3. Почему рабочие организации публично заклеймили ликвидаторов, как клеветников?

3. Почему рабочие организации публично заклеймили ликвидаторов, как клеветников?

В № 92 «Пути Правды», от 21 мая 1914 г., напечатана резолюция представителей 10-ти профессиональных обществ города Москвы. В этой резолюции самым решительным и резким образом осужден, как «преступление», дезорганизаторский уход Малиновского, затем выражено полное доверие Российской социал-демократической рабочей фракции Государственной думы («идите твердо своей дорогой, – рабочий класс с вами!») и, наконец, ликвидаторы «Нашей Рабочей Газеты» публично заклеймены, как люди, «бросающие вдогонку ушедшему депутату грязную клевету»; поступок этих людей ставится рядом с «распространением правой печатью клеветнических слухов в целях внести замешательство в ряды рабочих».

«Священная обязанность всех, кому дорого рабочее дело, – пишут в своей резолюции представители 10-ти профессиональных обществ города Москвы, – сплотиться и дать дружный отпор клеветникам». «Рабочий класс в ответ теснее сомкнет свои ряды вокруг своих представителей» (т. е. РСД рабочей фракции) «и с презрением пройдет мимо клеветников».

Нам незачем приводить другие многочисленные резолюции рабочих однородного содержания, отзыв латышской рабочей газеты[55] и т. д. Это значило бы повторяться.

Рассмотрим происшедшее.

Почему сознательные рабочие России в лице представителей 10-ти профессиональных обществ Москвы и многие другие публично осудили ликвидаторов «Нашей Рабочей Газеты», как грязных клеветников, и пригласили рабочий класс с презрением пройти мимо них?

Что сделала «Наша Рабочая Газета»?

Она распространяла анонимные (безымянные) слухи и темные намеки насчет будто бы провокации Малиновского.

Ни одного имени обвинителя не было названо. Ни одного точного факта не было приведено. Ни единой, определенно формулированной, подкрепленной указаниями хотя бы на клички, провалы места, даты, – улики, ни единой такой улики не было указано.

Одни темные слухи, одно раздувание «необъясненности» ухода из Думы. Но именно за необъясненность ухода, за тайное бегство и осудили жестоко Малиновского организованные рабочие, члены рабочей партии.

Организованные марксисты-рабочие собрали тотчас все свои, всяческие, местные, профессиональные, думское, всероссийское, руководящие учреждения и прямо, открыто, во всеуслышание заявили пролетариату и всему миру: Малиновский не объяснил нам своего ухода и не предупредил о нем. Эта необъясненность, это неслыханное самовольство делает его шаг шагом дезертира, а мы ведем серьезную, тяжелую, ответственную классовую войну. Мы дезертира судили, беспощадно осуждаем и осудили его. И точка. Дело кончено.

«Один – ничто. Класс – все. Стойко защищайте занятые вами позиции. Мы с вами» (телеграмма сорока человек торговых служащих Москвы Российской социал-демократической рабочей фракции. См. № 86 «Пути Правды» от 14 мая 1914 г.).

Дело кончено. Организованные рабочие организованно довели дело до конца и сомкнули ряды для дальнейшей работы. Вперед за работу!

Но интеллигентские кружки относятся иначе. «Необъясненность» вызывает у них не организованное отношение к делу (ни единое руководящее учреждение ликвидаторов или их друзей не выступило с открытой, прямой, полной оценкой дела по существу!!!), – а сплетнический интерес. А-а, «необъясненность»? – кумушки интеллигентского общества заинтригованы.

Фактов у сплетников нет никаких. Кумушки кружка Мартова неспособны к организованному действию: созвать ту или иную коллегию, собрать сведения, имеющие политический интерес или значение, проверить, проанализировать, обдумать вместе, вынести формальное, ответственное, дающее указание пролетариату, решение. Кумушки на это неспособны.

