Глава 2. ПИЛСУДСКИЙ ИДЕТ НА КИЕВ И ОДЕССУ

Глава 2. ПИЛСУДСКИЙ ИДЕТ НА КИЕВ И ОДЕССУ

В середине февраля 1920 г. начальник оперативного управления штаба Республики Б. М. Шапошников в своем докладе наметил предпосылки будущего плана военных операций против Польши. Вероятными противниками РСФСР определялись Польша и, возможно, Латвия и даже Литва, если Польша согласится на уступку Вильно Литве. В отношении Румынии предполагалось, «что отсутствие территориальных интересов за пределами Бессарабии едва ли поставит ее в число наших открытых врагов».

В своем докладе Шапошников уделил главное внимание театру военных действий севернее Полесья, который назвал главным, а Украинскому театру отвел второстепенное значение. Имелось в виду, что Полесье также должно стать и театром вспомогательных действий. Как вывод Шапошников признавал, что «главная операция с обеих сторон может развиться в северной части района к северу от линии Волковыск — Барановичи — Могилев».

С точки зрения военной стратегии Шапошников был абсолютно прав — во все времена решающим был Западный фронт. В случае разгрома советских войск поляки могли бы идти на Смоленск и Москву, а в случае неудачи поляков Красной армии был бы свободен путь на Варшаву.

Однако Пилсудский решил наступать на Украину. Его целью был не быстрейший разгром Красной армии, а захват Украины и создание Речи Посполитой «от можа до можа». Замечу, что в конце 1919 г. и весной 1920 г. по Варшаве ходили упорные слухи, что Пилсудский хочет стать польским королем. В феврале — марте военный министр генерал Лесневский даже создал специальную комиссию во главе с полковником Брониславом Гелидажевским для поиска польских королевских регалий. Так или иначе, но Пилсудский желал славы, а Польша — украинского хлеба (вспомним о неурожае 1919 г.).

Уже после войны польские военные историки задним числом доказывали, что украинское направление по каким-то причинам приобрело вдруг важное стратегическое значение и именно со стороны Украины злодеи большевики хотели напасть на Польшу.

На самом же деле председатель Реввоенсовета Л. Д. Троцкий и главком С. С. Каменев собирались вначале разбить Врангеля и лишь затем заняться поляками. Телеграммой № 2101/оп./250/ш. от 12 апреля 1920 г. Каменев указал командующему Юго-Западным фронтом, что «операция по овладению Крымом в настоящее время для фронта является первостепенной, почему на нее должны быть брошены все силы фронта, даже не останавливаясь перед временным ослаблением польского участка».

В распоряжение командующего Юго-Западным фронтом передавались 52-я стрелковая дивизия, 85-я бригада, 29-я стрелковая дивизия, 63-я бригада 21-й стрелковой дивизии, которые можно было использовать для наступления на Крым, после чего 63-я и 85-я стрелковые бригады должны были быть направлены на Западный фронт для присоединения к своим дивизиям.

Результатом этой телеграммы, а также первой неудачной атаки Перекопского перешейка была директива командующего Юго-Западным фронтом № 010/оп./2337/оп. от 15 апреля, в которой говорилось: «Все свободные силы фронта бросить для завершения начатой Крымской операции…

1) Всем частям XII и XIV армий, за исключением крайнего правого фланга XII армии, перейти к активной обороне, выставив на ныне занимаемой боевой линии лишь сильные авангарды, главные же силы расположить в глубоком боевом порядке, обеспечивающем возможность производства широких маневров, пользуясь вводом в боевую линию Галицийских частей; в армейские резервы сосредоточить в XII армии не менее 2-х стрелковых дивизий, в 14-й армии 1 стрелковую дивизию.

2) XII армии на своем правом фланге в кратчайший срок нанести короткий, но сильный фланговый удар Мозырской группе противника с целью оказания реальной поддержки XVI армии Западного фронта по овладению ею Мозырским районом.

3) 45-ю стрелковую дивизию передать из XII армии в XIV армию.

4) XIV армии вновь перейти в решительное наступление.

5) Разграничительная линия между XII и XIV армиями: Липовец — Винница — Летичев — р. Буг — р. Бужок — Белозорка, все для XII армии включительно».

Перед началом наступления силы поляков были сведены в четыре армии. Из них 1-я и 4-я действовали на Западном фронте Красной армии, а 2-я и 6-я находились на Украине против войск нашего Юго-Западного фронта. Фронт 1-й польской армии простирался примерно от Дриссы до Лепеля. Далее до реки Славечна тянулся фронт 4-й польской армии. От реки Славечна до местечка Новая Синява (в 10 км к западу от местечка Хмельник) тянулся фронт 2-й польской армии, а от Новой Синявы до Днестра у Могилева-Подольского шел фронт 6-й польской армии.

