9. Поляки в деле спасения евреев

9. Поляки в деле спасения евреев

Историческая правда о помощи, которую поляки оказывали евреям, иногда по разным причинам искажается. Классический пример манипуляции документами – реферат Стефана Краковского «Польское общество и скрывающиеся еврейские беглецы, 1942–1944». ноябре 1984 г. в Институте польско-еврейских исследований в Оксфорде состоялась Первая международная Конференция, посвященная польско-еврейским отношениям в свете новой истории. И вот каким образом видит эти отношения С. Краковский.

Первоисточники, на которые он опирался, – это дневники, рассказы, воспоминания оставшихся в живых евреев и поляков, которые контактировали с прячущимися евреями или были свидетелями оказываемой им помощи. Дополнительный материал составляет подпольная литература. исследованиях не брался во внимание аршавский округ и территории, принадлежавшие немцам, но была проанализирована ситуация на землях Второй Речи Посполитой в границах перед 1938 г., что и обусловливает статистику, приведенную автором. Ведь С. Краковскому было хорошо известно, что бендеровцы истребили там тысячи поляков, а еще десятки тысяч спасались бегством. На этих территориях осталось слишком мало поляков, чтобы можно было упрекать их в плохом отношении к евреям.

Несмотря на это, сами подвергаясь смертельной опасности, поляки, в меру своих возможностей, помогали преследуемым евреям. от, например, показания Адама Ландесберга: «Особенно на восточных территориях рыскали украинские банды, выдавая немцам людей, убивая и грабя. В этом районе, около Жолкиева, евреям постоянно помогала польская деревня Костеев. Люди из этой деревни голодным давали еду, а нагим одежду».

Еще пример: во Львове в своем доме на улице Стрыйской Иосиф Соха скрывал несколько десятков человек, а после окончания войны не хотел и слышать о каком-либо вознаграждении, считая сделанное своим христианским долгом. Подобные случаи, скорее всего, автор реферата во внимание не принял.

В реферате было исследовано 2000 документов, описана 1000 случаев, произошедших в 767 населенных пунктах. Исходя из этого отнюдь не показательного материала, Краковский пришел к следующим выводам: благодаря помощи, оказанной поляками, спаслись 2652 человека еврейской национальности. Число идентифицированных поляков, которые скрывали или помогали в сокрытии евреев, – 965. За помощь, оказанную евреям, были расстреляны 80 поляков.

Число идентифицированных евреев, убитых или выданных поляками немцам, – 3037 человек. 120 населенных пунктах зарегистрированы убийства евреев подпольем (Национальные вооруженные силы и, частично, Армия Крайова), в том числе совершенные «людьми АК» уже после формальной ликвидации АК в январе 1945 г.

На основе столь произвольно анализируемых данных автор реферата подытоживает: «Поэтому мы считаем себя полномочными подчеркнуть, что в то время, как большинство преступлений против скрывающихся еврейских беглецов было совершено подпольными организациями, акты помощи евреям носили, в своем большинстве, индивидуальный характер, опирались на добрую волю благодетелей и не были связаны с действиями подполья. Исходя из общего числа преступлений и насилий, роль польского подполья не может быть не оценена как определенно отрицательная».

Трудно найти подходящее определение для этого «научного труда», при том, что такого рода публичные выступления неединичны.

Описывая мученичество еврейского народа на польских землях, нельзя не затронуть вопрос о помощи, оказывавшейся поляками преследуемым евреям. Чем объяснить, что помощь евреям на территориях, оккупированных немцами, в том числе в Польше, была так мала?

Проблема эта в разных странах разрешалась неодинаково. Это зависело от многих обстоятельств, в том числе от того, была ли данная страна «подданным» оккупанта, каким был уровень жизни ее жителей, кто руководил государством.

Польше дела обстояли не лучшим образом. После 123 лет зависимости от других держав нужно было сплотить народ, реставрировать самые основания государственной, экономической и других систем. Страна была разрушена войной, оставалась глубоко отсталой, бедной, ее населяли граждане разных национальностей, в том числе представители многочисленной еврейской общины. Польское правительство за двадцатилетний период сделало очень много для страны, но также совершило немало ошибок в национальной и конфессиональной политике. ластью распоряжалась армия при поддержке буржуазии и Католической Церкви.