Зато болтать и сплетничать, ходить к Мартову (или к подобным ему грязным клеветникам) или от Мартова и подогревать темные слухи, ловить и передавать дальше намеки, – о, интеллигентские кумушки такие мастера на это! Кто видел хоть раз в жизни эту среду сплетничающих интеллигентских кумушек, тот наверное (если он сам не кумушка) сохранит на всю жизнь отвращение к этим мерзостным существам.

Каждому свое. У каждого общественного слоя свои «манеры жизни», свои привычки, свои склонности. У каждого насекомого свое оружие борьбы: есть насекомые, борющиеся выделением вонючей жидкости.

Организованные марксисты-рабочие поступили организованно. Организованно покончили дело с самовольным уходом бывшего коллеги и организованно пошли на дальнейшую работу, на дальнейшую борьбу. Интеллигентские кумушки ликвидаторов не могли пойти и не пошли дальше грязной сплетни и клеветы.

Организованные рабочие-марксисты сразу по первым же статьям «Нашей Рабочей Газеты» узнали этих кумушек и сразу оценили их совершенно правильно: «грязная клевета», «с презрением пройти мимо». Ни тени доверия к «слухам» Мартова и Дана, твердое решение не обращать на них внимания, не придавать им значения.

Кстати. В резолюциях рабочих, возмущенных ликвидаторами, говорилось о ликвидаторах вообще. По-моему, гораздо правильнее было говорить о гг. Мартове и Дане, как это сделано было в телеграмме Ленина{132} и в некоторых статьях и резолюциях. Всех ликвидаторов вообще мы не имеем оснований обвинять и клеймить публично за грязную клевету, но именно Мартов и Дан в течение 10-ти лет, начиная с их попытки сорвать волю второго (1903 года) съезда партии, доказали многократно свою «манеру» бороться инсинуациями и грязной клеветой. Напрасно прятались эти два субъекта за то, будто кто-то разоблачает фактических редакторов «Новой Рабочей Газеты». Ни слова, ни звука нигде не было сказано ни о редакторстве, ни о фактическом редакторстве.

Но клеветников, известных рабочей партии из 10-летней ее истории, надо было назвать по имени, и они были названы.

Совсем неопытных или совсем не умеющих думать людей клеветники пытались сбить с толку «благовидным» требованием «неофициального» суда; мы-де ничего вполне определенного не знаем, мы никого не обвиняем, слухи «недостаточны» для обвинения, они достаточны лишь для «расследования»!

Но именно тут-то как раз и заключается весь, юридически выражаясь, «состав» грязной клеветы, что люди пускают в печать темные, анонимные слухи, не будучи в состоянии привести ни единого ручательства ни от единого честного гражданина, ни от единого солидного, ответственного демократического учреждения за серьезность этих слухов!

В этом же весь гвоздь дела.

Мартов и Дан – давно известные, многократно разоблаченные клеветники. Десятки раз говорилось об этом в зарубежной печати. Когда Мартов, при участии и ответственности Дана, писал специально клеветническую брошюру: «Спасители или упразднители», то даже мягкий и осторожный, в последнее время особенно склонившийся к «уступкам» ликвидаторам, Каутский назвал ее «отвратительной».

Это – факт. Об этом давно опубликовано в зарубежной печати.

И после этого Мартов и Дан хотят, чтобы по их почину, по их клеветническому выступлению, мы согласились производить расследование с участием тех группок, которые покрывают Мартова и Дана!!!

Это – верх наглости со стороны клеветников и верх нелепости.

Ни единому словечку Дана и Мартова мы не верим. Ни на какие «расследования» темных слухов с участием ликвидаторов и помогающих им группок мы не пойдем никогда. Ибо это значило бы покрыть преступление Мартова и Дана, а мы раскроем его до конца перед рабочим классом.

Когда Мартов и Дан плюс их прикрыватели, бундовцы, Чхеидзе и К^о, «августовцы» и т. п., прямо или косвенно призывают нас к совместному с ними «расследованию», мы им отвечаем: Мартову и Дану мы не верим. Честными гражданами мы их не считаем. С ними считаться мы будем, как с низкими клеветниками, только так, а не иначе.