На 15 апреля 1920 г. силы поляков, сосредоточенные против Западного фронта, составляли 60 100 штыков и 7000 сабель, а против Юго-Западного фронта поляки сосредоточили 30 400 штыков и 4850 сабель. Кроме того, против Юго-Западного фронта по Днестру и в Бессарабии было сосредоточено 31 500 штыков и 3360 сабель румынских войск, хотя Румыния и соблюдала вооруженный нейтралитет.

Полякам противостояли следующие части Красной Армии.

На Западном фронте от города Опочки до города Лепеля исключительно (в том числе и латвийский участок Западного фронта) находилась XV армия (51 176 штыков и 3625 сабель). На участке от Лепеля исключительно до устья реки Славечна исключительно — XVI армия (20 625 штыков и 814 сабель). Всего на Западном фронте к 1 мая 1920 г. было сосредоточено 71 801 штык и 4439 сабель. Кроме того, в первых числах мая Западный фронт должен был усилиться подходившим к нему подкреплением общей численностью 15 401 штыки 1549 сабель, что должно было довести силы Западного фронта до 87 202 штыков и 5988 сабель при общей численности 180 873 человека; на Юго-Западном фронте к 20 апреля 1920 г. располагались: XII армия от реки Славечна до Летичева включительно, а далее до Днестра и вдоль него, имея наблюдение за румынами — XIV армия. На 20 апреля в XII армии насчитывалось 8509 штыков и 1588 сабель, а в XIV армии — 4866 штыков и 691 сабля. Всего же на польском участке Юго-Западного фронта к началу решительного наступления поляков на Украину имелось 13 370 штыков и 2279 сабель, а за вычетом разоруженных Галицийских частей — и того меньше. Причем в резерве фронта числилась одна 63-я стрелковая бригада 21-й стрелковой дивизии общей численностью 1540 штыков, а всего на фронте имелось 45 тысяч человек.

Положение в тылу у красных было нестабильным. Особенно это касалось Юго-Западного фронта, в тылу которого поднялась волна бандитизма. Большевистские вожди утверждали, что бандитами руководил Петлюра или даже Антанта. На самом же деле Приднепровье было перенасыщено оружием, брошенным царской, немецкой, австрийской, петлюровской, добровольческой и Красной армиями. Десятки тысяч человек отучились работать и жили грабежом. Вспомним Красилыцикова из романа Алексея Толстого «Хождение по мукам».

К концу дня 24 апреля 1920 г. все польские части заняли исходное положение для наступления, которое должно было начаться на рассвете 25 апреля.

Наступлению поляков предшествовал мятеж Галицийских бригад. Время начала мятежа исключает его стихийность. Там хорошо поработала польская разведка. Галицийская армия, переформированная в три отдельные бригады, была придана побригадно 41, 44 и 45-й стрелковым дивизиям и занимала участки фронта на правых флангах этих дивизий. Антисоветская агитация среди личного состава 2-й и 3-й Галицийских стрелковых бригад, приданных 45-й и 41-й стрелковым дивизиям, вылилась в открытый мятеж этих бригад. Утром 23 апреля части 2-й Галицийской бригады покинули фронт и начали враждебные действия против полков 134-й стрелковой бригады 45-й стрелковой дивизии, расположенных в дивизионном резерве. Мятежники напали на 402-й стрелковый полк, однако ему удалось пробиться из окружения. Затем 2-я Галицийская бригада начала выдвигаться в двух направлениях: часть ее направилась на юг и на фронте Луки-Барские — Куриловцы вступила в бой с другими полками 134-й стрелковой бригады; другая же часть бригады двинулась на Литин, овладела им, а затем направилась на Винницу.

В это время части 60-й стрелковой дивизии на фронте Елтушково — Новая Ушица были заменены 3-й Галицийской бригадой и оттянулись в армейский резерв в районе Поток — Станиславчик — Дзялов — Тарасовка. Однако уже 24 апреля мятеж перекинулся и в 3-ю Галицийскую бригаду — она покинула фронт и двинулась в район станции Мытки, где и окопалась.

Мятеж двух Галицийских бригад совершенно нарушил группировку XIV армии, все ее резервы были направлены на ликвидацию мятежа. 178-я стрелковая бригада была двинута сначала на фронт Винница — Литин, но, очевидно, получив известие о мятеже 3-й Галицийской бригады, свернула на город Бар и у села Степанки вступила в бой с мятежниками. 180-я стрелковая бригада двинулась на станцию Мытки и атаковала мятежников, успевших к этому времени соединиться с украинскими петлюровскими частями под командой Удовиченко. Лишь 179-я стрелковая бригада 60-й стрелковой дивизии не участвовала в подавлении мятежа. 41-й стрелковой дивизии было приказано своими резервами заполнить промежуток фронта, покинутый 3-й Галицийской бригадой.

События на фронте XIV армии, вызванные мятежом Галицийских бригад и движением части их на Винницу, отразились и на группировке сил XII армии: резервы 130-й бригады 44-й стрелковой дивизии были стянуты к югу и заняли район Пустовойты — Хмельник — Пиков. 132-я стрелковая бригада подтягивалась в район Янушполь — Краснополь, располагаясь в тылу 1-й Галицийской бригады. Однако 1-я Галицийская бригада осталась верна своему долгу и не только не проявила никаких колебаний, но и в последующих упорных боях отличилась «высокой боевой доблестью». Угроза мятежников Виннице вызвала переброску 172-й бригады 58-й стрелковой дивизии из Житомира в Калиновку.