Пасторское послание кардинала Хленда – главы Церкви в 1936 г. – дает нам возможность ознакомиться с позицией Польской Церкви по отношению к евреям: «Еврейская проблема существует и будет существовать, пока евреи будут евреями… Факт, что евреи настроены против Католической Церкви, являются вольнодумцами, авангардом безбожия, большевистского движения и подрывной работы. Факт, что еврейское влияние на нравы пагубно, а их учреждения и издательства пропагандируют порнографию. Правда и то, что евреи занимаются обманом, ростовщичеством, торговлей живым товаром. Также правда, что в школах влияние еврейской молодежи на католическую, в религиозном и моральном плане, в большинстве случаев является отрицательным. Но будем справедливыми. Не все евреи таковы. Очень многие евреи – люди верующие, порядочные, справедливые, милосердные, творящие добро. о многих еврейских семьях царит теплая, здоровая атмосфера. Мы знаем, что в еврейской среде есть люди в моральном отношении выдающиеся, благородные, почтенные».

Вот пример традиционного римско-католического антииудаизма, осуждающего применение насилия по отношению к евреям, который отличается от этнического антисемитизма и расизма. Можно сказать, что предвоенная Церковь была народной и национальной с националистическим и антиеврейским уклоном.

Профессор Рауль Хилберг, который выступает в фильме Shoah главным свидетелем-специалистом, рассказывает: «С самого начала христиане говорили евреям: „Вы не можете жить среди нас как евреи“. Светская власть в конце средневековья решила: „Вы не можете жить среди нас“. Наконец, гитлеровцы провозгласили: „Вы не можете жить“».

Общество предвоенной Польши, в огромном большинстве своем католическое, находилось под антисемитским влиянием, насаждаемым клиром, епископатом и его органами печати. Польские власти видели частичное разрешение проблемы безработицы и контроля со стороны евреев над различными сферами экономической жизни в массовой эмиграции их в Палестину.

Через несколько десятилетий Израиль оказался в подобной ситуации с арабским населением. Во времена войны с арабами в 1967–1968 гг. были насильственно выселены около 500 000 палестинцев. Средства израильской массовой информации сообщали, что 22 % израильтян считает «наилучшим выходом» «отделаться» от палестинцев, являющихся гражданами Израиля. Этот процент оказывается намного выше, когда речь идет о выселении палестинцев из сектора Газа и с западного берега реки Иордан.

Подобного рода практика, независимо от того, кто ее осуществляет, не может быть оправданной. Но, оглядываясь назад спустя десятилетия, можно утверждать, что различного рода давление, оказанное перед Второй мировой войной на восточно-европейских евреев, в том числе на польских, принуждающее их эмигрировать, было попыткой со стороны Бога спасти их от неминуемого уничтожения. Можно только сожалеть, что этот шанс использовало лишь малое число евреев.

Красная Армия, вступая на восточные територии Второй Речи Посполитой на основе пакта Рибентропа – Молотова, встретила восторженный прием со стороны местной еврейской бедноты, что естественно, т. к. это было для нее временным спасением. Но нужно также понять и поляков, видевших предательское поведение евреев, бывших граждан Польского государства. этой ситуации не было возможности опровергнуть множество выдумок и преувеличений относительно евреев, равно как и привести доказательства того, что евреи-предатели составляли ничтожный процент по сравнению с другими национальностями.

Активная позиция на стороне сталинской власти, занятая евреями-отступниками от религии Моисея, бросила тень на всех представителей этого народа, настраивая против них местное население. какой-то мере этим объясняется то, что когда 22 июня 1941 г. немцы вошли на упомянутые польские территории, часть местного населения принимала их с радостью как избавителей от большевистского режима. Бресте над Бугом выпущенные из советских тюрем заключенные устроили погромы местных евреев.

