вопроса показывает, что это честные и продуманные слова. Они означают ни более, ни менее, что человек, родившийся и остающийся евреем, получает разрушительное задание, отказаться от выполнения которого он не в состоянии.

Уклоняясь от «закона», он перестаёт быть в глазах руководства хорошим евреем. Если он хочет или вынужден им быть, он должен этому «закону» повиноваться.

В этом объяснение того, что роль еврейского руководства на всём протяжении истории всегда была, и не могла быть иной, как разрушительной. В жизни нашего поколения 20-го века его разрушительная миссия достигла своей наибольшей силы, приводя к результатам, которые полностью ещё трудно предвидеть. Это мнение не одного только автора этой книги. Как сами сионистские книжники, так и изменившие иудейству раввины, не говоря уже о нееврейских историках, всегда были согласны между собой относительно еврейской миссии разрушения. В ней не существует сомнений у серьёзных исследователей, в этом, пожалуй, одном вопросе царит полное единодушие.

Вся история человечества преподносится евреями в таком изложении, что разрушение является необходимой предпосылкой для выполнения иудейского «закона» и для окончательного торжества еврейства.

«История человечества» означает для евреев совсем не то, что для христиан. Для этих последних история означает, примерно, летопись христианства, и то, что было раньше, пока не начинается область легенд и мифов. Для еврея история записана в Торе-Талмуде и в проповедях раввинов, её начало восходит к 3760 году до Р.Х., якобы точной дате сотворения мира. Между «законом» и «историей» нет разницы, и не существует иной истории, кроме еврейской; всё повествование развёртывается перед глазами еврея, как последовательный ряд разрушительных действий и еврейской мести, будь то в наше время или 3000 лет тому назад.

В подобном изложении жизнь всех других народов теряет всякий интерес и значение. Весьма поучительно и неевреям взглянуть на прошлое и настоящее мира еврейскими глазами: они увидят, что всё, что казалось им существенным, чем они гордились или чего стыдились, окажется просто не существующим или же будет лишь серым фоном для красочной истории Сиона. Как будто смотришь одним глазом на себя с обратного конца подзорной трубы, а другим через увеличительное стекло на Иудею. Для правоверного еврея мир всё ещё плоский, как для нас в средние века, а Иудея, будущий его хозяин, находится в центре вселенной. Правящей иудейской секте в значительной степени удалось навязать и народам Запада свои теории, как раньше она сумела заставить иудеев принять её «закон». Приказ «разрушать» составляет основу созданного левитами «закона». Если его выбросить, то не останется и самого «Моисеева Закона», а вся религия превратится в нечто совсем иное, повелительное: «разрушай» — её основная характеристика, и именно это слово было выбрано не спроста. Можно было поставить и другие слова: завоюй, победи, подчини, и так далее, но избрано было — «разрушай». Слово это выдумали книжники, но они вложили его в уста Бога. Именно это извращение Ветхого Завета разоблачил Иисус Христос, сказав фарисеям: «вы …учите законам человеческим».

Извращение левитами истории начинается с самого начала, когда Господу Богу приписываются слова, якобы сказанные Им при обещании земли обетованной: «…истребишь все народы, которые Господь Бог твой даёт тебе». И ещё до того, первый акт мести язычникам также приписывается Богу: «И простру руку Мою и поражу Египет… и поражу всякого первенца в земле египетской…»

Начиная с этого, требование «истребляй» проходит через весь «закон». Оно стоит на первом месте, и только после него идёт описание исторических событий. Иногда акт истребления представляется как сделка между Богом и избранным народом: либо Бог сам предлагает истребить, либо избранный народ просит Его это сделать. В обоих случаях истребление изображается, как столь похвальное действие, что ответная услуга подразумевается сама собой: «Если ты будешь… исполнять всё, что Я скажу, то врагом буду врагов твоих… и истребишь все народы, которые Господь Бог твой даёт тебе» (Исход). Здесь Господь Бог обещает истребление в обмен на «соблюдение»: главным же из всех «законов и предписаний» является: «истребите все места, где народы, которыми вы овладеете, служили богам своим» (Второзаконие).

Предлагается и обратное: «И дал Израиль обет Господу и сказал: если предашь народ сей в руки мои, то положу заклятие (т. е. полное уничтожение — прим. перев.) на города их. Господь услышал голос Израиля и предал Хананеев в руки ему; и он положил заклятие на них и на города их» (Числа). Как мы увидим в дальнейшем, обещание «истребить» изображается условным и зависящим от встречной услуги, выполняемой народом или Богом.

Приказание «истреби полностью» — одна из основных догм «закона», а всякое проявление милосердия или снисхождение расценивается не как ошибка, а как тяжкое нарушение закона. Именно за это преступление (согласно «закону» это был не проступок, а именно преступление) был наказан Саул, первый и единственный царь объединённого иудейско-израильского царства. Левиты лишили Саула трона, поставив на его место иудея Давида, причём знаменательна и причина возвышения Давида: будущий «царь всего мира» должен происходить из его рода. То же требование полной безжалостности по отношению к побеждённым неоднократно повторяется в книгах «закона», в частности в аллегорическом рассказе об избиении Мадианитян, заключающем повесть о Моисее (Числа). Такова была основа, на которой строился весь Закон и по которой преподавалась история древности и всех последующих эпох. С того момента, когда Израиль отверг их, оставив иудеев одних с левитами, они подпали под полную власть своих священнослужителей, которые учили, что главным требованием Иеговы якобы было истребление всего «чужого» и что они, иудеи, божественно избраны для этой цели. Так иудеи превратились в единственный в истории народ, миссией которого является разрушение, как таковое. Разрушение, как привходящий фактор войны — хорошо знакомая черта мировой истории. Но разрушение, как открыто объявленная цель, было до тех пор неизвестно; единственным известным нам источником этой идеи является Тора-Талмуд. Намерение организовать постоянно действующие силы разрушения было столь очевидным, что мы можем быть благодарны Морису Самуэлю за цитированное выше откровенное признание.

