ВОРОВСКОЙ ЗАХВАТ «ЦИВИЛИЗОВАННЫМИ» РАЗБОЙНИКАМИ МУРМАНСКА И АРХАНГЕЛЬСКА

ВОРОВСКОЙ ЗАХВАТ «ЦИВИЛИЗОВАННЫМИ» РАЗБОЙНИКАМИ МУРМАНСКА И АРХАНГЕЛЬСКА

Англо-французские и американские империалисты начали открытую вооруженную интервенцию на Советском Севере без объявления войны в июле — августе 1918 года. После длительной, скрытой подготовки интервенты захватили Мурманское побережье и гор. Архангельск. «Тайно, воровским образом, подкрались эти «цивилизованные» разбойники и высадили свои войска на территорию России»[5].

Захват интервентами Мурмана происходил в обстановке подлой измены, предательства и связан с черным именем иуды-Троцкого. В исполнение заданий иноземных захватчиков обер-бандит и провокатор обеспечил все важнейшие гражданские и военные посты Мурманска своими подручными, мастерами шпионажа, провокаций и диверсий.

Заместителем, фактически председателем Мурманского Совета с декабря 1917 года являлся сотрудничавший ранее в издававшейся Троцким в Америке газете авантюрист-троцкист Юрьев. Членом, а затем и управделами Совета был агент интервентов, активный участник антисоветских заговоров, старший лейтенант царского флота Веселаго. Морское и сухопутное командование Мурмана возглавлялось контрреволюционным офицерством. Воровское проникновение англо-французских и американских интервентов в Советскую страну через Мурманск облегчалось и тем обстоятельством, что здесь во время первой мировой войны ими для борьбы с германскими подводными лодками держалась эскадра судов. Предатели Юрьев, Веселаго и другие состояли в тесных связях с командованием эскадры.

Следуя указаниям Троцкого — принять от интервентов всяческую помощь, — предатели из Мурманского Совета 2 марта 1918 года заключили с представителями интервентов «словесное» соглашение о совместных действиях по обороне Мурманского края. Такое «соглашение» требовалось интервентам как благовидный предлог для высадки в Мурманске своих войск, что они немедленно и сделали, а 9 марта дополнительно к имевшимся в Мурманске их силам прибыли два крейсера — «Кохрэн» под английским и «Адмирал Об» — под французским флагами.

В. И. Ленин и И. В. Сталин, узнав о состоявшемся «соглашении», в разговоре по прямому проводу с Мурманском предостерегали от подозрительной «помощи» и предлагали Юрьеву, как первый шаг для выхода из создавшегося положения, добиться от представителей интервентов письменного подтверждения их заявления, что они свою «помощь» не используют в целях оккупации.

Обеспечив плацдарм на Мурмане, англо-американские захватчики для развертывания здесь серьезных военных действий весной 1918 года не имели достаточных воинских сил, будучи заняты войной с Германией на западном фронте — во Франции. Местные контрреволюционные белогвардейские формирования были малочисленны. Им, кроме щедро отпускавшихся интервентами средств и вооружения, требовалась для борьбы с социалистической революцией поддержка надежными войсками, а такие войска приходилось собирать со всего света. Наибольшими возможностями послать оккупационные войска располагала позднее вступившая в войну Америка. В телеграмме от 28 мая 1918 года английский министр иностранных дел А. Бальфур запрашивал посла в США Рединга:

«На Мурманском побережье чрезвычайно нужна помощь США, являющаяся фактически основной… Для нас весьма важно удержать Мурманск, если мы хотим сохранить хоть малейшую возможность проникнуть в Россию…

Отправка дополнительных французских и английских подкреплений невозможна, и поэтому существенно, чтобы Америка оказала помощь и отправила бригаду, которой было бы дано несколько орудий».

Войска интервентов, находящиеся в Мурманске, по решению верховного военного совета Антанты — блока империалистических держав, объединившихся против Германии, стали получать пополнение.

3 июня 1918 года верховный совет Антанты отправил на Север России смешанный отряд американцев, англичан, французов и итальянцев.

В начале июня в Мурманск прибыли американский крейсер «Олимпия» и английский крейсер «Аттентив». 17 июня на английском крейсере приехал с инструкторами и десантом назначенный интервентами «главнокомандующим союзными войсками на Севере России» генерал Ф. Пуль. 23 июня в Мурманск прибыл английский крейсер «Соутгемптон».

В. И. Ленин, рассматривая английский десант как враждебный Советской республике, потребовал, чтобы Мурманский Совет принял решительные меры для отпора интервентам, но Юрьев, уже открыто действовавший как наемник иноземных захватчиков, продолжал дело измены, за что Советским правительством 1 июля 1918 года был объявлен вне закона.

Чтобы обмануть население оккупируемого края и общественное мнение своих стран, представители Англии, Америки, Франции 6 июля 1918 года заключили с заправилами Мурманского Совета письменное соглашение о совместных действиях и «дружественной помощи» в борьбе против немцев. Интервенты обещали не вмешиваться во внутренние дела края, за исключением прифронтовой полосы, тогда как вся захваченная ими территория являлась фронтовой и прифронтовой полосой. Обнаглевших захватчиков не смущало то, что они вступают в договорные отношения всего лишь с Александровским уездом пустынного тогда Кольского полуострова, входившего в состав Архангельской губернии, «правители» которого именовали себя Мурманским краевым Советом.

Протесты Советского правительства правительствам Англии, Америки, Франции по поводу их вооруженной интервенции оставались без ответа.

