Детство возрождающейся Церкви

Детство возрождающейся Церкви

Настоящим счастьем для меня стал первый «Паломнический путь святой Нины» – большой миссионерский крестный ход. Я всегда очень любила походы и отдых на природе. И конечно, придя в монастырь, немного сожалела о том, что теперь все это останется в прошлом. Но получилось иначе – так, как написано в Евангелии: когда оставляешь что-то во имя Христово, тебе дается гораздо больше. Вот и я очутилась в настоящем походе, в таких красивых местах, каких в жизни не видела. И новые знакомства были, и палатки, и приключения. Я тогда осознала, что любящий Господь дает нам духовную, небесную пищу, и это вовсе не значит, что она дается взамен обычным человеческим радостям, нет. Просто многие человеческие радости через нее одухотворяются, становятся чистыми и возвышенными.

Везде люди нас встречали, накрывали столы! Даже сложности не ощущались. Помню, мы сбились с маршрута и шли тринадцать километров по грязи, в которой по щиколотку утопали ноги[36].

– Видите, какая земля мягкая? Словно облака! – шутил отец Давид.

– Это не облака, а грязь! А мы хотим есть! – отвечали мы.

– Нет, это земля как облака, а мы кушать совсем не хотим, а хотим идти, – подбадривал он нас.

И уже глубокой ночью мы вдруг увидели мальчиков с факелами. Они нас сами искали, потому что в поселке, куда мы никак не могли попасть, нас давно ждали. Эти мальчики при свете факелов привели нас в поселок, пришлось переходить Куру[37] вброд, так что на место пришли не только обессиленные, но и мокрые.

И с какой же радостью нас встретили! Несмотря на ночное время, вышли все, и даже женщины с детьми на руках. И как же нас вдохновляла радость этих людей! Я потом сама чувствовала эту радость, когда в своем монастыре встречала крестный ход святой Нины: было ощущение, что сама святая Нина пришла ко мне.

Когда мы, завершив первый крестный ход, вернулись в Мцхета, Святейший со слезами радости на глазах обнимал каждого из нас. Все это было как возвращение детства, наверное, это и было детством нашей возрожденной Церкви, и оно для меня было поистине счастливым.

Мцхета. Арагви и Кура, слияние рек.

Монастырь Джвари

.

Прежде молодых людей совсем не интересовала Церковь. Но все изменилось с приходом Святейшего Патриарха Илии, и прежде всего – через его молитвы. Он часто молился вместе с нами, сначала я даже этому удивлялась. Удивляло и другое: мы совсем ничего не знали, а он общался с нами, как с равными. Он вообще ведет себя так с каждым человеком, словно говорит: «Я верю в тебя без малейшего сомнения, верю не потому, что ты особенный, а потому, что ты прекраснейший образ Божий, Его подобие!» И поэтому, находясь рядом со Святейшим, ты начинаешь желать стать лучше, чтобы оправдать его веру в тебя, увидеть в себе тот Божественный Образ, который видит он совершенно естественно.

Вначале все мы стремились быть большими аскетами. Помню, отец Давид благословил нас в первую и вторую неделю Великого поста не вкушать ничего вареного, тушеного или жареного, в общем – строгое сухоядение, и то два раза в день, без каких-либо перекусов между трапезами. И когда закончилась первая неделя, мы встретились со Святейшим в Патриархии, и он, наверное, сразу заметив нашу бледность, спросил:

– Как вы поститесь?

Отец Давид с гордостью рассказал ему о нашей аскезе.

– Принесите пирожки и чего-нибудь еще! – сразу же попросил Патриарх служительниц из Патриархии.

Принесли разные яства. Святейший посадил нас за стол, накормил.

– Не нужно изнурять себя, – сказал он, – вы, главное, старайтесь друг друга не кушать, а поститься нужно нормально, как все[38].

Потом стало трудно. Всем становится трудно, когда приходит осознание, что греховные наклонности остаются внутри, как глубоко они в тебе укоренены и как сложно с ними бороться.

Но, конечно, монаху жить с этим значительно проще, потому что я знаю: если страсти во мне оживают или происходят падения – это моя вина, моя и никого другого. В семье труднее в этом честно себе признаться, потому что ответственность и вину всегда можно списать на супруга. И действительно, муж и жена связаны, как одно целое предстоят перед Богом, и нелегко понять, кто из двоих в большей степени виновен, если что-то идет не так; кто в силах исправить ошибку, и в силах ли вообще кто-то из них ее исправить. А монах наедине с Господом, ему не на кого свалить ответственность, поэтому и проще исправлять ошибки. Если при всех своих немощах он честен перед Богом, Бог никогда его не оставит.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.