В течение всего времени, в котором большая масса людей, рассеянных среди других народов, подчинялась таким законам, их энергия неизбежно должна была направляться на разрушение. В 458–444 годах до Р.Х., когда левитам удалось с персидской помощью заковать в цепи своего Закона плачущие массы своего народа, родилась нация, которая с тех пор играет роль катализатора: не меняясь сама, она систематически изменяет жизненные условия и характер окружающих её народов.

Евреи стали этим всемирным катализатором, а изменения, вызываемые ими, всегда были губительны. Этот процесс принёс много горя и несчастий нееврейским народам (которые своей услужливостью правящей секте сами навлекли на себя эти бедствия), не дав однако ничего хорошего и самим евреям, унаследовавшим эту печальную миссию.

Нееврейские народы выжили и будут жить дальше, несмотря на всех Даниилов и Мордехаев древности и нашего времени. Последний час этих народов, которые якобы «Господь Бог даёт тебе», сейчас дальше, чем когда-либо.

Закон предписывал избранному народу особенно рьяно уничтожать те народы, среди которых их «рассеял» Иегова в наказание за их собственные «нарушения». Трудно, например, рассматривать весь библейский Исход иначе, как легенду, сочинённую левитами в Иерусалиме и Вавилоне через много столетий после того, как происходило что-либо похожее на описанные в нём события. Поэтому левитским книжникам вовсе незачем было бы приписывать египтянам опасения, что пришельцы, живущие среди них. могут иметь коварные намерения. Если об этом говорится в первой главе Исхода («…вот, давайте перехитрим его, чтобы он не размножался; иначе, когда случится война, соединится и он с нашими неприятелями, и вооружатся противу нас…»), то это явно писалось для наставления своего собственного народа и его подготовки к миссии разрушения. Здесь впервые был провозглашён принцип, согласно которому «народ» должен помогать врагам приютившей его страны, чтобы уничтожить её хозяев. Когда повествование достигало более или менее исторических эпох (напр., падение Вавилона), оно излагалось так, чтобы подчеркнуть именно эту сторону. Иудеи изображались, как помощники врагов Вавилона, с ликованием встречавшие персидских завоевателей. Разрушение Вавилона подавалось как месть Иеговы исключительно ради иудеев, она же видна была и в гибели вавилонского царя и в самом характере его смерти (исторически, и то и другое — несомненная выдумка, но она важна для нас, как нарочито сочинённый прецедент).

События, как они изображены в Ветхом Завете, заканчиваются ещё одним актом мести, на этот раз падающей на головы персидских освободителей. В нашем двадцатом веке политические деятели Запада часто чувствуют себя польщёнными, когда сионистские эмиссары сравнивают их с добрым персидским царём Киром, освободителем иудеев. Вряд ли они внимательно читали Закон, или же не обратили внимание на то, что потом случилось с персами, которым также пришлись поплатиться за то, что иудеи жили в их среде.

Чтобы создать нужную им аллегорию, левиты сочинили новый персонаж — язычника и преследователя иудеев Амана, якобы подавшего совет царю Артаксерксу: «Есть один народ, разбросанный и рассеянный между народами по всем областям царства твоего. И законы их отличаются от законов всех народов, и законов царя они не выполняют; и царю не следует так оставлять их». (Книга Эсфирь, III,8). То же говорили и думали многие государственные деятели об избранном народе и его странных законах в течение многих столетии, вплоть до наших дней. Но за этими словами Амана, согласно книге Эсфирь, следуют другие: «Если царю благоугодно, то пусть будет предписано истребить их…», на что Артаксеркс соглашается и издаёт соответствующий приказ (как совет Амана, так и приказ Артаксеркса нужны разумеется лишь для того, чтобы за ними последовала еврейская месть). Губернаторам посылаются письма: все иудеи должны быть убиты в один и тот же день, «в первый месяц, в тринадцатый день его».

Сочинявшим книгу Эсфирь книжникам явно нужна была старая история о влиятельных иудейских советниках при дворах иностранных владык, и они создали фигуру скрывающей своё происхождение еврейки Эсфири, любимой наложницы персидского царя, ставшей его супругой. По вмешательству Эсфири, царь отменяет свой приказ и повелевает повесить Амана и десять его сыновей на виселицах, приготовленных Аманом для казни Мардохея (приёмного отца и опекуна Эсфири). Сверх того царь даёт Мардохею полную свободу действовать по своему произволу, после чего Мардохей шлёт письма губернаторам «ста и двадцати семи областей», от Индии до Эфиопии, приказывая иудеям «…собраться и стать на защиту жизни своей, истребить и погубить всех сильных в народе… и детей и жён…»

Когда они узнали об этом, противоположном первому, приказе, «была радость у иудеев и веселие, пиршества и праздничный день и (любопытная деталь) многие из народов страны сделались иудеями, потому, что напал на них страх перед иудеями». А в назначенный день «…избивали иудеи всех врагов своих, побивая мечем, умерщвляя и истребляя… по воле своей… и умертвили из неприятелей своих семьдесят пять тысяч». Мардохей затем установил, чтобы четырнадцатый и пятнадцатый дни месяца Адар праздновались как «дни пиршества и веселия», что соблюдается по наши дни.