Этот случай передает атмосферу тех дней. Слухи о занятой евреями позиции во время советской оккупации были преувеличенны, евреям приписывались все преступления, совершенные сталинским режимом. Это отчасти и объясняет равнодушие и даже враждебность населения по отношению к евреям.

25 сентября 1941 г. главнокомандующий АК генерал Грот-Ровец-кий в телеграмме правительству в Лондоне докладывал: «Является реальным фактом, что огромное большинство населения страны настроено антисемитски… Антисемитизм в стране широко распространен».

В августе 1942 г. писательница Софья Коссак писала от имени небольшой католической группы «Фронт возрождения Польши» в брошюре под названием «Протест»: «Кто молчит, видя, как совершается убийство, становится сообщником убийства. Кто не осуждает, тот позволяет… Мы, польские католики, хотим высказаться. Наши чувства по отношению к евреям не изменились. Мы не перестаем их считать политическими, экономическими и идеологическими врагами Польши. Более того, мы осознаем, что они ненавидят нас больше, чем немцев, что перекладывают на нас ответственность за свои несчастья. Почему, на каком основании – остается тайной еврейской души, хотя это подтвержденный факт. Однако осознание этих чувств не освобождает нас от осуждения преступлений».

Такая позиция известных представителей польского общества упрощает проблему. Факт, что большинство поляков оказалось равнодушным к беде евреев. Но равнодушие – это не сообщничество в преступлении и не проявление антисемитизма. Однако многие евреи, исследуя сегодня данный вопрос, не замечают этого.

В Польше, в отличие от других занятых германскими войсками стран, с самого начала оккупации власть захватила немецкая администрация, которая с методической точностью исполняла все приказы ермахта. Только переживший пекло оккупации может понять те страшные и сложные условия, в которых находилось большинство населения оккупированных стран. Подчеркнем – значительная его часть не помогала преследуемым евреям, что объяснялось не столько антисемитизмом, сколько дезориентацией простого жителя, его малой сознательностью и просвещенностью, но чаще всего – страхом перед местью оккупанта. Поэтому сегодня нельзя делать слишком поспешные и поверхностные выводы о людях, живших как по одну, так и по другую сторону стен гетто; это было время тяжких испытаний.

Избежать смерти могли лишь отдельные евреи, народ же в целом никто не был в состоянии спасти; изменить ход событий могли только те, кто уехал из страны. Никто не имеет права требовать, чтобы для спасения ближнего человек отдавал собственную жизнь. А именно такой, увы, была цена спасения евреев. Нужно было заранее приготовиться не только к собственной смерти, но и к смерти всей своей семьи. А ведь многие поляки избрали именно такой путь.

Наши размышления над этой проблемой закончим словами выдающегося польского писателя Анджеевского: «Для всех честных поляков судьба гибнущих евреев была особенно болезненной, т. к. умирали люди, которым наш народ не имел права смотреть в глаза прямо и с чистой совестью. Полячкам и полякам, погибающим за свободу, польский народ мог смело смотреть в глаза. Евреям, умирающим в горящем гетто, – нет!»

Однако, наперекор этому высказыванию, попробуем посмотреть правде в глаза и в обрывках истории тех лет найти повод для оптимизма. о всех оккупированных странах отдельные граждане спешили евреям на помощь. Но только в Польше эта помощь стала централизированной, охватившей территорию всей страны. Кто-то спросит: почему это произошло так поздно? Скорее всего, потому, что тогда никто не мог предвидеть, что геноцид приобретет невиданные в истории масштабы.

Выше уже рассказывалось о создании в 1942 г. отдела по еврейскому вопросу и временного комитета помощи евреям имени Конрада Жеготы. 4 декабря 1942 г., при сотрудничестве политических сторон, представительство правительства учредило Совет помощи евреям «Жегота». Делегатом представительства при Совете был избран начальник «еврейского отдела» Витольд Беньковский.

