II

II

Русский историк Адрианов говорит: «Новый чрезвычайный посол английский был человеком еще совсем молодым; он приехал в Петербург, имея всего 28 лет от роду... Сойдясь с Платоном Зубовым и часто бывая у него, Уитворт познакомился и сблизился с его сестрою. Жеребцова произвела на юного дипломата неотразимое впечатление, и он решил во что бы то ни стало завладеть ее сердцем»{121}.

Все это довольно неточно. Уитворт родился в 1752 году и был, следовательно, лет на пятнадцать старше Жеребцовой. Двадцати восьми лет от роду он еще и дипломатом не был, а служил у себя на родине поручиком в первом пехотном гвардейском полку. Многое можно сказать и о страстной влюбленности «юного дипломата» в Жеребцову. В.Н.Головина в своих известных записках прямо говорит, касаясь другого романа Уитворта (с графиней А.И.Толстой): «По-видимому, в этой интриге английский посланник в особенности был озабочен тем, чтобы сблизиться с великим князем Александром. У Уитворта были в то время разные заботы более серьезного характера. Он стремился к низвержению Павла I, согласившись для этого (en se concertant pour cet objet) с красавицей Ольгой Александровной Жеребцовой, сестрой Зубова, с которой у него была давняя связь».

Сэр Чарльз Уитворт принадлежал к довольно знатной семье, имевшей давние связи с Россией. Брат его деда (тоже Чарльз) занимал в течение шести лет должность английского посланника в Петербурге и пользовался благосклонностью Петра Великого; при отъезде посланника царь подарил ему свой портрет, украшенный алмазами. Отец сэра Чарльза (и он Чарльз) был членом парламента и публицистом. Сам Уитворт, как и оба его брата, избрал для себя военную карьеру.

Он был замечательно хорош собою. О его красоте Наполеон вспоминал на острове св. Елены. Дамы в разных европейских столицах сходили с ума по Уитворту. «Во все периоды его жизни королевы, герцогини и графини осыпали его знаками внимания», — сообщается в английской статье о нем. Говорили, что в молодости он пользовался покровительством самой королевы Марии-Антуанетты. Уитворт быстро дослужился в гвардии до чина подполковника, затем перешел на дипломатическую службу. Ему покровительствовал большой английский вельможа, герцог Дорсетский. Герцог был женат на молодой женщине, которая тоже очень благосклонно относилась к Уитворту — даже настолько благосклонно, что вышла за него замуж вскоре после смерти герцога.

В России Уитворт пробыл в качестве посланника двенадцать лет. Успех его у петербургских дам был сказочный. Кроме Жеребцовой, у него был зачаток романа с княгиней Еленой Радзивилл и настоящий, довольно бурный роман с графиней А.И.Толстой, о котором рассказывает В.Н.Головина. Она рисует английского посланника холодным совратителем. Лорд Уитворт был современником Байрона. Для байроновского героя он был, пожалуй, чрезмерно респектабелен, слишком любил пышные дворы и хорошие должности. Обе русские его поклонницы, Жеребцова и Толстая, последовали за ним за границу. Но герцог Дорсетский к тому времени умер; герцогиня и с ней тринадцать тысяч фунтов годового дохода ждали посланника. Он женился через три недели после дела 11 марта. Известие об убийстве Павла пришло к свадьбе. Лорд Уитворт поспешил депешей приветствовать нового императора, — он уверял Александра I, что годы, проведенные в России, были лучшим временем его жизни. Уитворт и впоследствии жил чрезвычайно приятно: занимал прекрасные должности, получил еще графский титул и очень увеличил состояние своей жены: к концу его дней из тринадцати тысяч фунтов годового дохода образовалось тридцать пять тысяч.

Под конец своей долгой жизни он был в Англии популярен, хоть у него не было, как у некоторых современных знаменитостей, специальных секретарей по делам рекламы. Как хорошо воспитанный человек, он твердо знал меру и следовал испанской поговорке: «Есть золотая середина между могильным безмолвием и барабанным боем». Вальтер Скотт, который ничего не понимал в людях без лат и шлемов, восторженно отзывается об Уитворте. Знаменитому романисту, по его характеру и взглядам, было бы, впрочем, трудно отзываться неодобрительно об английском графе, после и кавалере ордена Бани. Знал лично графа и британский летописец той эпохи Рэксолл. Он говорит о муже герцогини Дорсетской отнюдь не восторженно и даже намекает на дела весьма сомнительные. Наполеон, считавший лорда Уитворта чрезвычайно респектабельным авантюристом, был, вероятно, всего ближе к истине.

Люди, подобные Уитворту, в ту пору в Англии назывались «beau», — англичане щеголяют французскими словами, как французы щеголяют словами английскими. Оксфордский словарь так переводит это слово: «beau — человек, который обращает особое или чрезмерное внимание на одежду, внешний вид, социальный этикет; большой любимец женщин». Один английский историк посвятил двухтомное исследование главным beau той эпохи: Георгу IV, графу Барримору, герцогу Норфолку и др. Об Уитворте он в своем труде ни разу не упоминает; очевидно, Уитворт к главным все-таки не принадлежал.

В русской истории на долю этого beau выпала таинственная, до сих пор далеко не во всем выясненная роль — участие в подготовке убийства императора Павла.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.