Аман, Мардохей и Эсфирь — плод явной выдумки. История не знает царя Агасфера английского перевода Библии (который в русском переводе именуется Артаксерксом — прим. перев.). В одной из энциклопедий, правда, пишется (вероятно с целью вдохнуть жизнь в нравоучительный рассказ), что Агасфера история смогла опознать как Ксеркса. Если это так, то он был отцом Артаксеркса, пославшего персидских солдат с пророком Неемией в Иерусалим для насаждения силой расистского «Нового Закона». По этой версии получается, что Артаксеркс, бывший свидетелем избиения евреями семидесяти пяти тысяч своих персидских подданных, протежирует евреев в Иерусалиме!

Весь этот рассказ не находит ни малейшего подтверждения в истории, являясь типичной выдумкой шовинистической пропаганды.

Любопытно, что даже если всё это одна лишь выдумка, то она вполне может стать действительностью в наше время, когда Запад явно подчиняется «закону», основанному на подобных анекдотах. В наши дни люди не могут «сделаться евреями», но слова: «многие из народов страны сделались иудеями, потому, что нашёл на них страх перед иудеями…» рисует знакомую картину наших дней — в нашем поколении многие симпатизируют сионистам по той же самой причине. Мы видим перед собой точный портрет политиков 20-го века в Лондоне и Вашингтоне, читая фразу: «…и все князья в областях, и сатрапы и областей начальники, и исполнители дел царских поддерживали иудеев, потому что напал на них страх перед Мардохеем». И хотя ни библейского Мардохея, ни царя Агасфера никогда не существовало, Мардохеи нашего века весьма реальны и могущественны, а политика двух поколений государственных мужей Запада ведётся больше из страха перед ними, чем из соображений блага собственных народов. Именно наши дни делают все эти мало правдоподобные древние истории весьма актуальными. Пусть Валтасар и Даниил, Артаксеркс и «Мардохей, сидевший у ворот царских», — символические фигуры, созданные для целей политической программы левитов, а вовсе не живые люди. Однако убийство русского царя и его семьи, преступление недавнего прошлого, было выполнено, как описано в стихе 30 главы 5 книги Даниила, а казнь вождей нацизма следовала ритуалу, предписанному книгой Эсфирь, VII-6, 10 и IX-13, 14. Другими словами, эти анекдоты — независимо от того, были ли они правдой или выдумкой — стали «законом» нашего века. Самые большие ежегодные еврейские праздники посвящены древним легендам о еврейской мести и разрушении, на которых основан этот закон: умерщвление «всех перворождённых Египта» и избиение, устроенное Мардохеем. И, кто знает, может быть даже и правда, что через 50 лет после завоевания евреев Вавилоном они помогли персам разрушить это царство; и что, в свою очередь, в течение последующих 50-ти лет освободители попали в такое подчинение к освобождённым ими иудеям, что царские сатрапы от Индии до Эфиопии, «страха ради иудейска», допустили погром и убийство 75 000 человек, и что указанные евреями «враги» были казнены смертью «проклятых Богом», т. е. повешены. В таком случае, персидские освободители евреев явно пострадали ещё больше от рук освобождённых, чем их вавилонские завоеватели.

По мере развития нашей истории т. н. «евреев» важно не забывать, что в иудаизме всегда было два направления мыслей, которые можно иллюстрировать цитатами из нашего времени.

Бернард Д. Браун цитирует чикагского раввина Соломона Б. Фригофа, по мнению которого история Амана, Мардохея и Эсфири «есть сущность всей истории еврейского народа». Сам же Бернард Браун считает, что в настоящее время празднования Пурима следует прекратить и забыть о них, поскольку они давно уже превратились в пародию даже на те «празднества, которые были столь отвратительны» древним израильским пророкам (Пурим был придуман много позже того времени, когда Исаия и Осия страстно протестовали против «ритуальных сезонов и торжеств»).

Браун писал свой труд в 1933 году, но вожди нацизма были повешены в 1946, в еврейский День Искупления, что показывает тщетность протестов Брауна, столь же безуспешных, как и протесты древних пророков. Как в 1946 году, так и 2700 лет тому назад взгляды раввина Фригофа и его древних единомышленников оказывались сильнее. Празднование Пурима подтверждает основные черты истории Сиона, повторяющиеся непрерывно от древности до наших дней: использование нееврейских владык для уничтожения нееврейских народов и осуществления иудейской мести. После Мардохея Ветхий Завет не содержит больше исторических данных, и приходится обращаться к авторитетам иудаизма для проверки того, представлялись ли евреям события последующей истории в том же самом свете, другими словами, как серия еврейских бедствий по вине «язычников», каждое из которых неизбежно кончалось разрушением языческого государства и торжеством иудейской мести. Такая проверка приводит к выводу, что вся история, вплоть до настоящего времени, именно так и преподносится еврейским массам старейшинами руководящей секты. Как Египет, Вавилон, Персия и все другие государства упоминаются в Ветхом Завете лишь в их отношении к евреям, как их завоеватели, угнетатели и т. д., чтобы затем неизбежно подвергнуться мести Иеговы, так и в описании последующих событий еврейскими историками опускается всё, не имеющее отношения к этой основной теме. В их описаниях Рим, Греция и более поздние империи существовали лишь в контексте их отношения к евреям или евреев к ним.