Таким образом, мятеж двух Галицийских бригад отвлек армейские и дивизионные резервы XIV и отчасти XII армий для выполнения задач, ничего общего не имевших с их первоначальным предназначением.

На рассвете 25 апреля польские войска начали решительное наступление на всем фронте от Припяти до Днестра. На крайнем левом Польском фронте группа полковника Рыбака двигалась на город Овруч, тесня слабые части 47-й стрелковой дивизии, и к вечеру того же дня заняла его. 7-я кавалерийская бригада, входившая в состав этой группы, продвигалась лесами через местечко Базар на станции Малин и Тетерев. Сводная кавалерийская дивизия генерала Ромера, двигаясь на станцию Казатин, 25 апреля имела лишь одну небольшую стычку с дивизионом нашей 17-й кавалерийской дивизии и остановилась на ночлег в селе Верхняя Рудня. Пехота 3-й польской армии следовала за дивизией Ромера. Под ее натиском части 47-й стрелковой дивизии (140-я и 141-я стрелковые бригады) отошли в район Овруча. 7-я стрелковая дивизия тоже начала испытывать давление польских частей: на ее фронте поляки заняли уже несколько селений. Командование 17-й кавалерийской дивизии в этот день не передало особо тревожных донесений, так что можно предположить, что прохождение через ее участок сводной кавалерийской дивизии поляков под командованием генерала Ромера осталось незамеченным.

На фронте 44-й стрелковой дивизии польские части пока не проявляли особой активности. На фронте 133-й бригады 45-й стрелковой дивизии в ночь с 24 на 25 апреля поляки перешли в наступление крупными силами от Летичева и Деражни, оттеснив 133-ю бригаду на восток. Положение 45-й стрелковой дивизии осложнялось еще и тем, что мятеж 2-й Галицийской бригады не был полностью подавлен и вся 134-я бригада этой дивизии вела упорные бои с мятежными частями. 178-я и 180-я бригады 60-й стрелковой дивизии также вели боевые действия с частями 2-й и 3-й Галицийских бригад. 41-я стрелковая дивизия производила указанные ей перегруппировки на фронте, не испытывая, видимо, еще непосредственного нажима поляков.

26 апреля наступление поляков достигло полного развития. 7-я польская кавалерийская бригада из группы полковника Рыбака овладела селом Олизаровка, расположенным в 25 км к северо-востоку от станций Малин и Тетерев, и теперь готовилась перехватить железную дорогу Коростень — Киев. Сводная кавалерийская дивизия генерала Ромера пересекла у станции Рея железную дорогу Житомир — Бердичев, имея лишь небольшую перестрелку с бронепоездом, подходившим от Житомира к станции Рея. К вечеру 26 апреля дивизия Ромера подходила к станции Казатин. 47-я стрелковая дивизия под натиском польских частей покинула район Овруча и утратила связь со штабом армии. 7-я стрелковая дивизия отходила в район станции Коростень. 1-я кавалерийская бригада 17-й кавалерийской дивизии после боя с польской пехотой у местечка Пулин отходила в район местечка Чернихов.

173-я и 174-я стрелковые бригады 58-й стрелковой дивизии готовились занять позицию в 10–12 км к северо-западу и западу от Житомира. 25 и 26 апреля, развивая наступление вдоль железной дороги Казатин — Ровно, польские войска сильно теснили 1-ю Галицийскую бригаду 44-й стрелковой дивизии, которая к вечеру 26 апреля с упорными боями отошла восточнее местечка Чуднов на рубеже сел Кихти — Тютюняки — Бейзымовка. Не менее сильный нажим испытывала и 130-я стрелковая бригада 58-й дивизии в районе к востоку и юго-востоку от местечка Любар.

На левом фланге XII армии было еще спокойно, а части XIV армии продолжали борьбу со 2-й и 3-й Галицийскими бригадами.

В ночь с 26 на 27 апреля 7-я польская кавалерийская бригада, разделившись на три колонны, заняла местечко и железнодорожную станцию Малин, станции Ирша и Тетерев, захватив на последней эшелон в 44 вагона и один бронепоезд.[231]

Части сводной кавалерийской дивизии генерала Ромера 27 апреля атаковали станцию Казатин, где застали в эшелонах части 44-й стрелковой дивизии. Завязался упорный бой, в результате которого поляки окончательно заняли Казатин.

Большинство частей XII армии уже 26 апреля потеряли связь со штабом армии. Известно было лишь, что 140-я стрелковая бригада 47-й стрелковой дивизии поддерживает соприкосновение с противником в 10 км к востоку от Чернихова и что 1-я Галицийская бригада отходит к реке Гнилопять. 44-й стрелковой дивизии не удалось выполнить указанные ей перегруппировки, так как ее 130-я бригада уже ввязалась в бои с поляками в районе местечка Янушполь, а 131-я бригада двигалась для занятия рубежа Пиков — Янов.