Пусть прикрыватели Дана и Мартова или слабонервные интеллигенты, верящие «слухам» этих господ, охают и ахают при мысли о буржуазном суде. Нас этим не запугаешь. Против шантажистов мы всегда и безусловно за буржуазную легальность буржуазного суда.

Когда человек говорит: дайте 100 руб., иначе я разоблачу, что вы обманываете жену и живете с NN, – это уголовный шантаж. Мы за буржуазный суд в этом случае.

Когда человек говорит: дайте мне политические уступки, признайте меня равноправным товарищем марксистского целого, иначе я буду кричать о слухах про провокацию Малиновского, – это политический шантаж.

Мы за буржуазный суд в этом случае.

И рабочие сами встали именно на эту точку зрения, когда на основании первых же статей Дана и Мартова не с доверием отнеслись к ним, не спросили себя: в самом деле, пожалуй, верны эти «слухи», раз Мартов и Дан пишут о них? – Нет, рабочие сразу поняли суть и провозгласили: «рабочий класс пройдет мимо грязной клеветы».

Либо выступайте за вашей подписью с прямым обвинением, чтобы буржуазный суд мог разоблачить и наказать вас (иных средств борьбы с шантажом не существует), либо оставайтесь с клеймом людей, которых публично представители 10-ти профессиональных обществ рабочих назвали клеветниками. Вот вам выбор, гг. Мартов и Дан!

Руководящее учреждение расследовало слухи и объявило их вздором. Рабочие России верят этому учреждению, и оно разоблачит распространителей клеветы до конца. Пусть не думает Мартов, что он останется неразоблаченным.

Но политические группки, защищающие ликвидаторов или сочувствующие хотя бы частью им, не верят нашему руководящему учреждению? Конечно, нет! Мы не нуждаемся в их доверии, мы не пойдем ни на какой шаг, обнаруживающий хоть тень доверия к ним.

Мы говорим: господа члены группок, доверяющих Мартову и Дану, желающих «объединиться» с ними, все вы, августовцы, троцкисты, впередовцы, бундисты и пр. и пр., пожалуйста, выступайте, проявите себя! Одно из двух, господа:

Если вы сами хотите и рабочих призываете «объединяться» с Мартовым и Даном, то, значит, у вас есть (отсутствующее у нас) элементарное доверие к ним, заведомым вождям идейно-политического направления ликвидаторов. Раз у вас это доверие есть, раз возможность «объединения» с ними вы допускаете, признаете и проповедуете, переходите же к делу, не ограничивайтесь словами!

Либо вы потребуете от Дана и Мартова (вы доверяете им, они доверяют вам) указания на источники «слухов», сами рассмотрите их и заявите публично перед рабочим классом: мы ручаемся, что здесь не глупая сплетня кумушек, не злостное нашептывание раздраженных ликвидаторов, а веские, серьезные улики. Когда бы вы сделали это и когда бы было доказано, что при самом возникновении слухов ликвидаторские, плехановские и т. д. руководящие учреждения, проверив их, сообщили о них немедленно правдистскому руководящему учреждению, тогда мы ответили бы: убеждены, что вы ошибаетесь, господа, и докажем вам вашу ошибку, но признаем, что вы поступили, как честные демократы.

Либо вы спрячетесь, господа вожаки «течений» и группок, призывающих рабочих объединяться с ликвидаторами, – спрячетесь за спину Дана и Мартова, предоставите им клеветничать, сколько угодно, не требуя от них указания источников, не беря на себя труда (и политической ответственности) за проверку серьезности слухов.

Тогда мы открыто заявим рабочим: товарищи, разве вы не видите, что все эти вожаки группок участники и пособники грязных клеветников?

Посмотрим, как решат рабочие.

Для пояснения дела возьмем конкретный случай. Когда руководящее учреждение, признаваемое ⁴/₅ сознательных рабочих России, заявило, что оно расследовало слухи и безусловно убеждено в их полнейшей вздорности (если не хуже), то две группы выступили в печати: 1) группа Чхеидзе, Чхенкели, Скобелева, Хаустова, Туликова, Манькова и Ягелло; 2) «августовцы», т. е. руководящее августовское учреждение ликвидаторов.

