Это работает, когда мы заставляем это работать

Это работает, когда мы заставляем это работать

Многие люди, тайно замышлявшие записать эти повстанческие истории на бумагу, чтобы потом передать их в ваши руки, были достаточно вдумчивыми, чтобы предоставить вам один частный пример анархии: непосредственно эту книгу. Вообразите децентрализованную сеть, гармоничный хаос, слияние освобождённых желаний, которые сделали это возможным. Со страстью и решимостью миллионы людей вдохнули жизнь в истории, представленные нами, и многие из них боролись, даже несмотря на бесспорные поражения, в надежде, что их утопии могли бы вдохновить будущие поколения. Сотни других людей задокументировали эти миры и держат их живыми в нашем сознании. Чуть больше дюжины объединились, чтобы редактировать, проектировать и иллюстрировать, а также корректировать, печатать и распространять книгу. У нас нет никакого босса, и мы не получаем деньги за это. Книга, фактически, оценена по себестоимости, и наша цель в её распространении — не заработать денег, а поделиться ею с вами.

Издательство является «сферой», которую мы, как предполагается по умолчанию в существующем мире, оставили профессионалам, и книги были чем-то, что мы должны были покупать и потреблять, а не делать самостоятельно. Но мы подделали себе разрешение продвигать этот проект и надеемся показать этим, что вы также способны на это. Может возникнуть соблазн представить такие амбициозные проекты как волшебный конечный продукт, оставляя читателю догадки, как мы сделали это, и наслаждаясь иллюзией самостоятельно; однако иногда лучше впустить неожиданный порыв ветра, поднять занавес и раскрыть махинации за кулисами. Оказывается, что эта книга не отличается от всех других примеров, освещённых здесь, в которых создание было так же вопросом конструктивного конфликта. Сообщество людей, непосредственно ответственных за её публикацию, не является однородным, а включает редакционные группы с различными режимами работы, а также основным автором, для которого писательство является индивидуальной деятельностью. Из-за различных потребностей и мнений, некоторые люди не смогли увидеть, как этот проект был доведен до конца, но как анархисты они могли свободно покинуть группу, когда это было в их интересах, и они различными способами уже достаточно повлияли на рукописи. Тем временем, благодаря гибкости организации, проект смог продвинуться вперед.

Я учился и совершенствовался как личность в этой группе так, как никогда бы не смог при работе в авторитарной группе. В традиционных издательствах я был бы вынужден уступать всякий раз при возникновении разногласий, и не потому, что они убеждали бы меня, а потому, что у них больше ресурсов и они могут решать, стоит ли эта книга того, чтобы её напечатать. Но с нашей горизонтальной структурой я мог получить критику, которая, как я понимаю, была предназначена, чтобы развить внутренний потенциал книги, а не для того, чтобы просто заставить её лучше продаваться на рынке.

Конечно, издательство книги не является самым удивительным достижением, и эта крошечная бумажная вещь, безусловно, не будет штуромвать Зимний дворец, но важно то, что анархия гораздо более распространена, чем мы привыкли думать. И, черт побери, если мы можем заставить ее работать, вы тоже сможете.

Так же, как и другие рассказанные нами истории, наша история имеет свои слабые места. Мы хотели бы быть первыми, кто укажет на них. Неизбежно, пара вещей отсутствует. Одной из них является вопрос реализма. Делая эту книгу, мы старались не романтизировать примеры, хотя очевидно, что на этих страницах не хватило места для полного анализа сильных и слабых сторон каждой упомянутой революции или социального эксперимента. Вместе с тем мы хотели бы дать некоторое представление об изобилии сложностей и трудностей, скрытых под поверхностью каждого примера анархии. Но если книга в общем будет успешной, если вы, читатели, не просто скажете: «О, отлично, анархия возможна», — и затем вернётесь в свою жизнь, а на самом деле самостоятельно вооружитесь этими знаниями, чтобы погрузиться в создание анархического мира, то вы быстро обнаружите для себя, насколько это трудно.