Правофланговые части XII армии, 7-й стрелковой и остатки 47-й стрелковой дивизий с боями отходили вдоль железной дороги Коростень — Киев, преследуемые группой полковника Рыбака, и к вечеру 27 апреля достигли района станции Малин, где вступили в бой с преграждавшими им путь частями 7-й польской кавалерийской бригады. На рассвете 28 апреля эта бригада под натиском наших частей была вынуждена отступить от станций Малин и Тетерев и ушла в леса к северо-востоку от железной дороги.

Днем 27 апреля командование XII армией окончательно потеряло связь почти со всеми своими частями. 2 мая части XII армии под натиском поляков продолжали отход за реку Ирпень, причем 7-я стрелковая дивизия перебрасывалась на фастовское направление.

На фронте XIV армии было относительно спокойно, но в тылу ее в районе Ананьев — Балта активизировалась банда Тютюника, борьбу с которой вели отряды, выделенные распоряжением штаба XIV армии, и сводные отряды из частей Одесского гарнизона.

В ночь с 5 на 6 мая польские войска перешли в наступление на части XII армии, оборонявшие подступы к Киеву. Первый удар был направлен на участок 7-й стрелковой дивизии. Слабые части 1-й бригады 17-й кавалерийской дивизии не выдержали натиска поляков и сразу же начали отходить на переправы через Днепр, бросив часть артиллерии и пулеметов. Развивая успех, поляки продолжали теснить 7-ю стрелковую дивизию, которая переместила свой правый фланг в местечко Приорка. В это же время 58-я стрелковая дивизия отходила на фронт Жудяны — Мышеловка.

Создавшееся положение вынудило командование XII армии в полдень 6 мая отдать приказ об оставлении Киева и отходе частей XII армии на левый берег Днепра. 7-й стрелковой дивизии с остатками 17-й кавалерийской дивизии было приказано занять участок на левом берегу Днепра от села Пуховка до железнодорожного моста включительно. 58-я стрелковая дивизия должна была занять позиции к югу по реке до села Вишенки включительно, имея свой резерв в Борисполе. Группе Дегтерева было приказано удерживать Триполье. Прибывшей только что в Нежин Башкирской кавалерийской дивизии (300 коней и 809 бойцов) было приказано временно остаться в Нежине.

Одновременно с наступлением на Киев поляки продолжали наступление на фронте XIV армии. Польская разведка на фронте 44-й стрелковой дивизии была уже обнаружена у станции Олынаница. 520-й и 521-й стрелковые полки 58-й дивизии, двинутые 5 мая на село Телешовка для занятия рубежа по реке Гороховатка, не выполнили приказания и самовольно направились на восток, причем их местопребывание не было известно штабу XIV армии. Гайсинский гарнизон после боя с бандами был вынужден оставить город Гайсин.

Отходя на юго-восток, XIV армия 6 мая занимала фронт примерно по линии Богуслав — Гайсин включительно — Марковка — Олынанка. 45-я стрелковая дивизия продолжала движение на Тростянец, а 179-я бригада 60-й стрелковой дивизии для борьбы с бандами отошла к югу в район Городище — Песчанка. Переброшенная из резерва фронта 63-я стрелковая бригада 21-й стрелковой дивизии расположилась в районе Звенигородка.

В Киеве после произведенной эвакуации остались только оборудование арсенала, пороховой склад в Зверинце и имущество 5-го железнодорожного парка.

8–9 мая польские войска захватили плацдарм на левом берегу Днепра в районе Киева, а попытки XII армии отбросить поляков за реку не удались.

7 мая поляки продолжали наступление на 44-ю дивизию и к концу дня 8 мая оттеснили ее на фронт Козин — Мироновка — Богуслав. Не менее сильное давление испытывала и 60-я стрелковая дивизия в районе железной дороги Жмеринка — Одесса. На фронте Куниче — Шарапановка — Марковка эта дивизия вела упорные бои с противником, причем последнему удалось овладеть Шарапановкой. 45-я стрелковая дивизия после упорных пятидневных боев с бандами к концу дня 7 мая прибыла в район местечка Терновка.

15–16 мая происходили интенсивные встречные бои, которые можно считать поворотным пунктом битвы за Киев. С этого времени инициатива постепенно переходит к Красной армии.

До сих пор речь шла о действиях поляков против Юго-Западного фронта. На Западном же фронте у них особенных успехов не было. Линия фронта осталась без изменений. 29 апреля в командование Западным фронтом вступил М. Н. Тухачевский, заменивший В. М. Гиттиса.

Советское командование решило контратаковать поляков силами Западного фронта. С Северного фронта туда была направлена 18-я стрелковая дивизия, но она могла быть введена в дело не ранее 18 мая.