Что же они сказали?

Только то, что они не участвовали в расследовании слухов руководящим учреждением правдистов!! Только это!

Разберем этот случай.

Представим себе, во-1-х, что вместо группы Чхеидзе и К^о мы видим перед собой честных демократов. Эти люди выбирали Малиновского в товарищи председателя своей думской фракции. И вдруг о Малиновском в печати, в органе, за который они политически ответственны, распространяется слух, будто Малиновский провокатор!

Неужели может быть два мнения о том, какова элементарнейшая, безусловнейшая обязанность всяких честных демократов в подобном случае?

Немедленно создать коллегию из своей среды или из кого угодно, немедленно расследовать, откуда идут слухи, кто и когда распространял их, проверить добросовестность и серьезность этих слухов и заявить публично, прямо, честно рабочему классу: товарищи, мы поработали, мы расследовали, мы ручаемся перед вами, что дело тут серьезное.

Так поступили бы честные демократы. Молчать, не расследовать, продолжать нести ответственность за орган печати, распространяющий темные слухи, есть верх подлости и низости, недостойных честных граждан.

Представим себе, во-2-х, что вместо Чхеидзе и К^о мы видим пособников и укрывателей грязного клеветничества, которые либо сами слыхали темные слухи от Мартова или друзей его, но никогда не думали даже брать их всерьез (ибо кто же из прикосновенных к с.-д. работе не слыхал десятки раз глупых, явно вздорных «слухов», на которые смешно обращать внимание?), либо ничего не слыхали, но, хорошо зная «манеру» Дана и Мартова, предпочитают «пройти сторонкой в вопросе трудном и больном»{133}, боясь запачкать себя и осрамить на всю жизнь прямым выражением доверия к серьезности слухов, распространяемых в печати Мартовым и Даном, желая в то же время тайком прикрыть Мартова и Дана.

Подобные люди, соответствующие нашему второму предположению, поступили бы именно так, как поступил Чхеидзе с К^о.

Сказанное относится целиком и к «августовцам».

Пусть рабочие выберут сами одно из этих двух предположений, пусть разберут и обдумают сами поведение Чхеидзе и К^о.

Разберем еще поведение Плеханова. В № 2 «Единства» он называет статьи ликвидаторов о Малиновском «возмутительными» и «отвратительными», в то же время добавляя, с явным укором правдистам: вот плоды вашего раскола, «снявши голову, по волосам не плачут!».

Каков смысл подобного поведения Плеханова?

Если он, несмотря на прямое заявление Дана и Мартова, что они считают слухи серьезными и добросовестными (ибо иначе они не требовали бы расследования), – если Плеханов, несмотря на это, объявляет статьи ликвидаторов возмутительными и отвратительными, значит, он ни малейшего доверия к Дану и Мартову не имеет!! Значит, он их тоже считает грязными клеветниками!!

Ибо иначе с какой же стати, на каком же разумном основании объявлять публично «отвратительными» статьи людей, желающих (по их словам) принести пользу демократии и пролетариату разоблачением серьезного и ужасного зла, провокации??

Но, если Плеханов не верит ни единому слову Мартова и Дана, считает их грязными клеветниками, тогда как же он может ставить нам, правдистам, в вину такие приемы борьбы исключенных из партии ликвидаторов? Как он может писать: «снявши голову, по волосам не плачут». Ведь это значит, что он оправдывает Дана и Мартова «расколом»!!

Это – чудовищно, но это – факт.

Плеханов оправдывает грязных клеветников, которым он сам ни капли не верит, – тем, что правдисты виноваты, исключив их из партии.

Такое поведение Плеханова есть «дипломатическая» (как публично уже сказала ему «группа марксистов», готовая верить Плеханову, но быстро разочаровавшаяся) – дипломатическая, т. е. вызванная кружковой дипломатией, защита шантажистов, объективно равносильная поощрению шантажистов к продолжению их подвигов.