О том, какое значение представительство Польши в эмиграции придавало еврейскому вопросу, свидетельствуют записи, сделанные Беньковским в 1948 г.: «Как начальник отдела „Жегота“, я получил прямую связь с Управлением гражданской борьбы, отделом финансов, Главным штабом Армии Крайовой, а также со всеми информационными каналами (радио, полевая почта, эмиссары). Факт этот (единственный случай в структуре нашей тайной государственной администрации) свидетельствует об очень серьезном отношении к проблеме евреев. В то время как лидеры партий и высшие чиновники целыми неделями ждали связи по радио с Лондоном, я мог во время Варшавского восстания в гетто по семь раз в день передавать в Лондон известия с места событий. Что касается вынесения смертных приговоров шантажистам, то я был наделен специальными полномочиями. Собственноручно я подписал 117 смертных приговоров, из которых 89 было приведено в исполнение… Отдел „Жегота“ занимал важную позицию в политическом отношении… Организация Отдела охватывала все структуры, занимавшиеся „еврейским вопросом“: политику (внутреннюю и зарубежную), разведку, социальную помощь».

Совет помощи евреям «Жегота» имел финансовый, жилищный, идеологический, детский отделы, отдел одежды, а также отдел провинциальных дел, документирования и отдел по борьбе с шантажом. Весной 1943 г. была организована деятельность Совета в Кракове и Львове, а также в Радоме, Енджееве, Ченстохове, Скаржиске-Камен-ной, Петркове Трыбунальском, Тырнове, Перемышле, Саноке, Люблине, Замости и других городах.

На основе рассказа начальника финансов «Жеготы» Ф. Арчинского обрисуем для примера сферу действия некоторых его отделов. Отдел идеологии через сеть корреспондентов получал данные об экстерминации евреев, о бежавших и скрывающихся евреях, их потребностях и самочувствии. Издавались бюллетени, которые получали власти, политические партии и подпольная пресса. 1943 г. опубликовано три брошюры тиражом 25 000, и еще одна на немецком языке, под видом публикации немецкого движения Сопротивления; брошюры были распространены среди немцев и в их учреждениях. брошюрах описывались маштабы преступлений нацистов и содержались призывы к общественности помогать гибнущим евреям. Брошюра «Год в Треблинке» была издана тиражом 2000 экземпляров, а сборник поэзии «Из бездны» – тиражом 3000. Обе брошюры распространялись не только в стране, но были переброшены и на Запад.

Высылаемые за границу рапорты должны были информировать общественность на Западе и вызывать специальные репрессии по отношению к Германии со стороны союзников. Но все старания были напрасны. Так, например, в одной из депеш, посланных в период ликвидации гетто, содержался призыв к мести за убийства евреев. Полученное разъяснение было таким: «оздушные силы Н-ской воинской части не призваны исполнять акты мести, а призваны к выполнению исключительно боевых заданий».

Детский отдел «Жеготы» заботился о тысяче и более еврейских детей и подростков.

Считается, что «Жегота» покровительствовала более чем 20 000 евреев. Варшаве и ее окрестностях отдел документации выдавал фальшивые документы всем подопечным евреям, в том числе свидетельства о рождении, смерти, церковном венчании, прописки и т. д. среднем в день выдавалось около 100 именных документов. Более того, этот отдел обслуживал в Варшаве местные отделения Совета всей страны, выдавая «слепые» документы, т. е. бланки без имен и фамилий, которые вписывались на местах. Перед началом Варшавского восстания, в 1944 г., было изготовлено 50 000 документов, из них 80 % – для скрывающихся евреев.

Финансовый отдел получал субсидии от представительства из средств, пересылаемых правительством из Лондона. Приведем лишь несколько общих данных.

За два года деятельности «Жеготы» 90 % расходов понесли польские власти, а 10 % – еврейские организации за границей. Польские парашютисты («тихотемные») доставили для нужд Бунда с октября 1942 г. по август 1944 г. 420 000 долларов, эквивалентных 30 000 000 оккупационных злотых. Имеющиеся данные говорят о том, что финансовая помощь западных евреев начала прибывать в большем количестве, когда живых польских евреев осталось уже немного. клад представительства был очень значительным. При этом у представительства были огромные расходы на разные цели (в том числе военные), финансовые же дотации от польского правительства в Лондоне были ограничены, т. к. оно само вело войну с немцами на деньги, полученные, главным образом, от союзников в кредит. Такова правда о некоторых формах оказывавшейся евреям помощи. Однако остаются целые области, которые до сих пор не были и, похоже, уже никогда не будут исследованы, т. к. мрак забвения покрыл множество событий, а живых свидетелей остается все меньше.

