2. Вопрос выселения бывших чала (евреев-мусульман) из Туркестанского края

2. Вопрос выселения бывших чала (евреев-мусульман) из Туркестанского края

Настоящим испытанием степени гуманности русских администраторов стал вопрос об отношении к бывшим чала. Русская администрация справедливо опасалась, что для них, открыто вернувшихся из ислама обратно в иудаизм, депортация в эмират может оказаться более драматичным событием, чем для других бухарскоподданных евреев.

После русского завоевания некоторые семьи обращенных в ислам бухарских евреев, главным образом в третьей четверти XIX века, бежали в Туркестан, чтобы там вернуться в иудаизм. Долгое время власти не обращали на бывших чала никакого внимания. Однако в 1901 году, в связи с ужесточением контроля над проживанием в крае, этим бухарским евреям пришлось известить власти о своем мусульманском прошлом. Зная, что в эмирате бывшие чала могут быть казнены, генерал-губернатор Николай Иванов не стал выселять их обратно в Бухару. При этом он пренебрег заявлением военного губернатора Сырдарьинской области Королькова о том, что закон не дозволяет делать подобные исключения[977].

Иванов лишь распорядился составить негласно список всех бывших чала, проживающих в крае, чтобы в него не попали другие бухарскоподданные евреи. В результате поисков были обнаружены двадцать девять семей бывших чала. Генерал-губернатор распорядился официально предупредить их, что они никогда не получат статуса туземцев и за любой неблаговидный поступок будут выселены. Опасаясь иммиграции других чала в край и связанного с этим недовольства эмира, Иванов приказал впредь выселять назад всех евреев-мусульман, которые тоже захотят переселиться в Туркестан. Его решение в 1907 году было поддержано Военным министерством, а также Министерствами иностранных и внутренних дел[978].

Непонятно, впрочем, как этот приказ Иванова можно было бы применить на практике. Ведь не было никаких ограничений на переселение бухарских мусульман в край, а чала именно таковыми формально и являлись. Только после официального возвращения в иудаизм, т. е. уже находясь в крае, бывшие чала превращались в бесправных здесь иностранных евреев, которых по закону действительно можно было после обнаружения выселять. Поэтому данную часть приказа Иванова следует рассматривать лишь в качестве формального предостережения. Вероятно, так к этому относились и его последователи. Когда в 1908 году пятнадцатилетний Рафаил Бараков бежал из Бухары в Ташкент, где вернулся в иудаизм, и депортация могла обернуться для него казнью, его также оставили в крае[979].

Здесь уместно отметить, что согласно русскому законодательству обратившийся в ислам еврей не получал никаких привилегий и продолжал считаться бесправным евреем. Это подчеркивалось в 1909 году специальным разъяснением Сената, основанием для чего послужилa декларированная Манифестом 1905 года свобода совести[980]. Тем самым государство продемонстрировало свое селективное отношение к религиям, поскольку евреи, перешедшие в христианские вероисповедания (даже в неправославные), освобождались от ряда дискриминационных ограничений.

В любом случае распоряжение Иванова спасло бывших чала – если не от официально запрещенной (но продолжавшей существовать) в Бухаре смертной казни, то по крайней мере от других жестоких наказаний. В начале 1910 года в списки депортируемых из Сырдарьинской области бухарскоподданных евреев попали и бывшие чала из списка Иванова. Благодаря расторопности раввина ашкеназских евреев Кирснера, немедленно обратившегося с телеграммами к министру внутренних дел Столыпину и туркестанскому генерал-губернатору Самсонову, их выселение было приостановлено. После этого их участь вновь тщательно обсуждалась министрами иностранных дел, финансов, торговли и промышленности, а также военным министром, в результате чего в октябре 1910 года было постановлено выселить бывших чала из Сырдарьинской области, но разрешить им проживание в пограничных городах Туркестанского края[981].

Однако неясно составленный циркуляр Главного штаба был неправильно истолкован Самсоновым. Он распорядился обусловить разрешение бывшим чала остаться вступлением их в первую или вторую купеческую гильдию в одном из шести пограничных городов Туркестана. Некоторые из бывших чала поспешили вступить в купеческие гильдии[982]. Основная же их часть не имела возможности выплачивать гильдейские пошлины. В рамках общей депортации бухарскоподданных евреев из Сырдарьинской области ташкентские бывшие чала во втором поколении были выселены в апреле 1911 года в Самарканд и Коканд. А в 1913 году им было предписано выехать оттуда и из других пограничных городов в Бухарский эмират – вместе с другими бухарскоподданными евреями[983].

Тогда с защитой бывших чала выступили российские газеты. «Русская молва» писала: «Этих чала местная администрация теперь выдворяет, как уже явно переселившихся после занятия области русскими. Между тем им, в случае возвращения в Бухару, как вероотступникам грозит смертная казнь»[984]. В других словах о том же писал и корреспондент газеты «Русское слово»[985]. Его сообщение было перепечатано газетой «Биржевые ведомости» и еврейской газетой на русском языке «Рассвет»[986].

Публикации не остались незамеченными. Вырезки со статьями о бывших чала были отправлены из Военного министерства туркестанскому генерал-губернатору – с указанием срочно приостановить высылку бывших мусульман. Признавая ошибочность своей директивы от 30 октября 1910 года, Самсонов распорядился оставить бывших чала в пограничных городах Туркестана без обязательной записи в гильдии. Вследствие этого распоряжения бывшие чала поселились в двух крупнейших пограничных городах края – Самарканде и Коканде.

Таким образом, к бывшим чала русская администрация проявила снисходительность, сделав для них исключение в законодательстве об иностранных евреях[987]. Предоставляя бывшим чала статус временных жителей в пограничных городах Туркестанского края, русская администрация вместе с тем обуславливала его их «безвредным поведением». Поскольку она могла рассматривать столь вольный критерий шире русского законодательства, эта небольшая группа бывших чала должна была сдерживать свою предпринимательскую деятельность – чтобы не попасть в разряд «вредных» евреев.

Таблица 11

Статистика бывших чала, бежавших в Туркестанский край после его завоевания (число человек) [988]

ⁱⁱ ЦГА Узбекистана. Ф. 1. Оп. 13. Д. 212. Л. 109 об.; Там же. Оп. 17. Д. 849. Л. 142. После Октябрьской революции 1917 года многие бывшие чала, проживавшие на территории бывшего Туркестанского генерал-губернаторства как иностранные подданные, воспользовались предоставленной возможностью перейти в советское гражданство. См. документ о принятии в 1918 году восьми семей бывших чала в гражданство РСФСР: Там же. Оп. 17. Д. 1074. Л. 41.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.