Особенно была усилена артиллерия Западного фронта. В ее состав вошли ударная артиллерийская группа ІІІ армии (40 орудий) и пять дивизионов ТАОН: 1-й дивизион литера В (шесть 11-дюймовых гаубиц Шнейдера), 4-й дивизион литера Е (шесть 120-мм французских пушек образца 1878 г.), 1-й и 2-й дивизионы литера М (двенадцать 6-дюймовых гаубиц Виккерса) и дивизион литера Д (шесть 6-дюймовых пушек образца 1904 г.) — всего 30 орудий.

Кроме того, во фронте были сформированы и заканчивали обучение: управление дивизиона, четыре батареи и сводно-артиллерий-ский парк для 53-й стрелковой дивизии; две конные батареи для 15-й кавалерийской дивизии и запасный дивизион. Все эти подразделения к 20 мая 1920 г. должны были поступить в распоряжение начальников соответствующих дивизий.

Однако дивизионы ТАОН, поступившие на Западный фронт, были малобоеспособны. Так, на каждую батарею на мехтяге имелось лишь по одному трактору, да и состояние тракторов оставляло желать лучшего. Батареи же с конной тягой были укомплектованы конским составом только на 50 процентов.

Из 18-й и 48-й стрелковых дивизий и 164-й стрелковой бригады была сформирована Северная группа войск.

Таблица 3. Состав войск Западного фронта на 15 мая 1920 г.

* С учетом тыла.

** По данным на 10 мая.

Таблица 4. Боевой состав польских войск на участке против Западного фронта к 15 мая 1920 г.

* По данным польских источников, в этой бригаде было 828 сабель.

** По данным польских источников, в этой дивизии было 6884 штыка.

*** По данным польских источников, в этой дивизии было 7933 штыка.

**** учитывая данные польских источников, было 63 817 штыков и 3828 сабель.

14 мая Северной группе удалось неожиданно для поляков перебросить свою ударную группу на левый берег Западной Двины, но ее наступление было остановлено резервами польских полков, занимавших участок реки Западная Двина напротив станции Боровухи. Но отбросить назад за Западную Двину эту группу полякам все же не удалось. Прижавшись к реке у села Горяне, небольшой отряд красных отбил все контратаки поляков и дождался подхода на уровень Горян правого фланга XV армии, после чего отряд получил возможность двинуться вперед.

Наступление XV армии сразу же начало развиваться успешно, лишь на ее левом фланге поляки упорно держались перед фронтом 29-й стрелковой дивизии и даже несколько раз пытались контратаковать. Тем не менее только за 14 мая правый фланг XV армии продвинулся вперед на 6–8 км, а левый — более чем на 20 км. 15 мая армия, продолжая теснить противника, вышла примерно на фронт станция Фариново — Кубличи — Пышко — Стайск. Левый фланг XV армии продвигался значительно медленнее, что скорее всего было связано с трудными условиями местности.

К вечеру 17 мая фронт XV армии проходил через местечко Лужки, далее примерно через озеро Межужол и заканчивался на южном берегу озера Домжерицкое. Части XV армии встретили наиболее упорное сопротивление польских войск у Лужков. Северная группа только 18 мая переправилась через Западную Двину, а XV армия к этому времени немного продвинулась своим правым флангом (53-я стрелковая дивизия) и более сильным центром (4-я и 11-я стрелковые дивизии), причем фронт ее в центре сильно выдавался к западу, захватывая местечко Глубокое, а затем огибал озеро Межужол. Южная группа XV армии в течение 18 мая не только не форсировала Березину в районе села Углище и у местечка Березино, но и была контратакована поляками. Поэтому для восстановления положения потребовалось ввести в дело резерв — 86-ю стрелковую бригаду 29-й стрелковой дивизии.

19 мая в дело вступила XVI армия. Командующий Западным фронтом планировал нанести этой армией удар на минском направлении, но она наступала на молодечненском направлении. Но XV армия запаздывала с перегруппировками и окончательно была готова к форсированию Березины только к концу дня 18 мая.

Командующий XVI армией Сологуб решил нанести главный удар противнику на участке устье реки Бобр — местечко Березино Южное, чтобы выйти на фронт Смолевичи — Игумен и далее развивать наступление на Минск. Для нанесения главного удара предназначались 17-я и 8-я стрелковые дивизии. Прибывающая 21-я стрелковая дивизия должна была до полного своего сосредоточения сменить 8-ю дивизию на ее участке, а затем, развивая наступление 8-й и 17-й дивизий, атаковать борисовское предмостное укрепление и, овладев им, наступать на местечко Смолевичи в полосе местности между реками Плиса и Гайна.

18 мая Северная группа вновь перебросила части 164-й стрелковой бригады на левый берег Западной Двины, на этот раз у города Диена, и выставила их заслоном фронтом на северо-запад между Западной Двиной и озером Большая Ельна. 18-я стрелковая дивизия в это время выдвигалась из района станции Пустошки в район Полоцка.