Следующим после Вавилона и Персии государством, испытавшим на себе действие разрушительной силы еврейства, был Египет. Еврейская община в Александрии, весьма многочисленная ещё и до пополнения её беглецами от вавилонского вторжения была самым крупным скоплением евреев в известном тогда мире; в этом отношении Египет было похож на Россию перед войной 1914–1918 гг. и на современные Соединённые Штаты Америки. Отношение евреев или по крайней мере их старейшин, к египтянам было таким же, как прежде к персам или вавилонянам.

Как пишет Кастейн, Египет был «историческим убежищем» евреев, что по началу может показаться выражением благодарности, пока из последующих слов не становится ясным, что судьбой и этого «убежища» должно было быть его полное уничтожение. Кастейн описывает отношение евреев к египтянам почти теми же словами как и книга Исход, приводящая высказывания египтян о евреях. По Кастейну евреи в Египте «жили закрытыми общинами, уединённо и строили свои собственные храмы… Египтяне ясно чувствовали, что в своей религиозной обособленности евреи презирали их веру и отвергали её». Он добавляет, что евреи «естественно» были на стороне персов, поскольку Персия в своё время помогла им восстановить Иудею.

Другими словами, приняв у себя евреев и давая им их «историческое убежище», Египет не заслуживал с еврейской точки зрения, ни благодарности, ни лояльности. Враждебность к народу, в среде которого они жили, выразилась в поддержке евреями врагов Египта, что, в свою очередь, породило у египтян недоверие к евреям: «Другой причиной враждебности было стремление евреев всячески избежать ассимиляции и сохранить свою обособленность, не разделяя судеб приютившей их страны… Острая духовная необходимость поддерживать связь с каждой ветвью своей нации, лояльность по отношению ко всем без исключения группам своего народа, неизбежно отражались на лояльности их, как граждан любой страны поселения». «Как и в древнем Вавилоне», заключает Кастейн, египетские евреи встретили персидских завоевателей «с открытыми объятиями», несмотря на то, что со стороны Египта они пользовались одним лишь гостеприимством.

Вавилон, Персия, Египет, на очереди теперь была Греция. В 332 до Р.Х. Греция завоевала Персию, и Египет также оказался под властью греков. Александрия стала греческой столицей. Несомненно многие александрийские евреи охотно последовали бы совету Иеремии, «стремиться к миру в городе», однако правящая секта с её доктриной разрушения и здесь была сильнее.

Для верного последователя своей секты, Кастейна, греческая культура была, хотя и «интеллектуально блестящей», но являлась одновременная «прототипом лживости, жестокости, клеветы, лукавства, лени, самодовольной испорченности, жадности и несправедливости». Несущественный для него греческий эпизод истории человечества он заканчивает гордыми словами: Александрийские евреи были причиной разложения культуры эллинизма».

Вавилон, Персия, Египет, Греция… Так вся история от сотворения мира и до начала христианской эры, преподносилась евреям священными книгами и сионскими мудрецами как исключительно еврейское дело, «язычники» упоминались только там, где они сталкивались с евреями, и при описаниях неизбежного их истребления евреями, как в мирные, так и в военные времена.

Можно ли считать подобное изображение событий дохристианской эры правильным? Продолжается ли тоже самое и в наши дни?

Если судить по нашему поколению, для которого это несомненно так, то надо думать, что так было и в прошлом. В наш век столкновения народов, похожие на вавилоно-персидскую войну древности, вначале, казалось бы, и не имели никакого отношения к евреям, но в конце концов всё кончалось иудейским триумфом и иудейской местью, а разрушения и гибель, принесённые войной, представлялись осуществлением иудейского «закона», подобно избиению перворождённых в Египте, разрушению Вавилона и Мардохееву погрому.

За Грецией последовал Рим. Живший в период расцвета Рима Цицерон, видимо понимал роль евреев в гибели греческой цивилизации, подчёркнутую Кастейном двадцать столетий спустя: выступая на процессе Флакка, Цицерон, упоминая евреев, боязливо оглядывался: ему известно, сказал он, что все они держатся друг за друга и способны погубить его за выступление против них; Цицерон советовал быть осторожными, имея с ними дело.

Фусций, Овидий и Персий высказывали аналогичные предостережения, а живший в эпоху Иисуса Христа Сенека писал: «Обычаи этого преступного народа распространяются столь быстро, что у них уже есть сторонники во всех странах, и что таким образом побеждённые навязывают свой закон победителям». В это же время римский географ Страбон, изучая распределение и численность евреев (а она и в наше время много выше, чем разрешается показывать в статистике), писал, что нет места на земле, где бы их не было.

Для всех христианских народов Греция и Рим — создатели вечных ценностей, на которых построена европейская культура. Из Греции пришла в мир красота, и греки заложили основы всей поэзии и искусства; из Рима пришла законность, и на его законах основаны Великая Хартия Вольностей, Habeas Corpus и право человека на беспристрастный открытый суд — величайшее из достижений Запада.

Для сионистского историка Греция и Рим — только преходящие явления язычества, равно отвратительные по своему содержанию. Кастейн пишет с презрением, что «с самого начала Иудея с полным основанием видела в Риме одно лишь олицетворение грубой силы, неразумной и глупой».