Если мы – должны рассуждать Мартов и Дан – сразу добились того, что «антиликвидатор» Плеханов, не верящий нам, обвиняет, хотя бы косвенно, хотя бы отчасти, правдистов за то, что они «расколом» довели нас до такой отчаянной борьбы, – значит… значит, валяй дальше! продолжай в том же духе! Плеханов обнадеживает нас, что мы получим уступки в награду за наш шантаж!![56]

Кружковая дипломатия Плеханова уже сразу разоблачила себя перед рабочими. Это доказал отзыв москвичей о № 1 «Единства» и ответ готовой было доверять Плеханову «группы марксистов», назвавшей Плеханова «дипломатом»{134}. Кружковая дипломатия Плеханова очень быстро разоблачит себя до конца.

* * *

Представители рабочих открыто и формально исключили из партии в январе 1912 года определенную группу ликвидаторов с Мартовым и Даном во главе. С тех пор, за 2¹/₂ года, рабочие России большинством ⁴/₅ одобрили и признали своим это решение. Шантаж и клевета Мартова и Дана не к «уступкам» побудят рабочих, а к еще более твердому убеждению, что только без ликвидаторов и против них можно строить рабочее марксистское «целое», на ⁴/₅ уже построенное.

* * *

Все и каждый говорят теперь о росте политической сознательности русских рабочих, о переходе дел рабочей партии целиком и исключительно в их руки, о громадном повышении их зрелости и самостоятельности после революции. К рабочим против «интеллигентских кружков» или «интеллигентской фракционности» апеллируют и Троцкий и Плеханов. Но – замечательное обстоятельство! – как только заходит речь об объективных данных, касающихся того, какое политическое направление выбирают, одобряют, создают теперешние сознательные рабочие России, так и Плеханов, и Троцкий, и ликвидаторы меняют фронт и кричат: эти рабочие, рабочие-правдисты, составляющие большинство среди сознательных рабочих России, они только по «растерянности» («Борьба» № 1, стр. 6) идут за правдизмом, они только поддаются «демагогии» или фракционности и т. д. и т. д.

Выходит, что ликвидаторы, Плеханов и Троцкий признают волю большинства сознательных рабочих не в настоящем, а в будущем, именно в том и только в том будущем, когда рабочие согласятся с ними, с ликвидаторами, с Плехановым, с Троцким!!

Забавный субъективизм! Забавная боязнь объективных данных! А ведь если не заниматься простым перекидыванием друг в друга обвинения в интеллигентской кружковщине, надо взять именно теперешние и именно объективные данные.

О политическом просвещении рабочих, которое, по общему признанию, идет вперед, наши примиренцы, Плеханов, Троцкий и К^о, опять-таки рассуждают с забавным субъективизмом. Плеханов и Троцкий колеблются между двумя борющимися течениями в с.-д. классовом движении, и свои субъективные колебания навязывают рабочим, говоря: участие рабочих в борьбе течений есть несознательность рабочих, а вот, когда они будут посознательнее, они бороться перестанут, они не будут «фракционны» (Плеханов так же, как и Троцкий, повторяет «по старой памяти» заученное словечко «фракционность», хотя правдисты с января 1912 года, т. е. 2¹/₂ года тому назад, покончили с «фракционностью», прямо и открыто исключив ликвидаторов).

Субъективизм такой оценки дела Плехановым и Троцким бросается в глаза. Возьмите историю – не грех ведь взять историю движения, для марксиста! – она показывает вам почти двадцатилетнюю борьбу против буржуазных течений «экономизма» (1895–1902), меньшевизма (1903–1908) и ликвидаторства (1908–1914). Неразрывная связь и преемственность этих трех разновидностей «буржуазного влияния на пролетариат» не подлежит никакому сомнению. Что передовые рабочие России каждый раз участвовали в этой борьбе и становились на сторону «искровцев» против «экономистов», – на сторону большевиков против меньшевиков (признания самого Левицкого, вынужденные массой объективных фактов), – наконец, на сторону «правдизма» против ликвидаторства, – это исторический факт.

