Работа "Эврики"

Работа "Эврики"

В воскресенье 28 ноября 1943 г. в 4 часа дня открылось первое пленарное заседание Тегеранской конференции, продолжавшееся три с половиной часа. В большом зале стиля ампир за круглым столом впервые за четыре с лишним года второй мировой войны собрались политические руководители трех держав. В состав советской делегации входили председатель Совета Народных Комиссаров Союза ССР И. В. Сталин, народный комиссар иностранных дел В. М. Молотов и маршал К. Е. Ворошилов.

Делегацию США возглавлял президент Ф. Д. Рузвельт. В ее составе были специальный помощник президента Г. Гопкинс, посол в СССР А. Гарриман, начальник штаба армии США генерал Д. Маршалл, главнокомандующий военно-морскими силами США адмирал Э. Кинг, начальник штаба военно-воздушных сил США генерал Г. Арнольд, начальник штаба президента адмирал У. Леги.

Делегацию Англии возглавил премьер-министр У. Черчилль. В нее входили министр иностранных дел А. Иден, начальник имперского генерального штаба генерал А. Брук, посол в СССР А. Керр, первый морской лорд Э. Кеннингхэм, фельдмаршал Д. Дилл, главный маршал авиации Ч. Портал, начальник штаба министра обороны X. Исмей.

При полной противоположности политических взглядов представителей двух общественных систем, при самом различном понимании целей войны у них была и общая задача — разгром фашистской Германии и ее союзников. При этом СССР стремился восстановить мир на истерзанной германским фашизмом и японским милитаризмом Земле, а США и Англия надеялись устранить своего опасного конкурента.

Поскольку в Тегеране не было утвержденной повестки дня, дискуссии велись свободно, подчас недостаточно систематично, затрагивая разные проблемы. По взаимной договоренности Рузвельт был избран председателем конференции, что он и осуществлял на всех четырех пленарных заседаниях с большим искусством, тактом и хладнокровием.

Рузвельт открыл заседание поздравлением, заявив:

"Я хочу заверить членов новой семьи — собравшихся за этим столом участников настоящей конференции — в том, что мы собрались здесь с одной целью, с целью выиграть войну как можно скорее…" Он предлагал обсудить и другие проблемы, например послевоенного устройства.

Черчилль, взявший слово за Рузвельтом, четким голосом чеканя фразы с мастерством прирожденного оратора, сказал о встрече: "Это — величайшая концентрация мировых сил, которая когда-либо была в истории человечества. В наших руках решение вопроса о сокращении сроков войны, о завоевании победы, о будущей судьбе человечества…"

Если бы Черчилля по-настоящему беспокоили судьбы человечества, британские и американские армии сделали бы все возможное, чтобы своевременно открыть второй фронт, спасти тем самым миллионы человеческих жизней. А пока это были лишь хорошие слова.

Глава советской делегации, приветствуя участников конференции, выразил надежду на ее успех, пожелав "использовать ту силу и власть, которую нам вручили наши народы".

Важнейшими вопросами, обсуждавшимися в Тегеране, были военные проблемы, и в частности дальнейшего ведения войны — вопрос о втором фронте. Открытие второго фронта означало бы сокращение сроков кровопролитной войны, спасение человеческих жизней, помощь Красной Армии, по-прежнему сражавшейся один на один. Для СССР это был и политический вопрос, связанный с освободительным характером войны. Грубое нарушение Англией и США твердых обязательств об открытии второго фронта в 1942–1943 гг. нанесло огромный ущерб общей борьбе против фашистской Германии и ее союзников. Поэтому на первом же заседании глав правительств в Тегеране советская делегация настойчиво добивалась от правительств США и Англии точного выполнения принятых обязательств и осуществления крупных военных операций в Северной Франции. "По-моему, было бы лучше, — указывал глава советской делегации, — если бы за базу всех операций в 1944 году была взята операция «Оверлорд». Если бы одновременно с этой операцией был предпринят десант в Южной Франции, то обе группы войск могли бы соединиться во Франции. Поэтому было бы хорошо, если бы имели место две операции: операция «Оверлорд» и в качестве поддержки этой операции — высадка в Южной Франции".

Советская делегация считала, что наибольший результат с военной точки зрения дал бы удар по врагу в Северной или Северо-Западной Франции, являвшейся наиболее слабым местом германской оккупационной армии.

