Глава тринадцатая. Крепкие позиции и укрепленные лагери

Глава тринадцатая.

Крепкие позиции и укрепленные лагери

В прошлой главе мы указали, что позиция, настолько естественно сильная и хорошо укрепленная, что ее следует признать неприступной, совершенно утрачивает значение выгодного поля сражения и, следовательно, получает другой смысл. В настоящей главе мы рассмотрим ее особенности; так как по своей природе она близка к крепости, то мы назовем ее крепкой позицией.

Не так легко создать такую позицию одним возведением укреплений разве лишь в виде укрепленного лагеря при крепости, еще реже встретятся природные крепкие позиции, образованные естественными преградами. Нужна комбинация удачных природных условий и фортификационного искусства. Такие позиции часто называют укрепленными лагерями или укрепленными позициями, между тем последнее название может подойти ко всякой позиции, на которой возведено большее или меньшее количество укреплений, но которая, однако, не имеет ничего общего с характером той позиции, о которой в данном случае идет речь. Смысл крепкой позиции сводится к тому, чтобы сделать группирующиеся на ней вооруженные силы как бы неуязвимыми; посредством этого можно или действительно защитить непосредственным образом известное пространство, или же защитить только вооруженные силы, расположенные на крепкой позиции, дабы посредством них косвенным образом оказать защищающее страну воздействие. Первое значение имели укрепленные линии в прежних войнах, например, на границе Франции, второе - обращенные фронтами во все стороны, расположенные у крепостей укрепленные лагери.

Когда фронт позиции настолько укреплен окопами и искусственными препятствиями, что атака на него становятся невозможной, неприятель вынуждается к обходу его, дабы предпринять атаку с фланга или с тыла. Чтобы затруднить такие действия, старались отыскать опорные пункты, на которые фланги этих укрепленных линий могли бы в достаточной мере опираться; таковыми опорами являлись, например, Рейн и Вогезы в Эльзасских линиях. Чем длиннее фронт укрепленной линии, тем легче обеспечить ее от обхода, ибо каждый обход сопряжен для обходящего с известной опасностью, повышающейся соответственно с увеличением необходимого отклонения от первоначального направления его сил. Таким образом, фронт значительной длины, который удалось сделать неприступным, и хорошие опорные пункты давали возможность непосредственно защищать от неприятельского вторжения значительное пространство, по крайней мере, такова была точка зрения, послужившая основанием для создания подобных сооружений; таково было значение линий в Эльзасе, опиравшихся правым крылом на Рейн, а левым - на Вогезы, и Фландрских линий в 15 миль длины, опиравшихся правым флангом на Шельду и крепость Турнэ, а левым - примыкавших к морю.

Но если не имеется такого длинного и сильного от природы фронта и нет хороших опорных пунктов для флангов, а тем не менее требуется удержать за собой местность посредством укрепившихся вооруженных сил, то последние (и их позиция) для ограждения себя от обхода должны иметь возможность поворачивать фронт в любом направлении. При этом, однако, исчезает понятие действительно прикрытого пространства, ибо такая позиция стратегически может рассматриваться лишь как точка, прикрывающая вооруженные силы и этим дающая им возможность удерживать за собой страну, т. е. удерживаться в стране. Такой лагерь обойти уже нельзя, т.е. на него нельзя напасть с фланга или с тыла как с более слабых его сторон, так как он обращен фронтом во все стороны и всюду одинаково силен, но пройти мимо такого лагеря возможно, и притом гораздо легче, чем мимо укрепленной линии, ибо он имеет лишь незначительное протяжение.

Укрепленные лагери, расположенные у крепостей, принадлежат к этому второму виду, ибо их назначение - защищать сосредоточенные в них войска; но дальнейшее их стратегическое значение, определяемое применением укрытой в них вооруженной силы, несколько отличается от значения прочих укрепленных лагерей.

Указав порядок возникновения этих трех средств обороны, мы перейдем к рассмотрению их ценности и обозначим их следующими именами: укрепленные линии, крепкие позиции и укрепленные лагери при крепостях.