После Иисуса Христа Рим триста лет подряд преследовал христиан, не без помощи евреев, натравливавших на них римские власти. После своего крещения в 320 г. император Константин запретил евреям насильно подвергать своих рабов обрезанию, держать рабов-христиан и заключать смешанные браки. Хотя всё это ничто иное, как ответное применение иудейского «закона», на этот раз по отношению, к самим евреям, Кастейн видит здесь одно только «преследование иудеев».

После раздела Римской империи в 395 г. Палестина стала частью Византийской империи. Иерусалим перестал быть для евреев запретным городом только после того, как в Риме восторжествовало христианство, без которого в Иерусалим ещё долго не пускали бы ни одного еврея. Однако, когда в 614 г. персы, воюя с Византией, заняли Палестину, евреи «со всех сторон бросились в ряды персидской армии», а затем, как пишет Кастейн, «со всей яростью людей, мстящих за трёхсотлетнее угнетение», организовали «поголовное избиение христиан». Запрещение превращать христиан в еврейских рабов — с точки зрения еврейского историка, несомненно «угнетение». Признательность по адресу новых хозяев-персов быстро заглохла после разгула еврейской мести против христиан, и 14 лет спустя евреи «вошли в переговоры с византийским императором Гераклитом», предложив ему помочь отвоевать Иерусалим у персов.

Затем пришла эра Магомета с исламом. Магомет оценивал евреев не иначе, чем Цицерон и другие, более ранние авторитеты. В Коране, в добавление к тому, что цитировалось раньше, стояло: «Ты конечно найдёшь, что самыми жестокими врагами всех истинно верующих всегда были евреи и идолопоклонники».

Тем не менее, как и христианство, ислам не проявлял враждебности к евреям, и Кастейн к нему сравнительно благосклонен: «Ислам оставил неверным полную экономическую свободу и автономное самоуправление… Ислам был вполне терпим к приверженцам иной веры… Никогда со стороны христианства не давалось иудаизму возможности процветать так свободно, как под исламом».[6]

Эти «возможности процветания» были предоставлены евреям магометанами на европейской почве, в Испании; магометанство открыло Запад для вторжения его «самых жестоких врагов». В обозе арабских завоевателей (после занятия Иерусалима в 637 г. калифом Омаром, повернувшим затем свои армии против Европы) талмудистское правительство прибыло в Испанию.

Правившие до того Испанией вестготские короли относились к уже жившим среди них евреям не иначе, чем Цицерон, Магомет и многие другие. На XII церковном соборе в Толедо один из последних королей, Эйрих, умолял епископов «вырвать с корнем, наконец, эту еврейскую чуму» (около 680 г.). Вестготская эра вскоре после этого пришла к концу, а в 712 г. магометанские завоеватели обосновались в южной и центральной Испании.

Кастейн пишет: «Евреи поставляли охрану и гарнизоны в Андалузии»; известнейший еврейский историк наших дней Гретц (Graetz) описывает эту первую встречу евреев с Европой более подробно:

«Евреи, пришедшие из Африки, и их единоверцы на Пиренейском полуострове действовали заодно с арабским завоевателем Тариком. После битвы под Хересом в июне 711 г., где пал последний король вестготов Родерик, победоносные арабы, продвигаясь далее, повсюду активно поддерживались евреями. В завоёванных ими городах арабские военачальники, дорожа каждым бойцом для дальнейшего завоевания страны, могли оставлять лишь малые гарнизоны, вверяя их охрану евреям. Так евреи, недавно бывшие закрепощёнными, стали хозяевами Кордовы, Гренады, Малаги и многих других городов. Когда Тарик подошёл к столице Толедо, он нашёл там только небольшой отряд защитников… Пока христиане молились в храме о спасении страны и веры, евреи открыли ворота города, радостно приветствуя арабских победителей. Так они отомстим за все перенесённые ими лишения… Столица также была передана Тариком под надзор евреев. Когда затем правитель Африки, Муса ибн Нассир, пришёл в Испанию во главе второй армии и завоевал новые испанские города, он также передал евреям надзор за ними и управление».

Это повторяет картину всех прежних действительных или легендарных событий, в которых принимали участие евреи: конфликт между двумя «чуждыми» народами кончался триумфом еврейства и еврейской местью. Как в Вавилоне и Египте, евреи обратились против народа, с которым они жили, «открыв ворота» иностранному завоевателю. Этот завоеватель, в свою очередь, выдал евреям захваченные им города.

В войне плодами победы являются столицы и другие большие города, власть и контроль над ними, они достались в Испании не победителям, а евреям. Генералы калифа видимо обращали столь же мало внимания на предостережение Корана, как современные нам политики Запала на учение Нового Завета.

Что же касается т. н. «лишений», за которые с лихвой отомстили евреи, то по словам Гретца, самым жестоким из них было запрещение иметь рабов-христиан: «самыми угнетающими из них были ограничения, касавшиеся владения рабами; евреи не имели права ни покупать рабов-христиан, ни принимать их в подарок».

Однако, если арабы рассчитывали на благодарность со стороны тех, кому они «доверили столицу» и другие большие города, то они просчитались. После арабского завоевания еврейский поэт Иуда Халеви из Кордовы писал в одной из своих песен:

«…как могу я выполнить мой священный обет

и заслужить благословение.

пока Сион остаётся в римском рабстве,

а я всего лишь любимец арабов?

Как мусор для меня все испанские сокровища,

богатство и испанское добро.