Кто же сегодня может установить точное число евреев, спасенных поляками, или сказать, сколько поляков погибло, давая им убежище или пропитание? Свидетели подтверждают, что в варшавском гетто не было и дня, когда хотя бы несколько «контрабандистов», передающих в гетто еду, не были застрелены. Необходимо помнить, что с марта 1941 г. гитлеровцы исключили евреев из городской системы отоваривания аршавы. Тем не менее поляки доставляли в гетто более 250 тонн продуктов в день, и это в то время, когда в большинстве польских городов (в том числе во Львове и Варшаве) царил голод.

Нужно также подчеркнуть, что до акции люблинского гестапо под предводительством Хоффле, т. е. до 13 сентября 1942 г., в основном благодаря полякам, мастерские, работавшие в гетто, имели сырье и могли реализовывать свою продукцию, т. е. у евреев была работа. Что уж говорить о помощи оружием, благодаря которой горстка защитников гетто смогла довольно долго продержаться в борьбе с хорошо вооруженными и имеющими большой опыт гитлеровцами!

Можно ли подсчитать, сколько польских семей прятало у себя евреев, не имея никакой помощи извне, ибо мало кто имел возможность контактировать с законспирированными организациями Сопротивления или «Жеготой». Может ли тот, кто не пережил оккупации, представить себе, как семья, прячущая евреев, обеспечивала себя продуктами питания, боясь увеличенным объемом покупок привлечь внимание окружающих?

Кроме того, случалось, что прячущийся самовольно, без ведома «опекуна», временно покидал свое убежище, как это было, например, в Оссове под Варшавой с «подопечным» Зеленкевича евреем Шапиро, который, будучи пойманным, привел гестаповцев в свое убежище. Чудом избежали смерти лишь жена и сын Шапиро: им удалось убежать, но Зеленкевич был казнен. При подобных обстоятельствах погибли священники ордена Паулинов во Львове.

Слухи об этих событиях обостряли чувство тревоги и опасности. Сегодня очень трудно поставить себя на место тех, кого Институт «Яд-ва-Шем» в Иерусалиме называет «праведниками народов мира». И не зря столь почетный титул дан лишь немногим.

В 1941 г. только в одной из оккупированных стран – в Польше – грозила смертная казнь за предоставление не только убежища, но и пищи еврею. За это «преступление» на Западе не погиб ни один бельгиец или француз. Чтобы представить себе картину господствовавшего в Польше террора, опишем некоторые из произошедших тогда трагедий.

Как показывают рапорты Главной комиссии исследования гитлеровских преступлений в Польше 1968 г., за помощь евреям погибло 343 поляка, из них 243 жертвы были идентифицированы, среди них – 64 женщины и 42 ребенка. Цифры эти сильно занижены, на основании результатов новых исследований можно говорить о более чем 900 поляках, погибших за оказание евреям помощи, что подтверждает Еврейский исторический институт.

В трех частях книги Those who help («Те, кто спасал»), изданных в 1993, 1996, 1997 гг., не только перечислены фамилии награжденных в Иерусалиме. Там есть поименный список 704 поляков, казненных гитлеровцами за помощь евреям во время Второй мировой войны. Список этот еще не завершен, исследования продолжаются.

Папа Римский причислил к лику святых отца Максимильяна Колбе за спасение евреев в Освенциме. За подобные поступки казнены множество поляков, проявивших не меньший героизм. Но мало кто из поляков (и из евреев), помнит о них, тем более – об их осиротевших семьях.