Спрашивается, не говорит ли нам этот исторический факт, относящийся к массовому с.-д. движению рабочих, кое-что более серьезное, чем субъективные благопожелания Плеханова и Троцкого, которые вот уже 10 лет видят свою заслугу в том, что никак не могут попасть в тон массовому с.-д. направлению рабочих?

Объективные факты настоящей эпохи, взятые из обоих источников, ликвидаторского и правдистского, – а затем и 20-летняя история, все это доказывает с очевидностью, что именно в борьбе с ликвидаторством и в победе над ним сказывается политическое просвещение русских рабочих и создание действительной рабочей партии, не пасующей перед мелкобуржуазными влияниями в мелкобуржуазной стране.

Плеханов и Троцкий, поднося рабочим свои субъективные (не считающиеся ни с историей, ни с массовыми направлениями среди с.-д.) благопожелания об избежании борьбы, смотрят на дело политического просвещения рабочих с точки зрения прописей. До сих пор была история, – как острил Маркс против Прудона, – а теперь ее более нет!{135} До сих пор в течение 20 лет политическое просвещение рабочих шло не иначе, как в борьбе с буржуазным течением «экономизма» и с позднейшими проявлениями однородного направления, – а теперь, после парочки «прописных» истин о вреде борьбы, преподнесенных Плехановым и Троцким, история прекратит свое течение, исчезнут массовые, благодаря поддержке буржуазии, корни ликвидаторства, исчезнет массовый (исключительно благодаря «растерянности» рабочих ставший массовым!) «правдизм» и водворится нечто «настоящее»… Забавно рассуждают Плеханов с Троцким!

Действительное политическое просвещение рабочих не может идти иначе, как в выдержанной, последовательной, до конца доводимой борьбе пролетарских влияний, стремлений, направлений против буржуазных. А что ликвидаторство (подобно «экономизму» 1895–1902 годов) есть проявление буржуазного влияния на пролетариат, этого даже Троцкий не смеет оспорить, а Плеханов сам в далеком-далеком прошлом, целых 1¹/₂–2¹/₂ года тому назад, защищал установившее эту истину решение партии.

Но буржуазные влияния на рабочих никогда и нигде в мире не состояли только в идейных влияниях. Когда идейное влияние буржуазии на рабочих падает, подрывается, слабеет, буржуазия везде и всегда прибегала и будет прибегать к самой отчаянной лжи и клевете. Мартов и Дан именно тогда, когда они срывали волю большинства организованных марксистов, именно тогда, когда у них недоставало оружия идейной борьбы, хватались постоянно за оружие инсинуаций и клеветы.

Только до сих пор они делали это в эмигрантской обстановке, перед узкими сравнительно кругами «слушателей», и многое сходило им с рук. Теперь они выступили перед десятками тысяч русских рабочих – и сразу осеклись. «Номер» эмигрантской сплетни и клеветы не прошел. Рабочие оказались уже настолько политически сознательными, что увидали неискренность, недобросовестность выступлений Мартова и Дана сразу по характеру этих выступлений и заклеймили их, открыто перед всей Россией, как клеветников.

Передовые рабочие России сделали еще шаг вперед по пути своего политического просвещения, выбив из рук одной буржуазной группы (ликвидаторов) оружие клеветы.

Ни буржуазный союз ликвидаторских вождей, Плеханова и Троцкого, с народниками, – ни усилия либеральной печати объявить задачей «честных» людей объединение рабочих с ликвидаторами рабочей партии, – ни клеветническая кампания Мартова и Дана не остановят роста и развития пролетарской сплоченности вокруг идей, программы, тактики и организации «правдизма».

«Просвещение» № 6, июнь 1914 г. Подпись: В. Ильин

Печатается по тексту журнала «Просвещение»

Данный текст является ознакомительным фрагментом.