Несмотря на принятые Рузвельтом и Черчиллем в Квебеке решения об открытии второго фронта в Европе 1 мая 1944 г., британский премьер вновь пытался ревизовать их, отказаться от выполнения или отсрочить операцию "Оверлорд".

Черчилль и в Тегеране отстаивал свою "средиземноморско-балканскую стратегию", настойчиво добиваясь принятия плана вторжения англо-американских войск на Балканы, в Восточное Средиземноморье, даже если это "задержит осуществление операции «Оверлорд» на 2–3 месяца". В качестве другого варианта Черчилль предполагал правофланговое наступление из Северной Италии на Вену, через Истрию и Люблянский проход.

До начала операций по форсированию Ла-Манша Черчилль убеждал провести операцию на итальянском фронте по занятию Рима. Он предлагал оставить в Средиземном море 20–23 дивизии для Италии и других объектов, в частности для наступления в северной части Адриатического побережья в сторону Дуная. Нетрудно было понять: стремление Черчилля атаковать Германию не с запада, а с юга или юго-востока, склонить союзников предпринять операции на Балканах или в восточной части Средиземного моря распылило бы силы, повело к отсрочке или срыву «Оверлорда». Эти операции, как известно, не могли бы заменить второй фронт во Франции и преследовали не столько военные, сколько политические цели. Черчилль рвался на Балканы, надеясь опередить Красную Армию, задушить демократические движения в Юго-Восточной Европе, создать там прочные плацдармы западного империализма.

Черчилль, говорил Рузвельт сыну Эллиоту, "смертельно боится чрезмерного усиления русских".

Советская делегация, не допуская отсрочки операции «Оверлорд» до июля августа 1944 г., что было бы равносильно ее срыву, настаивала, "чтобы май был предельным сроком для осуществления этой операции".

Черчилль вновь возражал. "Мы не можем гарантировать, — запальчиво говорил он, — что будет выдержана дата 1 мая. Установление этой даты было бы большой ошибкой. Я не могу пожертвовать операциями в Средиземном море".

Нежелание премьера, английской делегации принять твердое решение о проведении «Оверлорда», назвать точную дату открытия второго фронта вынудило главу советской делегации поставить перед англичанами вопрос: "Верят ли они в операцию «Оверлорд», или они просто говорят о ней для того, чтобы успокоить русских?" Черчилль снова точно не ответил. Не было дано ответа главе советской делегации и на вопрос, кто несет ответственность за проведение операции «Оверлорд», т. е. кто назначен ее главнокомандующим.

— Этот вопрос еще не решен, — сказал Рузвельт.

— Тогда ничего не выйдет из операции "Оверлорд", — резонно заметил Сталин.

Во время встречи главы советской делегации с Черчиллем, состоявшейся 30 ноября до общего заседания, Сталин снова спросил, состоится ли операция «Оверлорд». Он отметил: "Если этой операции в мае месяце не будет, то ее не будет вообще, так как через несколько месяцев погода испортится и высадившиеся войска нельзя будет снабжать в должной мере". В случае осуществления союзниками десанта в Северной Франции, продолжал Сталин, Красная Армия готова была перейти в наступление, "подготовив не один, а несколько ударов по врагу". Это заявление выбило у Черчилля основу для дальнейшей оттяжки решения об открытии второго фронта, хотя он и уклонился от положительного ответа.

Позиция Рузвельта в поддержку «Оверлорда» была усилена принципиальным согласием Советского правительства вступить в войну против Японии после окончания войны в Европе. Это в значительной степени предопределило его позитивное решение по вопросу об открытии второго фронта на северо-западе Франции, в Нормандии.

Когда руководители трех держав собрались 30 ноября на третье пленарное заседание, Сталин уже знал о решении Рузвельта и Черчилля, подготовленном на сепаратном совещании Объединенного комитета начальников штабов США и Англии. "Операция "Оверлорд", — гласило решение, — состоится в течение мая месяца. Эта операция будет поддерживаться операцией против Южной Франции" (операция "Энвил"). Предварительно это решение было сообщено Рузвельтом главе советской делегации во время завтрака, предшествовавшего заседанию "большой тройки".

На сей раз Черчилль выступил как ярый приверженец координации операций союзников, ратовавший за то, "чтобы по врагу был нанесен одновременно удар с обеих сторон".