Для меня чистое золото — пыль той земли,

на которой когда то стоял наш храм».

Такое отношение со стороны их агентов не без оснований беспокоило советников калифа, как раньше были обеспокоены вестготские короли, пророк Магомет и римские вельможи. Один из этих советников, Абу-Ишак из Эльвиры, обратился к кордовскому калифу с предостережением, мало отличавшимся от слов Цицерона:

«Евреи… стали большими вельможами, и их гордость и наглость не знает меры… Не ставь этих людей твоими министрами…, так как вся земля вопиет против них; ещё немного, я она сотрясётся, и все мы погибнем… Я был в Гренаде и видел, как они правят. Они разделили между собой все области страны и её столицу; всюду сидит и управляет один из этого проклятого племени. Они собирают налоги и богатеют, они роскошно одеваются, тогда, как твои одежды, о мусульманин, стары и изношены. Все тайны государства им известны, однако это безумие — доверять изменникам!»

Калиф продолжал однако выбирать своих министров из ставленников талмудистского правительства в Кордове. Испанский период показывает яснее всех других, что еврейская версия событий возможно была ближе к истине, чем неевреейские их описания; завоевание Испании во всяком случае было гораздо более еврейским, чем арабским. Номинальное господство мавров длилось 800 лет, но в конце его, следуя своей старой привычке, евреи помогали испанцам изгнать мавров.

Всеобщее народное озлобление по отношению к евреям было, однако, так сильно, что смягчить его оказалось невозможным. Народное недоверие в особенности было направлено против обращённых евреев, т. н. марранов. Искренности их обращения в христианство никто не верил, и в этом испанцы были вполне правы, поскольку сам Кастейн пишет, что между евреями и «новообращёнными» существовал «тайный сговор»; как известно, Талмуд разрешает мнимое обращение в случае его выгодности, и это разрешение явно широко использовалось.

Несмотря на неприязнь населения к евреям и марранам, испанские короли в течение длительного периода войн за освобождение Испании обычно ставили их своими министрами финансов. Некий Исаак Аррабанель был поставлен государственным казначеем и ему было поручено обеспечить фонды для отвоевания Гренады. Иудейские старшины в этот период послушно следовали своему закону: «давать в долг всем и не занимать ни у кого», и Кастейн свидетельствует, что евреи оказывали «финансовую помощь» христианскому северу в его борьбе с магометанским югом.

После освобождения Испании прорвались наружу антиеврейские чувства, накопившиеся за 800-летнее господство мавров, при участии в нём евреев, и в 1492 году евреи были изгнаны из Испании, а в 1496 году и из Португалии. Сионистские историки не прощают этого, соревнуясь в своей ненависти к Испании и всё ещё веря, что она не избежит мести Иеговы. Свержение испанской монархии почти через 500 лет после изгнания евреев и гражданская война 30-х годов расцениваются евреями как первые взносы в уплату по этому счёту. Ведущий сионист и член Верховного Суда Соединённых Штатов, Брандейс (Brandeis), не постеснялся заявить американскому главному раввину Стефену Уайзу (Stephen Wise) в 1933 году: «Пусть Германия разделит судьбу Испании». Третирование Испании в последующие десятилетия со стороны «международных демократий», и в частности её долгое недопущение в Организацию Объединённых Наций, следует рассматривать именно в этом свете.

Ко времени изгнания евреев из Испании христианская эра длилась уже полтори тысячи лет, и события этого периода следовали путями, предначертанными в дохристианскую эпоху, согласно исторической части Ветхого Завета, и согласно требованиям иудейского «закона». Руководимые талмудистами, евреи продолжали оказывать разрушительное действие на жизнь других народов. Они видели себя «пленёнными» или «угнетёнными», куда бы они ни шли (согласно их собственному Закону, а вовсе не по вине народов, в среде которых они жили), и их роль неизменно сводилась к выполнению этого «закона»: истреблять и уничтожать. Их правители пользовались ими как «сеятелями разбора», по словам Корана; и пользуясь посеянным шли раздором, талмудисты достигали высот гражданской власти, мстили «угнетателям», поддерживали вторгавшихся врагов и давали затем деньги на их изгнание. Таково было непреклонное требование господствующей секты в продолжении долгих столетий и, хотя с еврейской стороны не умолкали голоса протеста, в конце концов преодолевала власть «закона». Выполнение этой злосчастной миссия не приносило евреям ни счастья, ни удовлетворения, но уклониться от него они не могли. Так их первая встреча с Европой закончилась через 800 лет тем, что их «выплюнули из страны».

Как уже было отмечено в предыдущей главе, это событие имело решающее значение для нашего поколения. Каталитическая сила разрушения могла бы найти здесь свой конец, если бы не тайна, скрытая в недрах России и Польши.

Изгнание из Испании было жестоким уроком для пострадавших евреев. Было много признаков того, что они и их потомки поняли смысл этого урока, и что с течением времени они смогли бы найти пути к тому, чтобы оставаясь евреями, слиться с остальным человечеством. Это было бы концом идеи разрушения, как и создавшей её секты.

Однако этого не произошло, идея разрушения выжила. Её подхватила и понесла в мир новая группа людей, не имевших ничего общего по своему происхождению с какими бы то не было евреями, «детьми Израиля» или иудейским племенем. Они называли себя «евреями» только в знак приверженности их к определённой политической программе. Чтобы описать подробнее этот народ (упомянутый в главе «Кочующее правительство») и дальнейшие пути идеи разрушения, мы должны на время отклониться от нашей прямой темы.