Правда в том, что иногда анархия не работает. Иногда люди не учатся сотрудничеству, или определенная группа никогда не находит способа разделить ответственность, или соперничество искалечивает всё движение и делает его неспособным пережить серьёзное давление окружающего мира. Даже некоторые из примеров, описанных в этой книге, в конечном счете, развалились из-за своих собственных внутренних недостатков. В других случаях освобождённые сообщества будут жестоко подавляться: засквотированный социальный центр, создающий островок свободы от государства и капитала, будет изгнан владельцем, или государство найдет какой-нибудь предлог для того, чтобы посадить вас за участие в борьбе за создание нового мира.

Многие люди, боровшиеся за анархию, закончили гибелью и поражением или просто были деморализованы. И их жертвы будут напрасны, если мы не напишем эту историю самостоятельно, учась на их ошибках и вдохновлённые их победами.

Другой недостаток этой книги состоит в том, что мы не смогли достаточно романтизировать эти примеры. Боюсь, что наша короткая попытка объективного рассмотрения упускает то обстоятельство, насколько сильны вдохновляющие чувства, получаемые от реализации анархии в жизнь, несмотря на все трудности. Истории, описанные здесь более реальны и жизненны, чем могли бы выразить сноски, хроники дат и имен. Я был непосредственным участником некоторых из этих событий, и они содержатся в самом процессе написания этой книги. Вопреки душной психологической обстановке Соединенных Штатов, томительное удовлетворение от организации инфошопов и изучения «метода консенсуса» были моим вдохновением для того, чтобы начать книгу о том, на что фактически будет похож анархистский мир. И хотя я все еще не закончил этот проект, он уже привёл меня к исследованию того, на что похожа анархия. В Берлине, на скамейке в парке, в перерыве от изучения автономного движения этого города я набросал план новой книги, а пару недель спустя в Христиании я видел, как целый городской район, живущий в анархии, кажется совершенно обычным.

Мне пришло в голову, что если бы я осмотрелся, то мог бы встретиться с еще многими жизненными историями. В течение следующего года я съездил в существующий семидесят пять лет анархистский лагерь в Нидерландах, шагнув в непрерывную борьбу, в которой прошлое не заключается в тюрьму настоящим, а усиливает его. Я стоял в провинциальных украинских городах, жители которых когда-то свергли власть, и пытался вообразить, как они выглядели; работал в саду в анархистской деревне в горах Италии и чувствовал своими костями, что означает отмена работы. Путешествуя, я переписывался с одним из моих лучших друзей, когда он отправился в Оахаку на шесть месяцев и участвовал там в восстании.

Я закончил писать эту книгу в Барселонском сквоте, где застрял, ожидая суда и находясь под угрозой тюремного заключения после полицейской фальсификации. Вместо парка внизу улицы ранее была городская тюрьма, но анархисты разрушили ее в 1936 году. В 2007 году наш социальный центр воспользовался этим во время протеста против предстоящего выселения, открывая фри-маркет, распространяя книги из нашей библиотеки, рассказывая истории детям. Будучи неожиданно объявленным вне закона, я выжил благодаря сети таких освобожденных мест по всему городу, дававших мне приют и кормивших меня. В свою очередь, эти пространства зависели от всех нас, борющихся за их создание и защиту.

То же самое верно для всех других историй, которые мы уже видели: ни одна из них не обязана своим существованием пассивным зрителям. Эти истории показывают, что анархия может работать. Но мы должны строить её сами. Храбрость и уверенность необходимы нам, чтобы сделать это, и они не могут быть найдены ни в одной книге. Они уже принадлежат нам. Нам осталось только заявить о них.

Пусть эти истории выйдут со своих страниц и найдут новую жизнь в ваших сердцах.

Питер Гелдерлоос

Барселона, декабрь 2008