Вот несколько примеров такого героизма: 6 декабря 1942 г. в селе Чепелово-Старе (Келецкое воеводство) за сокрытие евреев отдел СС сжег три польские семьи в их домах (всего 23 человека, из них 15 детей). Варшаве подобным образом погибли две семьи с улицы Груецкой – Марчаки и ольские. Они были членами «Жеготы» и давали убежище более тридцати евреям, в том числе бежавшему из концлагеря историку варшавского гетто доктору Е. Рингельблюму (1900–1944). 7 марта 1944 г. все, кто находился в квартире, – и поляки, и евреи – были расстреляны. селе ерховиска под Люблином группу местных евреев скрывал в своем хозяйстве Иосиф ардзинский. Проверяя постройки, гитлеровцы нашли евреев и расстреляли их. о время перестрелки (евреи защищались, пока хватало боеприпасов) хозяин успел убежать. Скрывался он в лесу вместе с оставшимися в живых евреями и бежавшими из плена русскими. о время облавы в Минковицком лесу погибли все, кроме двух человек. ардзинский погиб 9 июля 1943 г., он был застрелен на дереве, где прятался. селе Карчмиска (Люблинское воеводство) за помощь евреям погибла С. ишневская и ее 12-летняя сестра София, а также семья С. Марчиняка, хозяйство которого было сожжено. Нафталине (район Ястков) вместе с прячущимся евреем Нафталием Брутером был расстрелян С. Касиора, а в Томашовицах за помощь евреям были казнены семьи Петраков и исмульских. 10 декабря 1942 г. в оли-Пшибыславской (Люблинское воеводство) погибли ладислав Абрамек, Иосиф Афтыка (54 года), Анеля (52 года), Марианна (14 лет), София (17 лет). Эти примеры наглядно иллюстрируют степень самоотверженности тех непризнанных героев.

Медаль «Праведник народов мира», которой Институт народной памяти («Яд ва-Шем», Иерусалим) награждает тех, кто спасал евреев, – косвенное свидетельство отношения оккупированных народов к преследуемым евреям. Этими медалями не награждают посмертно, не награждаются ими и те, кто сам на них не претендует. Многие из еще живущих остаются безымянными героями, не ища никаких наград. А сколько их уже умерло? Самая большая награда для них – чистая совесть и сознание до конца исполненного долга.

Из документов, а также из сопоставления количества награжденных из разных стран следует, что поляки составляют самую большую группу (если же соотнести количество награжденных с численностью населения, то на первом месте оказываются голландцы).

Но дело не в цифрах. Значение этих данных, к сожалению, недооценивают те, кто должен помнить о них и о многих других фактах более чем 800-летней истории пребывания евреев на территории Польши.

Отдельная тема – благодарность спасенных своим благодетелям, и здесь далеко не все сделано. Известный еврейский поэт Хаим Хефер в поэме «Праведники мира» приглашает нас задуматься над этим.

…При звуках этих слов – спасителей своих

Я вспомнил, и объят сомнением суровым:

Когда б вокруг ревел той ненависти вихрь, —

Сумел бы я чужих укрыть под отчим кровом?

На риск, на смертный страх – обрек бы я семью,

А душу – на разлад, на мрак ночей бессонных?

Сумел бы обуздать и мысль, и речь свою

Пред всеми, кто вокруг, – в приветствиях, в поклонах?

Вот так – за часом час, вот так – за годом год,

Доносчиков боясь, сумел бы продрожать я —

За благодарный взгляд, что лишь в конце мелькнет,

За слова теплоту, за миг рукопожатья?

Нет платы за добро. За верность нет наград.

И небольшая честь – отдать чужим излишки.

Лишь в самый страшный день увидишь, кто твой брат,

Об искренней любви узнав не понаслышке.

И снова я ищу – и нахожу ответ:

Суметь бы стать таким не на словах, на деле!

Ведь, чтобы выжил я, чтоб видел солнца свет, —

Они презрели смерть и ей в глаза глядели.

За смелость в черный час, за высший ваш талант —

За жар души – поклон вам, искренние братья.

О ты, что не даешь пасть небу, как Атлант, —

О Праведник! Тебе хочу хвалу воздать я![96]

Данный текст является ознакомительным фрагментом.