1. Линии. Они являются самым пагубным видом кордонной системы обороны, препятствие, представляемое ими для наступающего, имеет известную ценность лишь тогда, когда оно защищается сильным огнем, само же по себе оно ничтожно. Та растяжка армии, при которой еще сохраняется достаточная действительность огня, является по сравнению с протяжением страны крайне ограниченной. Поэтому укрепленные линии могут быть лишь весьма короткими и прикрывающими только небольшую часть страны, в противном случае войска окажутся не в состоянии действительно защищать все их протяжение. Отсюда возникла мысль не защищать все пункты такой линии, а лишь наблюдать за ними и оборонять эти линии при помощи расположенных позади резервов, подобно тому, как можно оборонять не слишком широкую реку, однако этот прием противоречит природе данного средства. Если естественные препятствия, образуемые местностью, так велики, что подобный способ обороны оказался бы возможным, то окопы были бы бесполезными и даже опасными, ибо этот способ обороны не местный[190], а окопы пригодны лишь для местной обороны; если же смотреть на укрепления, как на главные препятствия доступу, то само собой понятно, как мало значения могут иметь в качестве преграды необороняемые окопы. Что может значить ров в 12 или хотя бы в 15 футов глубины и вал в 10 - 12 футов высоты против сосредоточенных усилий многих тысяч людей, не встречающих помехи от огня противника? В результате получается, что такие линии, если они были короткими и, значит, занимались относительно сильно, подвергались обходу; если же они были растянуты и недостаточно сильно заняты, то их атаковали с фронта и овладевали ими без особого труда.

Так как подобные линии приковывают войска в местной обороне и отнимают у них всякую подвижность, то они представляют крайне неудачное средство против предприимчивого противника. Если же они, тем не менее, довольно долго применялись даже в недавних войнах, то причина этого заключалась лишь в ослаблении стихии войны, когда кажущаяся трудность часто вызывает такие же результаты, как и действительная. Впрочем, в большинстве кампаний этими линиями пользовались лишь для второстепенной обороны против набегов; хотя они и приносили при этом некоторую пользу, все же надо иметь в виду, сколько можно было бы выполнить более полезных дел на других пунктах при помощи войск, требовавшихся для их обороны. В последних войнах о них, конечно, не могло быть и речи, да мы и не находим от них здесь даже следа, и сомнительно, чтобы они снова когда-либо возникли[191].

2. Позиции. Оборона известного района (этот вопрос будет более подробно рассмотрен в XXVII главе) продолжается до тех пор, пока предназначенные для этого вооруженные силы удерживаются в нем, и прекращается лишь с момента, когда они его покидают и предоставляют своей участи.

Таким образом, если вооруженные силы должны удерживаться в стране, на которую напал неприятель, располагающий большим превосходством сил, то средства к этому будут заключаться в том, чтобы оградить эти вооруженные силы от неприятельского меча посредством неприступной позиции.

Так как такие позиции, как мы уже говорили, должны образовывать фронт во всех направлениях, то при обычной тактической растянутости занимаемых войсками участков и не слишком больших силах (очень крупные силы, впрочем, противоречили бы самой природе данного случая) они могли бы занять весьма малое пространство, а таковое в течение боя подвергалось бы стольким неблагоприятным воздействиям, что, как бы эти позиции ни были усилены всевозможными фортификационными сооружениями, едва ли можно было бы рассчитывать на успешность сопротивления[192]. Поэтому такой лагерь, обращенный фронтом по всем направлениям, должен по необходимости иметь стороны более значительной длины; притом эти стороны должны быть почти неприступными. Но никакое фортификационное искусство не будет в силах придать им, несмотря на их протяженность, такую силу, откуда вытекает основная предпосылка устройства подобного лагеря: наличие естественных препятствий, делающих одни участки его обвода совершенно недоступными, другие же - труднодоступными. Таким образом, чтобы иметь возможность применить крепкую позицию как средство обороны, необходима наличность такой естественной позиции, а где ее нет, цель не может быть достигнута при помощи одних фортификационных сооружений. Эти выводы относятся, главным образом, к тактике, но крепкие позиции являются также действительным стратегическим средством: укажем на примеры Пирны, Бунцельвица, Кольс-берга, Торрес-Ведраса и Дриссы. Что касается стратегических свойств крепких позиций, то, разумеется, первым условием является обеспечение продовольствием размещенных в лагере войск на некоторое время, т.е. на тот период, в течение которого лагерь будет сохранять свое значение; это может быть достигнуто лишь в том случае, если позиция имеет в своем тылу гавань (Кольсберг и Торрес-Ведрас), или если она находится в непосредственной связи с крепостью (Бунцельвиц и Пирна), или же если внутри или поблизости лагеря имеется большой склад провианта (Дрисса)[193].