19 мая части XV армии продолжали продвигаться вперед, выравнивая свой фронт. Южная группа этой армии форсировала Березину, овладев местечком Березино Северное. В предвидении предстоящего захождения армии правым флангом в направлении на Молодечно командующий XV армией отдал приказ армейскому резерву (6-й стрелковой дивизии) следовать в район местечка Плиса. В тот же день части 17-й и 8-й стрелковых дивизий XVI армии успешно форсировали Березину на указанных участках и к концу дня захватили на ее западном берегу плацдарм глубиной около 6 км.

20 мая XV армия продвинулась еще дальше на запад, а XVI армия вела упорные бои на правом берегу Березины. При этом центр обеих армий наступал довольно быстро, а фланги отставали. Это позволяло полякам контратаками периодически отбрасывать войска XVI армии назад.

В течение дня 21 мая в Северной группе не произошло особых изменений, но XV армия встретила уже более упорное сопротивление поляков на всем фронте своего продвижения. В этот день впервые перед ее фронтом действовала 15-я кавалерийская дивизия, которая после удачного для себя дела у местечка Дуниловичи, где ей удалось захватить до сотни пленных и шесть пулеметов, продвинувшись в район озера Нарочь, наткнулась на линию старых германских окопов, занятых поляками, и дальше продвинуться не смогла.

На фронте XVI армии 17-я и 8-я стрелковые дивизии продолжали расширять свой плацдарм на правом берегу Березины, причем правобережные части 17-й дивизии, встретив упорное сопротивление противника на ближайших подступах к Борисову, выстроили фронт почти прямо на север, в то время как части 8-й дивизии сравнительно легко продвигались в западном направлении. Так что фронт обеих дивизий на правом берегу Березины продолжал сохранять форму клина, вершина которого была обращена к местечку Смолевичи. Попытки правофланговых частей 17-й дивизии (Алатырской бригады) наступать на борисовское предмостное укрепление окончились неудачей: попав под сильный артиллерийский и пулеметный огонь поляков, Алатырская бригада дальше продвигаться не смогла.

22 мая 18-я стрелковая дивизия подошла к Западной Двине, и Северная группа Западного фронта получила возможность более активно содействовать XV армии. С началом переправы 18-й дивизии на левой берег Западной Двины в районе Диены 164-я стрелковая бригада начала дальнейшее продвижение на север в районе местечка Перебродье, чтобы занять линию озерных и болотистых дефиле в районе этого местечка и таким образом обеспечить направления на Диену и Лужки со стороны района Друя — Брацлав — Коплау, где наблюдалось сосредоточение польской конницы.

22 мая поляки периодически переходили в контратаки и теснили советские войска на фронте XV и XVI армий. Части 17-й стрелковой дивизии, отбивая контратаки противника, в этот день продвинулись всего на несколько километров. К вечеру они вышли на рубеж село Осова — село Рыбаченское — село Почичало. 8-я стрелковая дивизия в этот день значительно продвинулась к западу, и район боев приблизился к городу Игумену.

Поляки получили подкрепление и уже 23 мая потеснили к востоку части 53-й стрелковой дивизии и остановили продвижение 4-й стрелковой дивизии вдоль железной дороги на Молодечно. 23 мая начались упорные встречные бои на правом берегу Березины. К концу дня части 17-й стрелковой дивизии под натиском поляков были вынуждены отойти почти на самый берег Березины, заняв рубеж Мурова — Скуй — Мощаница. В связи с отходом 17-й дивизии обстановка на фронте 8-й дивизии сложилась неблагоприятная. Поэтому 8-я дивизия под натиском польских частей немного отошла назад, несмотря на то что ее левофланговая 24-я бригада захватила Игумен.

К вечеру 23 мая фронт проходил примерно по линии Слободка — Володута — Домовицкое — Дряхча — Дерюцкая — Игумен, сохраняя сильно изломанное очертание. Кавалерийская бригада 21-й стрелковой дивизии переправилась на правый берег Березины, но еще не вступила в дело. Ее полки расположились: один у села Старый Прудок, другой у села Неганичи, в то время как южная группа польских войск довольно глубоко вклинилась в позиции советских войск на правом берегу Березины, заняв села Ганута, Богушевичи и Осмоловичи. Подошедшая в распоряжение командующего XVI армии головная (62-я) бригада 21-й стрелковой дивизии была направлена им на село Лавница в распоряжение начдива 17-й стрелковой дивизии.

24 мая на фронте XV армии поляки перешли в наступление на участке 53-й стрелковой дивизии, части которой были потеснены на восток. Упорные бои в этот день шли на фронте 4-й и 11-й стрелковых дивизий, все попытки 11-й дивизии продвинуться вперед успеха не имели.

25 мая поляки оставили Борисов, лежащий на левом берегу Березины, но с утра при поддержке артиллерии начали теснить части 17-й стрелковой дивизии, которые вскоре были вынуждены отойти к Березине, переменив свой фронт прямо на запад. Поляки активно теснили и правофланговую (22-ю) бригаду 8-й стрелковой дивизии, угрожая сомкнуть кольцо вокруг частей этой дивизии в районе Игумена, так как операция частей 8-й дивизии против местечка Богушевичи не удалась и местечко по-прежнему оставалось в руках поляков.