Для предотвращения переброски немецких войск с Восточного фронта на Западный, а это затруднило бы осуществление «Оверлорда», СССР, верный союзническому долгу, согласился "к маю организовать большое наступление против немцев в нескольких местах".

Рузвельт сообщил, что главнокомандующий операцией «Оверлорд» будет назначен в ближайшие дни.

Важной причиной, повлиявшей на решение правительства США в вопросе об открытии второго фронта, являлась, как мы отмечали, боязнь опоздать с вторжением в Западную Европу. Кроме того, поскольку Рузвельт считал, что операции на Балканах могут отрицательно сказаться на «Оверлорде», поставить ее под угрозу, он снова неодобрительно отнесся к "балканскому варианту" Черчилля. План британского премьера был отклонен также благодаря энергичным возражениям делегации СССР.

В Тегеране впервые в истории межсоюзнических отношений в период Отечественной войны были согласованы совместные действия и операции армий СССР, Англии и США. Численность армии вторжения во Францию должна была составить 35 дивизий, из них 16 британских и 19 американских. За этими силами последовали бы главные — около 1 млн. человек, поддержанные мощным военно-морским флотом и авиацией.

По предложению Черчилля штабы союзников сотрудничали в деле маскировки операции «Оверлорд». "В военное время, — говорил он, — правда является такой драгоценностью, что ее всегда должен охранять целый отряд лжи".

В декларации, опубликованной после окончания Тегеранской конференции, руководители союзных держав твердо заявили: "Мы согласовали наши планы уничтожения германских вооруженных сил. Мы пришли к полному соглашению относительно масштаба и сроков операций, которые будут предприняты с востока, запада и юга. Никакая сила в мире не может помешать нам уничтожать германские армии на суше, их подводные лодки на море и разрушать их военные заводы с воздуха. Наше наступление будет беспощадным и нарастающим".

Тегеранские решения впервые предопределили и скоординировали основы тройственной коалиционной стратегии. Вскоре фашистская Германия ощутила на себе мощные удары союзников.

В Тегеране главы трех правительств обсудили не только военные, но и политические вопросы. Одной из таких проблем было будущее Германии. На заключительном заседании конференции, состоявшемся I декабря, Рузвельт изложил составленный им лично план расчленения Германии на пять автономных государств: Пруссию (в урезанном виде), Ганновер и Северо-Запад; Саксонию и район Лейпцига; Гессен-Дармштадт, Гессен-Кассель и районы к югу от Рейна; Баварию; Баден-Вюртемберг. Кильский канал, Гамбург, а также Рур и Саарская область должны были быть поставлены под контроль Объединенных Наций. Таким образом, Рузвельт предлагал расчленить Германию на пять самоуправляющихся государств и две важнейшие территории под опекой ООН.

Черчилль выдвинул план расчленения Германии на три части: Пруссию, Южную Германию (Бавария, Баден-Вюртемберг, Палатинат (Рейнский Пфальц. — Ф. В.) от Саара до Саксонии) и Рур Черчилль считал возможным сохранить Пруссию в качестве национального государства, а южногерманские государства включить в состав "Дунайской федерации" — воссоздать нечто подобное Австро-Венгерской империи. Англия стремилась поставить Рур под своей контроль и тем самым господствовать в Европе.

Делегация Советского Союза возражала против планов расчленения Германии, тем самым защищая национальные интересы германского народа. СССР боролся за превращение Германии в единое, миролюбивое, демократическое государство. Позиция СССР по германскому вопросу была выражена в приказе народного комиссара обороны СССР 23 февраля 1942 г.: "Было бы смешно отождествлять клику Гитлера с германским народом, с германским государством… Гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское остается".

В Тегеране состоялся предварительный обмен мнениями по вопросу о будущем Польши, по проблеме ее границ. Говоря о будущем Польши, ее отношениях с СССР, И. В. Сталин отметил: "Россия не меньше, а больше других держав заинтересована в хороших отношениях с Польшей, так как Польша является соседом России. Мы — за восстановление, за усиление Польши".

Но Советское правительство отделяло демократическую Польшу от эмигрантского правительства в Лондоне, с которым СССР в 1943 г. порвал дипломатические отношения, поскольку оно присоединилось к Гитлеру в "его клевете на Советский Союз" и продолжало антисоветскую линию в своей политике.