Только в первом случае снабжение может быть обеспечено на неопределенное время; во втором же и в третьем случаях - лишь на более или менее ограниченный период, и в этом отношении всегда будет грозить известная опасность. Отсюда видно, что трудности снабжения продовольствием исключают возможность использовать как крепкую позицию множество сильных пунктов, которые в других отношениях были бы для этого весьма пригодны; это делает соответствующие пункты чрезвычайно редкими.

Дабы познакомиться с воздействием такой позиции, с сопряженными с нею выгодами и опасностями, мы должны задать вопрос: что может предпринять против нее наступающий?

а) Наступающий может пройти мимо такой крепкой позиции, продолжать свои операции и оставить для наблюдения за нею большее или меньшее число войск.

Здесь мы должны отметить различие между двумя случаями: когда укрепленная позиция занята главными силами и когда она занята отрядами второстепенного порядка.

В первом случае движение наступающего мимо крепкой позиции может явиться полезным для него лишь тогда, когда, помимо главных сил обороняющегося, у него имеется еще другой решающий объект наступления, например, овладение крепостью, столицей и т.п. Но и при наличии такого объекта он может стремиться достигнуть его лишь при условии, что прочность его базиса и положение коммуникационной линии обеспечивают его от опасности воздействия на стратегический фланг.

Если мы отсюда заключим о допустимости и действительности крепкой позиции для главной массы боевых сил обороняющегося, то это окажется правильным или тогда, когда воздействие на стратегический фланг наступающего весьма решительно и можно заранее быть уверенным, что наступление удастся задержать раньше, чем оно достигнет опасного для обороны развития, или тогда, когда вовсе отсутствуют достижимые для наступающего объекты, за которые обороняющемуся приходилось бы опасаться. Если такой объект существует и угроза флангу наступающего недостаточно серьезна, то позицию или вовсе не нужно удерживать, или можно попытаться удержать ее лишь в виде опыта или для вида: может быть, противник захочет посчитаться с ее значением; однако при этом всегда будет грозить опасность, что если это не будет иметь места, то войска обороняющегося уже не успеют явиться на защиту угрожаемого объекта.

Если сильная позиция занята лишь отрядом второстепенного порядка, то у наступающего никогда не будет недостатка в другом объекте наступления, ибо таковым могут быть главные силы противника; в этом случае значение позиции ограничивается тем воздействием, какое она может оказать на стратегический фланг неприятеля, следовательно, оно будет связано с условиями воздействия на неприятельские сообщения,

б) Наступающий может, не решаясь пройти мимо позиции, полностью блокировать ее и принудить посредством голода к сдаче. Но это требует наличия двух условий: первое - чтобы у позиции не было свободного тыла и второе - чтобы наступающий был достаточно силен для полного окружения.

Если оба эти условия будут налицо, то хотя наступающие силы и окажутся в течение некоторого времени нейтрализованными укрепленным лагерем, но за эту выгоду обороняющийся поплатится потерей собранных в лагере вооруженных сил.

Отсюда следует, что прибегать к такому мероприятию, как занятие главными силами крепкой позиции, можно лишь в следующих случаях:

- когда имеется вполне обеспеченный тыл[194] (Торрес-Ведрас);

- когда можно предвидеть, что превосходство сил противника явится недостаточным для того, чтобы полностью блокировать наш лагерь; если неприятель при недостаточном превосходстве сил все же попытался бы это сделать, то мы оказались бы в состоянии выйти с успехом из лагеря и разбить его по частям;

- когда можно рассчитывать на выручку, как это ошибочно допустили саксонцы в 1756 г. в Пирне и как это в действительности оправдалось в 1757 г. после сражения под Прагой; на самую Прагу надо смотреть, как на укрепленный лагерь, в котором принц Карл не дал бы себя окружить, если бы не знал, что его может освободить моравская армия.

