4.7. Золотой Осёл Апулея

4.7. Золотой Осёл Апулея

Как мы видели, Матфей (в церковно-славянском Евангелии) не уточняет, на каком именно животном сидел Христос, въезжая в Иерусалим — на коне или на осле. Вероятно поэтому некоторые считали, что он въехал на осле. Сегодня это — наиболее распространённая точка зрения.

В апокрифических Евангелиях, рассказывающих о детстве Христа, упоминается также МУЛ [63], с. 272. Напомним, что мул — это «помесь осла и кобылицы, БОЛЬШЕ ПОХОЖ НА ЛОШАДЬ, ЧЕМ НА ОСЛА… применяется как верховое, вьючное и упряжное животное» [84], т. 5, с. 453. Причём апокрифы утверждают, что мальчик Христос СИДЕЛ на муле, и мул этот был на самом деле красивым юношей, превращённым в мула. Когда Христос сел на него, мул снова превратился в юношу, приняв свой первоначальный облик.

Комментаторы отмечают сходство данного рассказа с известным «античным» произведением Апулея «Золотой Осёл». Оно пользовалось большой популярностью в Европе в Средние века [7]. На рис. 1.20 и рис. 1.21 приведены старинные миниатюры из средневековых книг Апулея.

Рис. 1.20. Миниатюра из издания книги Апулея XIV века. Наверху показан юноша Люций, превратившийся в мула, а затем вернувший себе прежний облик. Ватиканская Библиотека. Взято из [162], с. 73.

Рис. 1.21. Миниатюра из издания книги Апулея XIV века. Иллюстрация к «Золотому Ослу». Библиотека Ватикана. Взято из [162], с. 73.

Как мы теперь начинаем понимать, не апулеев «Золотой Осёл» является основой христианских апокрифов, как нас убеждают современные комментаторы, а наоборот — он представляет собой текст весьма позднего происхождения, в фантастической форме развивающий рассказ о муле Христа из апокрифических Евангелий. Само название «Золотой Осёл» хорошо согласуется с тем, что речь шла не о простом осле, а о муле ХРИСТА.

Ведь золото, как и Солнце, — известный средневековый символ Христа.

Именно поэтому золотой цвет так часто встречается в православных храмах.

Приведём отрывок из арабского «Евангелия детства», опубликованного впервые в 1697 году в Утрехте Генрихом Сайком по старинной арабской рукописи [63], с. 260.

«На другой день они отправились и когда прибыли в другой город, увидели трёх женщин… проливавших многие слёзы. Заметив их, ГОСПОЖА МАРИЯ сказала сопровождавшей ей девице: спроси их, кто они такие и что за несчастье с ними случилось?… Это было в зимнее время, и девица, войдя в комнату женщин, нашла их всё ещё плачущими и сетующими. Около них был мул, покрытый шёлковой попоной, перед которым лежал корм и они давали ему есть, целуя его. Тогда девушка сказала: о, госпожа моя, как этот мул красив! И они, плача, ответили: этот мул, которого ты видишь, наш брат… Женщины чародейством своим привели его в такое состояние. Мы просим тебя сжалиться над нами. Тогда госпожа Мария, тронутая жалостью, подняла Господа Иисуса и посадила Его на спину мула… и сказала: увы, Иисус Христос, Сын мой, исцели этого мула… Едва слова эти вышли из уст госпожи Марии, как мул вдруг принял человеческий облик и явился в виде красивого юноши» [63], с. 270–272.

Повторим нашу мысль. По-видимому, средневековый «роман Апулея о Золотом Осле» представляет собой фантастическое развитие евангельского сюжета. По поводу имени АПУЛЕЙ заметим, что оно очень напоминает АПОЛОНИЙ — имя волхва из русских летописей, упоминаемого в связи с гибелью князя Олега. Что неудивительно. Как мы говорили выше, повесть о гибели князя Олега на самом деле рассказывает нам о Христе.

Вернёмся к сделанному выше замечанию: слово КОНЬ в евангельской истории и её отражениях могло означать КОМНИН — родовое имя царской династии, правившей в Царь-Граде в XII веке. Возможно, именно поэтому Апулей постоянно подчёркивает, что мул (конь) на самом деле — не настоящее животное, а человек, лишь временно превратившийся в мула. Возможно, мы наталкиваемся здесь на следы недоумений средневековых летописцев, уже забывших суть дела и пытавшихся понять — почему славянское слово КОМОНЬ (конь) означает в данном случае не коня, а человека (речь идёт об Исааке КОМНИНЕ, от которого Андронику была предсказана гибель, см. нашу книгу «Царь Славян»). Превращение человека в коня и наоборот, вероятно, — просто попытки поздних летописцев объяснить непонятное им место в старом источнике.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.