Даже в начале своего восьмисотлетнего периода в Испании (711…1492), жившие там евреи, члены самой многочисленной в мире их общины, фактически не были иудеями; даже они не могли претендовать на чистую потомственную линию из Иудеи или от палестинских предков. Гретц пишет: «Первые поселения евреев в прекрасной Гесперии окутаны мраком неизвестности», и добавляет, что тамошние евреи, «претендуя на древнее происхождение», считали, что «они были переселены туда после разрушения храма Навуходоносором».

В течении долгих столетий, естественные процессы в природе и в жизни людей неизбежно вели к смешению. Представление о совершенно особом народе, избранном править миром на трупах поверженных язычников, привлекало примитивных людей многих племён. Обрезанный араб легко мог стать евреем, едва заметив это; раввины в североафриканской пустыне, и городах были далеки от «центра» и охотно увеличивали свою паству. Римские императоры, преследуя «языческие религии», никогда не подвергали иудаизм общему запрету, в результате чего многие почитатели Изиды, Ваала и Адониса, если они не переходили в христианство, вступали в синагогу. Вдалеке от Вавилона беспощадные законы племенной обособленности не могли применяться со всей строгостью.

Другими словами евреи, пришедшие в Испанию вслед за маврами, уже были людьми смешанной крови. В течение восьмисот лет в самой Испании, под надзором переселившегося туда «правительства», расовые законы соблюдались более строго: появился сефардский еврей, как определённый национальный тип.

По изгнании евреев из Испании, как уже упоминалось, «правительство» неожиданно переехало в Польшу. Что случилось теперь с этими сефардскими евреями, которые одни только и могли претендовать на какие то следы иудейского происхождения?

«Еврейская Энциклопедия» пишет вполне определённо: «Сефардим — потомки евреев, которые были изгнаны из Испании и Португалии, и поселились в Южной Франции, Италии, Северной Африке, Малой Азии, Голландии, Англии, Северной и Южной Америке, Германии, Дании, Австрии и Венгрии». Польша не упоминается; туда переехало талмудистское правительство, но массы сефардских евреев рассеялись по Западной Европе, двигаясь не на восток, а на запад. «Правительство» отделилось от своего народа, и еврейские массы начали рассеиваться.

О сефардах в рассеянии «Еврейская Энциклопедия» пишет следующее: «Многие новые поселенцы происходили из богатых семей, занимавших, как марраны, влиятельные позиции в покинутых ими странах… Они считали себя высшим классом, еврейской знатью, и долгое время смотрели на своих единоверцев сверху вниз, а эти последние признавали их таковой. Сефарды никогда не занимались торгашеством или ростовщичеством, и не смешивались с низшими классами. Хотя они и жили в мире с остальными евреями, сефарды очень редко заключали с ними смешанные браки … В настоящее время сефарды утратили власть, которой они пользовались над другими евреями в продолжении нескольких столетий».

Другими словами, сефарды, покинув Пиренейский полуостров, не переселились в Польшу и не смешались с прочими евреями, расселившись по Западной Европе. На лиц иного происхождения, называвших себя евреями, они смотрели свысока, держась от них в стороне, и вскоре утратили своё былое влияние. Странным образом, еврейские источники сообщают мало правдоподобные данные о сокращении их числа от значительного меньшинства к незначительному, что противоречит законам биологии, ставя эти данные под большое сомнение.

После эвакуации «центра», правившего от имени своего народа в течение двух тысячелетий, этот самый народ, как по волшебству, резко изменил свой характер. Известные миру до тех пор евреи, только что пережившие столкновение своего «закона» с Европой и наведённые происшедшим на серьёзные размышления, вдруг начали терять своё былое положение в еврействе и даже резко сокращаться в числе!

Талмудистское правительство стало готовиться к очередной встрече с Европой, обосновавшись в новой ставке посреди азиатского народа — хазар, обращённых в иудейство за много веков до того. Правящая секта шла к своей прежней цели, но используя совершенно иную народность — дикую азиатчину, не познавшую предостерегающего опыта в Испании.

Небезынтересно, что когда в 1951 году один нью-йоркский издатель собирался печатать одно из произведений автора этих строк, то глава одной еврейской политической организации энергично «посоветовал» ему не делать этого, заявив в частности, что «Рид выдумал хазар». Однако, иудейские авторитеты полностью согласны, как с существованием хазар, так и с обращением их в иудейскую веру; исторические атласы наглядно показывают развитие хазарского царства, которое в период своего расцвета, около 600 г. по Р.Х. простиралось от Чёрного до Каспийского моря. Хазары были народом татарской или тюркско-монгольской расы, и «Еврейская Энциклопедия» пишет, что их каган или вождь, «вместе со своими вельможами и большей частью до тех пор языческого народа перешли в иудейскую веру, вероятно около 679 г. нашей эры».

Об этом свидетельствует переписка между Хасдаи ибн-Шапнетом, министром иностранных дел кордовского султана Абдэль-Рахмана, и хазарским царём (каганом) Иосифом, датируемая около 960 года по Р.Х. Согласно «Еврейской Энциклопедии», еврейские историки не сомневаются в подлинности этой переписки, где впервые встречается слово «ашкенази» в применении к ясно обозначенной, до того неизвестной группе «восточных евреев», и их славянским связям.