Таким образом, одно из этих трех условий совершенно необходимо, чтобы оправдать занятие главными силами крепкой позиции; и все же мы должны согласиться, что последние два условия связаны с крупным риском.

Но когда речь идет о второстепенном отряде, которым в крайнем случае можно и пожертвовать для блага целого, то эти условия отпадают, и вопрос сводится лишь к тому, действительно ли такой жертвой предотвращается еще большее зло. Это, правда, имеет место редко, но невозможным признать такой случай нельзя. Укрепленный лагерь под Пирной помешал Фридриху Великому осуществить свое вторжение в Богемию еще в 1756 г. Австрийцы находились тогда в состоянии такой неготовности, что потеря Богемского королевства[195] представлялась несомненной, а с этим, вероятно, была бы сопряжена большая потеря людей, чем те 17 000 союзников, которые капитулировали в лагере под Пирной.

в) Если наступающему не представляется ни одной из возможностей, указанных в пунктах "а" и "б", и, следовательно, условия, выставленные нами в данном случае для обороняющегося, выполнены[196], то, конечно, наступающему остается только остановиться перед позицией, распространиться при помощи выделенных отрядов возможно шире по стране, довольствоваться мелкими, не решающего значения выпадами и предоставить будущему подлинное решение вопроса о владении данной областью. В этом случае позиция выполнила свою задачу.

3. Укрепленные лагери при крепостях. Как мы уже сказали, они принадлежат в общем к классу крепких позиций, поскольку их задача - не прикрывать территорию, а защищать вооруженные силы от неприятельской атаки; они отличаются от двух предшествующих видов лишь в том отношении, что вместе с крепостью составляют одно нераздельное целое, благодаря чему, конечно, приобретают гораздо большую силу.

При этом выявляются еще следующие особенности:

а) Они могут иметь еще особое назначение: или сделать осаду крепости совершенно невозможной, или же крайне затруднить ее. Ради этой цели можно пожертвовать значительным числом войск, если крепость является гаванью, которую блокировать нельзя; во всех же других случаях можно опасаться, что укрепленный лагерь падет вследствие голода слишком рано, чтобы оправдать пожертвование значительным числом войск.

б) Укрепленные лагери при крепостях могут быть устроены для меньшего количества войск, чем в открытом поле. 4000-5000 человек под стенами крепости могут оказаться непобедимыми, в то время как в открытом поле они, несомненно, погибли бы даже в самом сильно укрепленном лагере, какой только может существовать.

в) Они могут служить для сбора и завершения подготовки вооруженных сил, еще не обладающих достаточной внутренней спайкой, чтобы их можно было поставить в соприкосновение с неприятелем без защиты крепостных валов, например, новобранцев, ландвера, ландштурма и т.д.

Таким образом, укрепленные лагери при крепостях могли бы представить собой разностороннее полезное средство, заслуживающее настойчивой рекомендации, если бы не были связаны с существенной невыгодой: они более или менее вредят крепости, если не представляется возможности занять их войсками; снабжать же всегда крепость таким гарнизоном, которого сколько-нибудь хватало бы и на такой укрепленный лагерь, чрезвычайно трудно.

Поэтому мы склоняемся к тому, чтобы рекомендовать их устройство лишь в приморских крепостях, а в остальных случаях считать их скорее вредными, чем полезными.

В заключение, чтобы охватить общим резюме наше мнение, мы скажем, что крепкие позиции и укрепленные лагери:

1) тем необходимее, чем меньше страна и чем меньше у обороняющегося пространства для отступления;

2) тем менее опасны, чем вернее можно рассчитывать на помощь и выручку, будь то со стороны других сил, или же наступления сурового времени года, или народного восстания, или лишений в армии наступающего и пр.;

3) тем действительнее, чем слабее стихийная сила неприятельского натиска.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.