Частичный переход инициативы к полякам на участках XV и правого фланга XVI армии объясняется введением в дело поляками своих резервов — 17-й пехотной дивизии и одной бригады 6-й пехотной дивизии, а также прибытием с нашего Юго-Западного фронта 4-й пехотной дивизии. Кроме того, с Юго-Западного фронта ожидалось прибытие еще 5-й пехотной дивизии, а из глубины страны в район Вильно следовали несколько свежесформированных частей, в том числе Познанская резервная бригада. Части эти прибывали постепенно. Первые прибывшие, в том числе 4-я пехотная дивизия, получали задачу в первую очередь ликвидировать борисовский клин, продвижение которого начинало уже серьезно беспокоить поляков в связи со сближением внутренних флангов XV и XVI армий на правом берегу Березины. Это и повлекло за собой одновременно с действиями против 17-й и 8-й стрелковых дивизий XVI армии действия польских частей на зембинском направлении против левого фланга XV армии.

31 мая поляки начали большое контрнаступление. Правый фланг 53-й стрелковой дивизии был атакован ими у местечка Козяны. После упорного боя поляки захватили Козяны. Для восстановления положения в дело была введена 157-я бригада 53-й стрелковой дивизии, которая к вечеру того же дня подошла к Козянам на 1 км, но была отброшена сильной контратакой поляков и отошла на село Григоровщина. Здесь бригада была усилена еще одним полком 53-й стрелковой дивизии и подошедшим 154-м стрелковым полком 18-й стрелковой дивизии, направлявшимся на Козяны для смены частей правого фланга 53-й стрелковой дивизии, и тогда смогла остановить наступление поляков.

1 июня поляки продолжали развивать наступление как на участке правого фланга XV армии, так и на ее левом фланге. Введя в дело значительные силы пехоты, при поддержке артиллерии, поляки почти на целый переход оттеснили к северу Южную группу XV армии, которая к вечеру 1 мая заняла рубеж река Двиноса — Шипы — Нивки. На участке 53-й стрелковой дивизии наступающие польские части местами добились выигрыша пространства, но в целом дивизии удалось сохранить свои позиции.

В ночь с 1 на 2 июня у села Озерявы правофланговый полк 53-й стрелковой дивизии сменился 154-м стрелковым полком 18-й стрелковой дивизии. Едва лишь закончилась эта смена, поляки, введя в дело тяжелую и легкую артиллерию, атаковали расположение 53-й стрелковой дивизии, причем наиболее сильные удары были направлены по большаку Козяны — Шарковщизна и вдоль железной дороги Поставы — Глубокое. Измотанные предшествовавшими боями части 53-й стрелковой дивизии, будучи не в силах оказывать длительное сопротивление наступавшим польским частям, разбились на три группы и двинулись на восток, при этом правофланговая группа перемешалась с частями 18-й стрелковой дивизии. Так был открыт широкий коридор для вторжения польских частей.

4 июня советские войска впервые на Польском фронте применили танки. В конце мая 1920 г. из Москвы на Западный фронт был отправлен 2-й танковый отряд в составе трех танков Мк-А «Уиппет».

Рано утром 4 июня колонна польской пехоты с артиллерией неожиданно вышла в тыл частей 30-й бригады 10-й стрелковой дивизии XVI армии у деревни Столпище. Находившиеся в деревне броневики 7-го и 35-го бронеотрядов (всего пять машин) попытались прикрыть отход своих частей и вступили в бой с поляками. Однако из-за неразберихи и плохого состояния дорог атака броневиков была неудачной: две машины поляки подбили артогнем, а один броневик опрокинулся при маневрировании. (Все эти три машины потом достались полякам.)

Танк Мк-А № 332 «Стенька Разин» из состава 1-го танкового отряда Красной армии, находившийся при штабе 30-й бригады, был выдвинут для поддержки броневиков. Не доезжая полутора верст до деревни Столпище, он вступил в бой. Польские батареи немедленно открыли по нему огонь. Осколками бомбы, сброшенной с польского аэроплана, у «Стеньки Разина» повредило левый мотор, машина встала. Экипаж, сняв замки с пулеметов, покинул танк, после чего несколькими снарядными попаданиями машина была разбита. Впоследствии этот танк был разобран красными и по частям перевезен в Москву.

XV армия и части Северной группы (18-я стрелковая дивизия) начали отход на восток. При этом на новый участок не всегда удавалось эвакуировать тылы. Так, на станции Парафианово пришлось уничтожить склад боеприпасов. О том, что отход армии совершался после того, как ею были использованы все средства сопротивления, красноречиво свидетельствуют сведения по личному составу полков 53-й стрелковой дивизии: 469-й стрелковый полк (50 штыков), 470-й полк (100 штыков), 471-й стрелковый полк (250 штыков), 472-й стрелковый полк (180 штыков) и т. д.