Черчилль говорил о Польше как "инструменте в оркестре Европы", о том, что Англия желает "существования сильной и независимой Польши, дружественной по отношению к России". Излагая свои идеи о будущих границах Польши, он попытался сделать это с помощью "наглядных пособий". Взяв три спички (одна из них представляла Германию, другая — Польшу и третья — Советский Союз), Черчилль показал, что все три спички должны быть передвинуты на запад с целью обеспечения западных границ СССР. СССР выступил за возвращение Польше земель на западе, вплоть до линии Одера. На востоке линию границы предлагалось провести по "линии Керзона".

Черчилль внес предложение по польскому вопросу, гласившее: "В принципе было принято, что очаг польского государства и народа должен быть расположен между так называемой линией Керзона и линией реки Одер, с включением в состав Польши Восточной Пруссии и Оппельнской провинции". При этом он надеялся на возрождение Польши с буржуазно-помещичьими порядками.

Излагая советскую точку зрения по вопросу будущих границ Польши, И. В. Сталин разъяснил: "Украинские земли должны отойти к Украине, а белорусские к Белоруссии", т. е. между СССР и Польшей должна существовать граница сентября 1939 г.

В Тегеране между Рузвельтом, Черчиллем и главой Советского правительства предварительно обсуждался вопрос о создании международной организации безопасности. Правда, по этому вопросу никакого решения принято не было, но в заключительном коммюнике конференции говорилось о необходимости единства действий держав антифашистской коалиции. "Мы полностью признаем высокую ответственность, — говорилось в коммюнике, лежащую на нас и на всех Объединенных Нациях, за осуществление такого мира, который получит одобрение подавляющей массы народов земного шара и который устранит бедствия и ужасы войны на многие поколения".

На конференции была принята декларация об Иране. В ней подтверждалось желание трех стран сохранить полную независимость, суверенитет и территориальную целостность Ирана.

Поздним вечером 1 декабря, после заключительного пленарного заседания, спешно была согласована декларация конференции: Рузвельт и Черчилль, намеревавшиеся остаться на конференции до 3 декабря, изменили решение — в горах Хузистана выпал снег и резко ухудшившаяся погода могла задержать их отлет в Каир, где намечалась встреча с президентом Турции Исметом Иненю.

Декларация гласила: "Мы выражаем нашу решимость в том, что наши страны будут работать совместно как во время войны, так и в последующее мирное время… Взаимопонимание, достигнутое нами здесь, гарантирует нам победу. Что касается мирного времени, то мы уверены, что существующее между нами согласие обеспечит прочный мир…

Мы прибыли сюда с надеждой и решимостью. Мы уезжаем отсюда действительными друзьями по духу и цели".

Великие державы — СССР, США и Англия сделали еще один важный шаг на пути к победе над силами фашизма, в укреплении антигитлеровской коалиции. вое сотрудничество великих держав росло и крепло. Впервые в истории антифашистской коалиции в Тегеране были согласованы стратегические планы союзников для борьбы с фашистскими державами, одобрено окончательное решение об открытии второго фронта в Европе.

Оценивая итоги Тегерана, Рузвельт отмечал: конференция "является историческим событием, подтверждающим не только нашу способность совместно вести войну, но также работать для дела грядущего мира в полнейшем согласии".

Черчилль назвал встречу в Тегеране исторической, подчеркнув, что "многое в будущем будет зависеть от дружбы глав трех государств и принятых на конференции решений".

В свою очередь Иден, выступая в английском парламенте, сказал: "Первым результатом Тегеранской конференции является то, что сроки войны сократятся". Тегеран показал всю иллюзорность надежд фашистских политиков внести раскол среди союзников.

После успешного завершения Тегеранской конференции Рузвельт выехал в американский военный лагерь в Амирабаде, где выступил перед американскими солдатами. На следующее утро, 2 декабря, он вернулся в Тегеран.

Рузвельта провожали на аэродром Сталин и Черчилль. Два рослых сержанта перенесли его в «виллис», четверо охранников, картинно выхватив автоматы, вскочили на подножки автомобиля, быстро рванувшегося вперед. Рузвельт успел поднять правую руку, изобразив пальцами английскую букву «V» — «виктори» победа. В тот же день в Каир прилетел и Черчилль.

Советская делегация вылетела в Баку в середине дня, откуда специальным правительственным поездом отправилась в Москву. 7 декабря в советской печати было опубликовано, как это было заранее оговорено, сообщение о состоявшейся в Тегеране конференции руководителей трех союзных держав — СССР, США и Англии.