Продвигаясь на юг, войска англичан, американцев, французов в начале июля захватили Кемь и Сороку. Кемский уездный Совет, отказавшийся итти по предательскому пути Мурманского Совета, был разогнан интервентами, а три его члена — тт. Каменев, Малышев, Вицуп расстреляны. В первые же дни открытой вооруженной интервенции сотни лучших представителей рабочих и крестьян Мурманска, Кеми, Сороки были брошены интервентами в тюрьмы и концентрационные лагери.

Так выполнялись интервентами обещания «дружественной помощи» и невмешательства во внутренние дела оккупированного ими края.

На Севере Советской России образовался еще один фронт — Северный.

Вторжение англо-американских интервентов в Архангельск готовилось ими долго и тщательно. На средства интервентов в Архангельск забрасывались шпионы, провокаторы, диверсанты, кадры белогвардейского офицерства и всевозможный контрреволюционный сброд. Здесь эти силы группировались вокруг представителей военного командования, поставленного иудой-Троцким.

Еще в начале 1918 года в районе Архангельского порта под видом охраны военных грузов было собрано до четырехсот белогвардейских офицеров. Моряки Северной военной флотилии, проявив революционную бдительность, раскрыли действительное назначение такой «охраны», подняли тревогу, и по их решительным требованиям контрреволюционная банда была обезоружена и в двухдневный срок отправлена из Архангельска в глубь страны.

Также в целях концентрации враждебных Советской власти сил через Архангельск направлялись итальянские, сербские и другие эшелоны военнопленных «как возвращаемых на родину». Значительную часть этих вооруженных эшелонов интервенты оставили в Архангельске.

Эти «военнопленные», несмотря на протесты английского и французского консулов, по требованию губисполкома были обезоружены отрядом моряков и латышских стрелков и 2 июля отправлены в Москву. Планы интервентов и предателей — захватить Архангельск одновременно с белогвардейским мятежом в Ярославле и других северных городах были сорваны.

Предатели из военного командования Архангельска сделали все от них зависящее, чтобы парализовать оборону города. Батареи шестидюймовых орудий на острове Мудьюг при входе в устье Северной Двины, в шестидесяти километрах от Архангельска, были вредительски поставлены на открытом берегу моря возле известного по всем лоциям маяка. Орудия нельзя было развернуть для стрельбы залпами во фланг — они стали бы бить в затылок одно другому. Для заграждения фарватера Северной Двины были подготовлены невзрывающиеся мины, а для затопления судов заведомо негодные взрывчатые вещества.

И даже в этих неимоверно трудных условиях советские люди героически защищали подступы к городу.

Когда эскадра интервентов, захватив 31 июля 1918 года гор. Онегу, двинулась на Архангельск, преданные Советской власти моряки малочисленной команды батареи острова Мудьюг 1 августа сделали все возможное для отпора врага. Из годных для стрельбы орудий они били по судам интервентов и, не получая задержанной изменниками помощи, потеряв часть убитыми и ранеными, вынув замки из орудий, взорвав пороховой погреб, обстреливаемые с судов и гидроплана интервентов, на буксирном пароходе отступили к Архангельску. Мужественная оборона моряков дала возможность произвести эвакуацию советских учреждений из Архангельска в сравнительно спокойной обстановке и вывести вверх по Двине речные суда, из которых вскоре была создана речная военная флотилия.

В Архангельске изменники оставили перекинувшийся на сторону интервентов и белых отряд ротмистра Берса, а красноармейские части, верные Советской власти, вывели из города на левый берег Двины.

Днем 2 августа 1918 года, когда эскадра интервентов уже стояла на рейде перед Архангельском, белогвардейцы в предательски сданном городе произвели «переворот». На сцену выступило заранее сформированное при поддержке интервентов эсеровское «Верховное управление Северной области» под председательством «народного социалиста» Чайковского.

Для обмана трудящихся масс и мировой общественности интервенты инсценировали гнусную комедию «приглашения» их в Архангельск. В 4 часа дня 2 августа 1918 года «Верховное управление» постановило «известить» интервентов о смене власти, а в 6 часов вечера с делегацией от архангельской буржуазии встречало на Соборной площади «приглашенный» ими десант англо-американских захватчиков.

Несколько позднее, в декабре 1918 года, белогвардейское «правительство» и буржуазия города дали представителям интервентов и их войск, как освободителям Архангельска от власти большевиков, роскошный благодарственный банкет, на котором выступали с речами о признательности, дружбе и взаимопонимании. Белогвардейское «правительство севера России» находилось в полной зависимости от заморских хозяев, что подтверждают и сами интервенты и белогвардейцы. Старшина дипломатического корпуса, американский посол Френсис, бывший в центре всех контрреволюционных заговоров, признавал, что ему заранее был известен примерный день антисоветского переворота в Архангельске. Командовавший белогвардейскими формированиями на севере генерал Марушевский писал в воспоминаниях:

«В Архангельске правительство, каким я его застал в ноябре 1918 г., было под опекой. Опека эта началась еще в период сидения всех союзных послов в Вологде, где, видимо, и спроектировано то правительство, которое оказалось у власти после изгнания большевиков… Несмотря на ряд заявлений всего дипломатического корпуса о невмешательстве во внутренние дела области, фактически вся политика области была в тисках иностранного представительства… Английская политика в крае была политикой колониальной, т. е. той, которую они применяют в отношении цветных народов, а отношение интервентов к правительству — «положительно пренебрежительным».