6 июня 10-я пехотная дивизия и 7-я резервная бригада поляков стремительно атаковали 18-ю стрелковую дивизию Северной группы. После боя, длившегося целые сутки, 18-я дивизия была вынуждена отойти, а вслед за ней начали отходить и части XV армии. Отход продолжался 7 и 8 июня до рубежа реки Аута, за которым XV армия начала закрепляться, упирая свой правый фланг в группу озер Жадо, а левый фланг в Березину в районе села Дедино. Северная группа также использовала на фланге естественные препятствия, заняв промежуток между озерами Белая Ельна и Жадо.

К этому времени польское наступление начало выдыхаться, а советские войска заняли хорошо подготовленные позиции. Так, 11-я стрелковая дивизия занимала оборону на рубеже озер Долгое и Сшо. Перешеек между ними обороняла 21-я стрелковая бригада. Ее обеспечивала артиллерийская группа в составе 18 орудий: восемь 3-дюймовых пушек, шесть 48-линейных (122-мм) гаубиц, две 42-линейные (107-мм) пушки и две 6-дюймовые гаубицы под общим командованием командира гаубичного дивизиона. Группе был придан аэростат наблюдения. В полосе обороны бригады все цели были точно пристреляны, занумерованы и распределены между батареями. Узость перешейка позволила организовать централизованное управление артиллерией и предусмотреть сосредоточение огня всей группы в любом направлении.

В полосе обороны 56-й стрелковой дивизии вся артиллерия была подчинена начальнику артиллерии дивизии и его приказом разделена на три группы.

Группа артиллерии правого боевого участка под командованием командира 1-го легкого дивизиона в составе 1-й и 2-й батарей занимала огневые позиции восточнее деревни Большая Черница и имела сектор наблюдения и обстрела Речное — Бирули.

Группа артиллерии левого боевого участка под командованием командира 3-го легкого дивизиона в составе 5-й и 6-й батарей занимала огневые позиции восточнее деревни Отрубок и имела сектор наблюдения и обстрела Несторовщизна — Старое Село.

Тяжелая артиллерийская группа под командованием командира тяжелого дивизиона в составе 1-й и 2-й батарей гаубичного дивизиона и 1-й батареи тяжелого дивизиона занимала огневые позиции: одной батареей гаубичного дивизиона — в районе деревни Большая Черница с сектором обстрела Речное — Бирули с задачей не допустить переправы противника у деревни Бурутники и при необходимости усилить огонь артиллерии правого боевого участка; второй батареей гаубичного дивизиона — в районе деревни Эрисполье с сектором обстрела переправа у местечка Березино — переправа у устья реки Пони с задачей держать под огнем обе переправы; батареей тяжелого дивизиона — в районе 1 км западнее Эрисполья с задачей подготовить огонь одним орудием по переправам у местечка Березино и у деревни Бутуртники, а вторым — по переправе у заставы Черница.

К 22 июня обе стороны временно отказались от наступательных действий. Польское контрнаступление в конце мая — начале июня 1920 г. привело к существенному сокращению территории, занятой Западным фронтом. Советские войска понесли большие потери. Только 15 апреля было потеряно убитыми, ранеными и пропавшими без вести 914 человек комсостава и 11 218 красноармейцев.

Одной из причин успехов польских войск в апреле — мае 1920 г. было наличие многочисленных банд в тылу войск Красной армии. О политической ориентации этих бандформирований говорить не приходится, там были и украинские националисты, и монархисты, и эсеры, и анархисты и т. д. и т. п. Большинство же как атаманов, так и рядовых членов банд занимались попросту грабежами. Для наведения порядка в тылу решением ЦК РКП(б) на Украину был направлен Ф. Э. Дзержинский.

5 мая он прибыл в Харьков вместе с 1400 чекистами и бойцами внутренних войск. 29 мая решением ЦК Дзержинский был назначен начальником тыла Юго-Западного фронта. Ряд местностей в тылу фронта были объявлены на военном положении, а чрезвычайные комиссии были наделены правами «революционных военных трибуналов», то есть лица, заподозренные в бандитизме, «пускались в расход» без всяких церемоний. Однако наряду с бандитами пострадало много невиновных.

Наряду с репрессиями Дзержинский развернул в тылу Юго-Западного фронта идейно-воспитательную работу. По его приказу при тыловых штабах были созданы политические и агитационные ячейки. Широко проводились собеседования, лекции, митинги, «деревенские недели», распространялись листовки, плакаты, газеты, местное население информировалось об итогах борьбы с бандитами. Любопытный момент: впервые за гражданскую войну большевики отступили от своей патологической (для того времени) страсти к «интернационализму», и на агитационных плакатах стали вырисовывать национальные черты и внешность поляков.

Следует заметить, что Дзержинскому удалось существенно укрепить тыл Юго-Западного фронта, хотя бандитизм там продолжался еще более двух лет.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.