Эти тюркско-монгольские «ашкенази» не имели таким образом, кроме веры, абсолютно ничего общего с евреями, известными до тех пор западному миру — сефардами.

Власть талмудистского правительства над разбросанными по Европе еврейскими общинами в последующие столетия всё более слабела, однако тесно спаянной общиной евреев Востока оно правило поистине железной рукой. Евреи семитского вида становились в Европе всё большей редкостью, а в наше время среди евреев всё сильнее преобладает тюркский тип, в чём нет ничего удивительного.

Никто, кроме евреев, никогда не узнает почему 13 столетий тому назад правящей сектой было разрешено это единственное в истории массовое обращение многочисленных «язычников» в талмудистский иудаизм. Была ли это случайность, или же уже тогда сионские мудрецы способны были предвидеть все возможные последствия? Как бы то ни было. к тому времени, когда сефарды оказались рассеянными по всему свету, а их разрушительная миссия в Испании потерпела уничтожающее поражение, новая резервная армия стояла готовая к бой, представляя собой к тому же наилучший человеческий материал для целей уничтожения и разрушения.

Задолго до обращения в иудаизм, хазары враждовали с наступающей с севера Русью, впоследствии их покорившей, основавшей Киевское княжество и принявшей христианскую веру. Ко времени обращения хазар составление Талмуда было уже закончено. После крушения их царства около 1000 г. по Р.Х., хазары остались в политическом подчинении у талмудистского правительства, а их борьба с Россией шла под знаком талмудистского, антихристианского «закона». В дальнейшем они мигрировали в Россию, в частности в Киев, в Малороссию, но, по-видимому, главным образом в Польшу и Литву.

Несмотря на полное отсутствие в них еврейской крови, под талмудистским руководством они превратились в Польше, а затем в России в типичное «государство в государстве». Там, где они скопились, образовались впоследствии под тем же талмудистским руководством, центры анти-русской революции, со временем превратившейся в «мировую революцию». В этих областях и с помощью именно этих людей готовились новые орудия разрушения для уничтожения христианской Европы.

Эти дикари из отдалённых глубин Азии жили под властью Талмуда, как в своё время евреи Вавилона или Кордовы, столетиями «соблюдая закон», дабы когда-то в будущем «возвратиться в землю обетованную», о которой их предки никогда и не слыхали, чтобы оттуда управлять всем миром. В XX столетии, в котором столько политиков Запада с энтузиазмом планировали это «возвращение», ни один из них не имел представления о хазарах. Знали о них только арабы, о земле и жизни которых шло дело, и которые пытались информировать как мирную конференцию в 1919 году, так и Организацию Объединённых Наций в 1947-ом, но тщетно.

Таким образом, после 1500 г., в мире жили отличные друг от друга группы евреев: сефардские по происхождению, рассеянные общины Запада и тесно сплочённая масса талмудистских «евреев» Востока. Время должно было показать, сможет ли талмудистский центр выковать из этих «ашкенази» столь же мощную силу разрушения, как прежняя, и сможет ли он сохранить власть над еврейскими общинами Европы с их совершенно иными традициями и опытом изгнания из Испании.

Около 1500 г. талмудистское правительство эвакуировалось из Испании в Польшу, обосновавшись посреди скопления новых «евреев», до тех пор никому на Западе неизвестных, и ослабив свою власть над сефардами, которые быстро стали сокращаться в числе, перестав представлять собой сплочённую силу — по крайней мере, по мнению иудейского руководства. Этот период отделяют от нашего времени всего 450 лет, но за это время история ответила на оба поставленных вопроса, а результаты перехода талмудистского центра в Польшу стали сейчас совершенно очевидны. За эти полтысячелетия видимый талмудистский «центр» якобы перестал существовать — по крайней мере, по утверждению Кастейна, — а разрушающая сила одновременно разлилась по Европе в новой форме, имя которой «революция».[7]

За 450 лет мир видел три таких «революции» (считая только главные из них), и каждая из них была разрушительнее предыдущей. В каждой из них можно было распознать наследие предыдущей, поскольку их характеризовали одни и те же главные черты, являясь в то же время главными чертами иудейского закона, изложенного в Торе-Талмуде. Во всех случаях главный удар был направлен на законное правительство, душу народа и христианство. Иудейский «закон» признаёт только одну законную власть — власть Иеговы, и только одну полноправную нацию — его избранный народ. Талмудистские комментарии этого «закона» особо выделяют христианство, как главного врага среди «чуждых богов», которым избранному народу категорически воспрещается служить; разрушение же и уничтожение, как уже неоднократно отмечалось, — основная догма этого закона. В начале каждой революции всегда говорилось, что она направлена против «царей и попов» — символов порабощения и эксплуатации. Теперь, когда власть царей и попов кончилась, а революция продолжается бесконечно, стало ясно, что эти лозунги имели целью лишь обмануть народные массы. Удар был направлен на всё, что составляет нацию (убитый царь в каждом случае был её символом), и на религию (разрушение церквей было символическим актом). Всё это выдавало виновников с поличным. Естественный источник всех этих идей — Тора-Талмуд, их невозможно найти нигде в другом месте: «И предаст царей их в руки твои, и ты истребишь имя их из под небес… и ты истребишь все места, где народы, которыми вы овладеете, служили богам своим». Именно в тот момент, когда талмудистское правительство вдруг скрылось с поверхности, перед тем прочно обосновавшись посреди варварской азиатской народности, доктрина разрушения вступила в Европу, начав свой победный марш.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.